Russia and the Western World: the facets of conflict interaction. Rec. ad op.: The West and Russia: The history of confrontation / ed. T.L. Labutin. Saint-Petersburg: Aleteya, 2023. 510 p.: ill.

Full Text

В рецензии представлен обзор коллективной монографии о формах, моделях и методах противостояния России и Запада в эпоху позднего Средневековья, Нового и Новейшего времени и на современном этапе, подготовленной представителями российского университетского исторического сообщества и сотрудниками Института всеобщей истории (ИВИ) РАН. Основное внимание уделено анализу организационных, методологических и тематических особенностей, месту и роли монографии в контексте развития исторической науки в современной России. В этой связи обзор включает характеристику тематических, хронологических и дисциплинарных границ монографии. Особое внимание уделено характеру и логике контекстуализации и проблематизации изучения прошлого на ее страницах в свете современных подходов к методологии исторического исследования. Кроме того, анализируется историографическая проекция представленной в монографии версии истории взаимоотношений России и Запада в указанный период. В обзоре фиксируется особый статус издания, отражающий эволюцию профессионального сообщества и влияющий на этот процесс.

Предложить подробный анализ содержательных аспектов коллективной монографии, в подготовке которой приняли участие многие авторы (у каждой из 21 главы свой автор), в рамках журнальной рецензии не представляется возможным. Однако акцентировать внимание на ключевых институциональных, методологических и тематических особенностях работы – задача посильная и во всех отношениях необходимая.

Прежде всего, обращает на себя внимание библиографический контекст появления монографии. Рецензируемая работа представляет собой не отдельный академический проект. Ее появление знаменует собой новый этап в изучении взаимоотношений России и Запада в деятельности весьма стабильного авторского коллектива, многие члены которого являются признанными специалистами в своей области исследований. За их плечами – большой трехтомный труд о проблемах компаративистики и имагологии на заявленном поле академических штудий¹. В этом смысле многое в методологическом плане роднит новую работу с предыдущими, несмотря на иной ракурс исследования. Возвращение к политической и экономической истории авторы сопрягают с обращением к проблематике разделявшихся индивидуумами и социумами национально-государственных стереотипов. Полученные ранее ответы на вопросы: почему и каким образом на Западе формируется негативный образ России, нередко отождествляемый с «русским варварством», являются отправной точкой размышлений членов авторского коллектива о гранях ее конфликтного взаимодействия с Западом. И хотя трудно согласиться с утверждением, что теоретические основы изучения межкультурного взаимодействия в рамках проблематики «свой» / «чужой» в исторических исследованиях на этом направлении «еще находятся в стадии формирования»², однако ее эвристический потенциал, безусловно, далеко не исчерпан.

Такая постановка проблемы вызывает широкий отклик в научном сообществе, о чем свидетельствует комплексный характер проекта (новая коллективная монография, несомненно, является продолжением серии работ о различных аспектах отношений России и Запада). Публикационная активность коллег сопровождается организацией ряда научных конференций по заявленным в работах проблемам, в ведущих профильных периодических изданиях регулярно публикуются рецензии на эти коллективные труды³. Таким образом, на протяжении нескольких лет мы имеем возможность наблюдать развитие перспективного научного проекта, привлекающего внимание значительного круга российских исследователей. Хронологический (от эпохи Средневековья до современности) и тематический (от торгово-дипломатических отношений Московского царства с западными соседями до перспектив внешней политики Великобритании на российском направлении на их современном этапе) охват, их количественный и качественный (ряд материалов – результат работы над диссертациями, в рамках грантовых проектов и иных форм академического сотрудничества) рост свидетельствуют об этом со всей определенностью.

Еще одно историографическое обстоятельство, заслуживающее отдельного комментария, – британский акцент рассматриваемой коллективной монографии. Более половины членов редакционной коллегии, рецензенты и ответственный редактор – специалисты в области британских исследований. Половина глав посвящена различным аспектам российско-британских отношений, в трех главах, сверх того, данный сюжет так или иначе затрагивается. Отчасти это отражение объективной исторической реальности, на что уже обращалось внимание в рецензиях коллег на другие издания авторского коллектива. На протяжении Большой игры и в межвоенную эпоху Великобритания являлась или считалась одним из основных или главным геополитическим конкурентом / соперником Российской империи / СССР. Отчасти это и отражение сложившейся на сегодняшний день историографической ситуации. На академическом уровне – фигурально и буквально – проблематика взаимоотношений России и Запада ³ в настоящее время активно разрабатывается в рамках отечественной школы британских исследований⁴. Признавая весомый вклад коллег с другой страновой специализацией в изучение взаимодействия России с внешним миром, необходимо заметить, что пока этот реализуемый на площадке ИВИ РАН проект не имеет аналогов. К тому же его инициаторы не претендуют на всеохватность, а, наоборот, приглашают к сотрудничеству.

Однако зафиксировать тенденцию – не значит постичь ее суть. О чем говорят эти факты в более широком контексте: с точки зрения методологии изучения истории, институциональной специфики исторического познания в России на современном этапе? Одна из наиболее примечательных особенностей монографии – наличие четко заявленной концепции издания, представленной на институциональном, методологическом и академическом уровнях. В первом случае особенно важно отметить, что рецензируемая работа отображает не только традиционную публикацию материалов по итогам конференции, но и позиционируется как дискуссионная площадка для обсуждения заявленных на форуме тем. Особую роль в этом играет редакционный раздел, в котором последовательно контекстуализируются и проблематизируются представленные в монографии исследования, что подчеркивается их рубрикацией, не только отражающей динамику представленных в них штудий (традиции и новации российской британистики в целом), но и позволяющей взглянуть на них в актуальной в данном случае ретроспективе (отсылки к предыдущим работам авторского коллектива).

Такая позиция к возможным трактовкам общего прошлого являет собой еще и любопытный и перспективный пример соединения в рамках академического проекта локального (на базе определенной академической институции – ИВИ РАН) и общенационального (представленного исследованиями историков разных регионов страны) подходов к изучению истории на равной и паритетной основе. Повестка дня (синопсис разделов, представленный в редакционном разделе) формулируется редакцией, но задается авторами монографии. В результате история создания и развития этого академического проекта может рассматриваться и как историографическая проекция локальных научных сообществ в рамках заявленной темы – своеобразная карта прежде всего российско-британских исследований, позволяющая зафиксировать тенденцию их более равномерного распределения между академическими центрами и столичными и региональными вузами.

Особенности методологического поиска, представленные в монографии, задаются широтой тематических и дисциплинарных границ. Именно поэтому важное место в работе занимает междисциплинарный принцип исследования.

Все это обусловило необходимость обращения авторов к приемам и методам политической истории, экономической истории, институциональной истории, истории дипломатии, истории идей, исторической антропологии, имагологии, истории и теории международных отношений. Разумеется, в представленных в монографии главах эти направления часто пересекаются и дополняют друг друга. Такой анализ был бы невозможен без обращения к методам новой исторической науки, разработанным в результате целого ряда поворотов в развитии гуманитарного знания во второй половине XX в., нашедших отклик у ряда авторов рецензируемой монографии. В результате их стремление изучать восприятие мира, поведение человека в прошлом в контексте всей совокупности социально- экономических, политических, культурных практик, принятых в изучаемом обществе в данное время, нашло отражение на страницах данной работы. В этой связи важное значение имеет проблема культурного перевода, акцентирующая внимание не на событии и/или явлении, а на их отображении в сознании и последующей репрезентации.

Вместе с тем сформулированная во введении идейная рамка коллективной монографии оставляет пространство для дальнейших дискуссий. В справочном аппарате представлена ссылка на работу Ги Меттана с ее акцентом на вневременном характере противостояния России и Запада⁵. Внимание к исследованиям профессиональных историков, работающих на этом же проблемном поле, позволило бы более сбалансированно подойти к определению концепции труда, несмотря на заданный названием монографии вектор опубликованных в ней материалов. В рамках сравнительного изучения империй идет процесс активного осмысления такого противопоставления экзотизации и нормализации Российской империи (в том числе с точки зрения специфики развития морских и континентальных империй)⁶. Уже в предыдущих монографиях авторского коллектива, которым во многих отношениях наследует рецензируемый труд, отмечено, что восприятие дихотомии образов «свой» / «чужой» не является вневременной константой, а трансформируется в зависимости от конкретных исторических реалий. В этом смысле почти все представленные материалы показывают, что в эпоху Нового и Новейшего времени Россия часто выступала как один из факторов в отношениях между странами Запада – в зависимости от расклада геополитических сил в каждый конкретный исторический момент.

Такой аргументированный в рамках дисциплинарных конвенций взгляд на прошлое далек от ангажированных актуальными политическими дискуссиями представлений о характере отношений России и Западного мира в историческом прошлом, ярко представленных в отдельных главах (гл. 12, 20)⁷. Очевидно сохраняет значение звучавший в рецензиях на предыдущие работы авторского коллектива призыв коллег договориться о терминах⁸. Прежде всего, по-прежнему остается размытым значение понятия «русофобия», которое, судя по порядку и частотности употребления в представленной работе, имеет для нее ключевое значение. Авторы закладывают в него совершенно разные смыслы: от этнокультурных стереотипов (гл. 8), пропаганды (гл. 9, 11) и междержавной конкуренции (гл. 5), повсеместно присутствующих в международных отношениях, до экзистенциального противостояния России и Запада (гл. 20). Однако такое многообразие трактовок без соответствующей концептуализации выводит это понятие из разряда аналитической категории в область оценочных суждений. Можно было бы сказать, что таким образом в труде представлено системное видение русофобии как комплексного феномена, но такой подход не артикулирован ни на уровне редакционного раздела, ни на уровне отдельных глав.

Ощущение отсутствия терминологической ясности возникает в отношении других важных дискуссионных понятий, активно применяемых некоторыми авторами монографии: «русская угроза» (гл. 6), «общественное мнение» (гл. 8), «американизация» (гл. 12) и повсеместно встречающиеся «конфронтация» и «противостояние», не говоря уже о возвратившихся из исторического небытия «англосаксах» (гл. 20). Профессиональная рефлексия по поводу опасностей, которые таят в себе модернизация, презентизм, пролепсис и внешнее теоретическое сходство, в значительной степени способствовала бы устранению этой проблемы⁹. Выход на более широкую траекторию – разговор о позиционировании России на международной арене в свете отношений не только с Западом, но и с Востоком (исследовательская модель, уже апробированная ранее авторским коллективом) – также позволяет дать более «плотное», говоря языком культурной антропологии, описание этого феномена¹⁰. Конфликтное взаимодействие на международной арене часто сопровождается символической политикой и нередко затрагивает вопросы культурной памяти. Анализ и учет реакций Востока на ключевые для российской идентичности события могут обеспечить более взвешенный взгляд на наши отношения с Западным миром как в прошлом, так и в настоящем¹¹.

Указанные обстоятельства побуждают задуматься над принципами рубрикации рецензируемой монографии. Формы конфликтного взаимодействия, его характер и внутренняя логика не всегда совпадают и имеют общее значение. С одной стороны, материалы второго раздела свидетельствуют о политической подоплеке описываемых в них событий. В таком случае можно ли говорить именно об идейном противостоянии, или оно являлось функцией междержавной конкуренции? Если «русская угроза» – не типичный эпифеномен борьбы на международной арене, а самостоятельный фактор общественного сознания Великобритании второй половины XIX в., целесообразно ли рассматривать ее проявления в первом разделе? С другой стороны, если исходить из того, что Большая игра являлась наиболее ярким проявлением противостояния России и одной из ведущих западных держав во второй половине XIX – начале XX в., охватив в той или иной степени все ключевые сферы общественной жизни, то не целесообразнее ли объединить соответствующие главы (гл. 6 и 7) в отдельном разделе (тем более что последний, четвертый, раздел состоит из двух глав и охватывает меньший период)? Впрочем, в случае подготовки коллективных работ составителям часто приходится руководствоваться еще и необходимостью решения технических задач, что отчасти может объяснить логику представленной в данном труде рубрикации.

Характеризуя монографию в целом, необходимо заметить, что приведенные выше отличительные особенности не только отражают эволюцию профессионального сообщества, но и влияют на этот процесс, задавая определенный темп изучения истории взаимоотношений России и Запада (а также Востока, если иметь в виду многолетний и разноплановый академический проект целиком, частью и органичным продолжением которого является представленный труд), умножая исследовательский инструментарий, побуждая к дальнейшим методологическим поискам, расширяя проблемное и хронологическое поле поднимаемых авторами тем, о чем свидетельствует их тематическое разнообразие. Как известно, противостояние не всегда означает конфронтацию в привычном понимании слова, и в исследуемой авторским коллективом истории (имея в виду ее хронологические и тематические рамки) часто оно приобретало форму скорее конфликтного взаимодействия, о чем идет речь и в самой монографии. В этой связи хочется пожелать коллегам как продолжения исторических изысканий о месте, роли и особенностях позиционирования России по отношению ко всем азимутам глобального мира, так и новых ракурсов исследования, в перспективе позволяющих представить сбалансированную картину этого исторического, но вместе с тем непрерывно продолжающегося процесса.

 

¹ «Свой» / «Чужой» в кросс-культурных коммуникациях стран Запада и России / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2019; «Свои» и «Другие». Взаимодействие и восприятие культур Запада и России. К юбилею Виктора Леонидовича Малькова / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2020; «Свои» / «Другие» / «Чужие». Из истории взаимодействия и противоборства Запада, Востока и России / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2021.

² Запад и Россия: история противостояния / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2023. С. 5. Конец XX – первая четверть XXI в. в этом смысле оказались весьма продуктивны, см.: Вульф Л. Изобретая Восточную Европу: карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения. М., 2003; Нойманн И. Использование «Другого»: образы Востока в формировании европейских идентичностей. М., 2004; Imperium inter Pares: Роль трансферов в истории Российской империи (1700–1917) / ред. М. Ауст, Р. Вульпиус, А. Миллер. М., 2010. В более широком ключе необходимо вспомнить знаменитую работу Э.В. Саида: Саид Э.В. Ориентализм. Западные концепции Востока. СПб., 2005.

³ Буллер А. Восприятие «другого»/«чужого» в культурном пространстве между Россией и Западом (рец. на книгу: «Свой» / «Чужой» в кросс-культурных коммуникациях стран Запада и России / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2019) // Новая и новейшая история. 2021. № 1. С. 246–250. DOI: 10.31857/S013038640013398–5; Смирнова И.Ю. Современная проблематика исторической имагологии в контексте международных отношений (рец. на книгу: «Свои» и «Другие». Взаимодействие и восприятие культур Запада и России. К юбилею Виктора Леонидовича Малькова / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2020) // Новая и новейшая история. 2021. № 5. С. 231–235. DOI: 10.31857/S013038640013842–4; Ерохин В.Н. Историческая имагология и понимание межкультурных коммуникаций (рец. на книгу: «Свои» / «Другие» / «Чужие». Из истории взаимодействия и противоборства Запада, Востока и России / отв. ред. Т.Л. Лабутина. СПб., 2021) // Новая и новейшая история. 2023. № 3. С. 240–247. DOI: 10.31857/S013038640023024–4

⁴ В том числе благодаря регулярным профильным конференциям в Москве, Санкт-Петербурге, Рязани, Самаре, объединяющим авторов представленной работы.

⁵ Меттан Г. Запад – Россия: тысячелетняя война. История русофобии от Карла Великого до украинского кризиса. М., 2016. Цит. по: Запад и Россия: история противостояния… С. 7.

⁶ Например: Российская империя в сравнительной перспективе / под ред. А. Миллера. М., 2004; Миллер А.И. Империя Романовых и национализм: эссе по методологии исторического исследования. М., 2006; Ливен Д. Российская империя и ее враги с XVI века до наших дней. М., 2007; Imperium inter Pares…

⁷ Подробнее: Историческая политика в XXI веке. М., 2012.

⁸ Буллер А. Указ. соч. С. 246–250; Смирнова И.Ю. Указ. соч. С. 231–235.

⁹ Обращение к методологии интеллектуальной истории в отношении некоторых глав представляется необходимым шагом для корректной исторической интерпретации. Подробнее: Кембриджская школа: теория и практика интеллектуальной истории / сост. Т. Атнашев, М. Велижев. М., 2023; Уотмор Р. Что такое интеллектуальная история? М., 2023.

¹⁰ Гирц К. Постфактум. Две страны, четыре десятилетия, один антрополог. М., 2020.

¹¹ Например: Память о Второй мировой войне за пределами Европы / под ред. А.И. Миллера, А.В. Соловьева. СПб., 2022.

About the authors

Stanislav G. Malkin

Samara State University of Social Studies and Education

Author for correspondence.
Email: s.g.malkin@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-9522-7926

доктор исторических наук, заведующий кафедрой всеобщей истории, права и методики обучения исторического факультета

Russian Federation, Samara

References

Supplementary files