О связи температурного поведения намагниченности со структурой фаз Ауривиллиуса BIm+1FEm-3TI3O3m+3

Cover Page

Cite item

Full Text

Abstract

Представлены результаты анализа температурного поведения намагниченности для соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (m = 4, 5.5, 7, 8, 9). Измерения проводились в интервале температур 4.2–300 K. Показано, что для фаз с m = 4 и m > 4 соответственно простая и модифицированная логистические модели Хилла точно совпадают с экспериментальным температурным поведением их магнитных свойств. Выявлена связь между структурными особенностями фаз Ауривиллиуса и характером их профилей намагниченности. Рассмотренные модели представляются перспективными для прогнозирования свойств новых материалов на их основе при разработке перспективных магнитных сред.

Full Text

О связи температурного поведения намагниченности со структурой фаз ауривиллиуса Bim+1Fem-3Ti3O3m+31

Материалы на основе фаз Ауривиллиуса Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 в настоящее время являются перспективными для применения как мультиферроики, бессвинцовые пьезоэлектрики, материалы для фотовольтаики, каталитических систем [1–9]. В настоящее время большая часть исследований фаз Ауривиллиуса мотивирована большим потенциалом этих материалов для применения в устройствах энергонезависимого хранения данных, сенсоров и многих других (см. обзор [1] и ссылки в нем). Актуальность этих исследований связана с тем, что материалов, которые проявляют мультиферроидные свойства при комнатной температуре и являются подходящими кандидатами для применения в будущих устройствах, по-прежнему крайне мало. Разработка новых материалов с устойчивым магнитным откликом при комнатной температуре является поэтому весьма актуальной задачей.

Элементарная ячейка соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 представляет собой висмут-кислородные слои (Bi2O2)2+, чередующиеся с перовскитоподобными блоками (Bim+1Fem-3Ti3O3m+1)2- [1]. Перовскитоподобные блоки имеют от 3 до 9 слоев, от количества которых (m) зависит характер распределения ионов Fe3+ в структуре. В частности, для малослойных соединений с m < 5 характерен упорядоченный тип этого распределения [10, 11]. Величина m является дробной, если чередуются блоки с разным числом слоев.

В структуре многослойных фаз Ауривиллиуса (m > 7) перовскитподобный блок приближается по своим параметрам и составу к мультиферроику ортоферриту висмута (BiFeO3) [1, 11], поэтому они являются материалами, обладающими магнитным порядком вблизи комнатной температуры [4, 12–14]. Предполагается, что малослойные фазы Ауривиллиуса к таким материалам не относятся [15–17].

Теоретических моделей для описания температурного поведения намагниченности материалов на основе соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 в литературе практически не представлено, за исключением четырехслойной фазы Bi5FeTi3O15 (m = 4) [16–18]. Следует отметить, что модель намагничивания из работы [16] опирается на идеализированный случай структуры фазы Ауривиллиуса и неудовлетворительно описывает экспериментальные данные, поскольку предсказывает значительное падение намагниченности Bi5FeTi3O15 около 20 K, в то время как в экспериментах [4, 13, 15] наблюдается ее постепенное уменьшение вплоть до комнатных температур. Ранее нами предложена гипотеза, согласно которой такой характер намагничивания Bi5FeTi3O15 связан со спиновым кантингом, проявляющимся вследствие эффекта Дзялошинского — Мория [18]. Моделей намагничивания соединений с m > 4 в литературе не представлено.

Целью работы является исследование температурной зависимости намагниченности материалов на основе фаз Ауривиллиуса Bim+1Fem-3Ti3O3m+3. Для сравнения будет предложена модель количественного описания этой зависимости для фаз с m = 4, 5.5, 7, 8, 9. Отметим, что изучение температурного поведения намагниченности важно для понимания процессов, происходящих в этих материалах, поскольку оно открывает возможность для управления намагниченностью до температур, превышающих комнатную.

Экспериментальная часть

Образцы соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (m = 4, 5.5, 7, 8 и 9) синтезированы методом твердофазных химических реакций. Подробно технология синтеза и характеризация образцов представлены в предыдущих работах [11, 18].

Фазовый состав определялся на дифрактометре Rigaku SmartLab 3 (CuKα-излучение). Уточнение рентгеновской дифрактограммы методом фундаментальных параметров свидетельствует о хорошем соответствии профиля линии данным эксперимента (рис. 1). Приведенная на рис. 2 зависимость параметра с ромбической элементарной ячейки от величины m показывает, что при комнатной температуре структурные параметры полученных материалов согласуются с данными, известными из литературы.

 

Рис. 1. Рентгеновские дифрактограммы образцов соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 с различным m.

 

Рис. 2. Зависимость параметра элементарной ячейки с соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 от числа слоев m.

 

Магнитные измерения проводились на вибрационном магнитометре системы PPMS (Quantum Design) в диапазоне температур 4.2–300 K. Результат анализа температурных зависимостей удельной FC/ZFC намагниченности M, измеренных при внешнем поле H = 500 Oe, приведен далее.

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Экспериментальные температурные зависимости намагниченности материалов на основе соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 представлены на рис. 3.

 

Рис. 3. Зависимости намагниченности М от обратной температуры соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (m = 4, 5.5, 7, 8 и 9). Сплошные линии — аппроксимация с использованием выражений (1) и (3).

 

Для описания экспериментальных зависимостей намагниченности от обратной температуры М(Т-1) мы используем формализм логистических (сигмоидных) функций, которые стандартно появляются в результате решения логистического дифференциального уравнения первого порядка [19]. В общем случае правая часть такого уравнения неизвестна и, для определенности, требует выполнения теоретических оценок. Классическая теория протекания (перколяции) дает схожие по форме зависимости [20]. При этом в качестве функции, т.е. измеряемой величины, часто выступает проводимость материала, представляющего собой смесь зерен проводящей и непроводящей сред, а в качестве аргумента — объемная доля проводящей фазы. При малых значениях аргумента проводимость растет с его ростом, далее наступает участок насыщения и затем не меняется. Точке перегиба на зависимости соответствует так называемый порог протекания. В качестве аналога электропроводности может выступать намагниченность поликристаллического материала, который представляет собой смесь магнитных и немагнитных зерен. В работе [16] показано, что намагниченность фаз Ауривиллиуса может носить перколяционный характер в функции температуры.

Аппроксимация экспериментальных кривых намагниченности от обратной температуры М(Т-1) выполнена логистической функцией Хилла [21] (1), которую мы использовали для описания процесса взаимодействия связанных магнитных моментов друг с другом.

MH=xnkn+xn,

где MH – намагниченность, x=1T, T — абсолютная температура, n — коэффициент Хилла, n — максимальное значение, достигаемое MH с ростом x, k — константа, характеризующая обратную температуру, при которой MH достигает половины от максимального значения.

Из рис. 3а видно, что только для фазы Bi5FeTi3O15 (m = 4) кривые FC и ZFC совпадают. При этом зависимость воспроизводит сигмоидную только при малых значениях аргумента. Для остальных материалов кривые FC близки к сигмоидным, а ход зависимости ZFC от обратной температуры совпадает с сигмоидой только при малых значения аргумента, после чего наступает участок спада с последующим выходом на насыщение (рис. 3б–г). Исключение представляет также фаза с m = 9 (рис. 3г), для которой оба типа зависимостей близки к ходу логистической функции.

Для всех материалов, кроме фазы Ауривиллиуса с m = 4, схожесть поведения намагниченности FC (а в случае фазы с m = 9 – и ZFC) свидетельствует в пользу перколяционной модели поведения кривой М(Т-1). При этом зависимости проходят через порог протекания. Для четырехслойной фазы Ауривиллиуса порог протекания не достигается. Подобное поведение можно связать с ослабляющим влиянием температуры на эффект спинового кантинга (эффект Дзялошинс­кого — Мория). При этом насыщение не достигается. Кривые М(Т-1) остальных фаз Ауривиллиуса выходят на насыщение. Это означает, что система спинов с понижением температуры, приходя в состояние с минимальной энергией, реализует оптимальное для данной конфигурации значение намагниченности. Можно считать, что зависимости, измеренные в режимах FC и ZFC, характеризуют влияние остаточной намагниченности на проявление эффекта Дзялошинского — Мория (ДМ) в зависимости от условий эксперимента. Этот эффект зависит от m, как следует из рис. 3.

Как известно, количественно поведение магнитных моментов можно описать законом Нееля — Брауна — Аррениуса [22]. Суммарный эффект действий механизмов Аррениуса и Хилла на общее число магнитных моментов можно рассчитать по теореме вероятностей как произведение этих двух функций. Так, для аппроксимации FC/ZFC кривых М(Т-1) фаз Ауривиллиуса с m > 4, приведенных на рис. 3б–д, было использовано произведение M = MHAc, функции Хилла (1) на функцию Аррениуса и введение в последнюю квадратичной добавки [23], в результате чего получено выражение:

Ac=1xμe-dEx+dE1x2,

где x=1T, T – температура (K), E — энергия активации (K-1), E1 – энергия кооперативного взаимодействия (K-1).

По результатам авторов работы [24], нелинейность показателя в функции Аррениуса связана с динамикой движения и температурно зависимым энергетическим барьером, возникающим из-за кооперативных эффектов при низких температурах. Приведенное ниже описание температурных зависимостей намагниченности фаз Ауривиллиуса с m > 4 учитывает вклад кооперативного взаимодействия и поведение невзаимодействующих магнитных моментов в системе и, соответственно, описывается комбинацией выражением (3). В данном случае предполагается, что нелинейный показатель в выражении (3) отражает нелинейную динамику магнитных моментов при изменении температуры.

Как можно видеть из рис. 3, теоретические зависимости, построенные с учетом выражений (2) и (3), имеют хорошее соответствие с экспериментальными данными для всех фаз Ауривиллиуса. Параметры функций приведены в таблице 1. Некоторое расхождение экспериментальной и теоретической кривых можно объяснить незначительным отличием предложенной модели от реальной физической картины в поликристаллическом образце.

 

Таблица 1. Параметры модифицированной функции Хилла

m

ν, emu/g

n

k, K1/n

m

dE, K

dE1, K2

FC

ZFC

FC

ZFC

FC

ZFC

FC

ZFC

FC

ZFC

FC

ZFC

4

-

0.409

-

0.7990

-

1.720

-

-

-

-

-

-

5.5

0.051

0.054

0.94

1.0239

0.0007

0.00025

-0.477

-0.526

1.369

1.733

-1.076

1.5795

7

0.031

0.034

4.8

4.76

0.004

0.0034

-0.247

-0.253

1.049

1.336

-0.776

-0.097

8

0.035

0.032

7.143

6.987

0.004

0.003

-0.223

-0.198

1.397

1.628

-1.287

-1.1

9

0.037

0.020

10.703

37.66

0.004

0.004

-0.312

-0.413

3.889

0.443

-9.156

3.161

 

Для описания особенностей намагничивания соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 построены зависимости параметров модифицированной функции Хилла (1) от числа слоев m (рис. 4а). Зависимости коэффициента Хилла n и максимального значения намагниченности í, достигаемого величиной MH (см. выражение (2), таблица 1) от m, приведены на рис. 4а. В общем случае значение n характеризует резкость падения FC/ZFC намагниченности с ростом температуры, и чем меньше n, тем слабее падают кривые М(Т-1) вследствие того, что в системе больше несвязанных магнитных моментов.

 

Рис. 4. Зависимости параметров n и n модифицированной функции Хилла (1) от числа слоев m (a), зависимость ZFC намагниченности MRT, измеренной при комнатной температуре, от объема элементарной ячейки (V) соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (б).

 

Следует отметить, что зависимости n(m) и n (m) коррелируют с данными работ [10, 11, 14] о характере распределения ионов железа в структуре фаз Ауривиллиуса. Значение n минимально для соединения Bi5FeTi3O15 (m = 4), имеющего упорядоченную локализацию ионов железа в структуре с ближним антиферромагнитным взаимодействием между ними. Величина n < 1 этого материала указывает на низкую кооперативность. Можно предполагать, что в поликристаллическом материале на основе Bi5FeTi3O15 меньше связанных магнитных моментов, которые дают вклад в магнетизм.

При m > 5.5 значение n резко возрастает. Для многослойных фаз Ауривиллиуса (m > 5) характерно наличие дальнего магнитного порядка [14]. Как определено в [11], распределение железа в структуре этих соединений является менее упорядоченным и при m = 9 ионы железа статистически распределяются по структурным позициям в перовскитоподобном блоке. В соответствии с этим в магнетизме многослойных фаз Ауривиллиуса участвует большее количество связанных магнитных моментов, и оно растет с увеличением m. При этом переменнослойность структуры фаз Ауривиллиуса, по-видимому, не сказывается на характере их намагничивания, т.к. параметры модели для фазы с m = 5.5 укладываются в общую тенденцию.

Таким образом, зависимости n(m) и n(m) указывают, что при m > 5.5 в материалах растет количество доступных для вклада в магнетизм магнитных моментов и при этом они быстрее развязываются с ростом температуры. Данная тенденция согласуется с характером распределения магнитных ионов в структуре, определенным в работе [14]. При m = 7–9 величина n > 1, что свидетельствует о положительном кооперативном взаимодействии. Рост величины n при увеличении m связан с повышением вклада кооперативного взаимодействия магнитных моментов в суммарный магнитный отклик материалов.

На рис. 4б показана зависимость ZFC намагниченности (MRT), измеренной при комнатной температуре, от параметров структуры соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (объема элементарной ячейки, V). Из рисунка видно, что функция MRT(V) возрастает при увеличении V и достигает максимума при значениях m = 7 – 8. С дальнейшим ростом V и m график резко убывает. Как отмечалось выше, в этой области составов изменяется характер распределения ионов Fe3+ в структуре фаз Аури­виллиуса, который при m = 9 становится статистическим. Видно, что для девятислойной фазы Ауривиллиуса (m = 9) величина MRT значительно ниже значений, измеренных для остальных фаз. Поскольку с ростом m растет концентрация ионов железа в перовскитоподобных слоях, возрастает и доля ориентированных спинов, принадлежащих треугольной конфигурации катионов железа (два катиона железа принадлежат одному слою и один катион — соседнему). Как показано [16, 18], такая конфигурация спинов приводит к ослаблению суперобменного взаимодействия ионов железа в Fe3+ – O2- – Fe3+. Этот эффект, в свою очередь, по-видимому, приводит к уменьшению намагниченности материала с наибольшим содержанием железа, фазы Ауривиллиуса с m = 9.

Выполненный анализ позволяет прогнозировать характер намагничивания материалов на основе фаз Ауривиллиуса при изменении температуры и условий проведения эксперимента.

Таким образом, выполнен анализ температурного поведения намагниченности материалов на основе фаз Ауривиллиуса Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (m = 4, 5.5, 7, 8, 9) в диапазоне 4.2–300 K. Определено, что форма кривых намагниченности от обратной температуры имеет вид логистической кривой. Для фаз с числом перовскитоподобных слоев m = 4 и m > 4 ход этих зависимостей корректно описывается простой и модифицированной моделями Хилла соответственно. При низких температурах значения намагниченности максимальны, с ростом температуры они падают, что свидетельствует о разупорядочении магнитных моментов с ростом температуры. Зависимость намагниченности, измеренной при комнатной температуре, от объема элементарной ячейки соединений Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 представляет собой асимметричный контур с максимумом в диапазоне 7 < m < 8. Параметры представленных зависимостей согласуются с характером распределения катионов в структуре фаз Ауривиллиуса.

Представленные результаты позволяют количественно описать изменение температурного поведения намагниченности фаз Ауривиллиуса с различным числом перовскитоподобных слоев. Описанные модели могут быть использованы с целью прогнозирования магнитных свойств в материалах на основе фаз Ауривиллиуса различного состава, при вариации как метода и условий синтеза, так и измерения намагниченности.

ФИНАНСИРОВАНИЕ РАБОТЫ

Исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда № 23-23-00052, https://rscf. ru/project/23-23-00052/.

КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Авторы благодарят М.П. Волкова за магнитометрию образцов.

1 Материалы XV симпозиума с международным участием. Новосибирск, 3–7 июля 2023 г.

×

About the authors

Н. А. Ломанова

Физико-технический институт им. А.Ф. Иоффе РАН

Author for correspondence.
Email: natus@mail.ioffe.ru
Russian Federation, Санкт-Петербург

С. Г. Ястребов

Физико-технический институт им. А.Ф. Иоффе РАН

Email: yass071@gmail.com
Russian Federation, Санкт-Петербург

References

  1. Sun S., Yin X. // Crystals. 2021. V. 11. No 23. P. 1. https://doi.org/10.3390/cryst11010023
  2. Keeney L., Smith R.J., Palizdar M. et al. // Adv. Electron. Mater. 2020. V. 6. No 3. P. 1901264. https://doi.org/10.1002/aelm.201901264
  3. Ломанова Н.А. // Журн. неорган. химии. 2022. Т. 67. № 6. С. 1–14. [Lomanova N.A. // Russ. J. Inorg. Chem. 2022. V. 67. № 6. P. 741–753. https://doi.org/10.1134/S0036023622060146]
  4. Sun Sh., Liu Ch., Wang G. et al. // J. Am. Ceram. Soc. 2016. V. 99. No 9. P. 3033–3038. https://doi.org/10.1111/jace.14312
  5. Del Carmen Rodríguez Aranda Ma., G. Rodríguez-Vázquez Á., Salazar-Kuri U. et al. // J. Appl. Phys. 2018. V. 123. 084101. https://doi.org/10.1063/1.5019291
  6. Veenachary V., Ramana E.V., Babu S.N. et al. // Crystals. 2023. V. 13. No 3. Р. 426. https://doi.org/10.3390/cryst13030426
  7. Subramani S. // Coord. Chem. Rev. 2023. V. 479. 215010. https://doi.org/10.1016/j.ccr.2022.215010.
  8. Čontala A., Daneu N., Gupta S. // Nanoscale Adv. 2023. V. 5. P. 3005–3017. https://doi.org/10.1039/D2NA00741J
  9. Abreu Y.G., Barranco A.P., Faloh-Gandarill J. et al. / J. Alloys Compd. 2023. V. 947. No 1. 169538. https://doi.org/10.1016/j.jallcom.2023.169538
  10. Giddings A.T., Stennett M.C., Reid D.P. et al. // J. Solid State Chem. 2011. V. 184. P. 252–263. https://doi.org/10.1016/j.jssc.2010.09.031
  11. Lomanova N.A., Semenov V.G., Panchuk V.V. et al. // J. Alloys Compd. 2012. V. 528. Р. 103 –108. https://doi.org/10.1016/j.jallcom.2012.03.040
  12. Jartych E., Pikula T., Mazurek M. et al. // J. Magn. Magn. Mater. 2013. V. 342. P. 27–34. https://doi.org/10.1016/j.jmmm.2013.04.046
  13. Lomanova N.A., Pleshakov I.V., Volkov M.P., Gusarov V.V. // Mater. Sci. Eng., B: Adv. Funct. Solid-State Mater. 2016. V. 214. Р. 51. https://doi.org/10.1016/j.mseb.2016.08.001
  14. Huang Y., Wang G., Sun Sh. et al. // Sci. Rep. 2015. No 5. Art. 15261. https://doi.org/10.1038/srep15261
  15. Pikula T., Dzik J., Guzdek P. et al. // Ceram. Int. 2017. V. 43. No 14. P. 11442-11449. https://doi.org/10.1016/j.ceramint.2017.06.008
  16. Birenbaum A.Y., Ederer C. // Phys. Rev. B. 2014. V. 90. P. 214109. https://doi.org/10.1103/PhysRevB.90.21410
  17. Birenbaum A.Y., Scaramucci A., Ederer C. // Phys. Rev. B. 2017. V. 95. No 10. Р. 104419 https://doi.org/10.1103/PhysRevB.95.104419
  18. Ястребов С.Г., Ломанова Н.А. // Физика твердого тела. 2022. Т. 64. No 2. С. 207–211. /Yastrebov S.G., Lomanova N.A. // Phys. Solid State. 2022. V. 64. No 2. P. 201–205. https://doi.org/10.21883/PSS.2022.02.52968.228
  19. Дроздюк А. Логистическая кривая. Торонто: Choven, 2019. 270 с.
  20. Brauer F., Castillo-Chavez C. Mathematical Models in Population Biology and Epidemiology. Springer: New York. 2012.
  21. Focke W.W., van der Westhuizen I., Musee N. et al. // Sci. Rep. 2017. V. 7. P. 2234. https://doi.org/10.1038/s41598-017-02474-w
  22. Stier M., Neumann A., Philippi-Kobs A. et al. // J. Magn. Magnet. Mater. 2018. V. 447. P. 96–100. https://doi.org/10.1016/j.jmmm.2017.09.068
  23. Silvius J.R., McElhaney R.N. // J. Theor. Biol. 1981. V. 7. No 88(1). P. 135–152. https://doi.org/10.1016/0022-5193(81)90332-5
  24. Lemes N.H.T., Simpao V.A., dos Santos J.P.C. // Arxiv. 2016 https://doi.org/10.48550/arXiv.1603.06768
  25. Морозов М.И., Гусаров В.В. // Неорган. матер. 2002. Т. 38. № 7. С. 867–874 (Morozov M.I., Gusarov V.V. // Inorg. Mater. 2002. V. 38. No 7. P. 723. https://doi.org/10.1023/A:1016252727831)
  26. Zheng Y., Wu X., Zhang Y. et al. // Acta Cryst. 2020. C. 76. P. 454–457. https://doi.org/10.1107/S2053229620005045
  27. García-Guaderrama M., Fuentes-Cobas L., Montero-Cabrera M.E. et al. // Integr. Ferroelectrics. 2005. V. 71. No 1. P. 233–239. https://doi.org/10.1080/10584580590965401
  28. Patri S.K., Choudhary R.N.P., Samantaray B.K. // J. Alloys Compds. 2008. V. 459. P. 333–337. https://doi.org/10.1016/j.jallcom.2007.04.240

Supplementary files

Supplementary Files
Action
1. JATS XML
2. Fig. 1. X-ray diffractograms of samples of Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 compounds with different m.

Download (494KB)
3. Fig. 2. Dependence of the unit cell parameter c of the compounds Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 on the number of layers m.

Download (64KB)
4. Fig. 3. Dependences of magnetisation M on the inverse temperature of compounds Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (m = 4, 5.5, 7, 8 and 9). Solid lines - approximation using expressions (1) and (3).

Download (368KB)
5. Fig. 4. Dependences of parameters n and n of the modified Hill function (1) on the number of layers m (a), dependence of ZFC magnetisation MRT measured at room temperature on the unit cell volume (V) of the compounds Bim+1Fem-3Ti3O3m+3 (b).

Download (147KB)

Copyright (c) 2024 Russian Academy of Sciences

Согласие на обработку персональных данных с помощью сервиса «Яндекс.Метрика»

1. Я (далее – «Пользователь» или «Субъект персональных данных»), осуществляя использование сайта https://journals.rcsi.science/ (далее – «Сайт»), подтверждая свою полную дееспособность даю согласие на обработку персональных данных с использованием средств автоматизации Оператору - федеральному государственному бюджетному учреждению «Российский центр научной информации» (РЦНИ), далее – «Оператор», расположенному по адресу: 119991, г. Москва, Ленинский просп., д.32А, со следующими условиями.

2. Категории обрабатываемых данных: файлы «cookies» (куки-файлы). Файлы «cookie» – это небольшой текстовый файл, который веб-сервер может хранить в браузере Пользователя. Данные файлы веб-сервер загружает на устройство Пользователя при посещении им Сайта. При каждом следующем посещении Пользователем Сайта «cookie» файлы отправляются на Сайт Оператора. Данные файлы позволяют Сайту распознавать устройство Пользователя. Содержимое такого файла может как относиться, так и не относиться к персональным данным, в зависимости от того, содержит ли такой файл персональные данные или содержит обезличенные технические данные.

3. Цель обработки персональных данных: анализ пользовательской активности с помощью сервиса «Яндекс.Метрика».

4. Категории субъектов персональных данных: все Пользователи Сайта, которые дали согласие на обработку файлов «cookie».

5. Способы обработки: сбор, запись, систематизация, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передача (доступ, предоставление), блокирование, удаление, уничтожение персональных данных.

6. Срок обработки и хранения: до получения от Субъекта персональных данных требования о прекращении обработки/отзыва согласия.

7. Способ отзыва: заявление об отзыве в письменном виде путём его направления на адрес электронной почты Оператора: info@rcsi.science или путем письменного обращения по юридическому адресу: 119991, г. Москва, Ленинский просп., д.32А

8. Субъект персональных данных вправе запретить своему оборудованию прием этих данных или ограничить прием этих данных. При отказе от получения таких данных или при ограничении приема данных некоторые функции Сайта могут работать некорректно. Субъект персональных данных обязуется сам настроить свое оборудование таким способом, чтобы оно обеспечивало адекватный его желаниям режим работы и уровень защиты данных файлов «cookie», Оператор не предоставляет технологических и правовых консультаций на темы подобного характера.

9. Порядок уничтожения персональных данных при достижении цели их обработки или при наступлении иных законных оснований определяется Оператором в соответствии с законодательством Российской Федерации.

10. Я согласен/согласна квалифицировать в качестве своей простой электронной подписи под настоящим Согласием и под Политикой обработки персональных данных выполнение мною следующего действия на сайте: https://journals.rcsi.science/ нажатие мною на интерфейсе с текстом: «Сайт использует сервис «Яндекс.Метрика» (который использует файлы «cookie») на элемент с текстом «Принять и продолжить».