Материалы к культурогенезу волго-уральских татар: финно-угорский тренд в структуре народного костюма

Полный текст

Экспедиционные, музейные и архивные материалы Историко-этнографического атласа татарского народа позволили осуществить этнокультурное районирование этноса [29]. Районирование проводилось при использовании известных методов этнографического картографирования и типологии элементов традиционной татарской культуры – различных отраслей материальной и духовной культуры (хозяйства, ткачества, костюма, годового цикла обрядов). Народный костюм, включая покрой верхней и нижней одежды, конструкцию и декоративное оформление головных уборов, обуви, матерчатых и ювелирных украшений, является наиболее репрезентативной категорией традиционной культуры. Аккумулируя в себе опыт целой этнической общности, народная одежда носит ярко выраженный этнический характер, ярко демонстрирует сложение к середине-концу XIX в. своеобразных этнокультурных ареалов, демонстрируя многообразие и богатство культуры этноса. По материалам этой категории культуры в Волго-Уральском регионе автором выделены этнокультурные ареалы (Западный, Центральный и Восточный), каждый из которых по основным типологическим параметрам костюма имеет общую основу [25, c.78–208]. В середине XIX в. обозначенные ареалы характеризовались включением в свой состав ряда костюмных комплексов (КК), в формировании которых в той или иной степени участвовали различные по происхождению финно-угорские компоненты. Финно-угорские, угро-самодийские реалии в татарской народной одежде в целом достаточно ощутимы. В КК Западного, Центрального и Восточного ареалов они ощущаются не однозначно, что объясняется особенностями этнической истории локальных групп этноса.

Финно-угорская составляющая в КК Западного этнокультурного ареала. По материалам атласа в Западный этнокультурный ареал вошли уезды бывших Нижегородской, Симбирской, Пензенской, Саратовской, Тамбовской и Рязанской губерний [24, с.254–258]. Очевидной причиной вычленения ареала явилось присутствие во всех его ареалообразующих КК специфических «мишаризмов», характерных для костюма татар-мишарей обозначенной территории. Наиболее выразительными из них можно, например, назвать тастарный комплекс головного убора и особое «мишарское» золотное шитье, выявленное Л.Ф. Фасхутдиновой в результате анализа этнолокальных технико-орнаментальных особенностей татарского золотошвейного искусства и опубликованное ею в журнале «Этнографическое обозрение» (2015, №4).

Финно-угорский компонент является значительным в структуре КК этого ареала, особенно в Сергачском, Темниковско-азеевском и Кузнецко-хвалынском. Так, в Сергачском (ряд уездов Нижегородской и Симбирской губерний) – одном из наиболее сложных и самобытных комплексов, переработаны в оригинальный художественно завершенный ансамбль совершенно разные по происхождению как тюркские, так и финно-угорские этнические напластования. Налицо, к примеру, древнетюркские, кипчако-ногайские традиции: оригинальный волосник башкигец – аналог древним формам волосника кимешек казахов и каракалпаков, астраханских татар, ногайцев или сохранившийся до середины ХХ в. у пожилых женщин тюрбанообразный тастарный комплекс головного убора. Древние обско-угорские традиции особенно ощутимы в декоративно-художественном оформлении комплекса: в специфической аппликации (лоскутный узор) на нижней женской одежде – рубахе, нагруднике күкрәк, на головных покрывалах тастар и волосниках. Здесь преобладала женская пестрядинная в клетку рубаха, которая называлась юле күлмәк. Она резко отличалась от рубах других групп татар Западного ареала наличием ярких разноцветных матерчатых нашивок на груди, плечах, рукавах и подоле. Любопытно мнение по этому поводу Р.Г. Мухамедовой – известного исследователя традиционной культуры татар-мишарей [15, с.93–94], которая не без основания считает, что не только декор, но и покрой сергачской рубахи юле күлмәк сохранил на себе следы традиционного кроя меховой одежды сибирско-угорских этносов. Мех, как известно, не дает возможности раскроя одежды из цельных перекинутых через спину шкурок. Поэтому верхняя меховая одежда, например ненцев, хантов, манси, в целом имеющая туникообразный покрой, составлялась из нескольких шкурок, как и юле күлмәк, кроеная и декорированная из отдельных фрагментов ткани. Заметно ощущаются средневековые и более поздние влияния местных финно-угорских народов. В частности, тот же волосник башкигец в плане декора имеет близкие аналогии в головных платках удмуртов куиньсерго, которые также украшались кумачом, кусочками ситца и обшивались бахромой [4, с.67].

В Темниковско-азеевском комплексе, преобладающем в основном на территории проживания так называемых ч-окающих мишарей, наиболее ранние элементы костюма связаны со степными тюрко-ногайскими культурами Средней Азии и Казахстана. Любопытно, однако, бытование здесь рубах однотипных с рубахами чувашей – анатри. Это сходство видим в покрое, цветовом предпочтении (белые), в характере декоративного оформления рубах (оттенение продольных швов красной тканью). Как и у чувашей, темниковско-азеевские рубахи вдоль грудного разреза, у плеча и обшлагов рукавов украшались красной вышивкой в технике «мелкий крест» (счетной вышивкой по разреженному холсту или «косым стежком»). У чувашей «косой стежок» носил название «хантыйский шов» [2, с.44]. Большинство исследователей технику «косого стежка», особенно широко бытовавшую у башкир, связывают с восточно-финскими и обско-угорскими традициями [19, с.305; 1, с.100; 17, с.201], связанными в свою очередь с переднеазиатскими [28, с.13]. Более поздними являются элементы комплекса, связанные с финно-угорскими традициями местного характера. Налицо, в частности, этнокультурное влияние мордвы. Интересны параллели в традиционной обуви. Лапти с большой головкой «косого» плетения, с низкими бортиками и кручеными ушниками мишари называли мордовскими. Их носили в комплекте с вязаными на спицах белыми чулками, вошедшими в бытовую культуру мишарей под влиянием соседних финно-угров. У большинства тюркских народов Евразии вязание чулок не практиковалось, в том числе и у казанских татар, у которых это заимствование было достаточно поздним явлением. В то же время крещеные татары вязали их даже на продажу.

Основные структурные элементы Кузнецко-хвалынского КК также связаны с тюркским миром Евразии, с общенациональными традициями костюма волго-уральских татар. Его специфика заключается в особенностях декоративно-художественного оформления костюма: в применении высокохудожественной гладьевой техники золотного шитья. Этой техникой декорировались нижние головные уборы салавыч, бархатные чехлы для кос, концы полотенцеобразных тастаров, верхние бархатные нагрудники алныча и др. Однако угорский след просматривается не в технике золотного шитья, а в его архаичной орнаментике. Это парные спиральные завитки, S-образные знаки, листовидные отростки и особенно широко распространенный в золотом шитье мишарей мотив, известный как «вихревая розетка» с характерной «закрученностью» лучей от ее центра. Подобные, имитирующие солнце и солнечное сияние узоры – «солярные знаки», по мнению С.В. Иванова, особенно широко были известны угро-самодийским этносам Западной Сибири [9, с.274, 280, 294].

В Касимовском КК очевиден дифференцированный подход к уяснению генезиса его городских и сельских вариаций. Городские вариации были практически идентичны городским казанско-татарским КК, отражающим тесные этнокультурные связи ханской знати в период средневековья и в Новое время (см ниже). Формирование же сельских вариаций по ряду параметров совпадает с генезисом Темниковско-азеевского комплекса, восходящего, с одной стороны, к разным по происхождению тюркским традициям, с другой – к ранним и поздним традициям финно-угорских народов [27, с.66–85].

Финно-угорский компонент в КК Центрального этнокультурного ареала. Центральный ареал включает в основном территорию проживания референтной группы этноса. Неслучайно он характеризуется преимущественным функционированием в его пределах КК, связанных с традициями производства, структуры и декоративного оформления костюма казанских татар. Центральный ареал отличается достаточной целостностью и однородностью с точки зрения распространения в нем единообразных покроев, форм, аксессуаров, художественных особенностей оформления костюма – всего того что идентифицирует собой яркую этническую символику татарской нации. По материалам атласа казанско-татарские КК, к которым относится и Пермский комплекс, выявлены в уездах Казанской, Вятской, Самарской, частью Пермской, Уфимской и Оренбургской губерний [25, c.78–208].

Казанско-татарский КК. При выявлении финно-угорской составляющей в казанско-татарском комплексе этого ареала пришлось констатировать факт различной ее наполняемости в структуре и декоре городского и сельского костюма казанских татар. Городской казанско-татарский КК бытовал у татарской знати, проживающей не только в Казани, но и во многих других городах Волго-Уральского региона – в Нижнем Новгороде, Касимове, Уфе, Перми, Оренбурге и др. Его формирование связано с художественными и ремесленными традициями более ранних средневековых тюрко-татарских государственных образований с достаточно развитой городской культурой. Об этом, в частности, может свидетельствовать роскошный городской комплекс ювелирных украшений казанских татар, типологически и технологически связанный с ювелирными традициями тюрко-исламского мира. Финноугорские заимствования в городском костюме менее ощутимы; они просматриваются в основном на материалах декоративного оформления костюма, в некоторых орнаментальных мотивах городских художественных ремесел. К таким мотивам исследователи относят, например, мотив парных и непарных птиц (уточек, голубей) [5, рис.146–149] – наследие булгарской культуры, который, в свою очередь, был заимствован булгарами у финно-угров [8, с.87]. Мотив часто использовался в булгарском и казанско-татарском ювелирном искусстве, позже он закрепился и в арсенале золотной вышивки казанских татар [26, с.82]. Финно-угорский след очевиден и в области городских казанско-татарских ювелирных технологий. Это так называемое литье по восковой модели, которое имело место в ювелирной практике казанско-татарских мастеров. Чаще применялась оригинальная разновидность такого литья – литье по выплавляемым плетеным моделям, визуально напоминающее витье из проволок (восковое вязание). Так изготавливались браслеты, накосники, которые встречаются в татарских коллекциях Национального музея Республики Татарстан, Российского этнографического музея. Образцы таких технологий – литые татарские накосники чулпы, были представлены на Всесоюзной выставке 1923 г. в Москве. Технологически и визуально они согласуются с литыми накосниками, широко распространенными у средневековых финно-угорских, особенно марийских племен Волго-Камья, которые были изучены и описаны пермским археологом Н.Б. Крыласовой [11, с.61–73].

Литье по восковой модели разной степени сложности издревле было характерно для соседних финно-угорских народов края. С IX–X вв. оно широко представлено в марийских [16, с.142–147], удмуртских археологических древностях [10, с.119–120]. В целом исследователи сходятся во мнении, что кропотливая техника литья по восковой модели, в том числе плетеной (восковое вязание), была широко распространена на северо-востоке Европы с распространением моды на шумящие подвески, характерные для финно-угорских племен в средневековье [20, с.88–91]. Известно, например, что литейные формы для изготовления таких украшений обнаружены археологами на Билярском городище (в столице домонгольской Булгарии) [12, с.84–100].

По сравнению с городским комплексом, Казанско-татарский сельский КК при своем формировании в значительно большей степени испытал влияние этнокультурных традиций финно-угорских народов Волго-Камья. Это объясняется наличием не только древних, но и более поздних исторических и культурных связей и в эпоху Средневековья, и в период вхождения народов края в состав централизованного Русского государства.

Мы, например, полагаем, что основным районом формирования и наиболее раннего бытования этноспецифического головного убора казанских татарок, является Заказанская часть Предкамья. Миниатюрный калфак с высоким выступающим вперед околышем, как и специфический волосник с твердой выступающей налобной частью проживающих здесь кряшен, генетически восходят к так называемым рогообразным женским уборам соседних финно-угорских этносов, в том числе, населяющих и Предкамье. Прообразами таких уборов являются миниатюрные рогообразные уборы типа марийских чурик и, вероятно, уборы крупных каркасных форм, наподобие мордовских панго. К финно-угорским и русским традициям относится использование браной (выборной) техники ткачества при декоративном оформлении сельского костюма: полосками выборной ткани часто украшались женские передники так же, как это было принято у марийцев, удмуртов и мордвы. Общим с поволжскими финнами был комплекс женских украшений. Сельский комплекс, как и кряшенские вариации костюма (см. ниже), сопровождали, главным образом, монетные украшения, часто на матерчатой основе. Одним из самых оригинальных и специфических украшений казанских татарок является перевязь хаситә, которая известна в разных вариациях и по форме матерчатой основы, и по декору (ювелирные и монетные образцы). Сельский вариант перевязи был «монетным». В отличие от городских ювелирных образцов, которые обычно сопровождались мусульманским амулетом-коранницей, на монетных перевязях сельчан они отсутствуют, выполняя, скорее, декоративную функцию с признаками языческого амулета, о чем могут свидетельствовать раковины каури, которые нередко сопровождали такую перевязь и что особенно было характерно для финно-угорских монетных перевязей.

В отличие от казанских татар Центрального ареала, костюм которых в целом отличался достаточной однородностью составляющих его элементов, у проживающих здесь кряшен вариативность была более ощутимой, что позволило выявить три ареалообразующих КК (заказанско-западно-закамский, елабужский, и молькеевский), по многим параметрам тесно связанных с сельским казанско-татарским. Исключение составляет молькеевский комплекс (условно чувашский).

Финно-угорский компонент в костюме кряшен очевиден, особенно в Заказанско-западно-закамском и Елабужском комплексах, по многим параметрам тесно связанных с сельским казанско-татарским. Значительная общность с финно-угорскими реалиями наблюдается в головных уборах: свадебное покрывало заказанских кряшен тугәрәк яулык представляет собой то же, что и южно-удмуртское свадебное покрывало сюлык. Оно близко по ряду признаков к свадебным покрывалам сюлык восточных марийцев. При сравнительном сопоставлении находим много общего не только в исполняемой ими функции, но и в цветовой и орнаментальной композиции, в архаичных приемах вышивального искусства (ковровый шов), обязательном окаймлении платка бахрамой. Сопоставимы с финно-угорскими рогообразными уборами и нижние головные уборы кряшен – волосники с твердым налобником, как и маленькие «рогообразные» сельские калфачки казанских татар.

Особая общность с костюмом местных финно-угорских народов – марийцев, удмуртов – наблюдается в использовании в декоре костюма так называемого «монетного» комплекса украшений. Она заключается в идентичности отдельных типов шейно-нагрудных украшений на матерчатой основе (нагрудников, перевязей), в декоративном их оформлении преимущественно монетами, раковинами каури.

Финно-угорский, в том числе и сибирско-угорский компонент, в традиционной одежде кряшен усматривал известный исследователь их материальной культуры, этнограф Ю.Г. Мухаметшин. Им выявлена и опубликована масса аналогий в материалах, покроях, терминологии верхней распашной одежды (чыба, сыба), в использовании для ее декора аппликации (лоскутный узор), в головных уборах, обуви [14, с.99–127].

В процессе историко-культурного взаимодействия тюркских и финно-угорских этнических традиций этнокультурный синтез выразился в формах, декоре традиционного костюма, иллюстрирующих их общерегиональный характер. В Волго-Камье сложился во многом единый сельский костюм, который и тюркские, и финские этносы считали своим, что является свидетельством определенной культурной общности этих народов.

Пермский КК. По материалам этнокультурного районирования этот комплекс был распространен в уездах Пермской губернии, за исключением самых восточных и прилегающих к ним северных уездов Уфимской губ. По основным структурным элементам костюма этот комплекс, безусловно, является казанско-татарским. Это покрой верхней и нижней одежды. основные типы покрывалообразных и калфакообразных головных уборов, кожаной обуви (кожаная мозаика), женских украшений, в состав которых входили и специфические ювелирные типы украшений. Подчеркнем, что Пермский комплекс включал в себя наиболее архаичные типы и элементы, которые в костюме референтной группы Центрального ареала к рубежу XIX–XX вв. практически не встречались, о чем говорят экспедиционные данные конца прошлого века. К таким архаичным типам относим женскую рубаху с цельным туникообразным остовом тоташ толыплы күлмәк, льняную приталенную мужскую и женскую верхнюю одежду чыба, бытовавшую в середине XIX в. у казанских татар Заказанья и особенно у кряшен чува, у которых она часто использовалась в обрядовой одежде. Из калфакообразных головных уборов следует отметить ак калфак, который надевался в комплекте с налобной повязкой укалы битлек, аналогичной казанско-татарской и кряшенской ука-чачак. Это и казанско-татарские типы ювелирных украшений (филигранные и чеканные воротниковые ожерелья яка чылбыры) и мозаичной обуви и др.

Финно-угорские, сибирско-угорские аналогии прослеживаются в некоторых архаических типах верхней одежды Пермского комплекса. Преобладающим покроем верхней одежды волго-уральских татар в целом был приталенный. Однако, у пермских татар под названием букавтан бытовала и прямоспинная туникообразная с боковыми клиньями верхняя одежда, характерная для угорских народов Западной Сибири, аналогичная и терминологически – вюкавтан. Оригинальной вариацией пермской нагрудной броши была тәнкәле булавка из мелких монет (часто серебряных с позолотой), прикрепленных к дугообразной булавке с цепочкой, украшенной подвесками из таких же монет. Подобные броши также присутствуют в Сельском казанско-татарском комплексе и в Заказанско-западно-закамском костюме кряшен. Внешне и функционально они согласуются с нагрудной фибулой – непременным атрибутом древнего и средневекового костюма финно-угорских этносов региона.

Угро-самодийские мотивы в КК Восточного этнокультурного ареала. Восточный ареал представляет в данном контексте особый интерес. В него частью входят восточные уезды Уфимской, Пермской, Оренбургской губерний. В Восточно ареале, весьма сложном в этнокультурном отношении, значительной, особенно угро-самодийской, составляющей характеризуется Зауральский КК [24, с.256], который типологически и по особенностям декора слабо вписывается в структуру татарского костюма. Анализ этнокультурного содержания комплекса – особенностей покроя одежды, способов ее декоративно-художественного оформления – указывает на определенную общность с костюмом сопредельных башкир, также проживающих в Зауралье и горной Башкирии [13, с.235; 23, с.45; 21, с.111].

К общим с башкирскими реалиями относится прямоспинный туникообразный с боковыми клиньями покрой верхней одежды, характерный для самодийских и угорских народов Западной Сибири [18, с.21], украшение ее ленточной аппликацией, металлическими бляхами и монетами. С.В. Иванов связывает эти элементы декора с солярной символикой, особенно широко известной угорским и самодийским этносам Западной Сибири [9, с.274, 280, 294]. Верхняя одежда зауральских татар и особенно башкир, как правило, не имела застежек и носилась нараспашку. Непременным атритутом, сопровождающим комплекс, как и у башкир, выступал большой на суконной стеганой основе, покрытой обычно красной тканью, нагрудник селтәр, сплошь зашитый кораллами и серебром. Верхний край нагрудника – в форме воротника нередко украшался, кроме кораллов и раковинами, каури – распространенным у финно-угров языческим амулетом. На нагрудники, поверх кораллов нашивались серебряные бляхи, монеты. Подвесками из монет, своеобразной коралловой бахрамой («плетеная косая сетка») декорировался низ этого богатого украшения [22, с.123]. Основной элемент декоративного оформления составляли, как видим, кораллы; использовался, чаще у башкир, и бисер, а узор «косая сетка», как и сами элементы декора, исследователи относят к финно-угорским приемам декора [9, с.81]. В целом, в распространении комплекта в виде распашной верхней одежды и большого нагрудника выдающийся этнограф Г.М. Василевич основную роль отводил эвенкам (тунгусы), а само украшение – составным элементом костюма угорских народов с древности [6, с.46]. Зауральские башкиро-татарские нагрудники селтәр также сходны с эвенкийскими ровдужными нагрудниками, о чем пишет в специальном издании известный исследователь башкирской одежды С.Н. Шитова [3, с.12].

В Зауралье были распространены архаические виды обуви, также связанные с финно-угро-самодийским миром. Характерным было сочетание в обуви материалов животного происхождения с тканью. К такой обуви относим башкиро-татарские сарык с подошвой и головкой из сыромятной кожи и длинными суконными голенищами, которые подвязывались специально изготовленными плетеными шнурками куныс бау из зеленых и красных шерстяных ниток. Суконные голенища пришивались к кожаной заготовке толстокручеными конопляными нитями ровным наметочным швом. Мужские и женские сарык по принципу кроя не отличались. Вариативность наблюдалась лишь при их декоративном оформлении. Женские сарык, как и у башкир [28, с.21], могли украшаться бисером или поперечными полосами зеленого, красного, синего сукна, ситца. Этот тип обуви больше бытовал у женщин, мужчины-татары в большинстве случаев предпочитали носить кожаные ичиги. Сапожки с тканевым голенищем традиционно использовались у хантов, манси, кетов, селькупов [7, с.58].

Связанная с финно-угорским миром меховая обувь у татар Зауралья представлена одним типом. В районах Зауралья, особенно в северных уездах Пермской губернии, в Златоустовском уезде Уфимской губернии в качестве бытовой охотничьей одежды бытовали көнҗырыйк – обувь из невыделанной шкуры домашних животных, сшитая ворсом наружу [23, с.45]. Көнҗырыйк бытовали примерно в той же этнической среде, что и описанный выше сарык.

В целом сибирско-угорские сюжеты в одежде зауральских башкир звучат значительно сильнее и более органично. Формирование Зауральского КК в значительной степени связано с генезисом костюма зауральских автохтонных башкир, важнейшей генетической линией которого, совершенно очевидно, являются сибирские, в том числе самодийско-угорские, напластования.

В Восточном этнокультурном ареале выделен Нагайбакский КК, который был распространен у крещеных татар-нагайбаков Оренбуржья. Наиболее тесная (генетическая) связь структурных элементов этого комплекса прослеживается с элементами КК заказанско-западно-закамских кряшен Центрального этнокультурного ареала. Такая близость наблюдается в идентичности сложных и многочастных комплексов женских и девичьих головных уборов, в покроях и конструктивных деталях нижней и верхней одежды, обуви, украшений, в чрезвычайной близости приемов их декоративно-художественного оформления. Здесь, как видим, речь идет не об отдельных параллелях и аналогах, а о единстве в значительной степени наиболее важных этноопределяющих параметров костюма.

Сравнительно-исторический (синхронный и диахронный) анализ структурных элементов народного костюма, особенностей его декора позволяет констатировать, что финно-угорский компонент составляет один из значимых по этнокультурной наполненности тренд в культурогенезе волго-уральских татар. Он ощутим в казанско-татарских КК, особенно в сельских его вариациях, в комплексах одежды крещеных татар Центрального этнокультурного ареала. В Западном ареале финно-угорская составляющая очевидна во всех КК, особенно в Сергачском. Однако в наибольшей степени финно-угорские, самодийско-угорские традиции обнаруживаются в Зауральском комплексе татарской одежды Восточного этнокультурного ареала, обусловленные этнокультурными контактами тюрков и финно-угров в Урало-Поволжье и опосредованными через башкир сибирскими обско-угорскими, угро-самодийскими связями.

Об авторах

Светлана Владимировна Суслова

Автор, ответственный за переписку.
Email: sv_suslova@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-5950-8576

кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник отдела этнологических исследований

Список литературы

Дополнительные файлы