“The Charter of Military, Cannon and Other Matters Relating to Military Science” of 1777–1781 as a Source on the History of Russian Lexicon of the 17^th Century

Full Text

Введение

«Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» (далее — «Устав») представляет собой выборочный перевод текста второго тома военного трактата Л. Фронспергера «Kriegsbuch» (Frankfurt am Main, 1573 г.). Его текст (под названием «Воинская книга о всякой стрельбе и огненных хитростях») был составлен мастером Печатного двора Анисимом Радишевским в 1620 г. [Немировский 1997: 5–18] на основе «Воинской книги» — выборочного перевода второго тома «Kriegsbuch», выполненного «переводчиками Посольского приказа Михаилом Юрьевым и Иваном Фоминым по повелению царя Василия Шуйского» [Русаковский 2018: 53]. Список «Устава» был обнаружен в 1775 г. и по распоряжению Г. А. Потемкина опубликован в 1777–1781 гг. известным русским писателем XVIII в. В. Г. Рубаном, давшим опубликованной рукописи название, под которым она известна современной науке. В основе издания находился список, который не сохранился до наших дней. В связи с этим остается нерешенным вопрос о датировке и отношении этого списка к двум другим, известным в настоящее время спискам XVII в.: 1. РНБ. F.IX.3; 2. Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. Собр. Н. П. Лихачева (Ф. 238). Оп. 1. № 526.

«Устав», по характеристике Т. И. Райнова, является одним из «важных памятников военной, технической и научной истории русского XVII в.» [Райнов 1940: 289]. Его содержание охватывает разные тематические сферы: военное дело, военное право, техническую химию, ботанику, минералогию, математические измерения и некоторые другие. Как следствие, в языке памятника встречается лексика, принадлежащая ко многим тематическим группам и различным сферам употребления. Благодаря этому «Устав» имеет большое значение как источник для исторической лексикологии и, в частности, научной терминологии. В его тексте (через немецкое посредство) нашли отражение научно-технические идеи эпохи Возрождения [Райнов 1940: 291].

Этот памятник использовался в лексикологических и лексикографических трудах. К нему, например, обращались Л. Л. Кутина и Ф. П. Сороколетов [Кутина 1964: 35, 36, 43, 44, 52, 56, 61, 63, 68, 71; Сороколетов 2009]. «Устав» широко используется в качестве источника «Словаря русского языка XI–XVII вв.». Так, в первых двух выпусках словаря примеры из «Устава» присутствуют в 35 словарных статьях. Таким образом, он является важным источником для исторической лексикографии.

Вместе с тем до настоящего времени исследование лексики «Устава», а также ее фиксация в «Словаре русского языка XI–XVII вв.» проводились на основе печатного издания XVIII в. Списки памятника, а также его немецкий оригинал не учитывались. Возможно, это связано с тем, что основная часть научной литературы, посвященной «Уставу», не является собственно лингвистической, к этому тексту обращались исследователи истории русской науки и книжности XVII в., установление достоверности «Устава» как лингвистического источника не входило в их задачи. Между тем, по утверждению Л. Ю. Астахиной, публикации памятников письменности не могут рассматриваться в качестве первичных источников, так как «на характере публикаций в значительной мере сказывается субъективный фактор» — «осмысление текста и определенная адаптация оригинала человеком, который первым читает и копирует рукопись, — первичный, объективно сложившийся источник» [Астахина 2021: 40]. Некритическое использование текста «Устава» может привести к ошибочным выводам, касающимся употребления тех или иных слов в языке XVII в. В настоящей статье рассматриваются случаи недостоверного отражения в печатном издании «Устава» лексических особенностей языка XVII в., доказывающие его промежуточный статус как лингвистического источника.

Псевдогапаксы в «Уставе ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки»

Одной из главных проблем при исследовании печатного Устава является установление границ редакторской правки, произведенной В. Г. Рубаном при издании рукописи. То, что редакторская правка имела место, может подтверждаться наличием в печатном «Уставе» глосс, которые приводятся в скобках (этот способ оформления глосс отсутствовал в текстах начала XVII в., о чем свидетельствуют, например, сохранившиеся списки «Воинской книги»). Так как в основе публикации находился список, не сохранившийся до наших дней, нерешенным остается вопрос об отношении языка, отраженного в публикации, к языку двух имеющихся на данный момент списков XVII в. Трудно установить и источник многочисленных ошибок, которые можно рассматривать и как ошибки прочтения, и как опечатки, и как описки, возникшие в рукописи. Приведем некоторые из них: ты повороти шруботъ (Устав, 1: 209) (вместо шрубомъ; ср. в рукописях: шрубомъ (собр. Лихачева, 526, л. 197 об.), шрупо(м) (F.IX.3, л. 246)); Ажебу похочешъ низко стрѣлити (Устав, 1: 221) (вместо: Аже буде похочешъ); какъ разжиганными ядры стѣрляти (Устав, 1: 33) (вместо стрѣляти); пушкарсакго головы (Устав, 1: 107) (вместо пушкарскаго); цырклю (Устав, 1: 201) (вместо цыркулю; ср. другие употребления в тексте: цыркулемъ (Устав, 1: 219), цыркуль (Устав, 1: 220)); доведется войназачати (Устав, 1: 57) (вместо война зачати); приѣзжаютъ недруги и згономъ и стояльщиковъ емлютъ въ полонъ (Устав, 1: 119) (вместо изгономъ); въ скамьѣ устроити съ камейную наковальну (Устав, 2: 9) (вместо скамейную); и на на проволочи (Устав, 1: 146).

В результате таких ошибок (включая описки и опечатки) в тексте «Устава» возникают неуклюжие псевдогапаксы.

1. Слово гасар встречается в «Уставе» в следующем примере: о обозѣхъ и полкохожденіи и о станѣхъ, и какъ обозы смыкати и въ нихъ шанцоватися, сирѣчь: турами, гасары или иннымъ чѣмъ оградится и укрѣпиться (Устав, 1: 50). Единичное употребление этого слова попало в «Словарь русского языка XI–XVII вв.» (далее — СлРЯ XI–XVII вв.) со значением ‘деревянное осадное укрепление с бойницами’ [Бархударов (гл. ред.) 1977: 12]. Между тем в списках «Устава» это слово читается как тарасы (F.IX.3, л. 33 об.; собр. Лихачева, 526, л. 43). То же слово обнаруживается в этом чтении, но в другой редакции «Воинской книги», составленной М. Юрьевым и И. Фоминым (НСРК Q.183, л. 25). Эта лексема также фиксируется в СлРЯ XI–XVII вв. в нескольких значениях, среди которых есть следующее: ‘наружное городское укрепление, представлявшее собой треугольные или квадратные в сечении срубы, которые засыпались землей, камнем или крупным песком’ [Крысько (гл. ред.) 2011: 217]. В тексте «Устава» слово гасар больше не встречается, в то же время более чем один раз употребляется лексема тарас для обозначения военного деревянного насыпного укрепления: такіе <каменные ядра — Д. Р., М. Ш.> пригожается къ промысломъ и къ стрѣльбѣ въ полкъ изъ раскатовъ стрѣляти въ шанцы, въ тарасы, или въ конные воинскихъ людей полки (Устав, 2: 97); Да къ обоюжъ возити ведра, шулифъ, цебры, мешки посконные, туровые кары, чѣмъ земля таскати и возити въ туры и въ тарасы, чѣмъ ихъ насыпати (Устав, 2: 43). Возможной причиной ошибочного прочтения слова тарасы является сходство написания скорописных букв т и г, а также нередкие случаи перестановки слогов в слове, которые встречаются в рукописях и в издании «Устава».
2. Результатом описки (опечатки), вероятно, стало появление слова кошода, которое фиксируется в СлРЯ XI–XVII вв. без указания значения и иллюстрируется единственным примером из «Устава»: Да не доведется ни пушкарской и иныхъ кошодъ, женамъ ни юнакомъ въ пѣшихъ воинскихъ людѣхъ въ кошу иттить, ни ѣхати; но всегда пребывати имъ у снаряду [Филин (гл. ред.) 1980: 396]. По-видимому, форма кошодъ (вместо кошовъ) является следствием неправильного прочтения буквы в в рукописи либо результатом опечатки. Во-первых, в том же контексте используется слово кош, которое является весьма частотным как в языке XVII в., так и в «Уставе». На это указывает, например, разветвленная система значений и употреблений слова, представленная в СлРЯ XI–XVII вв. [Филин (гл. ред.) 1980: 390–391]. Во-вторых, в оглавлении, которое находится в начале «Устава», в содержании этого указа встречается написание кошовъ: О указѣ, не доведется ни пушкарской ни инныхъ кошовъ женамъ и юнокамъ въ пѣшихъ воинскихъ людяхъ (Устав, 1: 27). В-третьих, правильное чтение отражено в обеих рукописях «Устава»: кошовъ (F.IX.3, л. 341 об.; собр. Лихачева, 526, л. 265).
3. Не менее интересен случай появления в печатном «Уставе» слова перъинкавус в следующем контексте: Да на телѣгѣ жъ возити фасу съ гнетами съ сѣрными и съ вощаными свѣчами и съ фонари большими и малыми ... да походныхъ нарядныхъ свѣчъ, которыхъ вѣтромъ и дожжемъ не гаситъ для того, какъ доведется пушкарскому Головѣ ѣздити ночною порою къ Государю, или къ Воеводцкому стану. Буде станъ его далече случится отъ инныхъ Воеводъ и воинства начальниковъ и думныхъ людей, или ему съ своего стану далече къ снаряду ѣхати; да ему жъ надобно къ его спискамъ на перъинкавусъ писарю его къ письму, и то возити все на одной телѣгѣ (Устав, 2: 41–42). В этом фрагменте речь идет о том, что́ необходимо подготовить в телегах для похода (см. краткое содержание в оглавлении: О указѣ, къ тому же походу имати телеги съ мѣлкими запасы (Устав, 1: 25)) Важный материал для прояснения значения этого слова дают параллельные чтения в рукописях «Устава»: къ ево спискамъ папѣръ и ка(н)вусъ писарю ево к писму (F.IX.3, л. 324 об.); къ его спискомъ папѣ(р)и(н)каву(с) писарю (собр. Лихачева, 526, л. 256 об.). Первая часть слова (перъ-), по-видимому, является искажением слова паперъ ‘бумага’. По данным СлРЯ XI–XVII вв., оно фиксируется в русских текстах с XV в. [Шмелев (гл. ред.) 1988: 148]. Вторая часть (-инкавусъ) является вариантом слова инкауст ‘чернила’. Вероятно, это слово польского происхождения (см., например, Słownik 8: 546). В словарях русского языка оно не обнаруживается. Чтение, обнаруживаемое в списках, подтверждается немецким оригиналом: Pappier / ein geschrauffte Fläschen mit Tinten (Fronsperger, 44r).

Таким образом, псевдогапакс перъинкавусъ может быть прочитан как паперъ и инкавусъ, и, следовательно, в приведенном выше фрагменте «Устава» сообщается о необходимости иметь в обозной телеге бумагу и чернила для писаря.

Недостоверные лексические факты в «Уставе ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки»

При отсутствии списка, на основе которого готовилось печатное издание, трудно установить первичные чтения в случае разночтений, обнаруживаемых между имеющимися списками и изданием. Такие разночтения выявляются на разных языковых уровнях, в том числе и на лексическом.

1. Слово аксис встречается в «Уставе» в единственном контексте: Аксисъ именуется ровная мѣра и окруженіе, покамѣстъ человѣческое око обозритъ (Устав, 1: 162). Этот пример приводится в исследовании Л. Л. Кутиной в качестве единственной иллюстрации положения о том, что латинский термин аксис употребляется в книгах XVII в. наряду с русским ось [Кутина 1964: 68]. В СлРЯ XI–XVII вв. оно не зафиксировано. Других случаев употребления слова аксис в источниках XVII в. нами пока не было обнаружено. Примечательно, что в известных списках «Воинской книги» на месте этой лексемы находится другая — басис (F.IX.3, л. 151; собр. Лихачева, 526, л. 183 об.). То, что это чтение является первичным, может подтверждаться немецким оригиналом: Bassis ist ein ebene Horizont / Wagrechte Lini (Fronsperger, 110v). При этом в немецком издании нет слова аксис в ближайшем контексте. Следовательно, можно исключить версию ошибочного «наложения» ближайших фраз. В целом русский перевод следует за немецким оригиналом, где сочетание ровная мѣра переводит немецкое Wagrechte Lini, а для слова Horizont используется описательное выражение окруженіе, покамѣстъ человѣческое око обозритъ¹. Следовательно, басис в «Уставе» используется в значении ‘основание, прямая горизонтальная линия’. Слово басис в «Уставе» больше не употребляется, однако вместо него используются другие соответствия немецкого Linie Basis (Bassis): гдѣ тебѣ въ чертѣ на подошвѣ Б покажутся, и вторая доля угольчатыя мѣры пройдешъ, и тамъ учини К (Устав, 1: 184–185) — wo dir in der Linien Basis der ander theil deß Winckelmaß durch schneidt / dahin mach K (Fronsperger, 125r); найдется черта отъ очей или зраку къ чертѣ Б, къ Ѳ, 10 ступеней (Устав, 1: 185) — findt sich der Cathetus / das ist / die Lini vom Aug zu der Lini Basis / F. 10. Schuch (Fronsperger, 125r); того промежку 16 саженъ чертою Б, А, отъ Я, къ Б, полъ 18 сажени (Устав, 1: 187) — zu B. 16. Klasster zu der Lini Basis / und vom A. zu B. 17^1/2. Klasster (Fronsperger, 125v).

Не располагая списком, лежащим в основе печатного издания, невозможно установить, на каком этапе произошла замена: при переписывании или издании. Столь свободная замена одного слова на другое, не являющееся синонимичным или близким по значению, является симптоматичным, так как может указывать на то, что содержание этого контекста не было до конца понятно издателям².

2. Единственный раз в «Уставе» употреблено и слово амбразура. Оно встречается в следующем контексте (вынуждены привести его целиком): ...у того града <Турина — Д. Р., М. Ш.> двѣ стѣны длинные, длиною триста шестьдесятъ шаговъ мѣрено, а другія, двѣ стѣны поперечныя тако жъ по своей мѣрѣ учинены да бой на такихъ роскатѣхъ, которые Волоскіе (италіанскіе) мастера Амбразурами именуютъ, и такіе отъ почвы закладываются толщиною въ осьмь ступеней и въ верьхъ до десяти ступеней, и убавливаются толщины въ пяти ступеняхъ, ступенью, и какъ вышина до десяти ступеней дойдетъ, и будетъ толщина шести ступеней, а выше того стена слѣдуется толстиною дву ступѣней, и пойдетъ въ верьхъ выводами и столбами, а длина розкату отъ почвы дватцать сѣмь ступеней, а въ верьху дватцати дву ступеней и будетъ толщина съ тѣною <так! — Д. Р., М. Ш.> толщиною съ двумя ступеньми, дватцать четыре ступени, а вышина розкату бываетъ тритцать семь ступеней, и выше стѣны три ступени. И такіе защиты, или розкаты, которые по среди стѣнъ строятся, основати ихъ въ длину тритцать два шага, а въ ширину осмнатцать шаговъ, а въ вышину сорокъ четыре шаги, и будетъ выше городовые стѣны десятью ступеньми, а дѣлаются въ такихъ розкатахъ стѣны противу бою, или оконъ стрѣльныхъ, толщиною дватцать четыре ступени, а дѣлаютъ такіе розкаты и защиты въ Волоской или Италіанской землѣ (Устав, 1: 95–96).

Единственное употребление лексемы амбразура в печатном издании «Устава» попало в дополнения к СлРЯ XI–XVII вв., где определяется как ‘отверстие в крепостной стене или башне для стрельбы из орудия, амбразура’ [Крысько (отв. ред.) 2006: 13].

В немецком тексте ему соответствует лексема Bollwerck: Die Wehren der Pasteyen / so die Welschen Bawmeister Bollwerk nennen (Fronsperger, 28v). В рукописях «Устава», а также в редакции Юрьева и Фомина на этом месте используется слово взруб: боⸯ на таки(х) ро(с)кате(х) которые вло(с)кие мастера взрубами именуютъ (собр. Лихачева, 526, л. 86 об.; см. также: F.IX.3, л. 91 об.; НСРК Q.183, л. 288). В СлРЯ XI–XVII вв. это слово определяется как «бревенчатый сруб, служащий основанием чего-л.», а также как «искусственно поднятое и укрепленное место, фундамент» [Бархударов (гл. ред.) 1975: 161]. Судя по приведенному примеру («Того же году, повелением царя и великого князя Бориса Федоровича, зачат делати взруб каменной»), такие укрепления могли быть и деревянными, и каменными.

Слово роскат, которое в контексте выступает в качестве гиперонима по отношению к слову амбразура (взруб) (на такихъ роскатѣхъ, которые Волоскіе (италіанскіе) мастера Амбразурами именуютъ), в словаре определяется следующим образом: «Рубленое из дерева, каменное или земляное сооружение с помостом для установки пушек» [Богатова (гл. ред.) 1995: 277]. Далее в контексте дается подробное описание туринского роската. Согласно исследованию К. С. Носова, лексема роскат представляет собой многозначный термин военного зодчества XVII в. В первом значении (‘пристройка к стене, реже башне’) в качестве примера рассматривается приведенный нами контекст из «Устава», в котором упоминается туринская крепость, так как «такие артиллерийские платформы располагались посередине куртины в крепости Турина» [Носов 2003: 49]. Согласно К. С. Носову, «на протяжении всего XVII в. роскат имел два основных значения: пристройки к стене или башне и башнеподобного строения. Обе эти постройки могли быть как каменными, так и деревянными. Их объединяло одно — они предназначались для размещения значительного количества орудий. Эти два значения термин роскат сохранял вплоть до XVIII в.» [Носов 2003: 54]. В таком значении слова́ роскат и взруб соответствуют немецкому Bollwerk³. В связи с этим представляется вполне убедительным то, что на месте слова амбразура должно быть употреблено слово взруб.

На роскатах могли быть бои (бойницы), которые семантически соответствуют слову амбразура. В связи с этим можно предположить, что в рассматриваемом фрагменте из «Устава» оно семантически соотносится не со словом роскат («на такихъ роскатѣхъ, которые Волоскіе (италіанскіе) мастера Амбразурами именуютъ»), а со словом бой, которое в «Уставе» могло быть ошибочно написано в единственном числе («бой на такихъ роскатѣхъ, которые Волоскіе (италіанскіе) мастера Амбразурами именуютъ»). Между тем синтаксическая структура фразы, а также дальнейшее описание конструктивных особенностей роската («и такіе отъ почвы закладываются толщиною въ осьмь ступеней и въ верьхъ до десяти ступеней...») не позволяет допустить такого предположения. К тому же немецкий оригинал и данные рукописей этому противоречат. Следовательно, в данном случае мы вновь имеем дело с неравнозначной заменой одного слова другим.

3. В «Уставе» встречается единичное употребление слова иглорит: въ чемъ растопленая сѣра еловая, сѣра горячая, да смола иглоритъ по аптикарски со преже имянованнымъ порохомъ смѣшено и пропущено (Устав 2: 85). Его можно охарактеризовать как псевдогапакс, возникший в результате ошибки в издании «Устава», где к слову глорит был присоединен предшествующий союз и, соединяющий два слова — смола и глорит; ср. немецкий оригинал, где союзом соединены слова Bech (‘смола’) и Gloriet (‘глорит’): dardurch zerlassen Harz / Schwebel vnd Bech vnd Gloriet / mit deβ vorgenandten Puluers gemischt / gezogen sey (Fronsperger, 193v). Кроме того, об ошибочном написании свидетельствует и упоминание этого термина в «Глоссарии», который приводится в указе 656 печатного «Устава» (Т. 2. С. 227–228) под заглавием «Имяна составомъ, которые годны къ огненнымъ хитростямъ» и т. д.: Глоритъ именуется текучая cѣpa, а перепущенная селитра и сѣра горючая тоже (Устав, 2: 227). Здесь термин сопровождается семантическим описанием, из которого также следует, что в приведенном выше фрагменте слова смола и глорит являются разными компонентами при изготовлении «огненного состава», так как глорит представляет собой вид серы, а не смолы⁴. Этот же вариант слова отражен и в чтении в редакции Юрьева и Фомина, отсутствующем в редакции Радишевского: во(з)ми а(л)китияни то есть глорие(т) и сѣра горячая и ма(с)ло и яишные жо(л)тъки (НСРК Q.183, л. 349). Данные списков редакции Радишевского в этом случае не являются показательными, так как в скорописи союз и часто расположен близко к следующему слову.
4. Иной случай связан с единичным употреблением в «Уставе» слова опелымент в качестве наименования мышьяка: Возьми три фунта селитры, да фунтъ сѣры сѣрой живой, двѣ четверти фунта уголья, да ползолотника бѣлаго Опелымента, имянуется бѣлой мышьякъ, да столки то вмѣстѣ (Устав, 2: 195). Эта лексема является вариантом слова оперемент и, судя по отсутствию этого варианта в известных источниках и словарях⁵, может рассматриваться как гапакс. В параллельном чтении немецкого оригинала и списков этот вариант отсутствует: Nimb drey pfundt Salpetter / ein pfund grauwes Schweffel / zwen vierding Kohlen / ein zweytheyl eines quintlein weissen Opperiment / stoß klein zusammen (Fronsperger, 214v) 457; ползолотника бѣлаго Опереме(н)та, имянуется бѣлой мышьякъ (собр. Лихачева, 526, л. 379); ползолотника бѣлово Оперимента, имянуется бѣлой мышьякъ (F.IX.3, л. 510–510 об.). Вариант оперемент является «немецким» фонетическим вариантом заимствованного химического термина auripigmentum, который к XVIII веку обрел в русском языке несколько фонетических обликов, восходящих к разным западноевропейским языкам (латинскому — аурипигментум, аврипигмент; французскому — орпимент; немецкому — оперемент, опермент) [Соколов 2015: 492]. В «Уставе» помимо рассмотренного варианта используется также латинизированная форма: ты вели себѣ деревянное ядро выточить величиною съ кулакъ, ... и наполнити ево крѣпкимъ зельемъ, смѣшай ево съ канфарою, да Аврипигментумъ (Устав, 2: 151). Примечательно, что в «Глоссарии» в разных статьях присутствуют два варианта: Аурипигментумъ, краска желтая и летчадка она же (Устав, 2: 227); Орименитъ, бѣлой мышьякъ (Устав, 2: 228). При этом второй вариант (орименит), по-видимому, как и лексема опелымент, является периферийным: представляет собой фонетическую трансформацию «французского» варианта орпимент с пропуском буквы п и вставкой и в форманте -мент. Он, наряду со словом опелымент, может рассматриваться как фонетический гапакс.

Выводы

«Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки» очень важен для изучения истории русской лексики и является признанным в лингвистической науке памятником первой трети XVII в. Тем не менее до настоящего времени лексикологическое и лексикографическое исследование языка «Устава» основывалось на его печатном издании второй половины XVIII в. Этим обусловлена некорректная интерпретация языковых фактов, отмеченных исследователями в его тексте.

Приведенный в статье материал показывает, что результатом исторической дистанции между созданием текста и его изданием, а также некритического подхода к источнику (отсутствие сопоставительного изучения его списков с привлечением данных немецкого оригинала) стали ошибки, которые, вероятно, возникли на разных этапах бытования текста (в процессе создания рукописей, а также при редактировании) и оказались в печатном издании. Такие ошибки привели к появлению псевдогапаксов (гасар, кошода, перинкавус) и гапаксов (вариант опелымент), а также недостоверных лексических фактов — слов, которые, по-видимому, появились в «Уставе» в результате неверного прочтения рукописного текста (аксис, амбразура, вариант иглорит).

Подобные языковые факты в печатном тексте «Устава», попадающие из него в авторитетные исторические словари и исследования, делают актуальным и крайне необходимым критическое изучение его языковых данных, основанное на привлечении существующих списков памятника, включая три списка XVII в. редакции М. Юрьева и И. Фомина (Казанский государственный университет, Научная библиотека им. Лобачевского. № 4550; РНБ. НСРК. Q 183; РНБ. ОСРК. F.IX.19), а также немецкого оригинала.

Источники

НСРК. Q.183 — РНБ. НСРК. Q. 183. Воинская книга. XVII в.

Собр. Лихачева, 526 — Архив Санкт-Петербургского института истории РАН. Собр. Н. П. Лихачева (Ф. 238). Оп. 1. № 526. Воинская книга. XVII в.

Устав — Устав ратных, пушечных и других дел, касающихся до воинской науки, состоящий в 663 указах, или статьях, в государствование царей и великих князей, Василия Иоанновича Шуйскаго и Михаила Феодоровича, всея Русии самодержцев, в 1607 и 1621 годех выбран из иностранных военных книг Онисимом Михайловым... Ч. 1–2. СПб.: При Гос. воен. коллегии, 1777–1781.

F.IX.3 — РНБ. F.IX.3 Воинская книга о всякой стрельбе и огненных хитростях. XVII в.

Fronsperger — Fronsperger L. Kriegßbuch / Ander Theyl. Von Wagenburgk vmb die Veldleger, Wie man die schliessen, sich darein verschantzen, wider auffbrechen, vnnd ein Statt oder Festung mit vortheyl Belaegern, Vmbschantzen vnd Vndergraben soll... Frankfurt am Main: Jn verlegung Sigmundt Feyerabendt, 1573.

Słownik — Słownik polszczyzny XVI wieku / Instytut Badań Literackich PAN; Kom. red. Stanisław Bak et al. Wrocław etc.: Zakł. nar. im. Ossolińskich, 1966–2021. T. 1–39.

¹ Ср. другие случаи перевода этого слова в «Уставе»: ist aber der Standt von dem Horizont der Erden höher / so ist der begert ort niderer (Fronsperger, 125v) — а будетъ твое мѣсто на чемъ стоишъ, и отъ круга земнаго пока мѣста обозришъ выше, и мѣсто твоего хотѣнія будетъ ниже (Устав, 1: 186); so hastu geradt in den 45. Puncten gericht / oberhalb dem Horizonten (Fronsperger, 141v) — и ты прямо направилъ на 45 статью выше округу твоего пока мѣста твое око видитъ (Устав, 1: 204).

² Подобное явление отражено, например, при искажении в «Уставе» названия книги в следующем фрагменте: и держати у себя книгу, именуемую по Француски ле Дроа, а по Нѣмецки Спекулюмъ Сасокници юрисъ, а по Польски и по Литовски Статутъ, а по Руски судебникъ (Устав, т. 1, 73) (в рукописях: Лабра (собр. Лихачева, 526, л. 64 об.); Лабра (F.IX.3, л. 62)) — soll auch ein Buch bey sich haben / welches auff Französisch Larbre des Battaigles heißt (Fronsperger, 84v). В первоначальном чтении — Larbre des Battaigles — речь идет о военно-правовом трактате конца XIV в. «L’arbre des batailles» Honoré Bonet. Что касается варианта ле Дроа, то он, вероятно, появился в печатном издании «Устава» как общее наименование правовой литературы, что отличает его от других приведенных наименований памятников судебно-правовой литературы XVI–XVII вв. Таким образом, и здесь замена оказалась неравнозначной.

³ Как указывает М. Г. Каменных, в России XVI–XVII вв. «раскатами» назывались бастионы, в петровскую эпоху «слово “раскат” было вытеснено семантическим дублетом “бастион”». В это же время вместе со словом бастион из немецкого языка заимствуется термин больверк, который функционирует как его семантический дублет [Каменных 1985: 14–16].

⁴ В таком значении слово иглорит попало в СлРЯ XI–XVII вв. [Бархударов (гл. ред.) 1979: 78].

⁵ Фиксация слова опелымент в СлРЯ XI–XVII не является показательной, так как иллюстрируется единственным примером из «Устава» [Шмелев (гл. ред.) 1987: 13].

About the authors

Dmitry V. Rudnev

Herzen State Pedagogical University of Russia; Saint Petersburg State University

Author for correspondence.
Email: rudnevd@mail.ru
Russian Federation, Saint Petersburg; Saint Petersburg

Milyausha G. Sharikhina

Institute for Linguistic Studies of the Russian Academy of Sciences; Herzen State Pedagogical University of Russia

Email: justmilya@yandex.ru
Russian Federation, Saint Petersburg; Saint Petersburg

References