Solvability of initial-boundary value problem for the modified Kelvin–Voigt model with memory along trajectories of fluid motion

Cover Page

Cite item

Full Text

Abstract

The work is devoted to proving the solvability in the weak sense of the initial-boundary value problem for the modified Kelvin–Voigt model taking into account memory along the trajectories of fluid particles motion. For this, an approximation problem is considered for which solvability is established based on the Leray–Schauder fixed point theorem. Then, based on a priori estimates, it is shown that from a sequence of solutions to the approximation problem, one can extract a subsequence that weakly converges to the solution of the original problem as the approximation parameter tends to zero.

Full Text

1. Введение. Постановка задачи

С середины XX века известно достаточно большое число моделей неньютоновой гидродинамики, описывающих движение различных полимерных растворов и расплавов, эмульсий и суспензий одной ньютоновской жидкости в другой, жидкостей с полимерными добавками и др. Подобные модели активно изучаются в связи с наличием большого числа приложений в медицине, в химической и фармацевтической промышленности и во многих других областях.

Одной из хорошо известных моделей неньютоновской жидкости является модель движения жидкости Кельвина–Фойгта. Реологическое соотношение для этой модели имеет вид

σ=2νΕ(v)+2ddtΕ(v). (1)

 Здесь σ — девиатор тензора напряжений, Ε(v) — тензор скоростей деформаций, ν — вязкость жидкости, ϰ — время запаздывания, а d/dt=/t+i=1nvi/xi — субстанциональная производная по времени. Соотношение (1) предложено в статье [1] и было подтверждено экспериментальными исследованиями растворов полиэтиленоксида, полиакриламида [2] и гуаровой смолы [3].

Подставляя реологическое соотношение (1) в систему уравнений движения жидкости в форме Коши и пренебрегая членами, содержащими произведения производных в силу принципа малости относительных скоростей деформаций при течении жидкости, в [1] была получена система уравнений

vtνΔv+i=1nvivxiϰΔvti=1nviΔvxi+p=f;div v=0. (2)

Исследование разрешимости начально-краевой задачи для системы уравнений (2) было начато в работах А.П. Осколкова [4, 5]. Однако в статье [6] им было замечено, что доказательства в упомянутых работах содержат ошибки, и вопрос разрешимости начально-краевой задачи с условием прилипания на границе оставался открытым. Об этом также писала О.А. Ладыженская [7]. Доказательство существования слабого решения начально-краевой задачи для системы (2) было получено в [8]. В работах [8–12] для системы (2) исследованы задачи оптимального управления и вопросы предельного поведения решений.

На основе моделей жидкостей Максвелла, Кельвина–Фойгта и Олдройта была создана общая феноменологическая теория линейных вязкоупругих жидкостей с конечным числом дискретно распределённых времён релаксации и времён запаздывания [13]. В основе этой теории лежит предположение — принцип суперпозиции Л. Больцмана — о том, что все воздействия на среду независимы и аддитивны, а реакции среды на внешние воздействия линейны. Реологическое соотношение для модели Кельвина–Фойгта порядка L, L, имеет вид

(1+i=1Lλididti)σ=2(μ+i=1L+1ϰididti)Ε(v), (3)

 где λi, i=1,L, — времена релаксации, а ϰi, i=1,L+1, — времена ретардации. Используя преобразование Лапласа (см., например, [14]) и пренебрегая в силу принципа малости относительных скоростей и деформаций членами, содержащими произведения производных v(t,x) по пространственным переменным, получаем следующую систему уравнений, описывающую движение несжимаемой жидкости Кельвина–Фойгта с памятью:

vt+i=1nvivxiνΔvϰΔvtϰi=1nviΔvxi

0ti=1Lβieαi(ts)Δv(s,z(s,t,x))ds+p=f;divv=0,(t,x)QT=[0,T]×Ω; (4)

z(τ;t,x)=x+tτv(s,z(s;t,x))ds,0t,τT,xΩ. (5)

Здесь Ω — выпуклая область с гладкой границей; v — вектор скорости частицы жидкости; p — давление жидкости; f — вектор плотности внешних сил; ν>0, ϰ>0 — вязкость жидкости и время ретардации соответственно; βi, αi, i=1,L, — некоторые константы. Исходя из физического смысла предполагается, что константы αi, i=1,L, различны, вещественны и отрицательны. Требование вещественности и отрицательности обусловлено физическим смыслом задачи, требование различности продиктовано упрощением вычислений. Функция z(τ;t,x) — траектория движения жидкости, соответствующая полю скоростей .

Для системы (4), (5) рассмотрим начально-краевую задачу с начальным и граничным условиями

v|t=0=a(x),xΩ;v|Ω×[0,T]=0. (6)

2. Обозначения и необходимые утверждения

Для того чтобы ввести понятие слабого решения, нам потребуются определения некоторых пространств. Обозначим через C0(Ω)n пространство функций на Ω со значениями в пространстве n класса C с компактным носителем, содержащимся в Ω. Пусть V={v(x)=(v1,,vn)C0(Ω)n:divv=0}. Определим V0 и V1 как пополнение V по нормам L2(Ω)n и H1(Ω)n соответственно. Пусть V2=H2(Ω)nV1.

Рассмотрим в пространстве V оператор A=-π, где π:L2(Ω)nV0 — проектор Лере. Оператор A продолжается в пространстве V0 до замкнутого оператора, который является самосопряжённым положительным оператором с вполне непрерывным обратным. Область определения A совпадает с V2. В силу теоремы Гильберта о спектральном разложении вполне непрерывных операторов собственные функции {ej} оператора A образуют ортонормированный базис в V0. Отметим, что если граница области Ω принадлежит классу C, то собственные функции {ej} оператора A будут бесконечно дифференцируемыми.

Пусть 0<λ1λ2λ3λk — собственные значения оператора A. Обозначим через E множество конечных линейных комбинаций, составленных из ej, и определим пространство Vα, α, как пополнение E по норме vVα=(k=1λkα|vk|2)1/2. В книге [14] показано, что такие нормы в пространствах Vα, α, эквивалентны нормам vVα=Aα/2vV0.

Символ “:” обозначает покомпонентное произведение матриц.

Также введём пространства

W1={u:uL(0,T;V2),u'L2(0,T;V1)},W2={u:uC([0,T],V5),u'L2(0,T;V5)}

с нормами uW1=uL(0,T;V2)+u'L2(0,T;V1), uW2=uC([0,T],V5)+u'L2(0,T;V5).

Будем использовать следующую теорему Лере–Шаудера.

Теорема 1. Пусть G — открытое ограниченное подмножество банахового пространства X,0G, и пусть Ξ(τ,):G¯Xτ0,1, — однопараметрическое семейство отображений, удовлетворяющих следующим условиям:

  1. отображение Ξ:[0,1]×G¯X компактно по совокупности переменных;
  2. Ξ(τ,x)x для всех τ0,1 и xG, т.е. отображение Ξ(τ,) не имеет неподвижных точек на границе G;
  3. Ξ(0,)0.

Тогда отображение Ξ(1,) имеет неподвижную точку, т.е. существует точка x1G такая, что x1=Ξ(1,x1).

В дальнейшем нам потребуется теорема Обена–Дубинского–Симона.

Теорема 2. [15] Пусть XEY — банаховы пространства, причём вложение XE вполне непрерывно, а вложение EY непрерывно. Пусть FLp(0,T;X)1p. Будем предполагать, что для любого fF его обобщённая производная в пространстве D'(0,T;Y) принадлежит Lr(0,T;Y), 1r. Далее пусть множество F ограничено в Lp(0,T;X), а множество {f':fF} ограничено в Lr(0,T;Y).

Тогда при p< множество F относительно компактно в Lp(0,T;E), а при p= и r>1 множество F относительно компактно в C([0,T],E).

Нам потребуется одна абстрактная теорема о разрешимости уравнений с вольтерровыми операторами. Чтобы её сформулировать, необходимо дать следующее определение (мы даём его в частном случае, более подробно см. [16]).

Определение 1. Пусть X1, X2 — линейные пространства. Отображение G:Lp1(0,T;X1)Lp2(0,T;X2) называется оператором Вольтерры, если из равенства u(s)=v(s) для почти всех s[0,t], t[0,T] следует, что (Gu)(s)=(Gv)(s) для почти всех s[0,t]. 

Для таких операторов имеет место

Теорема 3. Пусть X — вещественное банахово пространство. Пусть оператор Вольтерры G:L2(0,T;X)L2(0,T;X) удовлетворяет условию Липшица:

GuGvL2(0,T;X)CuvL2(0,T;X),C=. (7)

Тогда при любых aXfL2(0,T;X) существует точно одно решение uW={u:uC([0,T],X)u'L2(0,T;X)} задачи

u'+Gu=f,u(0)=a.

Определяемое тем самым соответствие {a,f}{u,u'} непрерывно как отображение из X×L2(0,T;X) в C([0,T],X)×L2(0,T;X).

Также нам потребуется неравенство Гронуолла–Беллмана (см., например, [17]).

Теорема 4. Пусть υ(t), g(t) — непрерывные неотрицательные на отрезке  функции и пусть C0. Если υ удовлетворяет интегральному неравенству

v(t)C+0tg(s)v(s)dsдляt[0,T],

то v(t)Cexp{0tg(s)ds} для t[0,T].

3. Необходимые сведения о существовании траекторий

Приведём необходимые нам утверждения о разрешимости задачи (5). Следуя работе [18], начнём с гладкого случая. Пусть vL1(0,T;C(Ω¯)n). Решение (5) определяется как функция z(τ)z(τ;t,x) (τ,t[0,T], xΩ¯), такая что z(τ)C([0,T],Ω¯) и удовлетворяет (5). Обозначим через C(Ω¯)n множество непрерывных функций, обращающихся в нуль на границе Ω.

Лемма 1. Пусть vL1(0,T;C1(Ω¯)nC(Ω¯)n) и ΩC1. Тогда задача (5) имеет единственное решение z. Более того, z, z/x непрерывны по переменным τ,t[0,T], xΩ¯.

Лемма 2. Пусть vkL1(0,T;C1(Ω¯)nC(Ω¯)n)k=1,2ΩC1, и zkk=1,2, — решения задачи (5). Тогда имеют место следующие оценки:

z1(τ;t,x)z2(τ;t,x)Lq(Ω)nC|tτv1(s,x)v2(s,x)Lq(Ω)nds|×

×exp{Cmink=1,2|tτvk(s,x)C1(Ω¯)nds|},1q. (8)

Здесь C — константа, не зависящая от τ, t и υk, k=1,2.

Для суммируемой функции υ требуется более общая концепция решения задачи (5).

Определение 2. Функция z(τ;t,x): [0,T]×[0,T]×Ω¯Rn  называется регулярным лагранжевым потоком, соответствующим υ, если выполнены следующие условия:

  1. для почти всех x и любых t[0,T] функция γ(τ)=z(τ;t,x) абсолютно непрерывна и удовлетворяет уравнению (5);
  2. для любых τ,t[0,T] и произвольного измеримого по Лебегу множества BΩ¯ с мерой Лебега m(B) справедливо равенство m(z(τ,t,B))=m(B);
  3. для любых t1,t2,t3[0,T] и почти всех xΩ имеет место равенство z(t3,t1,x)=z(t3,t2,z(t2,t1,x)).

Отметим, что для гладкого векторного поля  регулярный лагранжев поток совпадает с классическим решением задачи Коши (5).

Теорема 5. Пусть vL1(0,T;Wp1(Ω)n), 1p+, div v(t,x)=0 и v(t,x)|Ω=0. Тогда существует единственный регулярный лагранжев поток z, соответствующий υ.

Пусть υx — матрица Якоби вектор-функции υ.

Теорема 6. Пусть v,vmL1(0,T;W1p(Ω)n), m=1,2,, для некоторого p>1. Пусть div vm=0, vm|Ω=0, div v=0, v|Ω=0 и пусть выполняются неравенства

vxL1(0,T;Lp(Ω)n2)+vL1(0,T;L1(Ω)n)M,vxmL1(0,T;Lp(Ω)n2)+vmL1(0,T;L1(Ω)n)M.

Пусть υm сходится к функции v в L1(QT)n при m. Пусть zm и z — регулярные лагранжевы потоки, соответствующие υm и υ. Тогда последовательность zm сходится к z по мере Лебега в [0,T]×Ω равномерно по t[0,T].

В более общем виде эти результаты можно найти в работах [19, 20].

Приведём также лемму, которая понадобится нам для предельного перехода.

Лемма 3. Пусть hL([0,T]×[0,T]), последовательность υm равномерно ограничена по норме пространства L2(0,T;V2), т.е. vmL2(0,T;V2)C, и сходится слабо в L2(0,T;V2) к некоторой функции υ при m. Тогда

0th(s,t)Δvm(s,zm(s;t,x))ds0th(s,t)Δv(s,z(s;t,x))ds (9)

слабо в L2(0,T;L2(Ω)n) при m. Здесь zm и z — регулярные лагранжевы потоки, соответствующие υm и υ соответственно.

Доказательство. Покажем, что последовательность 0th(s,t)Δvm(s,zm(s;t,x))ds ограничена в пространстве L2(0,T;L2(Ω)n). С учётом неравенства Гёльдера имеем

0th(s,t)Δvm(s,zm(s;t,x))dsL2(0,T;L2(Ω)n)2=0TΩ|0th(s,t)Δvm(s,zm(s;t,x))ds|2dxdt

hL([0,T]×[0,T])20TΩ(0t|Δvm(s,zm(s;t,x))|ds)2dxdt

hL([0,T]×[0,T])20TΩ(t(0t|Δvm(s,zm(s;t,x))|2ds)1/2)2dxdt

ThL([0,T]×[0,T])20T0tΩ|Δvm(s,zm(s;t,x))|2dxdsdt.

В последнем интеграле сделаем замену переменной x=zm(t;s,y) и получим

ThL([0,T]×[0,T])20T0tΩ|Δvm(s,y)|2dydsdt

T2hL([0,T]×[0,T])2vmL2(0,T;V2)2C2T2hL([0,T]×[0,T])2.

Следовательно, существует wL2(0,T;L2(Ω)n) такая, что 0th(s,t)Δvm(s,zm(s;t,x))ds сходится слабо к w в L2(0,T;L2(Ω)n) при m. Но в смысле распределений эта последовательность сходится к 0th(s,t)Δv(s,z(s;t,x))ds. На самом деле, для любой функции φV, χD(0,T), сделав замену переменной x=zm(t;s,y) и поменяв порядок интегрирования, имеем

0TΩ0th(s,t)Δvm(s,zm(s;t,x))dsφ(x)dxχ(t)dt=

=0TΩ0th(s,t)Δvm(s,y)dsφ(zm(t;s,y))dyχ(t)dt=

=0TΩΔvm(s,y)sTh(s,t)φ(zm(t;s,y))χ(t)dtdyds=0TΩΔvm(s,y)Hm(s,y)dyds,

где Hm(s,y)=sTh(s,t)φ(zm(t;s,y))χ(t)dt.

По теореме 6 последовательность zm сходится к z по мере Лебега в [0,T]×Ω равномерно на промежутке t[0,T]. В силу гладкости функция φ(zm(t;s,y)) сходится к функции φ(z(t;s,y)) почти всюду на QT при m. По теореме Лебега о предельном переходе под знаком интеграла равномерно ограниченная последовательность Hm(s,y) сходится почти всюду на QT к ограниченной функции H(s,y)=sTh(s,t)φ(z(s;t,y))χ(t)dt.

В результате получаем

0TΩΔvm(s,y)Hm(s,y)dyds0TΩΔv(s,y)H(s,y)dyds

при m. Здесь первый сомножитель сходится слабо в L2(QT)n, а второй сомножитель сходится почти всюду на QT. В полученном интеграле меняем порядок интегрирования и делаем замену y=z(s;t,x):

0TΩΔv(s,y)H(s,y)dyds=0TΩΔv(s,y)sTh(s,t)φ(z(t;s,y))χ(t)dtdyds=

=0TΩ0th(s,t)Δv(s,y)dsφ(z(t;s,y))dyχ(t)dt=0TΩ0th(s,t)Δv(z(s;t,x))dsφ(t,x)dxχ(t)dt.

В силу единственности предела w=0th(s,t)Δv(z(s;t,x))ds. Лемма доказана.

4. Определение слабого решения и формулировка основного результата

Будем предполагать, что aV2fL2(0,T;V0).

Определение 3. Функция υW1 называется слабым решением начально-краевой задачи (4)–(6) если удовлетворяет для любой пробной функции φV1 при почти всех t(0,T) тождеству

Ωv'φdxi,j=1nΩvivjφjxidx+νΩv:φdx+ϰΩv':φdx+

+ϰi,j=1nΩviΔvjφjxidx0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔv(s,z(s,t,x))φdxds=Ωfφdx (10)

и начальному условию v(0)=a.

Здесь z — регулярный лагранжев поток, порождённый υ Заметим, что по теореме 5 регулярный лагранжев поток z существует для любой функции υW1.

Основным результатом работы является следующая

Теорема 7. Существует хотя бы одно слабое решение начально-краевой задачи (4)–(6).

Для доказательства этой теоремы рассматривается задача, аппроксимирующая исходную, и доказывается её разрешимость. После на основе априорных оценок решений, не зависящих от параметра аппроксимации, показывается, что из последовательности решений аппроксимационной задачи можно извлечь подпоследовательность, слабо сходящуюся к решению исходной задачи при стремлении параметра аппроксимации к нулю.

5. Аппроксимационная задача

Пусть ε>0. Рассмотрим следующую аппроксимационную задачу:

vt+i=1nvivxiνΔvϰΔvtεΔ3vtϰi=1nviΔvxi

0ti=1Lβieαi(ts)Δv(s,z(s,t,x))ds+p=f;divv=0,(t,x)QT=[0,T]×Ω; (11)

z(τ;t,x)=x+tτv(s,z(s;t,x))ds,0t,τT,xΩ; (12)

v|t=0=b(x),xΩ;v|Ω×[0,T]=Δv|Ω×[0,T]=Δ2v|Ω×[0,T]=0. (13)

Будем предполагать, что bV5fL2(0,T;V0).

Определение 4. Функция υW2 называется решением аппроксимационной задачи (11)–(13), если удовлетворяет для любой функции φV1 при почти всех t(0,T) тождеству

Ωv'φdxΩi,j=1nvivjφjxidx+νΩv:φdx+ϰΩv':φdx+εΩ(Δ2v'):φdx+

+ϰΩi,j=1nviΔvjφjxidx0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔv(s,z(s,t,x))φdxds=Ωfφdx

и начальному условию υ0=b

Здесь z — решение задачи (12). Отметим, что в силу вложения V5C1(Ω¯)n задача (12) имеет единственное классическое решение.

Имеет место следующая

Теорема 8. Существует хотя бы одно решение аппроксимационной задачи (11)–(13).

Доказательство этой теоремы (опираясь на теорему ) приводится в п. 6.

6. Доказательство теоремы

Доказательство теоремы приведём в несколько этапов.

 Этап 1. Пусть u — фиксированная функция из C([0,T],V3), uC([0,T],V3)M (здесь M — константа, точное значение которой будет указано ниже). В силу непрерывного вложения V3C1(Ω¯)n получаем, что uC([0,T],C1(Ω¯)n), причём u обращается в нуль на Ω. Тогда по лемме 1 существует единственное решение Zu задачи Коши

zτt,xx+tτus,zst,xds. (14)

 Этап 2. На этом этапе для исходной функции u и найденной по ней функции Zu доказывается существование функции wW2, удовлетворяющей для любой пробной функции φV1 при почти всех  тождеству

Ωw'φdxξΩi,j=1nuiwjφjxidx+ξνΩw:φdx+ϰΩw':φdx+εΩ(Δ2w'):φdx+

+ξϰΩi,j=1nuiΔwjφjxidxξ0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔw(s,Zu(s,t,x))φdxds=ξΩfφdx (15)

 и начальному условию

w(0)=ξb,ξ[0,1]. (16)

Для доказательства существования единственного решения этой задачи воспользуемся теоремой . Для этого сначала введём операторы при помощи следующих равенств:

A:V1V1,Av,φ=Ωv:φdx,v,φV1;

J:V1V1,Jv,φ=Ωvφdx,v,φV1;

A3:V5V1,A3v,φ=Ω(Δ2v):φdx,vV5,φV1.

Также для фиксированной функции uC([0,T],V3) и найденной на первом этапе функции ZuC([0,T]×[0,T],C(Ω¯)n) введём операторы при помощи равенств

B1(u,):L4(Ω)nV1,B1(u,v),φ=Ωi,j=1nuivjφjxidx,vL4(Ω)n,φV1;

B2(u,):V2V1,B2(u,v),φ=Ωi,j=1nuiΔvjφjxidx,vV2,φV1;

C(,Zu):L2(0,T;V2)L2(0,T;V1),

C(v,Zu)(t),φ=0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔv(s,Zu(s,t,x))φdxds,vL2(0,T;V2),φV1.

Тогда задача о поиске функции wW2, удовлетворяющей для любой пробной функции φV1 при почти всех t(0,T) тождеству (15) и начальному условию (16), эквивалентна задаче о поиске функции wW2, являющейся решением операторного уравнения

(J+εA3+ϰA)w'+ξνAwξB1(u,w)+ξϰB2(u,w)ξC(w,Zu)=ξf (17)

 и удовлетворяющей начальному условию (16).

Для того чтобы воспользоваться теоремой 3, нужно установить некоторые свойства операторов. Отметим, что мы установим только те свойства, которые нам необходимы.

Лемма 4. Справедливы следующие свойства.

1. Для функции gL2(0,T;V1) значение AgL2(0,T;V1), оператор A:L2(0,T;V1)L2(0,T;V1) непрерывен и имеет место оценка

AgL2(0,T;V1)gL2(0,T;V1). (18)

2. Оператор 2mu2mu(J+ϰA):V1V1 непрерывен и обратим. Для любой функции 2mu2mugL2(0,T;V1) значение (J+ϰA)gL2(0,T;V1), оператор (J+ϰA):L2(0,T;V1)L2(0,T;V1) непрерывен и имеет место оценка

ϰgL2(0,T;V1)(J+ϰA)gL2(0,T;V1). (19)

3. Для gL2(0,T;V5) значение (J+εA3+ϰA)gL2(0,T;V1), оператор (J+εA3+ϰA):L2(0,T;V5)L2(0,T;V1) непрерывен, обратим и имеет место оценка

εgL2(0,T;V5)(J+εA3+ϰA)gL2(0,T;V1)(C1+ε+ϰC2)gL2(0,T;V5). (20)

Обратный оператор (J+εA3+ϰA)1:L2(0,T;V1)L2(0,T;V5) непрерывен и для него справедливо неравенство

(J+εA3+ϰA)1hL2(0,T;V5)1εhL2(0,T;V1). (21)

4. Пусть функция uC([0,T],V3) фиксирована, uC([0,T],V3)M. Для любой функции gL2(0,T;V1) значение B1(u,g)L2(0,T;V1), отображение B1(u,):L2(0,T;V1)L2(0,T;V1) непрерывно и для него имеет место оценка

B1(u,g)L2(0,T;V1)C3MgL2(0,T;V1). (22)

5. Пусть функция uC([0,T],V3) фиксирована, uC([0,T],V3)M. Для любой функции gL2(0,T;V2) значение B2(u,g)L2(0,T;V1), отображение B2(u,):L2(0,T;V2)L2(0,T;V1) непрерывно и для него имеет место оценка

B2(u,g)L2(0,T;V1)C4MgL2(0,T;V2). (23)

Доказательства свойств 1 и 2 леммы представлены в статье [8], доказательство свойства 3 содержится в [14]. Свойства операторов B1, B2 являются частными случаями для аналогичных операторов из работы [8].

Лемма 5. Пусть функция uC([0,T],V3) фиксирована и ZuC([0,T]×[0,T],C(Ω¯)n) — найденное по  решение задачи (14). Отображение C(,Zu):L2(0,T;V2)L2(0,T;V1) непрерывно и для него имеет место неравенство

C(g,Zu)L2(0,T;V1)C5gL2(0,T;V2). (24)

Доказательство. По определению C(,Zu) для любой функции gL2(0,T;V1) при почти всех t[0,T] и для любой φV1 имеем

|C(g,Zu)(t),φ|=|0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔg(s,Zu(s,t,x))φdxds|

i=1L|βi|0teαi(ts)(Ω|Δg(s,Zu(s;t,x))|2dx)1/2(Ω|φ|2dx)1/2ds.

В первом интеграле в правой части этого соотношения сделаем замену переменной y=Zu(s;t,x) (обратная замена x=Zu(t;s,y)). Так как div u=0, то detZux=1. Поэтому

Ω|Δg(s,Zu(s;t,x))|2dx=Ω|Δg(s,y)|2dy=Δg(s)L2(Ω)n2.

Следовательно, пользуясь тем, что αi<0, i=1,L¯, имеем

 

|C(g,Zu)(t),φ|i=1L|βi|maxs[0,t]eαi(ts)0tΔg(s)L2(Ω)ndsφL2(Ω)n

C6ti=1L|βi|(0tg(s)V22ds)1/2φV1C7gL2(0,T;V2)φV1.

Отсюда при почти всех t(0,T) получим неравенство C(g,Zu)(t)V1C7gL2(0,T;V2). Возводя его в квадрат и интегрируя по  получаем (24) с константой C5=C7T, из которой в силу линейности следует непрерывность оператора C(,Zu). Лемма доказана.

Теорема 9. Пусть функция uC([0,T],V3) фиксирована, uC([0,T],V3)M. Для любых функций bV5fL2(0,T;V0) при каждом ξ[0,1] существует единственное решение vW2 задачи (15), (16).

Доказательство. Как уже было отмечено ранее, разрешимость задачи (15), (16) эквивалентна существованию решения операторного уравнения (17), удовлетворяющего начальному условию (16). В силу леммы 4 оператор (J+εA3+ϰA):L2(0,T;V5)L2(0,T;V1) обратим и обратный к нему оператор непрерывен. Применив оператор (J+εA3+ϰA)1 к операторному уравнению (17), получим эквивалентное операторное уравнение

 

w'+ξ(J+εA3+ϰA)1(νAwB1(u,w)+ϰB2(u,w)C(w,Zu))=

=ξ(J+εA3+ϰA)1f,ξ[0,1]. (25)

Отметим, что при ξ=0 операторное уравнение (25) и начальное условие (16) имеют вид

w'=0,w(0)=0.

Таким образом, при ξ=0 задача (15), (16) имеет только нулевое решение.

Пусть теперь ξ(0,1]. Докажем существование решения vW2 операторного уравнения (25), удовлетворяющего начальному условию (16). Для этого воспользуемся теоремой 3. Проверим выполнение её условий. Очевидно, что оператор G:L2(0,T;V5)L2(0,T;V5):

G=ξ(J+εA3+ϰA)1(νAB1(u,)+ϰB2(u,)C(,Zu))

является оператором Вольтерры (см. определение ). Проверим выполнение условия (7). В силу линейности G покажем, что для любой hL2(0,T;V5) имеет место неравенство

GhL2(0,T;V5)LhL2(0,T;V5).

Для любой функции hL2(0,T;V5) в силу определения оператора G а также неравенств (18), (21)–(24), имеем

GhL2(0,T;V5)=ξ(J+εA3+ϰA)1(νAhB1(u,h)+ϰB2(u,h)C(h,Zu))L2(0,T;V5)

ξε(νAhL2(0,T;V1)+ϰB1(u,h)L2(0,T;V1)+B2(u,h)L2(0,T;V1)+C(,Zu)L2(0,T;V1))

ξε(νhL2(0,T;V1)+C3MhL2(0,T;V1)+ϰC4MhL2(0,T;V2)+C5hL2(0,T;V2))

C8ξεhL2(0,T;V5). 

Следовательно, по теореме 3 существует единственное решение wW2 задачи (15), (16). Теорема доказана.

 Этап 3. Таким образом, построено семейство отображений T, которое числу ξ[0,1] и функции uC([0,T],V3) ставит в соответствие функцию wW2. Установим теперь непрерывность отображения T:[0,1]×BM¯W2, где BM — шар в C([0,T],V3) радиуса M с центром в нуле. Имеет место следующая

Лемма 6. Отображение T:[0,1]×BM¯W2 непрерывно.

Доказательство. Пусть {uk} — последовательность функций, ukBM¯C([0,T],V3), которая сходится в C([0,T],V3) к функции u* при k. Пусть ξk — последовательность чисел из 0,1 которая сходится к ξ* при k. Обозначим wk=T(ξk,uk). Покажем, что wk сходится в пространстве W2 к функции w*=T(ξ*,u*) при k.

По построению функция wk является решением задачи

(J+εA3+ϰA)(wk)'+ξkνAwkξkB1(uk,wk)+ξkϰB2(uk,wk)ξkC(wk,Zuk)=ξkf, (26)

Zuk(τ;t,x)=x+tτuk(s,Zuk(s;t,x))ds, (27)

wk(0)=ξkb. (28)

Соответственно w* является решением задачи

(J+εA3+ϰA)(w*)'+ξ*νAw*ξ*B1(u*,w*)+ξ*ϰB2(u*,w*)ξ*C(w*,Zu*)=ξ*f, (29)

Zu*(τ;t,x)=x+tτu*(s,Zu*(s;t,x))ds, (30)

w*(0)=ξ*b. (31)

Вычитая (29) из (26) и преобразуя стандартным образом слагаемые, получаем

 

(J+εA3+ϰA)(wkw*)'+ξkνA(wkw*)+(ξkξ*)νAw*

(ξkξ*)B1(u*,w*)+ξkB1(uku*,w*)ξkB1(uk,wkw*)+

+(ξkξ*)ϰB2(u*,w*)ξkϰB2(uku*,w*)+ξkϰB2(uk,wkw*)

(ξkξ*)C(wk,Zuk)ξ*C(wkw*,Zuk)ξ*(C(w*,Zuk)C(w*,Zu*))=(ξkξ*)f.  (32)

Применим последнее равенство к функции wkw*. Преобразовав первые два слагаемых при помощи формулы Грина, будем иметь

12ddt(wkw*)(t)V02+ε2ddt(wkw*)(t)V32+ϰ2ddt(wkw*)(t)V12+

+ξkν(wkw*)(t)V12+(ξkξ*)νAw*(t),(wkw*)(t)

(ξkξ*)B1(u*(t),w*(t)),(wkw*)(t)+ξkB1((uku*)(t),w*(t)),(wkw*)(t)+

+(ξkξ*)ϰB2(u*(t),w*(t)),(wkw*)(t)ξkϰB2((uku*)(t),w*(t)),(wkw*)(t)+

+ξkϰB2(uk(t),(wkw*)(t)),(wkw*)(t)(ξkξ*)C(wk(t),Zuk),(wkw*)(t)

ξ*C((wkw*)(t),Zuk),(wkw*)(t)ξ*C(w*(t),Zuk)C(w*(t),Zu*),(wkw*)(t)=

=(ξkξ*)f(t),(wkw*)(t). (33)

 Здесь мы воспользовались равенством B1(h,g),g=0 (см. [8]).

Перенесём в правую часть оставшиеся слагаемые и оценим её сверху при помощи неравенств Гёльдера и Коши. Для первого слагаемого в силу определения оператора A имеем

|(ξkξ*)νAw*(t),(wkw*)(t)||ξkξ*|ν|Ω(w*(t)):(wkw*)(t)dx|

|ξkξ*|νw*(t)V1(wkw*)(t)V112|ξkξ*|2ν2w*(t)V12+12(wkw*)(t)V12.

 Для следующего слагаемого в силу определения отображения B1 получим

|(ξkξ*)B1(u*(t),w*(t)),(wkw*)(t)||ξkξ*||Ωi,j=1nui*(t)wj*(t)(wkw*)jxi(t)dx|

|ξkξ*|i,j=1nui*(t)C(Ω¯)wj*(t)L2(Ω)(wkw*)jxi(t)L2(Ω)

C9|ξkξ*|u*(t)V3w*(t)V1(wkw*)(t)V1

C922|ξkξ*|2u*(t)V32w*(t)V12+12(wkw*)(t)V12.

Аналогично для следующего слагаемого в силу ξk1 имеем

|ξkB1((uku*)(t),w*(t)),(wkw*)(t)|ξk|Ωi,j=1n(uku*)i(t)wj*(t)(wkw*)jxi(t)dx|

C9(uku*)(t)V3w*(t)V1(wkw*)(t)V1C922(uku*)(t)V32w*(t)V12+12(wkw*)(t)V12.  

 Для следующего слагаемого в силу определения B2 запишем

|(ξkξ*)ϰB2(u*(t),w*(t)),(wkw*)(t)||ξkξ*|ϰ|Ωi,j=1nui*(t)Δwj*(t)(wkw*)jxi(t)dx|

|ξkξ*|ϰi,j=1nui*(t)C(Ω¯)Δwj*(t)L2(Ω)(wkw*)jxi(t)L2(Ω)

C10ϰ|ξkξ*|u*(t)V3w*(t)V2(wkw*)(t)V1

C102ϰ22|ξkξ*|2u*(t)V32w*(t)V22+12(wkw*)(t)V12. 

Аналогично для второго и третьего слагаемых, содержащих B2 получим

|ξkϰB2((uku*)(t),w*(t)),(wkw*)(t)|ξkϰ|Ωi,j=1n(uku*)i(t)Δwj*(t)(wkw*)jxi(t)dx|

C102ϰ22(uku*)(t)V32w*(t)V22+12(wkw*)(t)V12;

|ξkϰB2(uk(t),(wkw*)(t)),(wkw*)(t)|

ξkϰ|Ωi,j=1nuik(t)Δ(wkw*)j(t)(wkw*)jxi(t)dx|C10ϰuk(t)V3(wkw*)(t)V22.

Для следующего слагаемого аналогично доказательству неравенства (24), применяя неравенство Гёльдера, делая замену переменной y=Zuk(s;t,x) в первом из полученных сомножителей и пользуясь тем, что αi<0, i=1,L¯, получаем

 |(ξkξ*)C(wk(t),Zuk),(wkw*)(t)|

|ξkξ*|i=1L|βi|0teαi(ts)|ΩΔwk(s,Zuk(s,t,x))(wkw*)(t)dx|ds

|ξkξ*|i=1L|βi|0teαi(ts)(Ω|Δwk(s,Zuk(s,t,x))|2dx)1/2(wkw*)(t)L2(Ω)nds

|ξkξ*|i=1L|βi|maxs0,teαi(t-s)0t(Ω|Δwk(s,Zuk(s,t,x))|2dx)1/2(wkw*)(t)L2(Ω)nds

C7|ξkξ*|i=1L|βi|0twk(s)V2ds(wkw*)(t)V1

TC7|ξkξ*|i=1L|βi|wkL2(0,T;V2)(wkw*)(t)V1

C11|ξkξ*|2wkL2(0,T;V2)2+12(wkw*)(t)V12.

Аналогично для следующего слагаемого в силу неравенства ξk1 

|ξ*C((wkw*)(t),Zuk),(wkw*)(t)|

ξ*i=1L|βi|0teαi(ts)|ΩΔ(wkw*)(s,Zuk(s,t,x))(wkw*)(t)dx|ds

C110t(wkw*)(s)V22ds+12(wkw*)(t)V12.

Для следующей разности аналогично предыдущему, пользуясь теоремой о среднем (см., например, [21, с. 176]) и неравенством (8), будем иметь

|ξ*(C(w*(t),Zuk)C(w*(t),Zu*)),(wkw*)(t)|

ξ*i=1L|βi|0teαi(ts)|Ω(Δw*(s,Zuk(s,t,x))Δw*(s,Zu*(s,t,x)))(wkw*)(t)dx|ds

i=1L|βi|0teαi(ts)Ω|Δw*(s,Zuk(s,t,x))Δw*(s,Zu*(s,t,x))||(wkw*)(t)|dxds

i=1L|βi|0teαi(ts)ΩmaxzΩ|Δw*z(s,z)||Zuk(s,t,x)Zu*(s,t,x)||(wkw*)(t)|dxds

i=1L|βi|0teαi(ts)w*(s)C3(Ω¯)n(Ω|Zuk(s,t,x)Zu*(s,t,x)|2dx)1/2(wkw*)(t)L2(Ω)nds

i=1L|βi|0teαi(ts)w*(s)C3(Ω¯)nC12tsuk(τ)u*(τ)L2(Ω)ndτ×

×exp{C13|tsu*(τ)C1(Ω¯)ndτ|}ds(wkw*)(t)L2(Ω)n

C12i=1L|βi|0tw*(s)C3(Ω¯)nds0tuk(τ)u*(τ)L2(Ω)ndτ×

×exp{C14Tu*C([0,T],V3)}(wkw*)(t)L2(Ω)n

C15w*C([0,T],V5)uku*C([0,T],V3)(wkw*)(t)V1

C1522w*C([0,T],V5)2uku*C([0,T],V3)2+12(wkw*)(t)V12.

Здесь мы для упрощения изложения воспользовались неравенством u*C([0,T],V3)M.

Наконец, для последнего слагаемого имеем

|(ξkξ*)f(t),(wkw*)(t)||ξkξ*|f(t)V1(wkw*)(t)V1

12|ξkξ*|2f(t)V12+12(wkw*)(t)V12.

Таким образом, из (33) следует неравенство

12ddt(wkw*)(t)V02+ε2ddt(wkw*)(t)V32+ϰ2ddt(wkw*)(t)V12

|ξkξ*|2(ν22w*(t)V12+C922u*(t)V32w*(t)V12+C102ϰ22u*(t)V32w*(t)V22+

+C11wkL2(0,T;V2)2+12f(t)V12)+C110t(wkw*)(s)V22ds+

+C10ϰuk(t)V3(wkw*)(t)V22+(uku*)(t)V32(C102ϰ22w*(t)V22+C922w*(t)V12)+

+C1522w*C([0,T],V5)2uku*C([0,T],V3)2+92(wkw*)(t)V12.

Умножим последнее неравенство на два и проинтегрируем по переменной t от 0 до τ, τ[0,T]. При этом оценим часть слагаемых в правой части, воспользовавшись тем, что в силу теоремы 3 решения задач (26)–(28) и (29)–(31) непрерывно зависят от правой части и начального условия и, следовательно, ограничены. Получим

(wkw*)(τ)V02+ε(wkw*)(τ)V32+ϰ(wkw*)(τ)V12

bV02|ξkξ*|2+εbV32|ξkξ*|2+ϰbV12|ξkξ*|2+0τ(ν2w*(t)V12+C92u*(t)V32w*(t)V12+

+C102ϰ2u*(t)V32w*(t)V22+2C11wkL2(0,T;V1)2+f(t)V12)dt|ξkξ*|2+

+2C110τ0t(wkw*)(s)V22dsdt+0τC92w*(t)V12+C102ϰ2w*(t)V22(uku*)(t)V32dt+

+C10ϰ0τuk(t)V3(wkw*)(t)V22dt+C152w*C([0,T],V5)2uku*C([0,T],V3)20τdt+

+90τ(wkw*)(t)V12dtC16|ξkξ*|2+C17uku*C([0,T],V3)2+C18ε0τε(wkw*)(t)V32dt.

 В силу неотрицательности слагаемых в левой части при всех τ[0,T]

ϰ(wkw*)(τ)V12+ε(wkw*)(τ)V32

C16|ξkξ*|2+C17uku*C([0,T],V3)2+C18ε0τϰ(wkw*)(t)V12+ε(wkw*)(t)V32dt.

Отсюда в силу неравенства Гронуолла–Беллмана (теорема ) при всех τ[0,T] имеем

 

ϰ(wkw*)(τ)V12+ε(wkw*)(τ)V32

(C16|ξkξ*|2+C17uku*C([0,T],V3)2)exp{C18ε0τdτ}

(C16|ξkξ*|2+C17uku*C([0,T],V3)2)exp{TC18ε}. (34)

Правая часть (34) не зависит от τ, поэтому можно перейти к максимуму по τ[0,T]. Тогда в силу элементарного неравенства (a2+b2)(a+b)2, которое имеет место для любых неотрицательных a, b, непосредственно получаем, что

εwkw*C([0,T],V3)C19(|ξkξ*|+uku*C([0,T],V3)). (35)

Далее из (32), оставляя в левой части только первое слагаемое и пользуясь тем, что норма суммы не превосходит суммы норм, имеем

(J+εA3+ϰA)(wkw*)'L2(0,T;V1)

ξkνA(wkw*)L2(0,T;V1)+|ξkξ*|νAw*L2(0,T;V1)+

+|ξkξ*|B1(u*,w*)L2(0,T;V1)+ξkB1(uku*,w*)L2(0,T;V1)+

+ξkB1(uk,wkw*)L2(0,T;V1)+|ξkξ*|ϰB2(u*,w*)L2(0,T;V1)+

+ξkϰB2(uku*,w*)L2(0,T;V1)+ξkϰB2(uk,wkw*)L2(0,T;V1)+

+|ξkξ*|C(wk,Zuk)L2(0,T;V1)+ξ*C(wkw*,Zuk)L2(0,T;V1)+

+ξ*C(w*,Zuk)C(w*,Zu*)L2(0,T;V1)+|ξkξ*|fL2(0,T;V1). (36)

Оценим правую часть (36). Для первых двух слагаемых в силу (18) имеет место соотношение 

νξkA(wkw*)L2(0,T;V1)+ν|ξkξ*|Aw*L2(0,T;V1)

νwkw*L2(0,T;V1)+|ξkξ*|νw*L2(0,T;V1).

Для следующего слагаемого в силу оценки (22) получим

|ξkξ*|B1(u*,w*)L2(0,T;V1)|ξkξ*|C3Mw*L2(0,T;V1).

Для следующего слагаемого, аналогично доказательству неравенства (22), имеем

ξkB1(uku*,w*)L2(0,T;V1)C3uku*C([0,T],V3)w*L2(0,T;V1).

Для последнего слагаемого с B1 в силу (22) получаем

ξkB1(uk,wkw*)L2(0,T;V1)C3Mwkw*L2(0,T;V1).

Аналогично для следующих трёх слагаемых с B2 в силу неравенства (23) запишем

|ξkξ*|ϰB2(u*,w*)L2(0,T;V1)+ξkϰB2(uku*,w*)L2(0,T;V1)+

+ξkϰB2(uk,wkw*)L2(0,T;V1)|ξkξ*|ϰC4Mw*L2(0,T;V2)+

+ϰC4uku*C([0,T],V3)w*L2(0,T;V2)+ϰC4Mwkw*L2(0,T;V2).

Для следующих двух слагаемых в силу (24) получим

|ξkξ*|C(wk,Zuk)L2(0,T;V1)+ξ*C(wkw*,Zuk)L2(0,T;V1)

|ξkξ*|C5wkL2(0,T;V2)+C5wkw*L2(0,T;V2).

Для предпоследнего слагаемого, аналогично оценке подобного слагаемого выше, имеем

ξ*C(w*,Zuk)C(w*,Zu*)L2(0,T;V1)C15w*C([0,T],V5)uku*C([0,T],V3).

В силу неравенства (20) левую часть (36) можно оценить следующим образом:

ε(wkw*)'L2(0,T;V5)(J+εA3+ϰA)(wkw*)'L2(0,T;V1).

Таким образом, из (36) получаем неравенство

ε(wkw*)'L2(0,T;V5)(ν+C3M)wkw*L2(0,T;V1)+(ϰC4M+C5)wkw*L2(0,T;V2)+

+((ν+C3M)w*L2(0,T;V1)+(ϰC4M+C5)wkL2(0,T;V2)+fL2(0,T;V1))|ξkξ*|+

+(C3w*L2(0,T;V1)+ϰC4w*L2(0,T;V2)+C15w*C([0,T],V5))uku*C([0,T],V3).

Из этого неравенства в силу непрерывности вложений L2(0,T;V2)L2(0,T;V1) и C([0,T],V3)L2(0,T;V2) и оценки (35) заключаем, что

ε(wkw*)'L2(0,T;V5)C20|ξkξ*|+uku*C([0,T],V3). (37)

Поскольку (wkw*)(t)=(wkw*)(0)+0t(wkw*)'(s)ds, то

wkw*C([0,T],V5)(wkw*)(0)V5+maxt[0,T]0t(wkw*)'(s)V5ds

(τkτ*)bV5+0T(wkw*)'(s)V5ds|τkτ*|bV5+T(wkw*)'L2(0,T;V5).

Из последнего соотношения и из (37) имеем

wkw*W2=wkw*C([0,T],V5)+(wkw*)'L2(0,T;V5)

|τkτ*|bV5+C20ε(1+T)|τkτ*|+uku*C([0,T],V3).

Отсюда следует, что wk сходится к w* по норме W2 при k. Лемма доказана.

Построенное отображение T не только непрерывно, но и компактно как отображение со значениями в некотором подходящем пространстве. А именно, справедлива следующая

Лемма 7. Отображение T:[0,1]×BM¯C([0,T],V3) компактно.

Доказательство. В силу леммы 6 отображение T:[0,1]×BM¯W2 непрерывно. Так как вложение V5V3 компактно, то по теореме 2 вложение W2C([0,T],V3) компактно. Таким образом, T:[0,1]×BM¯C([0,T],V3) компактно как суперпозиция непрерывного и компактного отображений. Лемма доказана.

Этап 4. Докажем теперь, что отображение T:[0,1]×BM¯C([0,T],V3) не имеет неподвижных точек на границе шара BR. Для этого покажем сначала, что все неподвижные точки этого отображения удовлетворяют подходящей априорной оценке. Имеет место следующая

Теорема 10. Если υ — неподвижная точка отображения T:[0,1]×BM¯C([0,T],V3), т.е. T(ξ,v)=v для некоторого ξ[0,1], то для него имеют место следующие оценки:

vC([0,T],V2)2C21KeTC22; (38)

εv'L2(0,T;V5)C23K; (39)

ϰv'L2(0,T;V1)2C23K; (40)

εvC([0,T];V5)C24K+εbV5, (41)

где K=(fL2(0,T;V0)2+bV02+2ϰbV12+ϰ2bV22+εbV32+εϰbV42).

Доказательство. Прежде всего отметим, что, несмотря на то что по условиям теоремы vC([0,T],V3), по построению отображения T функция υ принадлежит пространствуW2  и поэтому указанные оценки имеют для неё смысл.

Сначала получим стандартную энергетическую оценку. Так как υ — неподвижная точка отображения T, то υ является решением задачи

(J+εA3+ϰA)v'+ξνAvξB1(v,v)+ξϰB2(v,v)ξC(v,Zv)=ξf, (42)

Zv(τ;t,x)=x+tτv(s,Zv(s;t,x))ds,

v(0)=ξb. (43)

Применим (42) к функции (J+ϰA)v:

(J+εA3+ϰA)v',(J+ϰA)v+ξνAv,(J+ϰA)vξB1(v,v),(J+ϰA)v+

+ξϰB2(v,v),(J+ϰA)vξC(v,Zv),(J+ϰA)v=ξf,(J+ϰA)v. (44)

В силу свойств операторов B1 и B2 (см. [8]) имеем

ξB1(v,v),(J+ϰA)v+ξϰB2(v,v),(J+ϰA)v=0.

В силу определения J+εA3+ϰA и формулы Грина аналогично предыдущему получаем

J+εA3+ϰAv',J+ϰAv=

=12ddtv(t)V02+ϰddtv(t)V12+ϰ2ddtv(t)V22+ε2ddtv(t)V32+εϰ2ddtv(t)V42.

Для следующего слагаемого будем иметь

ξνAv,J+ϰAv=ξνΩv:vdx+ξνϰΩΔvΔvdx=ξνv(t)V12dt+ξνϰv(t)V22.

 Последнее слагаемое в левой части в силу неравенства Гёльдера оценим сверху:

ξC(v,Zv),(J+ϰA)v=ξ|0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔv(s,Zv(s,t,x))(J+ϰA)v(t)dxds|

maxs[0,t]eαi(ts)0ti=1L|βi|(ΩΔv(s,Zv(s;t,x))2dx)1/2(Ω(J+ϰA)v(t)2dx)1/2ds.

Сделаем замену x=Zv(t;s,y) в первом сомножителе и получим

ξC(v,Zv),(J+ϰA)v0ti=1L|βi|(Ω|Δv(s,y)|2dy)1/2(J+ϰA)v(t)V0ds

0ti=1L|βi|v(s)V2(C25+ϰ)v(t)V2dsC26(C25+ϰ)0tv(s)V2v(t)V2ds

C26(C25+ϰ)0t12(v(s)V22+v(t)V22)dsC26(C25+ϰ)2(0tv(s)V22dt+tv(t)V22).

Оценим правую часть:

ξf,(J+ϰA)vξf(t)V0(J+ϰA)v(t)V0dt

(C25+ϰ)f(t)V0v(t)V2dtC25+ϰ2v(t)V22+C25+ϰ2f(t)V02.

Таким образом, получаем неравенство

12ddtv(t)V02+ϰddtv(t)V12+ϰ2ddtv(t)V22+ε2ddtv(t)V32+εϰ2ddtv(t)V42+

+ξνv(t)V12dt+ξνϰv(t)V22C26(C25+ϰ)2(0tv(s)V22dt+tv(t)V22)+

+C25+ϰ2v(t)V22+C25+ϰ2f(t)V02.

Интегрируя его по t от 0 до τ и оценивая в полученном неравенстве левую часть снизу, а правую сверху, имеем

ϰ2v(τ)V22C25+ϰ2fL2(0,T;V0)2+(C25+ϰ)(TC26+1)20tv(t)V22dt+

+12bV02+ϰbV12+ϰ22bV22+ε2bV32+εϰ2bV42.

Таким образом, имеет место неравенство v(τ)V22C21K+C220τv(t)V22dt, из которого в силу неравенства Гронуолла–Беллмана при всех τ[0,T] получаем

v(τ)V22C21KeτC22C21KeTC22. (45)

Переходя к максимуму по τ[0,T] в левой части (45), получаем (38).

Оценим производную по времени. Так как υ — неподвижная точка отображения T, то υ удовлетворяет (42). Отметим, что операторы в (42) не являются линейными. Но для наших целей потребуются только следующие оценки сверху:

B1(v,v)L2(0,T;V1)C27vC([0,T],V1)2;B2(v,v)L2(0,T;V1)C28vC([0,T],V2)2.

Здесь константы C27 и C28 не зависят от υ. Доказательство этих неравенств идейно не отличается от получения подобных оценок в лемме 4 и приведено в [8].

Из (42) в силу приведённых неравенств, оценок (24), (38) и элементарного неравенства a1+a2 получаем

(J+εA3+ϰA)v'L2(0,T;V1)=ξfξϰνAv+ξB1(v,v)ξB2(v,v)+ξC(v,Zv)L2(0,T;V1)

fL2(0,T;V1)+νAvL2(0,T;V1)+B1(v,v)L2(0,T;V1)+

+ϰB2(v,v)L2(0,T;V1)+C(v,Zv)L2(0,T;V1)

fL2(0,T;V1)+νvC([0,T];V1)+C27vC([0,T];V1)2+ϰC28vC([0,T];V2)2+C5vC([0,T];V2)C23K.

В силу левой части неравенства (20) имеем εv'L2(0,T;V5)(J+εA3+ϰA)v'L2(0,T;V1). Из двух последних неравенств и следует требуемое неравенство (39).

Аналогично предыдущему из (42) имеем

(J+ϰA)v'L2(0,T;V1)=εA3v'+ξfξνAv+ξB1(v,v)ξϰB2(v,v)+ξC(v,Zv)L2(0,T;V1)

εA3v'L2(0,T;V1)+C23Kεv'L2(0,T;V5)+C23K2C23K.

В силу неравенства (19) справедлива оценка ϰv'L2(0,T;V1)(J+ϰA)v'L2(0,T;V1). Из двух последних неравенств следует (40).

Для доказательства неравенства (41) заметим, что при всех t[0,T] имеет место равенство v(s)=v(0)+0tv'(s)ds. Тогда получаем, что

vC([0,T],V5)ξbV5+maxt[0,T]0tv'(s)V5dsbV5+Tv'L2(0,T;V5)2,

а отсюда, в силу (39), следует (41). Теорема доказана.

Из доказанной теоремы непосредственно заключаем, что если υ — неподвижная точка отображения T:[0,1]×BM¯C([0,T],V3), то

vW2=vC([0,T];V5)+v'L2(0,T;V5)C23+C24εK+bV5.

Так как вложение W2C([0,T],V3) непрерывно, то vC([0,T],V3)C29vW2. Следовательно, если υ — неподвижная точка отображения T, то

vC([0,T],V3)C30=C29C23+C24εK+bV5.

Тогда, положив M=C30+1, получим, что отображение T:[0,1]×BM¯C([0,T],V3) не имеет неподвижных точек на границе шара BM.

 Этап 5. Поскольку T(0,)0 и 0BM, то выполнено и последнее условие теоремы 1. Следовательно, отображение T(1,) имеет хотя бы одну неподвижную точку, т.е. существует хотя бы одно решение аппроксимационной задачи (11)–(13). Теорема 8 доказана.

7. Предельный переход

Перейдём к пределу при ε0 в аппроксимационной задаче (11)–(13). Поскольку пространство V5 плотно в V2 то для каждого aV2 существует последовательность bmV5, сходящаяся к a по норме V2. Если a0, то положим bm0, εm=1/m. Если же aV20, то, начиная с некоторого номера, bmV40 и положим εm=1/(mbmV42). Таким образом, последовательность {εm} сходится к нулю при m+ и имеет место неравенство

εmbmV421. (46)

В силу теоремы 8 для каждых εm и bm существует vmW2W1 — решение аппроксимационной задачи (11)–(13). Следовательно, каждое υm удовлетворяет для всех φV1 при почти всех t(0,T) равенству

Ωvm'φdxΩi,j=1n(vm)i(vm)jφjxidx+ϰΩvm':φdx+

+εΩ(Δ2vm'):φdx+νΩvm:φdx+ϰΩi,j=1n(vm)iΔ(vm)jφjxidx

0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔvm(s,zm(s,t,x))φdxds=Ωfφdx, (47)

где zm — решение задачи zm(τ;t,x)=x+tτvm(s,zm(s;t,x))ds, удовлетворяющее начальному условию

vm|t=0(x)=bm(x),xΩ. (48)

В силу оценок (38)–(40) и неравенства (46) υm удовлетворяет оценкам

vmC([0,T],V2)2C21(fL2(0,T;V0)2+bmV02+2ϰbmV12+ϰ2bmV22+C31+ϰ)eTC22; (49)

εmvm'L2(0,T;V5)C23(fL2(0,T;V0)2+bmV02+2ϰbmV12+ϰ2bmV22+C31+ϰ); (50)

ϰvm'L2(0,T;V1)2C23(fL2(0,T;V0)2+bmV02+2ϰbmV12+ϰ2bmV22+C31+ϰ). (51)

В силу непрерывности вложения C([0,T],V2)L2(0,T;V2) и неравенства (49) без ограничения общности (в случае необходимости переходя к подпоследовательности) получим, что

vmvслабо в  L2(0,T;V2)приm+.

Аналогично в силу неравенства (51) без ограничения общности (в случае необходимости переходя к подпоследовательности) имеем, что

vm'v'слабо в  L2(0,T;V1)приm+. (52)

Тогда при m+ в силу определения слабой сходимости

 νΩvm:φdxνΩv:φdxдля любого  φV1;

Ωvm'φdxΩv'φdxдля любого  φV1;

ϰΩvm':φdxϰΩv':φdxдля любого  φV1.

По теореме 2 имеет место компактное вложение W1C([0,T],V1). Следовательно, как и ранее, без ограничения общности последовательность υm сходится сильно в пространстве C([0,T],V1) к той же самой функции υ. Тогда для любой φV1

Ωi,j=1n(vm)i(vm)jφjxidxΩi,j=1nvivjφjxidxприm+.

Далее, в силу компактности вложения W1C([0,T],C(Ω¯)n), имеет место следующая сильная сходимость: vmv в C([0,T],C(Ω¯)n). Отсюда в силу слабой сходимости vmv в пространстве L2(0,T;V2) получим

ϰΩi,j=1n(vm)iΔ(vm)jφjxidxϰΩi,j=1nviΔvjφjxidxприm+.

В силу (50), как и выше, без ограничения общности (в случае необходимости переходя к подпоследовательности) заключаем, что существует функция uL2(0,T;V5) такая, что εmvm'u слабо в L2(0,T;V5) при m+. Следовательно,

εmΩΔ2vm':φdxΩΔ2u:φdxприm+.

Однако последовательность εmA3vm' сходится к нулю в смысле распределений на отрезке 0,T со значениями в V-5. На самом деле для любых χD([0,T]), φV5, используя формулу Грина и слабую сходимость (52), получаем

limm+|εm0TΩ(Δ2vm'):φdxχ(t)dt|=limm+εmlimm+|0TΩv'm(t):(Δ2φ)dxχ(t)dt|=

=|0TΩv'(t):(Δ2φ)dxχ(t)dt|limm+εm=0.

В силу единственности слабого предела εmΩ(Δ2vm'):φdx0 при m+.

Наконец, в силу леммы 3 при m+ имеет место слабая сходимость

0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔvm(s,zm(s,t,x))φdxds0ti=1Lβieαi(ts)ΩΔv(s,z(s,t,x))φdxds.

Таким образом, переходя в равенстве (47) к пределу при m+, получаем, что предельная функция υ удовлетворяет тождеству (10).

В силу сильной сходимости vmv в C([0,T],V1) получаем, что υm сходится к υ поточечно на отрезке 0,T Отсюда, переходя в (48) к пределу при m+ в силу выбора bm получаем, что предельная функция υ удовлетворяет начальному условию υ(0)=a. Теорема 7 доказана.

ФИНАНСИРОВАНИЕ РАБОТЫ

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского научного фонда (проект 23-21-00091).

КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ

Авторы данной работы заявляют, что у них нет конфликта интересов.

×

About the authors

M. V. Turbin

Voronezh State University

Email: mrmike@mail.ru
Russian Federation, Voronezh

A. S. Ustiuzhaninova

Voronezh State University

Author for correspondence.
Email: nastyzhka@gmail.com
Russian Federation, Voronezh

References

  1. Павловский, В.А. К вопросу о теоретическом описании слабых водных растворов полимеров / В.А. Павловский // Докл. АН СССР. — 1971. — Т. 200, № 4. — C. 809–812. Pavlovsky, V.A. On theoretical description of weak aqueous solutions of polymers / V.A. Pavlovsky // Doklady Akademii Nauk SSSR. — 1971. — V. 200, № 4. — P. 809–812.
  2. Амфилохиев, В.Б. Экспериментальные данные о ламинарно-турбулентном переходе при течении полимерных растворов в трубах / В.Б. Амфилохиев, В.А. Павловский // Тр. Ленинградского ордена Ленина кораблестроительного ин-та. — 1976. — Т. 104. — С. 3–5. Amfilokhiev, V.B. Experimental data on laminar-turbulent transition for flows of polymer solutions in pipes / V.B. Amfilokhiev, V.A. Pavlovsky // Trudy Leningradskogo ordena Lenina korablestroitel’nogo instituta. — 1975. — V. 104. — P. 3–5.
  3. Течения полимерных растворов при наличии конвективных ускорений / В.Б. Амфилохиев, Я.И. Войткунский, Н.П. Мазаева, Я.С. Ходорковский // Тр. Ленинградского ордена Ленина кораблестроительного ин-та. — 1975. — Т. 96. — С. 3–9. Flows of polymer solutions in the case of convective accelerations / V.B. Amfilokhiev, Y.I. Voitkunskii, N.P. Mazaeva, Y.S. Khodornovskii // Trudy Leningradskogo ordena Lenina korablestroitel’nogo instituta. — 1975. — V. 96. — P. 3–9.
  4. Осколков, А.П. О разрешимости в целом первой краевой задачи для одной квазилинейной системы 3-го порядка, встречающейся при изучении движения вязкой жидкости / А.П. Осколков // Записки науч. семинаров ЛОМИ. — 1972. — Т. 27. — C. 145–160. Oskolkov, A.P. Solvability in the large of the first boundary value problem for a certain quasilinear third order system that is encountered in the study of the motion of a viscous fluid / A.P. Oskolkov // Zapiski Naucnyh Seminarov Leningradskogo Otdelenija Matematiceskogo Instituta imeni V.A. Steklova Akademii Nauk SSSR (LOMI). — 1972. — V. 27. — P. 145–160.
  5. Осколков, А.П. О единственности и разрешимости в целом краевых задач для уравнений движения водных растворов полимеров / А.П. Осколков // Записки науч. семинаров ЛОМИ. — 1973. — Т. 38. — С. 98–136. Oskolkov, A.P. The uniqueness and solvability in the large of boundary value problems for the equations of motion of aqueous solutions of polymers / A.P. Oskolkov // Zapiski Naucnyh Seminarov Leningradskogo Otdelenija Matematiceskogo Instituta imeni V.A. Steklova Akademii Nauk SSSR (LOMI). — 1973. — V. 38. — P. 98–136.
  6. Осколков, А.П. О некоторых квазилинейных системах, встречающихся при изучении движения вязких жидкостей / А.П. Осколков // Записки научных семинаров ЛОМИ. — 1975. — Т. 52. — С. 128–157. Oskolkov, A.P. Some quasilinear systems that arise in the study of the motion of viscous fluids / A.P. Oskolkov // Zapiski Naucnyh Seminarov Leningradskogo Otdelenija Matematiceskogo Instituta imeni V.A. Steklova Akademii Nauk SSSR (LOMI). — 1975. — V. 52. — P. 128–157.
  7. Ладыженская, О.А. О погрешностях в двух моих публикациях по уравнениям Навье–Стокса и их исправлениях / О.А. Ладыженская // Записки научных семинаров ПОМИ. — 2000. — Т. 271. — С. 151–155. Ladyzhenskaya, O.A. On some gaps in two of my papers on the Navier–Stokes equations and the way of closing them / O.A. Ladyzhenskaya // J. of Math. Sci. — 2003. — V. 115. — P. 2789–2791.
  8. Турбин, М.В. Теорема существования слабого решения начально-краевой задачи для системы уравнений, описывающей движение слабых водных растворов полимеров / М.В. Турбин, А.С. Устюжанинова // Изв. вузов. Математика. — 2019. — № 8. — С. 62–78. Turbin, M.V. The existence theorem for a weak solution to initial-boundary value problem for system of equations describing the motion of weak aqueous polymer solutions / M.V. Turbin, A.S. Ustiuzhaninova // Russian Mathematics. — 2019. — V. 63. — P. 54–69.
  9. Устюжанинова, А.С. Равномерные аттракторы для модифицированной модели Кельвина–Фойгта / А.С. Устюжанинова // Дифференц. уравнения. — 2021. — T. 57, № 9. — С. 1191–1202. Ustiuzhaninova, A.S. Uniform attractors for the modified Kelvin–Voigt model / A.S. Ustiuzhaninova // Differ. Equat. — 2021. — V. 57, № 9. — P. 1165–1176.
  10. Устюжанинова, А.С. Траекторные и глобальные аттракторы для модифицированной модели Кельвина–Фойгта / А.С. Устюжанинова, М.В. Турбин // Сиб. журн. индустр. математики. — 2021. — Т. 24, № 1. — С. 126–138. Ustiuzhaninova, A.S. Trajectory and global attractors for a modified Kelvin–Voigt model / A.S. Ustiuzhaninova, M.V. Turbin // J. of Appl. and Indust. Math. — 2021. — V. 15. — P. 158–168.
  11. Ustiuzhaninova, A. Feedback control problem for modified Kelvin–Voigt model / A. Ustiuzhaninova, M. Turbin // J. of Dynam. and Control Systems. — 2022. — V. 28. — P. 465–480.
  12. Turbin, M. Pullback attractors for weak solution to modified Kelvin–Voigt model / M. Turbin, A. Ustiuzhaninova // Evolution Equat. and Control Theory. — 2022. — V. 11, № 6. — P. 2055–2072.
  13. Виноградов, Г.В. Реология полимеров / Г.В. Виноградов, А.Я. Малкин. — М. : Химия, 1977. — 440 с. Vinogradov, G.V-1.2pt. Rheology of Polymers: Viscoelasticity and Flow of Polymers / G.V-1.2pt. Vinogradov, A.Y-1.2pt. Malkin. — Berlin; Heidelberg : Springer-Verlag, 1980.
  14. Звягин, В.Г. Математические вопросы гидродинамики вязкоупругих сред / В.Г. Звягин, М.В. Турбин. — М. : Красанд, 2012. — 412 с. Zvyagin, V.G. Mathematical Problems in Viscoelastic Hydrodynamics / V.G. Zvyagin, M.V. Turbin. — Moscow : Krasand, 2012. — 412 p.
  15. Simon, J. Compact sets in the space / J. Simon // Ann. Mat. Pura Appl. — 1987. — № 146. — P. 65–96.
  16. Gajewski, H. Nichtlineare Operatorgleichungen und Operatordifferentialgleichungen / H. Gajewski, K. Groger, K. Zacharias. — Berlin : Akademie Verlag, 1974. — 281 s.
  17. Беккенбах, Э. Неравенства / Э. Беккенбах, Р. Беллман. — М. : Мир, 1965. — 276 с. Beckenbach, E.F. Inequalities / E.F. Beckenbach, R. Bellman. — Berlin; Heidelberg : Springer, 1961.
  18. Orlov, V.P. On the mathematical models of a viscoelasticity with a memory / V.P. Orlov, P.E. Sobolevskii // Differ. and Integr. Equat. — 1991. — V. 4, № 1. — P. 103–115.
  19. DiPerna, R.J. Ordinary differential equations, transport theory and Sobolev spaces / R.J. DiPerna, P.-L. Lions // Invent. Math. — 1989. — V. 98. — P. 511–547.
  20. Crippa, G. Estimates and regularity results for the DiPerna–Lions flow / G. Crippa, C. De Lellis // J. Reine Angew. Math. — 2008. — V. 616. — P. 15–46.
  21. Edwards, C.H. Advanced calculus of several variables / C.H. Edwards. — New York; London : Academic Press, 1973. — 457 p.

Supplementary files

Supplementary Files
Action
1. JATS XML

Copyright (c) 2024 Russian Academy of Sciences

Согласие на обработку персональных данных с помощью сервиса «Яндекс.Метрика»

1. Я (далее – «Пользователь» или «Субъект персональных данных»), осуществляя использование сайта https://journals.rcsi.science/ (далее – «Сайт»), подтверждая свою полную дееспособность даю согласие на обработку персональных данных с использованием средств автоматизации Оператору - федеральному государственному бюджетному учреждению «Российский центр научной информации» (РЦНИ), далее – «Оператор», расположенному по адресу: 119991, г. Москва, Ленинский просп., д.32А, со следующими условиями.

2. Категории обрабатываемых данных: файлы «cookies» (куки-файлы). Файлы «cookie» – это небольшой текстовый файл, который веб-сервер может хранить в браузере Пользователя. Данные файлы веб-сервер загружает на устройство Пользователя при посещении им Сайта. При каждом следующем посещении Пользователем Сайта «cookie» файлы отправляются на Сайт Оператора. Данные файлы позволяют Сайту распознавать устройство Пользователя. Содержимое такого файла может как относиться, так и не относиться к персональным данным, в зависимости от того, содержит ли такой файл персональные данные или содержит обезличенные технические данные.

3. Цель обработки персональных данных: анализ пользовательской активности с помощью сервиса «Яндекс.Метрика».

4. Категории субъектов персональных данных: все Пользователи Сайта, которые дали согласие на обработку файлов «cookie».

5. Способы обработки: сбор, запись, систематизация, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передача (доступ, предоставление), блокирование, удаление, уничтожение персональных данных.

6. Срок обработки и хранения: до получения от Субъекта персональных данных требования о прекращении обработки/отзыва согласия.

7. Способ отзыва: заявление об отзыве в письменном виде путём его направления на адрес электронной почты Оператора: info@rcsi.science или путем письменного обращения по юридическому адресу: 119991, г. Москва, Ленинский просп., д.32А

8. Субъект персональных данных вправе запретить своему оборудованию прием этих данных или ограничить прием этих данных. При отказе от получения таких данных или при ограничении приема данных некоторые функции Сайта могут работать некорректно. Субъект персональных данных обязуется сам настроить свое оборудование таким способом, чтобы оно обеспечивало адекватный его желаниям режим работы и уровень защиты данных файлов «cookie», Оператор не предоставляет технологических и правовых консультаций на темы подобного характера.

9. Порядок уничтожения персональных данных при достижении цели их обработки или при наступлении иных законных оснований определяется Оператором в соответствии с законодательством Российской Федерации.

10. Я согласен/согласна квалифицировать в качестве своей простой электронной подписи под настоящим Согласием и под Политикой обработки персональных данных выполнение мною следующего действия на сайте: https://journals.rcsi.science/ нажатие мною на интерфейсе с текстом: «Сайт использует сервис «Яндекс.Метрика» (который использует файлы «cookie») на элемент с текстом «Принять и продолжить».