Отправить статью по E-mail 
Факторы предоперационной тревожности у детей младшего школьного возраста, проходящих хирургическое лечение в связи с ортопедической патологией
- Авторы: Дубинина Е.А.1,2, Цветкова А.Д.1, Витенберг М.В.3, Круглова Н.Е.1,3, Комолкин И.А.3, Алёхин А.Н.1
-
Учреждения:
- Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена
- Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии им. В.М. Бехтерева
- Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт фтизиопульмонологии
- Выпуск: № 90 (2024)
- Страницы: 82-92
- Раздел: Психофизиология
- URL: https://journal-vniispk.ru/0132-182X/article/view/261499
- DOI: https://doi.org/10.25016/2782-652X-2024-0-90-82-92
- ID: 261499
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Актуальность. Ситуация хирургического лечения обладает высоким стрессогенным потенциалом и создает условия для развития предоперационной тревоги, являющейся фактором риска неблагоприятных состояний в постоперационный период.
Цель: определить психологическое содержание и факторы, влияющие на риск развития предоперационной тревоги у детей младшего школьного возраста.
Методология. Было обследовано 20 матерей и 20 детей (10 мальчиков, 10 девочек) в возрасте от 8 до 10 лет с ортопедической патологией. Обследование каждого осуществлялось на 2–3-й день после госпитализации, за 3–5 дней до ожидаемого хирургического вмешательства. Психодиагностическое обследование ребенка включало: наблюдение, направленное на оценку степени выраженности признаков тревоги; структурированное интервью; опросник «Шкала явной тревожности у детей» (Children’s Manifest Anxiety Scale (CMAS)); визуально-аналоговую шкалу боли. Психодиагностическое обследование матери включало: анкетирование; опросник «Оценка уровня тревожности ребенка» (Захаров А.И.); опросник «Диагностика отношения к болезни ребенка» (ДОБР); опросник для оценки тревожности «Шкала ситуативной и личностной тревожности» Спилбергера (State Trait Anxiety Inventory (STAI)).
Результаты и их анализ. У 80 % детей отмечались поведенческие признаки тревоги (настороженность, скованность, уклонение от контакта, неусидчивость, навязчивые действия, слезливость), адаптация к условиям больницы у значительной доли детей сопровождается нарушениями сна (40 %) и аппетита (60 %). Средние значения по опроснику CMAS соответствуют пограничному уровню (6,6 ± 0,52). На основании наблюдения и опроса была выделена подгруппа (5 мальчиков, 4 девочки) с высоким уровнем предоперационной тревоги. Значимых отличий детей с высоким уровнем предоперационной тревогой по полу, возрасту, составу семьи, наличию/отсутствию сиблингов, возрасту и образованию матери, опыту хирургического лечения, давности заболевания, уровню болевой симптоматики, информированности о лечении выявлено не было. Вместе с тем дети с высоким уровнем предоперационной тревоги отличались более выраженной личностной тревожностью (p = 0,03), чаще упоминали в качестве источника страха возможность врачебных ошибок, а их матери имели более высокий уровень ситуативной тревоги по STAI (p = 0,01) и бóльшую выраженность установок на контроль активности ребенка по ДОБР (p = 0,04).
Заключение. Выраженная предоперационная тревога наблюдается почти у половины детей, ожидающих хирургического лечения, при этом фактором риска предоперационной тревоги выступает личностная тревожность ребенка, а также выраженная тревожная реакция матери и ее установка на ограничение активности ребенка.
Полный текст
Введение
Ситуация хирургического лечения обладает высоким стрессогенным потенциалом, о чем свидетельствует значительная распространенность нарушений психической адаптации и у детей, и у взрослых на пред- и послеоперационном этапах [1, 10]. По данным исследований, у детей в день операции риск выраженной предоперационной тревоги с существенными изменениями в эмоциональном фоне и поведении достигает 75 % [12, 18]. Значение предоперационной тревоги у детей определяется не только тем, что она отражает психическое неблагополучие ребенка, затрудняет коммуникацию и осуществление медицинских процедур, но и тем, что она повышает риск неблагоприятных состояний в постоперационный период (более выраженная болевая симптоматика, бóльшая потребность в анальгетиках, эмоционально-поведенческие отклонения) [7, 13, 17, 19].
В настоящее время среди подтвержденных факторов риска предоперационной тревоги у детей рассматриваются младший возраст, неблагоприятный опыт хирургического лечения, а также тревожность самого ребенка и родителя [18]. В то же время психологическое содержание модифицируемых факторов риска остается недостаточно изученным, что препятствует разработке целенаправленных программ психологического сопровождения детей и их родителей на предоперационном этапе. Вышеизложенные соображения определили цель настоящего исследования: установить психологическое содержание и факторы, влияющие на риск развития предоперационной тревоги у детей младшего школьного возраста.
Материал и методы
Исследование проводилось на базе Клиники детской хирургии и ортопедии Санкт-Петербургского научно-исследовательского института фтизиопульмонологии Минздрава России в 2023 году.
Обследование каждого ребенка и родителя осуществлялось на 2–3-й день после госпитализации, за 3–5 дней до ожидаемого вмешательства. Психодиагностическое обследование ребенка включало: наблюдение, направленное на оценку степени выраженности признаков тревоги; структурированное интервью, содержавшее вопросы об актуальном состоянии, отношении к госпитализации и предстоящему лечению; опросник «Шкала явной тревожности у детей» (Children’s Manifest Anxiety Scale (CMAS)) [4], методику для оценки интенсивности болевого синдрома «Визуально-аналоговая шкала боли» (ВАШ) [11].
Психодиагностическое обследование матери включало: анкетирование (с вопросами, касающимися социально-демографических и анамнестических сведений, поведения и актуального состояния ребенка, его отношения к госпитализации и лечению, а также отношения самой матери к госпитализации ребенка и предстоящему лечению); опросник «Оценка уровня тревожности ребенка» [2]; опросник «Диагностика отношения к болезни ребенка» (ДОБР) [3]; опросник для оценки тревожности «Шкала ситуативной и личностной тревожности» Спилбергера (State Trait Anxiety Inventory (STAI)) [5, 20].
Критерии включения детей:
- возраст от 7 до 10 лет;
- ортопедическая патология, требующая хирургического вмешательства;
- отсутствие диагностированных нарушений психического развития;
- совместная госпитализация с родителем;
- информированное согласие родителей;
- согласие ребенка.
Было обследовано 20 матерей и 20 детей (10 мальчиков, 10 девочек) в возрасте от 8 до 10 лет. Преобладающими заболеваниями у обследованных детей являлись врожденные и приобретенные искривления позвоночника (M41, Q67.8 по МКБ-10), единичные кисты костей (M85.4), острый остеомиелит (M86.0, M86.6). Клинические и социально-демографические данные обследованных представлены в табл. 1.
Значимых различий по социально-демографическим и клиническим характеристикам между мальчиками и девочками не было. Методы математико-статистического анализа данных. Полученные данные анализировались с использованием мер описательной статистики (частота, среднее, стандартная ошибка среднего). Нормальность распределения количественных показателей оценивалась с применением критерия Колмогорова–Смирнова. Сопряженность признаков оценивалась на основании критерия хи-квадрат, различия в подгруппах по количественным переменным – с использованием U-критерия Манна–Уитни. Взаимосвязь между признаками определялась с применением рангового коэффициента корреляции Спирмена.
Таблица 1
Социально-демографические и клинические характеристики обследованных детей
Социально-демографические и клинические параметры | кол-во чел. (%) | |
Длительность заболевания | менее года | 10 (50,0) |
врожденное | 10 (50,0) | |
Опыт хирургического лечения | есть | 8 (40,0) |
нет | 12 (60,0) | |
Осложнения после прошлого хирургического лечения | есть | 4 (50,0) |
нет | 4 (50,0) | |
Состав семьи | полная | 16 (80,0) |
неполная | 4 (20,0) | |
Сиблинги | есть | 15 (75,0) |
нет | 5 (25,0) | |
Образование матери | высшее | 14 (70,0) |
среднее | 6 (30,0) | |
Возраст матери (M ± m) | 39,25 ± 1,64 | |
Примечание: данные о клинических и социально-демографических характеристиках были собраны путем анкетирования матерей.
Результаты и их анализ
Проявления предоперационной тревоги у детей
Характеристики поведения обследованных детей по данным наблюдения и интервью (с родителем и ребенком), анкетирования и применения опросников у матерей представлены в табл. 2.
Как следует из табл. 2, у большинства обследованных детей отмечались поведенческие признаки тревоги (настороженность, скованность, уклонение от контакта, неусидчивость, навязчивые действия, слезливость), адаптация к условиям больницы у значительной доли детей сопровождалась нарушениями сна и аппетита. Средние значения по опроснику CMAS соответствуют пограничному уровню (между нормой и повышенным уровнем). Несмотря на то, что все дети знали о причине госпитализации, лишь половина имела представление о том, как будет проходить лечение, причем не все дети обнаруживали желание узнать больше о предстоящей операции. Осознаваемый страх перед операцией зафиксирован лишь у трех детей, большинство детей затруднялись сообщить, что конкретно испытывают в связи с предстоящим лечением.
Таблица 2
Поведение обследованных детей в больнице по результатам наблюдения, интервью с ребенком, анкетирования и опроса матерей
Параметр | чел. (%) | |
Наблюдение | ||
Признаки тревоги в поведении | нет | 4 (20,0) |
есть | 16 (80,0) | |
Интервью с ребенком | ||
Снижение аппетита в больнице в сравнении с домом | Нет | 8 (40,0) |
Есть | 12 (60,0) | |
Ухудшение качества сна в сравнении с домом (трудности засыпания, прерывистый сон) | Нет | 12 (60,0) |
Есть | 8 (40,0) | |
Сонливость днем | Нет | 17 (85,0) |
Есть | 3 (15,0) | |
Социализация в больнице | Общается с другими детьми | 14 (70,0) |
Не общается | 6 (30,0) | |
Информированность о причине госпитализации | Знает диагноз | 20 (100,0) |
Не знает | 0 (0,0) | |
Информированность о том, как будет проходить лечение | Информирован | 10 (50,0) |
Не информирован | 10 (50,0) | |
Желание узнать больше об операции | Нет | 17 (85,0) |
Есть | 3 (15,0) | |
Частые мысли об операции | Нет | 13 (65,0) |
Есть | 7 (35,0) | |
Чувства при мыслях об операции | Страх, тревога | 3 (15,0) |
Затрудняется назвать | 13 (65,0) | |
Спокоен | 4 (20,0) | |
Субъективная оценка боли (визуально-аналоговая шкала) | 0 баллов | 12 (60,0) |
2 балла | 5 (25,0) | |
6 баллов | 1 (5,0) | |
8 баллов | 2 (10,0) | |
Опросник «Шкала явной тревожности» | ||
Уровень тревожности (M ± m) | 6,6 ± 0,52 | |
Анкетирование, интервью с матерью | ||
Раздражительность | нет | 15 |
есть | 5 | |
Вялость | нет | 19 |
есть | 1 | |
Плач | нет | 19 |
есть | 1 | |
Нарушения сна | нет | 15 |
есть | 5 | |
Нарушения аппетита | нет | 14 |
есть | 6 | |
Страх врачей | нет | 19 |
есть | 1 | |
Уровень тревожности ребенка (по опроснику А.И. Захарова для оценки тревожности и предрасположенности ребенка к неврозу) (M ± m) | 8,45 ± 0,94 | |
На вопрос о том, что вызывает боязнь, 9 детей (45,0 %) затруднились ответить конкретно. Остальные ответы можно объединить в следующие группы: наиболее частым был страх боли (болезненный укол при индукции анестезии, боль после операции) – 4 упоминания; страх ошибок врачей во время операции (неправильно рассчитают анестезию, и ее действия не хватит; неверно установят конструкцию) – 3 упоминания; страх воздействия (насильно уложат спать; захлопнутся двери лифта, пока будет ехать на каталке в операционную) – 2 упоминания; страх реанимационной (представление о реанимационной как о темной, страшной комнате) – 1 упоминание. У некоторых детей предметы страха из разных групп пересекались.
Среди обследованных детей была выделена подгруппа (5 мальчиков, 4 девочки) с отчетливым эмоционально-поведенческим паттерном – высоким уровнем предоперационной тревоги. Данный паттерн определялся на основании соответствия минимум трем из четырех критериев: 1) признаки беспокойства в поведении (по результатам наблюдения); 2) снижение качества сна в больнице по сравнению с домом (по результатам интервью); 3) частые мысли об операции (по результатам интервью); 4) страх или трудно дифференцируемые переживания перед операцией (по результатам интервью).
Эмоциональное состояние, отношение к болезни ребенка и предстоящему лечению у матерей
Результаты оценки уровня тревожности матерей и их отношения к болезни ребенка (по STAI и ДОБР) представлены в табл. 3.
Как следует из табл. 3, большинство обследованных матерей на момент обследования испытывали выраженную тревогу, которая определяла их эмоциональную составляющую отношения к болезни ребенка. Также отмечалась тенденция к повышенной личностной тревожности и потребность в контроле состояния ребенка.
В ходе беседы матерей просили конкретизировать предмет страха. Полученные ответы можно объединить в следующие группы: в 9 случаях матери боялись осложнений во время или после операции («что-то пойдет не так», «конструкция не приживется», «негде будет получить помощь», «проблемы со швом»); в 7 случаях матери переживали из-за сильного болевого синдрома после операции; в 6 случаях матери испытывали тревогу в связи с наркозом (выход из наркоза, влияние наркоза на развитие ребенка и его эмоциональное состояние); 3 матери волновались по поводу вынужденной сепарации и невозможности помочь своему ребенку.
Таблица 3
Показатели тревожности и отношения к болезни ребенка у обследованных матерей
Психологические характеристики | M ± m | |
Шкала ситуативной и личностной тревожности Спилбергера – Ханина | Ситуативная тревожность | 46,55 ± 2,44 |
Личностная тревожность | 44,75 ± 2,04 | |
Диагностика отношения к болезни ребенка (ДОБР) | Общая напряженность | 3,43 ± 0,56 |
Интернальность | -2,55 ± 0,94 | |
Тревога | 9,25 ± 1,26 | |
Нозогнозия | 5,30 ± 1,30 | |
Контроль активности | 1,90 ± 0,91 | |
Выраженность тревоги и отношение матерей к болезни ребенка не были связаны ни с полом, ни с возрастом ребенка, ни с опытом хирургического лечения и давностью заболевания.
Социальные, клинические и психологические характеристики детей с выраженной предоперационной тревогой
Значимых отличий между детьми с высоким уровнем предоперационной тревогой по полу, возрасту, составу семьи, наличию/ отсутствию сиблингов, возрасту и образованию матери, опыту хирургического лечения, давности заболевания выявлено не было.
Уровень болевой симптоматики по ВАШ между группами детей с высоким и средним/ низким уровнем предоперационной тревоги также не различался.
Дети с высоким уровнем предоперационной тревоги не отличались по уровню информированности о предстоящем лечении. Вместе с тем в этой группе отмечалась определенная содержательная специфика страхов: только дети с высоким уровнем предоперационной тревоги упоминали в качестве источника страха не только болевые симптомы, но и последствия некомпетентности и ошибок врачей («проснется во время операции», «что-то пойдет не так», «неправильно установят конструкцию»).
В этой группе также значимо больше было детей с повышенным уровнем тревожности как устойчивой личностной черты (по опроснику CMAS): 77,8 % против 27,3 % (p = 0,03).
Психологические характеристики матерей детей с выраженной предоперационной тревогой
Результаты сопоставления психологических характеристик матерей детей с высоким и средним/низким уровнем предоперационной тревоги представлены в табл. 4.
Как следует из табл. 4, матери детей с выраженной предоперационной тревогой отличались более выраженной ситуативной тревогой (по STAI), а также более выраженными установками на контроль активности ребенка в связи с болезнью (по ДОБР), заключающимися в представлениях о необходимости щадящего режима, снижения требований к ребенку и освобождения даже от посильных обязанностей.
Взаимосвязи между показателями ситуативной и личностной тревожности с одной стороны и характеристиками отношения к болезни ребенка с другой у обследованных матерей не выявлено.
Заключение
Настоящее исследование было направлено на оценку распространенности, проявлений и факторов риска предоперационной тревоги у детей младшего школьного возраста, проходящих хирургическое лечение в связи с ортопедической патологией. Ситуация госпитализации и хирургического лечения является высоко стрессогенной, что определяет повышенную вероятность развития нарушений психической адаптации в предоперационный период и у детей, и у их родителей [1]. По результатам исследования, отчетливый симптомокомплекс предоперационной тревоги (с переживанием страха либо смешанных эмоций, частыми мыслями об операции, нарушениями сна, поведенческими изменениями) наблюдался у 45 % детей, что соответствует данным, представленным в литературе (от 42 % до 75 %) [12, 18]. В отличие от других исследователей [9, 14, 16, 18], мы не обнаружили зависимости предоперационной тревоги от социально-демографических или клинических характеристик ребенка. В то же время, ожидаемо, дети с выраженной личностной тревожностью были более склонны реагировать тревогой на ситуацию госпитализации и хирургического лечения [8, 15].
Таблица 4
Уровень тревожности и отношение к болезни ребенка у матерей детей с высоким и средним/низким уровнем предоперационной тревоги
Характеристики матерей | Дети с высоким уровнем предоперационной тревоги (средние ранги) | Дети со средним и низким уровнем предоперационной тревоги (средние ранги) |
U |
p |
Шкала ситуативной и личностной тревожности Спилбергера–Ханина | ||||
Ситуативная тревожность | 14,22 | 7,45 | 16,00 | 0,01 |
Личностная тревожность | 13,28 | 8,23 | 24,50 | 0,06 |
Диагностика отношения к болезни ребенка (ДОБР) | ||||
Общая напряженность | 10,39 | 10,59 | 48,50 | 0,94 |
Интернальность | 13,11 | 8,36 | 26,00 | 0,07 |
Тревога | 9,11 | 11,64 | 37,00 | 0,33 |
Нозогнозия | 9,28 | 11,50 | 38,50 | 0,40 |
Контроль активности | 13,44 | 8,09 | 23,00 | 0,04 |
Выраженные реакции тревоги также отмечались у матерей: у 60 % были зафиксированы высокие показатели ситуативной тревоги, и по всем шкалам опросника ДОБР отмечалась тенденция к обеспокоенности болезнью ребенка, потребность в контроле его состояния, что согласуется с данными литературы [6].
Предмет страха у детей и матерей в значительной мере совпадал: и для детей, и для родителей актуальными являлись переживания, связанные с вероятной болевой симптоматикой, возможными осложнениями и отклонениями в ходе операции. В то же время представления матерей о возможных источниках риска были закономерно более дифференцированными, отмечались специфические страхи, касающиеся отдаленных последствий вмешательства, влияния анестезии на психическое развитие ребенка.
Существенным для понимания психологического содержания предоперационной ситуации являются полученные данные о тесной связи материнской тревоги и предоперационной тревоги у ребенка. Матери детей с выраженной предоперационной тревогой имели более высокие показатели ситуативной тревоги по шкале STAI. Взаимосвязь детской и материнской тревоги перед операцией описана в отдельных исследованиях [6, 15, 18], при этом открытым остается вопрос, является ли материнская тревога основным источником, питающим детскую тревогу, либо является реакцией на беспокойство ребенка. Настоящее исследование имеет корреляционный характер, вместе с тем его результаты позволяют выдвинуть предположение о том, что материнская тревога играет значимую роль в формировании детской реакции на ситуацию лечения. Об этом косвенно свидетельствуют две группы фактов: касающиеся содержания страхов и родительского отношения к болезни ребенка. Только дети с выраженной предоперационной тревогой сообщали о страхах, отражающих недоверие к врачам (страх, что что-то пойдет не так во время операции, неправильно будет установлена конструкция, анестезия окажется недостаточной), при этом именно такого типа страхи были наиболее частыми у матерей. Наконец, специфичным для матерей детей с выраженной предоперационной тревогой оказалось стремление оградить ребенка в связи с болезнью даже от посильной активности – установка на максимально щадящий режим (шкала контроля активности ДОБР). Значение такого отношения к болезни ребенка являлось самостоятельным, не зависящим от ситуативной тревоги матери. Можно предположить, что установка на ограничение активности ребенка способствует его сенсибилизации к физическому и эмоциональному дискомфорту (неизбежному в ситуации хирургического лечения), препятствует формированию стратегий преодоления стресса, в т.ч. стратегии отвлечения (переключения внимания с болезни на деятельность). Конкретные психологические механизмы взаимосвязи установки на контроль активности ребенка и его предоперационной тревогой требуют дальнейшего изучения.
Полученные результаты позволяют сделать вывод о значительной распространенности предоперационной тревоги у детей младшего школьного возраста, проходящих хирургическое лечение, и их матерей, а также о тесной взаимосвязи переживаний и отношения к лечению у матери и ребенка, что делает необходимым их совместное психологическое сопровождение на предоперационном этапе.
Об авторах
Елена Александровна Дубинина
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена; Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и неврологии им. В.М. Бехтерева
Автор, ответственный за переписку.
Email: trifonovahelen@yandex.ru
канд. психол. наук, доц., доц. каф. клинич. психологии и психол. помощи, науч. сотр. лаборатории клинич. психологии и психодиагностики
Россия, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48; Санкт-Петербург, ул. Бехтерева, д. 3Анастасия Денисовна Цветкова
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена
Email: ad.tsvetkovaa@gmail.com
студент каф. клинич. психологии и психол. помощи
Россия, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48Майя Викторовна Витенберг
Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт фтизиопульмонологии
Email: vitenberg3@yandex.ru
мед. психолог, ст. науч. сотр. науч.-исслед. лаб. «Патологии опорно-двигательного аппарата у детей»
Россия, Санкт-Петербург, Лиговский пр., д. 2–4Надежда Евгеньевна Круглова
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена; Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт фтизиопульмонологии
Email: nkruglova2016@yandex.ru
канд. психол. наук, доц. каф. клинич. психологии и психол. помощи, ст. науч. сотр. науч.-исслед. лаб. «Патологии опорно-двигательного аппарата у детей»
Россия, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48; Санкт-Петербург, Лиговский пр., д. 2–4Игорь Александрович Комолкин
Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт фтизиопульмонологии
Email: igor_komolkin@mail.ru
д-р мед. наук, вед. науч. сотр., руководитель науч.-исслед. лаб. «Патологии опорно-двигательного аппарата у детей»
Россия, Санкт-Петербург, Лиговский пр., д. 2–4Анатолий Николаевич Алёхин
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена
Email: termez59@mail.ru
д-р мед. наук, проф., зав. каф. клинич. психологии и психол. помощи
Россия, Санкт-Петербург, наб. р. Мойки, д. 48Список литературы
- Дубинина Е.А., Алехин А.Н. Психологические реакции детей на ситуацию хирургического лечения: обзор исследований [Электронный ресурс] // Клиническая и специальная психология. 2023. Т. 12, № 4. С. 5–26. URL: https://psyjournals.ru/journals/cpse/archive/2023_n4/Dubinina_Alekhin (дата обращения: 20.02.2024). doi: 10.17759/cpse.2023120401
- Захаров А.И. Происхождение детских неврозов и психотерапия. М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. 448 с.
- Каган В.Е., Журавлева И.П. Методика диагностики отношения к болезни ребенка (ДОБР) // Психодиагностические методы в педиатрии и детской психоневрологии. Методическое пособие / ред. Д.Н. Исаев, В.Е. Каган. СПб., 1991. С. 30–34.
- Прихожан А.М. Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2000. 304 с.
- Ханин Ю.Л. Краткое руководство к шкале реактивной и личностной тревожности Ч.Д. Спилбергера. Ленинград: ЛНИИТЕК, 1976. 18 с.
- Ayenew N.T., Endalew N.S., Agegnehu A.F., Bizuneh Y.B. Prevalence and factors associated with preoperative parental anxiety among parents of children undergoing anesthesia and surgery: A cross-sectional study // Int. J. Surg. Open. 2020. Vol. 24. Pр. 18–26. doi: 10.1016/j.ijso.2020.03.004
- Chieng Y.J., Chan W.C., Klainin-Yobas P., He H.G. Perioperative anxiety and postoperative pain in children and adolescents undergoing elective surgical procedures: a quantitative systematic review // J. Adv. Nurs. 2014. Vol. 70, N 2. Pр. 243–255. doi: 10.1111/jan.12205
- Chow C., Rizwan A., Poulin L. [et al.]. Association of temperament with preoperative anxiety in pediatric patients undergoing surgery: A systematic review and meta-analysis // JAMA Network Open. 2019. Vol. 2, N 6. Р. e195614. doi: 10.1001/jamanetworkopen.2019.5614
- Davidson A.J., Shrivastava P.P., Jamsen K. [et al.]. Risk factors for anxiety at induction of anesthesia in children a prospective cohort study // Pediatr Anesth. 2006. Vol. 16. Pр. 919–927. doi: 10.1111/j.1460-9592.2006.01904.x
- Friedrich S, Reis S, Meybohm P, Kranke P. Preoperative anxiety // Curr Opin Anaesthesiol. 2022. Vol. 35, N 6. Pр. 674–678. doi: 10.1097/ACO.0000000000001186
- Gélinas C., Puntillo K.A., Levin P., Azoulay E. The Behavior Pain Assessment Tool for critically ill adults: A validation study in 28 countries // Pain. 2017. Vol. 158. Pр. 811–821. doi: 10.1097/j.pain.0000000000000834.
- Getahun A.B., Endalew N.S., Mersha A.T., Admass B.A. Magnitude and Factors Associated with Preoperative Anxiety among Pediatric Patients: Cross-Sectional Study // Pediatric Health Med. Ther. 2020. Vol. 11. Pр. 485–494. doi: 10.2147/PHMT.S288077
- Kain Z.N., Caldwell-Andrews A.A., Maranets I. [et al.]. Preoperative anxiety and emergence delirium and postoperative maladaptive behaviors // Anesth. Analg. 2004. Vol. 99, N 6. Pр. 1648–1654. doi: 10.1213/01. ANE.0000136471.36680.97
- Kain Z.N., Mayes L.C., O’Connor T.Z., Cicchetti D.V. Preoperative anxiety in children. Predictors and outcomes // Arch Pediatr Adolesc Med. 1996. Vol. 150. N 12. Pр. 1238–1245. doi: 10.1001/archpedi.1996.02170370016002
- Kain Z.N., Mayes L.C., Weisman S.J., Hofstadter M.B. Social adaptability, cognitive abilities, and other predictors for children’s reactions to surgery // J. Clin. Anesth. 2000. Vol. 12, N 7. Pр. 549–554. doi: 10.1016/s0952-8180(00)00214-2.
- Kar S.K., Ganguly T., DasGupta C.S., Goswami A. Preoperative Anxiety in pediatric population: Anesthesiologists nightmare // Translational Biomedicine. 2015. Vol. 6, N 4. P. 30. doi: 10.21767/2172-0479.100030
- Karling M., Stenlund H., Hägglöf B. Child behaviour after anaesthesia: associated risk factors // Acta Paediatr. 2007. Vol. 96, N 5. Pр. 740–747. doi: 10.1111/j.1651-2227.2007.00258.x.
- Liu W., Xu R., Jia J. [et al.]. Research progress on risk factors of preoperative anxiety in children: A scoping review // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2022. Vol. 19, N 16. P. 9828. DOI: 10.3390/ ijerph19169828
- Rabbitts J.A., Groenewald C.B., Tai G.G., Palermo T.M. Presurgical psychosocial predictors of acute postsurgical pain and quality of life in children undergoing major surgery // J. Pain. 2015 Vol. 16, N 3. Pр.226–234. DOI: 10.1016/ j.jpain.2014.11.015.
- Spielberger C.D., Gorsuch R.L., Lushene R.E. Manual for the State-Trait Anxiety Inventory. Palo Alto, CA: Consulting Psychologists Press, 1970. 24 p.
Дополнительные файлы
