Отправить статью по E-mail 
Сравнение клинико-психологических характеристик пациентов с невротическими расстройствами, выбравших активную и пассивную позицию в психотерапии. Часть 2
- Авторы: Назыров Р.К.1, Калганов С.П.1, Лысенко И.С.1
-
Учреждения:
- Институт психотерапии и медицинской психологии им. Б.Д. Карвасарского
- Выпуск: № 85 (2023)
- Страницы: 5-14
- Раздел: Психотерапия
- URL: https://journal-vniispk.ru/0132-182X/article/view/261226
- DOI: https://doi.org/10.25016/2782-652X-2023-0-85-05-14
- ID: 261226
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Актуальность определяется необходимостью решения одной из самых сложных методологических задач в доказательной психотерапии – оценкой клинических, медикои клиникопсихологических изменений пациента в процессе психотерапии для повышения ее эффективности с одновременным снижением продолжительности.
Цель – сравнительный анализ клинико-психологических характеристик больных с невротическими расстройствами, активно выбирающих психотерапевтическое лечение и принимающих участие в психотерапии пассивно.
Методология. Использованы клинический и клинико-психологический методы. Представлена динамика клинико-психологических характеристик 82 пациентов с невротическими расстройствами в возрасте от 18 до 55 лет. Пациентов 1-й группы, которые активно выбрали психотерапию, было 45 человек (54,9 %), 2-й группы – с пассивным участием – 37 (45,1 %). В данной статье приведены материалы 2-й части исследования, раскрывающие эффективность лечения пациентов, выбравших психотерапию пассивно.
Результаты и их анализ. Результаты исследования показали, что бóльшая эффективность психотерапии проявилась у пациентов 1-й группы. У пациентов 2-й группы, несмотря на снижение невротической симптоматики и улучшение ряда клинико-психологических характеристик, отмечалось уменьшение уровня «конструктивной агрессии», что способствовало снижению желания открыто проявлять свои эмоциональные переживания, формировать и реализовывать свои жизненные цели, отмечалось усиление невротической симптоматики, усиливающей межличностную изоляцию, а также снизился уровень интернальности в области отношений к здоровью и болезни.
Заключение. Полученные данные указывают на специфичность динамики клинических и клинико-психологических характеристик и дают основания предполагать позитивное влияние активного выбора психотерапии на ее эффективность, а также большее адаптационное значение невротической симптоматики, направленной на управление межличностной дистанцией у пациентов, пассивно выбирающих психотерапию.
Полный текст
Введение
В 1-й части статьи [10] указано, что в результате проведенного исследования в группе пациентов c активным выбором психотерапии наблюдалось повышение адаптационных ресурсов личности пациентов, в том числе изменение сознательных механизмов преодоления стресса (копинг-механизмов) и неосознаваемых стратегий (психологических защит). Отмечалось, что у пациентов с активным выбором психотерапии выявлено снижение напряженности большинства психологических защит как неосознанных способов снижения тревоги и травматичности переживаний, а также преобладание после психотерапии относительно адаптивных копинг-стратегий, направленных на проявление эмоций и сознательное отвлечение от актуальной травмирующей ситуации.
В данном сообщении приводятся результаты анализа динамики клинических и клинико-психологических характеристик пациентов с невротическими расстройствами и пассивным выбором психотерапевтического лечения. Данное исследование позволит усовершенствовать модель психотерапевтической помощи [1, 8].
Материал и методы
Обследовали 82 пациента, находившихся в Отделении лечения пограничных психических расстройств и психотерапии Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и неврологии им. В.М. Бехтерева и отделениях Клиники неврозов (Городская психиатрическая больница № 7 им. акад. И.П. Павлова) в возрасте 18–55 лет с невротическими расстройствами (F40–F48 по МКБ-10 [9]). В 1-й группе пациентов, активно выбравших психотерапию, было 45 (54,9 %) больных, во 2-й – пассивно участвующих в психотерапии по назначению лечащего врача – 37 (45,1 %). Распределение пациентов в группах по полу, возрасту, образованию, семейному и социальному статусу значительно не отличалось (p > 0,05).
По клиническим группам, которые традиционно определяются в Петербургской (Ленинградской) школе психотерапии [6], распределение пациентов значительно не отличались от группы с пассивным выбором: больные с истерическим типом невротического расстройства составили (64,6 %), с неврастенией – 22 (26,8 %), с неврозом навязчивых состояний – 7 (8,5 %). Длительность заболевания в исследуемой выборке пациентов – в интервале от нескольких недель до 20 лет, среднее значение – 4,8 лет.
Средняя продолжительность лечения в стационаре составила 45–50 дней. Пациентов обследовали в первые три дня после госпитализации, до начала фармакотерапии и психотерапии и после прохождения лечения, перед выпиской.
С пациентами проводили индивидуальную и групповую личностно-ориентированную (реконструктивную) психотерапию и фармакотерапию. Курс групповой терапии составил 40 ч., индивидуальной личностноориентированной психотерапии – 30–35 ч. Пациенты с пассивным выбором изначально не проявляли заинтересованности в психотерапии, не рассматривали психотерапию как эффективный метод лечения, выразили согласие участвовать в связи с направлением лечащего врача, находясь в стационаре. В процессе психотерапии при опознавании роли психологических механизмов в возникновении и усилении невротической симптоматики отношение к психотерапии у пациентов менялось.
Методы исследования включали следующие:
- клинический (исследование анамнеза, оценка психического состояния, постановка и верификация диагноза, наблюдение, оценка клинической карты больного и другой медицинской документации);
- клинико-психологический: методика
«Я-структурный тест» (ISTA) [11, 12]. Средние статистические значения по шкалам находятся в диапазоне от 40 до 60 баллов, от 0 до 39 – меньше нормы, от 61 до 110 – выше нормы;
- симптоматический опросник SCL-90R [3, 13];
- методика «Индекс жизненного стиля» (LSI) [4];
- методика для изучения копинг-поведения Э. Хайма [7];
- методика ТОБОЛ («Тип отношения к болезни») [5];
- методика для определения уровня субъективного контроля личности (УСК) [2]. Статистический анализ был представлен методом описательной статистики и сравнительным анализом с применением t-критерия Стьюдента. Для расчетов применяли пакет программного обеспечения SPSS 0. Результаты считали статистически значимыми при p ≤ 0,05.
Результаты и их анализ
При оценке динамики клинико-психологических характеристик у больных 2-й группы до и после лечения, так же как и в 1-й [10], отмечалась положительная динамика ряда психологических показателей.
Например, у пациентов 2-й группы по методике ISTA до лечения были выявлены высокие показатели деструктивного переживания страха (С2), дефицитарного внешнего (О3) и внутреннего Я-отграничения (О´3), низкие показатели конструктивных переживаний агрессии (А1), внешнего Я-отграничения (О1) и нарциссизма (Н1). Выявленные личностные характеристики указывали на выраженное переживание страха, негативно влияющее на поведение и общение, высокую эмоциональную реактивность, трудности в дифференциации различных собственных эмоциональных состояний и социальную гиперадаптивность (табл. 1).
Таблица 1
Показатели Я-структурного теста во 2-й группе пациентов в динамике, (M ± m) балл
Показатель | Период психотерапии | p < | |
до | после | ||
Агрессия конструктивная (A1) | 25,6 ± 4,2 | 20,5 ± 3,9 | 0,05 |
Агрессия деструктивная (A2) | 57,1 ± 1,7 | 56,7 ± 1,8 |
|
Агрессия дефицитарная (A3) | 57,0 ± 2,7 | 55,6 ± 2,3 |
|
Страх конструктивный (C1) | 44,2 ± 2,2 | 44,0 ± 2,3 |
|
Страх деструктивный (C2) | 70,4 ± 2,8 | 63,1 ± 2,6 | 0,001 |
Страх дефицитарный (C3) | 54,9 ± 2,9 | 57,0 ± 2,3 |
|
Внешнее Я-отграничение конструктивное (O1) | 39,9 ± 2,1 | 42,8 ± 2,4 | 0,03 |
Внешнее Я-отграничение деструктивное (O2) | 56,9 ± 3,4 | 57,7 ± 3,3 |
|
Внешнее Я-отграничение дефицитарное (O3) | 61,3 ± 2,2 | 56,9 ± 1,8 | 0,01 |
Внутреннее Я-отграничение конструктивное (O´1) | 33,8 ± 3,2 | 37,6 ± 2,6 |
|
Внутреннее Я-отграничение деструктивное (O´2) | 57,7 ± 2,4 | 55,0 ± 3,0 |
|
Внутреннее Я-отграничение дефицитарное (O´3) | 59,9 ± 2,0 | 55,6± 2,0 | 0,01 |
Нарциссизм конструктивный (H1) | 39,5 ± 3,3 | 36,2± 3,9 |
|
Нарциссизм деструктивный (H2) | 54,0 ± 2,4 | 56,0± 2,7 |
|
Нарциссизм дефицитарный (H3) | 58,6± 2,9 | 56,2± 2,9 |
|
Сексуальность конструктивная (S1) | 44,9 ± 2,4 | 44,2 ± 2,9 |
|
Сексуальность деструктивная (S2) | 47,5 ± 2,3 | 46,3 ± 2,2 |
|
Сексуальность дефицитарная (S3) | 49,5 ± 2,1 | 49,9 ± 2,6 |
|
После лечения выявлялись как позитивные изменения: снижение низкой выраженности деструктивного переживания страха (С2), дефицитарного внешнего (О3) и внутреннего Я-отграничения (О´3), повышение показателей конструктивного внешнего Я-отграничения (О1), что свидетельствует о снижении выраженности переживания страха и его негативного влияния на общение и жизнедеятельность, повышении способности дифференцировать чувства и эмоциональные состояния, регулировать отношения с окружающими, – так и негативные: снижение низких значений конструктивного переживания агрессии (А1), что указывает на снижение тенденции к активному построению собственной жизни после лечения при пассивном выборе психотерапии (см. табл. 1). По методике SCL-90R отмечались достоверные различия в динамике клинического состояния пациентов 2-й группы после проведенной психотерапии (табл. 2). В период после лечения у пациентов в среднем снизился уровень выраженности тревожной симптоматики, индекс широты симптоматических жалоб PSI, что свидетельствует о снижении общего числа симптоматических жалоб, и зафиксировано снижение индекса симптоматического дистресса PSDI, который является мерой интенсивности состояния, соответствующей количеству симптомов, и показывает снижение уровня беспокойства (см. табл. 2).
Таблица 2
Показатели по опроснику SCL-90R у пациентов 2-й группы в динамике, (M ± m) балл
Показатель | Период психотерапии | p < | |
до | после | ||
Соматизация (SOM) | 1,3 ± 0,2 | 1,2 ± 0,1 |
|
Обсессивность-компульсивность (О-С) | 1,4 ± 0,2 | 1,3 ± 0,2 |
|
Межличностная сензитивность (INT) | 1,1 ± 0,2 | 1,1 ± 0,1 |
|
Депрессия (DEP) | 1,5 ± 0,2 | 1,4 ± 0,2 |
|
Тревожность (ANX) | 1,7 ± 0,2 | 1,3 ± 0,2 | 0,02 |
Враждебность (HOS) | 1,0 ± 0,2 | 1,2 ± 0,2 |
|
Фобическая тревожность (PHOB) | 1,4 ± 0,2 | 1,2 ± 0,1 |
|
Паранойяльные тенденции (PAR) | 0,8 ± 0,2 | 1,0 ± 0,1 |
|
Психотизм (PSY) | 0,7 ± 0,2 | 1,0 ± 0,1 | 0,03 |
Дополнительные вопросы | 1,2 ± 0,2 | 1,0 ± 0,1 |
|
Индекс выраженности психопатологических жалоб (GSI) | 1,3 ± 0,2 | 1,1 ± 0,1 |
|
Индекс широты психопатологической симптоматики (PSI) | 51,8 ± 4,0 | 41,0 ± 4,4 | 0,001 |
Индекс симптоматического дистресса (PDSI) | 2,0 ± 0,1 | 0,8 ± 0,0 | 0,001 |
При этом наряду с общим улучшением симптоматического статуса и снижением дистресса у пациентов 2-й группы по опроснику SCL-90R также повысился уровень выраженности симптоматики, представляющей межличностную изоляцию, что наверняка отражается в затруднениях, связанных с межличностным общением и адаптацией (см. табл. 2).
По методике «ИЖС» (табл. 3) после лечения у пациентов 2-й группы наблюдалось значительное снижение интенсивности механизмов психологической защиты, что говорит об относительном улучшении, повышении адаптивности мотивационноповеденческого аспекта внутренней картины болезни. Выраженность отрицания как механизма психологической защиты несколько повысилась, что указывало на сохранение незрелых механизмов снижения тревоги.
Таблица 3
Показатели механизмов психологической защиты по методике «ИЖС» у пациентов 2-й группы в динамике, (M ± m) балл
Показатель | Период психотерапии | p < | |
до | после | ||
Отрицание | 41,1 ± 6,4 | 71,0 ± 15,4 |
|
Подавление | 59,6 ± 6,8 | 42,2 ± 5,6 | 0,001 |
Регрессия | 65,6 ± 5,3 | 44,6 ± 5,2 | 0,001 |
Компенсация | 43,9 ± 6,5 | 32,6 ± 4,1 | 0,003 |
Проекция | 56,9 ± 6,0 | 49,7 ± 5,6 | 0,02 |
Замещение | 53,9 ± 5,8 | 39,0 ± 5,4 | 0,001 |
Интеллектуализация | 57,2 ± 6,8 | 43,7 ± 5,8 | 0,001 |
Реактивные образования | 69,7 ± 5,7 | 49,7 ± 4,8 | 0,001 |
По методике Э. Хайма, до лечения у пациентов 2-й группы с невротическими расстройствами в когнитивной сфере среди различных копинг-стратегий преобладала «растерянность», в эмоциональной сфере – «подавление эмоций», в поведенческой – «отступление», то есть до лечения для большинства пациентов были более характерны подавление, недопущение чувств, адекватных ситуации, и отодвигание собственных потребностей на второй план, тенденция к гиперконтролю проявлений собственных переживаний и чувств (табл. 4).
Таблица 4
Показатели копинг-стратегий по тесту Э. Хайма у пациентов 2-й группы в динамике, (M ± m) балл
Показатель | Период психотерапии | p < | |
до | после | ||
Когнитивная сфера | |||
Игнорирование | 2,8 ± 0,4 | 3,0 ± 0,3 |
|
Смирение | 3,3 ± 0,5 | 2,5 ± 0,3 | 0,03 |
Диссимуляция | 3,4 ± 0,4 | 3,0 ± 0,4 |
|
Сохранение самообладания | 3,0 ± 0,4 | 3,0 ± 0,4 |
|
Проблемный анализ | 4,5 ± 0,5 | 4,7 ± 0,5 |
|
Относительность | 3,9 ± 0,4 | 4,1 ± 0,5 |
|
Религиозность | 4,1 ± 0,5 | 3,0 ± 0,4 | 0,004 |
Растерянность | 5,2 ± 0,4 | 4,9 ± 0,5 |
|
Придача смысла | 3,4 ± 0,5 | 3,8 ± 0,5 |
|
Установка собственной ценности | 3,3 ± 0,5 | 3,9 ± 0,5 |
|
Эмоциональная сфера | |||
Протест | 2,8 ± 0,4 | 2,5 ± 0,4 |
|
Эмоциональная разрядка | 2,5 ± 0,5 | 3,5 ± 0,6 | 0,03 |
Подавление эмоций | 3,6 ± 0,5 | 3,0 ± 0,5 | 0,05 |
Оптимизм | 4,0± 0,5 | 3,7 ± 0,5 |
|
Пассивная кооперация | 4,0 ± 0,5 | 4,0 ± 0,5 |
|
Покорность | 3,2 ± 0,5 | 3,6 ± 0,5 |
|
Самообвинение | 2,6 ± 0,4 | 2,7 ± 0,4 |
|
Агрессивность | 2,8 ± 0,5 | 3,1 ± 0,5 |
|
Поведенческая сфера | |||
Отвлечение | 3,4 ± 0,5 | 3,0 ± 0,4 |
|
Альтруизм | 3,6 ± 0,5 | 2,9 ± 0,4 | 0,004 |
Активное избегание | 3,3 ± 0,4 | 3,2 ± 0,4 |
|
Компенсация | 3,5 ± 0,5 | 3,3 ± 0,5 |
|
Конструктивная активность | 2,2 ± 0,3 | 2,3 ± 0,4 |
|
Отступление | 4,5 ± 0,5 | 5,5 ± 0,5 | 0,001 |
Сотрудничество | 3,9 ± 0,5 | 3,9 ± 0,5 |
|
Обращение | 3,5 ± 0,5 | 3,6 ± 0,5 |
|
После лечения снизилась частота использования неадаптивных и относительно адаптивных копинг-стратегий: «религиозность» (стойкость в вере) и «смирение» (принятие болезни как чего-то неизбежного, проявление своего рода философии стоицизма) в когнитивной сфере, «подавление эмоций». При этом повысилась частота использования эмоциональной разрядки (эмоциональная стратегия), поведения, которое направлено на снятие напряжения, связанного с проблемами, эмоциональным отреагированием; снизилась частота проявления «альтруизма» как показатель способности понимать и учитывать собственные потребности в поведении и общении с окружающими. Повысилась частота «отступления», что является показателем развития пассивности в поведении при преодолении стрессовых ситуаций (см. табл. 4).
По методике ТОБОЛ (табл. 5) в структуре внутренней картины болезни у пациентов после лечения преобладание внутренней картины болезни ипохондрического типа сменилось преобладанием меланхолического типа отношения к болезни в сочетании с апатическим, что отразилось в депрессивном фоне и пессимистической настроенности по отношению к перспективе лечения, в пассивном подчинении процедурам и лечению, безразличии к исходу болезни, вялости и апатии в поведении.
Таблица 5
Показатели по методике ТОБОЛ у пациентов 2-й группы в динамике, (M ± m) балл
Показатель внутренней картины болезни | Период психотерапии | p < | |
до | после | ||
Без нарушения психической и социальной адаптации | |||
Гармонический | 14,2 ± 3,7 | 10,9 ± 2,7 |
|
Эргопатический | 12,0 ± 2,5 | 11,8 ± 2,0 |
|
Анозогнозический | 3,5 ± 1,3 | 3,2 ± 1,2 |
|
С нарушениями психической и социальной адаптации, обусловленными интрапсихической направленностью личностного реагирования | |||
Тревожный | 15,1 ± 2,3 | 14,9 ± 2,3 |
|
Ипохондрический | 17,6 ± 2,1 | 16,0 ± 1,7 |
|
Неврастенический | 16,1 ± 1,5 | 16,5 ± 1,7 |
|
Меланхолический | 13,8 ± 2,8 | 20,1 ± 4,7 | 0,008 |
Апатический | 10,2 ± 2,1 | 13,3 ± 2,4 | 0,007 |
С нарушениями психической и социальной адаптации, обусловленными интерпсихической направленностью личностного реагирования | |||
Сенситивный | 16,0 ± 1,7 | 17,9 ± 2,0 |
|
Эгоцентрический | 11,5 ± 1,7 | 11,8 ± 1,9 |
|
Паранойяльный | 8,9 ± 1,4 | 8,2 ± 1,4 |
|
Дисфорический | 10,6 ± 2,0 | 8,0 ± 1,7 |
|
По методике «УСК» после лечения у пациентов 2-й группы отмечался достоверно более высокий уровень общей интернальности, а также интернальности в области семейных отношений, производственных и межличностных отношений (табл. 6). Вместе с тем после лечения у этих пациентов достоверно уменьшился показатель интернальности в области отношений к здоровью и болезни с (4,2 ± 0,5) до (3,3 ± 0,5) стенов (при средней статистической норме от 4 до 6), что отразилось в снижении чувства ответственности по отношению к самому себе и надежде на то, что выздоровление придет в результате действий других людей, прежде всего врачей.
Таблица 6
Показатели по методике «УСК» у пациентов 2-й группы в динамике, (M ± m) стен
Показатель интернальности | Период психотерапии | p < | |
до | после | ||
Общий (Ио) | 12,1± 2,5 | 23,0 ± 0,9 | 0,001 |
В области достижений (Ид) | 6,0 ± 0,5 | 5,9 ± 0,5 |
|
В области неудач (Ин) | 5,7 ± 0,4 | 5,7 ± 0,3 |
|
В семейных отношениях (Ис) | 6,3 ± 0,3 | 7,0 ± 0,3 | 0,002 |
В области производственных отношении (Ип) | 3,4 ± 0,4 | 4,1 ± 0,4 | 0,001 |
В области межличностных отношений (Им) | 4,3 ± 0,4 | 6,0 ± 0,4 | 0,001 |
В отношении здоровья и болезни (Из) | 4,2 ± 0,5 | 3,3 ± 0,5 | 0,001 |
Обсуждение результатов. Результаты проведенного исследования показали, что психотерапевтическое лечение оказалось в целом эффективным в группе пассивного выбора, снизился уровень выраженности невротической симптоматики, что свидетельствует об улучшении психического статуса пациентов. Наблюдалось повышение адаптационных ресурсов личности пациентов, о чем говорит снижение интенсивности работы механизмов психологической защиты. Кроме того, отмечалось преобладание относительно адаптивных копинг-стратегий, направленных на проявление эмоций и отвлечение от актуальной травмирующей ситуации.
В группе пациентов пассивного выбора психотерапии психическое состояние до лечения в большей степени, чем после лечения, характеризовалось выраженностью тревожности, склонности к беспокойству, опасениями относительно своего будущего, недоверием по отношению к окружающим людям. Также состояние больных определялось слабостью эмоционального контроля, неспособностью к достаточной концентрации усилий и импульсивностью, непоследовательностью в интерперсональных отношениях, конформностью и несамостоятельностью.
После психотерапевтического лечения ранее представленные характеристики снизились, редуцировались, что говорит об эффективности лечения. Также после лечения снизилась тенденция к образованию симбиотических отношений, возросла способность выстраивать более зрелые «конструктивно автономные» межличностные отношения.
Однако после психотерапевтического лечения уменьшился уровень «конструктивной агрессии», что указывает на относительное угнетение активной деятельной личностной позиции, снижение желания открыто проявлять свои эмоциональные переживания, формировать и реализовывать свои собственные жизненные цели и задачи.
Повысился уровень выраженности симптоматики, представляющей межличностную изоляцию, что может отражаться в затруднениях, связанных с межличностным общением и адаптацией.
В структуре внутренней картины болезни после лечения в среднем преобладали «меланхолический» и «апатический» компоненты отношения к болезни, что отразилось в депрессивном фоне и пессимистической настроенности по отношению к перспективе лечения, пассивном подчинении процедурам и лечению, безразличии к исходу болезни, вялости и апатии в поведении. После лечения значительно более выраженной оказалась стратегия совладающего поведения, которая направлена на снятие напряжения, связанного с проблемами, эмоциональным отреагированием.
Снижение уровня интенсивности работы механизмов психологической защиты среди пациентов группы пассивного выбора психотерапии говорит об относительном улучшении, повышении адаптивности мотивационно-поведенческого аспекта внутренней картины болезни.
В период после лечения отмечался более высокий уровень общей интернальности и интернальности в области семейных отношений, производственных и межличностных отношений. Таким образом, после психотерапевтического лечения у пациентов отмечалась более ответственная позиция относительно событий семейной жизни, складывающихся отношений в коллективе, своего продвижения и карьерного роста. Ими принималась ответственность за контроль своих неформальных отношений с другими людьми. Вместе с тем после лечения у пациентов снизился уровень интернальности в области отношений к здоровью и болезни, что отразилось в снижении ответственности за самих себя и надежде на то, что выздоровление наступит в результате действий других людей, прежде всего врачей.
Выводы
Полученные данные о динамике клинических и клинико-психологических характеристик дают основания предполагать в целом позитивное влияние психотерапии в случае ее пассивного выбора пациентами с невротическими расстройствами. Эффективность психотерапии подтвердилась позитивными изменениями по некоторым показателям, однако нарастание после лечения невротической симптоматики, отражающей трудности в межперсональной коммуникации, подтверждает адаптационное значение невротической симптоматики, направленной на управление межличностной дистанцией, а снижение интернальности по отношению к здоровью и болезни отражает отказ от ответственности со своей стороны и надежду на то, что выздоровление придет в результате действий других людей, прежде всего врачей.
Таким образом, результаты проведенного исследования могут иметь большое значение для применения психотерапии в клинике – полученные данные позволят уточнить стратегию клинический психотерапии при лечении невротических расстройств.
Об авторах
Равиль Каисович Назыров
Институт психотерапии и медицинской психологии им. Б.Д. Карвасарского
Автор, ответственный за переписку.
Email: ravil.nazyrov@gmail.com
д-р мед. наук, директор
Россия, Санкт-Петербург, Басков пер, д. 32–34Сергей Петрович Калганов
Институт психотерапии и медицинской психологии им. Б.Д. Карвасарского
Email: 9shapiro9@gmail.com
врач-психиатр-психотерапевт
Россия, Санкт-Петербург, Басков пер, д. 32–34Ирина Сергеевна Лысенко
Институт психотерапии и медицинской психологии им. Б.Д. Карвасарского
Email: neolira@yandex.ru
канд. психол. наук, зав. науч. частью, доцент каф. клинической психологии
Россия, Санкт-Петербург, Басков пер, д. 32–34Список литературы
- Арсеньева В.В., Бубнова И.В., Громыко Д.И. [и др.]. Клиническая психотерапия в наркологии: руководство для врачей-психотерапевтов и клинич. психологов / под ред. Р.К. Назырова, Д.А. Федоряка, С.В. Ляшковской. СПб.: НИПНИ им. В.М. Бехтерева, 2012. 496 с.
- Бажин Е.Ф., Голынкина Е.А., Эткинд А.М. Метод исследования уровня субъективного контроля // Психологический журнал. 1984. Т. 5, № 3. С. 152–162.
- Белова А.Н. Шкалы, тесты и опросники в медицинской реабилитации. М., 2002. 439 с.
- Вассерман Л.И. Психологическая диагностика индекса жизненного стиля: пособие для психологов и врачей. СПб.: Психоневрол. ин-т им. В.М. Бехтерева, 2005. 54 с.
- Вассерман Л.И., Иовлев Б.В., Карпова Э.Б., Вукс А.Я. Психологическая диагностика отношения к болезни: пособие для врачей. СПб.: С.-Петерб. науч.-исслед. психоневрол. ин-т им. В.М. Бехтерева, 2005. 32 с.
- Карвасарский Б.Д. Неврозы. М.: Медицина, 1990. 576 с.
- Карвасарский Б.Д., Абабков В.А., Васильева А.В. [и др.]. Копинг-поведение (механизмы совладания) как сознательные стратегии преодоления стрессовых ситуаций и методы их определения: пособие для врачей и психологов. СПб.: Изд-во НИПНИ им. В.М. Бехтерева, 2007. 28 с.
- Ляшковская С.В., Ташлыков В.А., Семенова Н.В. Подходы к определению и типологии мишеней психотерапии в контексте задач совершенствования индивидуальных программ психотерапии // Обозр. психиатрии и мед. психологии им. В.М. Бехтерева. 2017. № 1. С. 89–98.
- Международная классификация болезней (10-й пересмотр). Классификация психических и поведенческих расстройств: МКБ-10 / под ред. Ю.Л. Нуллера, С.Ю. Циркина. СПб.: Оверлайд, 1994. 303 с.
- Назыров Р.К., Калганов С.П., Лысенко И.С. Сравнение клинико-психологических характеристик у пациентов с невротическими расстройствами, выбравших активную и пассивную позицию в психотерапии. Часть 1 // Вестн. психотерапии. 2022. № 82. С. 5–15.
- Тупицын Ю.Я., Бочаров В.В., Алхазова Т.В. [и др.]. Я-структурный тест Аммона. Опросник для оценки центральных личностных функций на структурном уровне: пособие для психологов и врачей. СПб.: С.-Петерб. науч. исслед. психоневрол. ин-т им. В.М. Бехтерева, 1998. 70 с.
- Ammon G. Das Verständnis eines Entwicklungsdefizits von Ich-Strukturen in Personlichkeit und umgeben der Gruppe als Grundlage für Wisscnschaft und Praxiseiner Dynamischen Psychiatrie // Dynamische Psychiatrie. 1978. Jg. 11. S. 120–140.
- Derogatis L.R., Lipman R.S., Covi L. SCL-90: an outpatient psychiatric rating scale – preliminary report // Psychopharmacology Bulletin. 1973. Vol. 9, N 1. P. 13–28.
Дополнительные файлы
