The catechism of normativity: Syncretic reflections on the philosophical foundations of military law

Full Text

Несколько предварительных соображений

Развертывание авторских обобщений и раскрытие перспектив развития философских идей, создающих платформу военного права и функционально ассимилированных в военно-правовую науку, следует осуществить с познания характеристик того исследования, которое послужило мотивом и поводом для такового. В этом аспекте научному сообществу интересна монография «Военное право»¹, представление трех томов которой, вышедших в 2021 и 2022 гг. под редакцией члена-корр. РАН А. Н. Савенкова и проф. А. В. Кудашкина, необходимо начать с того, что обоснование актуальности осуществленного авторами исследования, а также «структурный скелет» данной отрасли права, раскрытые в издании, приведены в предисловии к первому тому. Стоит отметить, что в монографии раскрыты такие ключевые положения, как военная безопасность, военная деятельность и военная организация государства, а также их правовые основы. Приведена сущность военного права, раскрывающая предмет и метод его правового регулирования, обоснована система военного права в структурной совокупности его принципов, функций и источников. В работе также раскрыты институты военного права, сущность и смысл права вооруженных конфликтов и подотрасли военного права, освещены основные проблемы и перспективные направления военно-правовых исследований.

Социально-философской характеристикой книги является прежде всего то, что ее методологические и концептуальные положения в своей основе опираются на современные теории войны, происхождения армии, права и государства. Это сделано во взаимосвязи с отраслевыми разработками в области различных ответвлений права, интеграцией в структуре военного права помимо правовых еще и социологических, политологических, психологических, педагогических и иных знаний.

Появление трех томов монографии «Военное право» уже успело стать заметным событием в жизни юридического сообщества и получило соответствующую экспертную оценку и обсуждение ² наряду с другими трудами, посвященными военно-правовым исследованиям и обсуждению новых военных технологий³. Содержание и сущность представленной авторами концепции военного права явились поводом для проведения научных дискуссий по данной тематике⁴.

Авторские идеи, которые требуют дополнительного внимания и обобщения, связаны, с одной стороны, с тем, что существующая система многополярного мира перешла из состояния мирного сосуществования, в котором она находилась с момента подписания Хельсинкского акта по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975) до 2014 г., в состояние конфликтной многополярности, горящим знаком которой стали последние кризисные военно-политические события. С другой стороны, уточнений требуют и глубинные смыслы конституционно-правовых положений военного права, отражающих особенности связи системы права с культурно-цивилизационным телом России, – те смыслы, которые вызревают в телах российской культуры, улавливаются отечественной философией и правом.

В этом аспекте содержание монографии и, собственно, военного права как науки нас интересует с точки зрения философских истоков военного права, приближение к которым вскрывает «многополярность», плюрализм концептуального ландшафта и требует выбора «своего» платформенного основания, которое должно точно соответствовать тому положению, которое Россия занимает в структуре геополитической многополярности⁵. В данном исследовании изучены некоторые философские основания военного права, в том числе учитывающие критическое восприятие концепции постнеклассической научной рациональности⁶. Эти вопросы попробуем далее осветить.

Проблема, которая затрагивается в монографии, остается актуальной на протяжении многих лет, поскольку разного рода конфликты, перерастающие в военные действия, известны человечеству со времен становления цивилизации. Однако уже на уровне существования родовой общины происходит процесс разделения труда, предполагающий выделение кочевых и земледельческих племен. Различия в способе выживания формируют соответствующие обычаи, характер межчеловеческих отношений, выражающийся в моральных принципах, которые постепенно перерастают в нормы жизнедеятельности, касающиеся всех сторон социального бытия.

Самые ранние конфликты связаны с различием многих аспектов бытия оседлого населения, которое занято обработкой земли, в отличие от пастушьих племен. Для первых необходима та или иная территория. Скотоводы же остаются долгое время кочевыми и вполне готовы попирать территории земледельцев. Даже библейский миф о Каине и Авеле представляет, по сути, конфликт между земледельцем и кочевником. Он создан этносом скотоводов, поэтому симпатии авторов оказываются на стороне Авеля. Каин же несет на себе древнее проклятие за братоубийство.

Уже образная ситуация мифа предполагает осмысление отношения к территориальному принципу бытия оседлого населения. Этот принцип ляжет впоследствии в основу возникновения государства, для которого главным признаком является территориальное единство. На определенной территории должно осуществляться управление всеми формами жизнедеятельности, включая хозяйственную, социальную, а также зачатки политической сферы бытия. Это обстоятельство требует создания правовых норм, которые своим источником имеют моральные правила, обычаи, постепенно перерастающие в нормы и зафиксированные в предшественниках права (таких как, например, «Варварские правды»). В такого рода «Правдах» главным образом перечислялись возможные проступки и наказания за них, предлагались действительно варварские способы определения виновности. Так, выяснение состава преступления осуществлялось посредством воды или огня. Предполагаемого виновника бросали в водоем или опускали его руку в огонь (вариант – кипящее масло). Если подозреваемый выплывал или ожоги заживали быстро, вина с него снималась. В противном случае он подвергался либо казни, либо физическому калечению. Можно считать, что «Варварские правды» были первыми попытками создать основы права. Однако «Варварские правды» касались внутриродовых отношений. Складывающиеся отношения межтерриториального характера приобретали либо форму дружеских отношений (различного рода союзов), либо противостояний. Названные обстоятельства постепенно приводили к двум последствиям: с одной стороны, появилась необходимость в тех силах, которые осуществляли защиту территории и населения от внешних угроз; с другой – потребовались нормы и правила для реализации действий этих сил.

На уровне общинной организации этноса такую защиту осуществляло все способное мужское население. Оно могло действовать, опираясь на собственные внутренние правила жизни. Главными характеристиками воинов были личное мужество, владение оружием, патриотизм. И только в поздней античности, преимущественно римской, начинает выделяться та часть населения, которая делает военную деятельность особой профессией, военные люди составили определенное социальное сословие, находящееся на содержании государства. Социальное бытие подобных сословий требовало морального обоснования их деятельности и правового регулирования осуществляемых ими задач.

Обобщение концептуальных идей и положений

Различными специалистами отмечается кризисность социальных тенденций⁷, эскалируемость имеющихся и вновь складывающихся противоречий, неравновесность развития политических и экономических сфер, противоречивость ценностно-смысловых настроений социальных групп⁸. Это побуждает к поиску уточнений в области периодизации большой политической истории общества и формирует запрос на более определенное видение альтернатив будущего в горизонте XXII в. ⁹Человечество подходит к эпохальной развилке, с прохождением которой связано становление новой системы глобальных международных отношений, формирование новой парадигмы международного и внутреннего права¹⁰.

Право как динамическая социальная система в этих условиях через совокупность устоявшихся или вновь вводимых норм пытается предложить свои пути разрешения образующихся и множащихся международных и внутренних проблем, преодоления рисков и условий неопределенности, регулирования сложных социальных взаимосвязей¹¹. В ракурсе решения военно-правовых противоречий ставится вопрос о месте и функциях военного права в системе современного права, юридической науки и социальной реальности¹².

Авторами монографии как серьезная теоретическая проблема военно-правовой науки выделяется аспект соотношения военного права и военной политики. Это соотношение особенно актуально, когда участники былых международно-правовых договоров переходят в статус недружественных стран, и такие вопросы, как неприменение негуманных видов оружия, переходят в зону действия политической воли суверенных государств. Системность подхода, представленного в трехтомнике, позволяет авторам рассмотреть военное право и военную политику как соотношение части и целого или равных иерархически одногрупповых компонентов, встроенных в социальную метасистему политического и правового устройства общества и их социально-функционального сопряжения (т. I, с. 27).

Авторами монографии активно используется аксиологический подход, так популярный ныне в социально-философских и правовых исследованиях. Это имеет двоякое выражение на страницах издания. С одной стороны, это проявляется в активном неравнодушии и небезразличии авторов к тематике военно-правовых исследований, стремлении к личностно-субъектному осмыслению явлений военно-правовой реальности. С другой – в книге поднимаются вопросы формирования правосознания военнослужащих как системы ценностей, основанных на признании и уважении идей торжества равенства, добросовестности, справедливости, ответственности, честности, уважения, гуманности, чести. В этом направлении, видимо, перспективно продолжить осмысление вопросов защиты государствообразующих ценностей как элемента суверенитета страны, вопросов гражданской идентичности военнослужащего, а также вопросов правового статуса деятельности по поддержанию мировоззренческой составляющей боеготовности солдат (идейно-просветительская, религиозная деятельность в армии). Истоки этих идей лежат в праве и законе, на которые ориентируется военнослужащий в период личностного становления и в практической деятельности.

Выделив указанные аспекты, стоит надеяться на дальнейшее продолжение дискуссии и обоснование новых когнитивных платформ для познания не только и не столько фрагментарных положений, сколько системы военного права в его взаимосвязи с объективной социальной реальностью.

Интерес к философским и теоретическим, практическим и иным аспектам и основаниям военного права в настоящее время совсем не случаен. С одной стороны, он связан с всегда популярной темой для размышлений отечественной научной интеллигенции о природе и обусловленности войны как определенного (кризисного в противовес мирному) состояния общества. С другой стороны, о предметах размышлений, подобных военному праву, социальные группы начинают задумываться в кризисные периоды истории, когда вооруженные конфликты становятся допустимыми, реальными, возможными или вовсе привычными. Любая наука, в том числе правовая, и любая отрасль права имеют в своей структуре философские основания. Они выступают теоретической базой и основаниями построения всей конструкции данной сферы знаний.

Современная философия нередко обращается к комплексному познанию природы вооруженных конфликтов, их движущих сил и особенностей правового регулирования вооруженного противостояния между государствами.

В свете выдвинутого тезиса хочется обратиться к основаниям военно-правовой науки, истоки которой выделялись на всем протяжении развития социально-философской мысли. Это прослеживается и на страницах исследуемой монографии. Да, формирование концептуального философского «хребта» военного искусства принято связывать с классическими работами Платона¹³, Сунь-Цзы¹⁴, Гегеля¹⁵, Макиавелли¹⁶, Клаузевица ¹⁷ и многих других ученых. Материалистическое и историко-диалектическое представление о войне как способе достижения политических, экономических и империалистических целей представлено в работах ранних и поздних марксистов и их последователей.

Философские аспекты войны, проблемы философского анализа вооруженных конфликтов, их причин, условий и последствий, соблюдение правовых норм в период вооруженных конфликтов, детерминация ценностно-смысловых структур в ситуациях необходимости применения оружия или с риском для жизни затрагиваются в трудах популярных зарубежных философов¹⁸, а также известных отечественных современных специалистов в области социально-гуманитарного познания¹⁹.

Авторами монографии исторические достижения военно-правовой науки и современные социально-философские концепции учтены и в целом применены при построении оснований данной науки и обосновании ее предмета и метода. В этом аспекте не случайно в литературе неоднократно отмечалось, что становление и формирование фундаментальных знаний о философских и теоретических основах правовых наук есть необходимое условие в достижении профессионализма будущего юриста и обретении им практических навыков²⁰.

Любопытная классификация периодов развития военного права в России дана в обсуждаемой монографии (т. I, с. 59). Традиционно такие периодизации принято критиковать, но предложенная кажется весьма удобной и указывает на действительно важные вехи в развитии российской государственности и, соответственно, права. Сам же обзор, представленный в первой главе монографии, позволяет получить представление о содержании военного права на всех этапах российской истории. Это, безусловно, полезный и информативный раздел.

Следует отметить, что особое внимание авторы уделяют принципу «монополии государства на военную деятельность» (т. I, с. 415). Это принципиально важный тезис, который подробно разбирается и обосновывается в монографии. Авторы многократно возвращаются к нему, поскольку стремятся подчеркнуть важность контроля над военной сферой. В настоящее время эта задача может быть эффективно решена только государством. Опыт показывает, что размытие монополии государства на военную деятельность, появление альтернативных центров принятия решений о направлениях и принципах ведения боевых действий, возникновение и действие вооруженных подразделений, не предусмотренных системой нормативно-правового регулирования оборонной деятельности, чревато опасностями самого разного уровня. Действия таких автономных подразделений в меньшей степени контролируются системой права, внутри которой для них, как правило, нет места. В результате такие подразделения могут отказаться от следования нормам военного права и морали и не нести ответственности за их нарушения. Но также их деятельность может быть опасной и в долгосрочной перспективе. Они могут инициировать процессы дестабилизации внутреннего политического порядка и распространения насилия.

Рассмотрение генезиса военного права предполагает исследование развития государственности, в системе которой и формируется, а затем и совершенствуется вся правовая система. В свою очередь, развитие государственности (в данном случае термин «развитие» обозначает усложнение системы) включает в себя появление новых орудий труда и, соответственно, использование новых материалов и одновременно появление новых социальных групп. Уже в период существования варварских племен начинает практиковаться использование железа, что привело к увеличению производительности труда земледельцев, а также к возникновению новых видов оружия. Следовательно, военные действия приобретают принципиально иной характер. Для решения целей, стоящих перед армией, необходима подготовка воинов, регулярное их обучение военному делу. В протогосударствах, а позже в системе государственности выделяются минимум два основных способа жизнедеятельности: земледелие и военная служба, при наличии различных ремесел и духовных сфер бытия ‒ таких как управление, наставничество и пр. Население, занятое в каждой из этих сфер, вырабатывало собственные правила, нормы, что впоследствии легло в основание законов, регулирующих отношения между государством и его субъектами. Первоначально военные состояли из представителей имущих слоев населения, поскольку оружие, доспехи, средства передвижения находились в собственности каждого военного. Провизией снабжало военную организацию население, на территории которого велись военные действия, в том числе и завоеванные территории. Военные получали за свою службу определенную «оплату» в виде земельных наделов, переходящих в их собственность, а в некоторых случаях в долгосрочную аренду. Таким образом, служба в военных образованиях предполагала наличие определенного дохода. Эта система требовала свободных от собственности территорий, а следовательно, рабочих рук для их обработки. В эпоху античности государство часто испытывало нехватку рабочих рук в сфере земледелия, а также в военной деятельности. Исследователь культуры К. Куманецкий отмечает, что в социальных процессах решающую роль начинает играть армия. Число свободных крестьян, например, в Италии во II в. до н. э. начинает сокращаться, а увеличение количества городов концентрирует в своей среде все больше неимущих, которые не могли входить в цензовые списки и не служили в армии, испытывавшей необходимость в живой силе. В последние годы II в. до н. э. Гай Марий начал набирать «подкрепление из числа пролетариев, открыв им тем самым доступ в ряды армии. С поступлением добровольцев на воинскую службу Римская армия окончательно перешла от традиционного полисного ополчения… к профессиональному войску»²¹.

Таким образом, армия стала качественно новым образованием, потребовавшим установления норм, правил и законов, касающихся поведения, способов действий, форм поощрения и наказания, установленных системой государственного права.

Поставленные в начале первой главы т. I вопросы о генезисе военного права и его предпосылках, по сути, оказались не рассмотренными. Перечисляются некоторые предпосылки возникновения военного права, но на первое место ставится цель сохранения суверенитета, тогда как эта цель возникает уже после формирования собственно государственности. Первичным моментом оказывается территориальное, социальное и хозяйственное единство, результатом которого и становится возникновение права. В процессе выработки права из морально-нравственных, общекультурных и прочих обычаев, норм и правил формулируются цели и задачи государственных отношений, включающих в себя отношения собственности, отношения между различными социальными слоями и, соответственно, с соседними территориально-политическими образованиями. Система таких норм и правил, сформулированная как обязательная для выполнения всеми слоями населения, приобретает форму закона. (Если нарушение моральных правил не влечет за собою санкций со стороны общества, то правовые нормы не только обязательны, но и их нарушение наказуемо. Поэтому в праве обозначены не только права и обязанности субъектов государства, но и наказания за любые отступления от принятых норм.) Государство, когда оно возникает, вырабатывает правовые нормы, что зависит не столько от целей, сколько от природы последнего. Цели же, возникая параллельно с правом, все-таки являются вторичным фактором. Государство в качестве обязательного элемента имеет правительство, также участвующее в определении целей и опирающееся на существующие законы. Моральные нормы как один из главных ориентиров социального бытия сами регулировали социальные отношения в родовой общине, а позднее вместе с нормами права – деятельность социальных субъектов в государстве.

Рассмотрение приведенных тезисов позволяет обратить внимание читателей на следующие аспекты. Во-первых, это взаимодействие военного права и военной политики. Функциональное значение такого взаимодействия и обусловленности трудно переоценить, поскольку философский дискурс содержит концепты о таковом со времен начала цивилизованного человечества. В монографии данной исследовательской проблеме посвящен § 1 пятой главы т. I. Во-вторых, выделение как одного из методологических ориентиров современной теории военного права аксиологического подхода, поскольку он является весьма популярным средством в нынешних междисциплинарных когнитивных практиках. В-третьих, абсолютно справедливым можно считать то, что в монографии обращено особое исследовательское внимание на характеристику современных социально-политических, экономических и военных условий бытия человечества, государства и права. Это ключевая исходная точка, на основании которой возможно познать сущность, структуру и функциональную обусловленность как самого военного права, так и его подотраслей.

Критические замечания, предложения и выводы

При рассмотрении военного права авторы монографии, минуя историю его возникновения и развития, приступают вне всяких объяснений к описанию законов Российской Империи. И хотя на страницах книги упоминается, что произошел «отказ от системы буржуазного права», но сама эта система не прописана, авторы ограничились ссылкой на то, что этот материал есть в труде одного из авторов монографии (С. В. Тарадонов) (т. I, с. 156).

Генезис военного права, безусловно, можно связать со стремлением государства сохранить свой суверенитет и решить задачу по защите своих рубежей или захвату других территорий (т. I, с. 48). Военное право ставится таким образом в подчинение государству и зависит от него. Это во многом справедливо и точно. По большому счету система права формируется на фоне развития современных (модерных) государств. Своего пика этот процесс достигает в XIX‒XX вв. Не последнюю роль в нем играло российское и советское государство. По инициативе Российской Империи созывались обширные конференции в Санкт-Петербурге (1868) и Гааге (1899, 1907), на которых были приняты важнейшие декларации, регулировавшие способы ведения войны и допустимое вооружение. СССР был одним из архитекторов ялтинско-потсдамской системы международных отношений. В частности, во многом благодаря усилиям СССР в международном праве была закреплена вначале как принцип, а потом и как право идея национального сопротивления. Однако если мы остановимся исключительно на такой перспективе обсуждения генезиса военного права, то получим несколько усеченную и неполную картину его развития. Мы упустим всю ту многовековую и даже тысячелетнюю историю развития мысли о необходимости контроля и ограничения войны. Эту интеллектуальную историю необходимо начинать с античности и проводить через европейское средневековье к Новому времени. Можно также говорить и о неевропейской традиции осмысления войны. Собственно, авторы это и делают, когда указывают на такие источники, как «Махабхарата», «Палийский Канон» или книгу «Искусство войны» Сунь-Цзы (т. I, с. 52, 53). Но эти источники скорее содержат религиозные и моральные императивы относительно ведения боевых действий. Можно их понимать так же, как и политические пособия, но не как юридические документы.

Совершенно иной статус приобретает военное право в контексте римского закона (т. I, с. 53, 54). Оно становится одним из разделов права в рамках имперского законодательства. Однако современный исследователь сталкивается при этом с вопросом: можно ли трактовать римское военное право как прообраз военного права XX‒XXI вв.? Или оно представляет собой уникальное явление, напоминающее военное право государств Нового и Новейшего времени, но не связанное с ним напрямую? Как представляется, точнее было бы указать на уникальность римского военного права, чтобы подчеркнуть специфику современного военного права. Последнее существует в принципиально иной среде, нежели римское. Военное право наших дней с неизбежностью должно соотноситься с международным гуманитарным правом, а также учитывать особенности устройства системы международных отношений, в которой существует не одна империя-гегемон, как это было во времена Рима (даже восточного, при Юстиниане), но множество государств, а также негосударственные и надгосударственные организации. Иными словами, если мы всю традицию мысли о войне будем идентифицировать как правовую, то потеряем четкость и ясность при определении понятия «военное право». При исследовании генезиса военного права важно было бы продемонстрировать, как из разрозненных религиозных и моральных установок, традиций, обычаев и административных решений сложилось такое сложно устроенное явление, как военное право.

В обзоре истории развития отечественного военного права несколько не хватает указания на международный контекст этого процесса. Особенно это важно для советского и постсоветского периодов, когда в полной мере развивалось международное гуманитарное право. Но также с исследовательской точки зрения полезно было бы обозначить, в какой мере отечественное военное право соотносилось с зарубежными подходами к его оформлению. Можно предположить, что в чем-то оно опережало в своем развитии иностранные кодексы, где-то отставало в решении назревших вопросов, а в каких-то случаях шло особым путем. Такое компаративное исследование дало бы более полную и объемную картину развития российского военного права. Подобное исследование было бы полезным и для развития аргументации второй главы, в которой говорится о военной безопасности, о военных опасностях и угрозах военной безопасности, большая часть из которых носит глобальный или по крайней мере внешний характер (т. I, с. 197–199, 201–205). Заметим, что вопрос об имплементации норм международного гуманитарного права в российскую правовую систему поднимается в седьмой главе (т. I, с. 457–459).

При этом удачным оказывается подход, в соответствии с которым авторы помещают военное право в контекст общей системы права как таковой. Например, когда авторы разбирают принципы военного права, они отмечают, что такие общие принципы, как общеобязательность, непротиворечивость, соразмерность и др., имеют непосредственное отношение к военному праву (т. I, с. 413, 414). Таким образом, принципы военного права соотносятся со всей системой правового регулирования общественной жизни. Подобное обозначение масштаба военного права полезно, поскольку позволяет подчеркнуть, что военнослужащий, хотя и обладает особым статусом и, соответственно, попадает под действие особой отрасли права, тем не менее сохраняет свои общегражданские и общечеловеческие обязанности и права.

Можно было бы также добавить объяснение, за счет чего, за счет каких институтов предполагалось ранее и предполагается сейчас решать задачи, поставленные военным правом. Это ключевой вопрос, переводящий нас из области теории в сферу практики, – как сделать норму живой, как от идеи и ее формализации перейти к созданию социальных отношений, определяемых и регулируемых этой идеей. Данная проблема отчасти затрагивается в седьмой главе при обсуждении принципа специального регулирования военных отношений (т. I, с. 129–132). Но она упоминается среди прочих проблем, и авторы опять же говорят скорее о современном периоде, нежели об истории процесса институционализации военного права.

Сущность возникшего военного права выявляется не при перечислении статей различных законов, а при анализе их содержательной стороны. В этой связи необходимо, с нашей точки зрения, обратить внимание не столько на структуру, например, Свода законов Российской империи, не только на перечисление ее частей и тех нарушений и установлений, которым они посвящены, сколько на анализ сущности основных его положений (т. I, с. 129–132). С сожалением отмечаем, что в монографии периодически теряется логика изложения, авторы произвольно переходят от одного времени к другому, не объясняя и не обосновывая необходимость этого (т. I, с. 157). Так же вряд ли справедливо уравнивание военного права и военного законодательства (т. I, с. 112).

Авторское определение понятия армии – «организованное объединение вооруженных людей, создаваемое и содержащееся государством» (т. I, с. 49) – выглядит неполным, не отражающим всех существенных признаков данного явления, поскольку армия не представляет собой механическое соединение людей по указанному принципу, а выступает как субъект социальной и политической деятельности. В монографии не разделяются общие проблемы истории и теории военного права и российский их вариант.

Было бы интересно, если авторы рассмотрят связь военного права с практикой ведения военных действий: как именно влияет действующее военное право на характер проведения боевых операций, как реалии военных действий обнаруживают необходимость оптимизации существующего военного права с учетом нового вооружения, новых умений в повседневных боевых действиях, в системе и характере принятия решений.

Удалось ли в монографии поднять общетеоретические вопросы, характерные для философского понимания права? Ответ на этот вопрос находим в результатах авторского анализа предмета военного права, где указывается на необходимость разработки и построения теории и истории военного права. Для решения этой задачи необходимо не только гипотетически предложить, но и верифицировать соответствующие методологические ориентиры и теоретическую платформу. Эта задача авторами монографии решена лишь отчасти и остается надеяться, что она будет результативно концептуализирована в дальнейших разработках в области военно-правовой тематики. Необходимые предпосылки в трехтомнике для этого объективированы, и они способны выполнить программно-ориентирующие функции в указанном направлении исследований.

Определение военного права, отмечаемое авторами как общепринятое, формально-логической и структурно-функциональной критики не совсем выдерживает (т. I, с. 31), в книге показано расширение области, на которую распространяется военное право в современных условиях (разнообразие видов военных конфликтов, разнообразие правового статуса участников боевых действий и др.). В дальнейшем определение понятия «военное право» дается с учетом современных теоретико-методологических конструкций (т. I, с. 474), однако считать завершенными исследования в указанной области явно преждевременно. В частности, потребуется более точное определение соотношения международных аспектов военного права с различными аспектами государственного суверенитета.

Актуальным выглядит направление исследований в области военных аспектов медицинского права, что уже отмечалось в научной литературе²², и появление монографии даст этим когнитивным практикам новый широкий виток.

Заслугой коллектива авторов и редакторов издания является теоретическая концептуализация представлений о предмете военного права не только с учетом теоретических посылок, но и на основании эмпирических данных, использования правоприменительной практики и анализа международного опыта в области военно-правовых исследований и применения норм военного права в международном праве и вооруженных конфликтах.

В монографии системному исследованию подвергнут метод правового регулирования, характерный для военного права как самостоятельной отрасли права в общей структуре права. Системное исследование осуществлено методологически верно, на основании использования всего потенциала данного исследовательского метода в совокупности его плоскостей – предметной, функциональной и исторической. Закономерным здесь кажется вопрос о том, почему философские теории не признаны авторами монографии как самостоятельные источники военного права. Вопрос формирования теоретических конструкций, составляющих ядро военного права, вырабатывался во многом за счет трансляции философского знания и его интеграции в правовую систему, сменяемую на различных этапах бытия современной цивилизации. Данному обстоятельству авторы монографии должного внимания не уделили, хотя указали на необходимость такового в последующем.

Функциональный анализ военного права, характеристик и особенностей внешнего и внутреннего функционирования военного права осуществлен в монографии авторами весьма убедительно и полно. Однако, что послужило методологической платформой для такового, авторы не уточнили; в данном аспекте логичной представляется опора на труды выдающихся ученых-функционалистов: Л. фон Берталанфи²³, Н. Винера²⁴, П. К. Анохина²⁵, В. Н. Садовского²⁶, Б. Г. Юдина ²⁷ и др. При этом структурный анализ военного права, основанный на общефилософских подходах и правовых принципах, вопросов не вызывает: напротив, это – одно из ведущих достижений авторского коллектива монографии. Примечательно, что помимо структуры собственно военного права выделяется типовая структура и любой отрасли права (подотрасли, правовые институты, субинституты и нормы права; отрасль права делится на общую и особенную части), а также отражение и интеграция этой структуры в военно-правовое знание. Такой методологический прием позволил сформулировать теоретическую конструкцию военного права как науки и как отрасли права.

Представленные выше пожелания и замечания носят рекомендательный характер и нацелены на возможное дальнейшее расширение и развитие исследования истории и теории военного права. Они не отменяют заслуг авторов, но намечают пути дальнейшей работы. В целом же исследование военного права получилось фундаментальным и обладающим значительной ценностью.

Настоящее исследование и подобные размышления в области фундаментальных проблем военного права как отрасли права позволяют «широкими мазками художника на полотне науки» определить сложившиеся теоретические контуры, прикладные правоприменительные аспекты и новые горизонты военно-правовых интеллектуальных изысканий. Ориентирующую функцию в данном направлении играют как раз выявленные недоработки и противоречия, оставшиеся после работы коллектива авторов монографии «Военное право». Но иначе не могло и быть, поскольку коллектив монографии слишком большой, слишком разный, слишком амбициозный, слишком интеллектуальный, чтобы давать на «вечные» философские и правовые вопросы однозначные, односторонние ответы и перекрывать возможности дальнейших дискуссий.

Единственное, в чем этот коллектив был схож в концептуализации военного права как отрасли права, – это ценностно-смысловое отношение к нему, исследовательский интерес и «героический энтузиазм» в отношении военно-правовых исследований. Именно это позволило «склеить» сложную палитру авторских представлений, заблуждений и теорий в единую картину монографической иллюстрации военного права. Отрадно, что монография «Военное право» вызывает искренний когнитивный интерес, эмоциональный отклик среди читателей и позволяет осуществлять подобные дискуссии и обобщать их результаты.

 

¹ Военное право / под общ. ред. А. Н. Савенкова, А. В. Кудашкина. М.: Центр правовых коммуникаций, 2021. Т. I. История и теория военного права (с предисловием). – 560 с.; т. II. Современное состояние военного права (институты военного права). – 888 с.; 2022. Т. III. Основные проблемы и перспективные направления военно-правовых исследований. – 712 с.

² См.: Чемезов С. В. Мощный стимул правовых исследований в военной науке. Военное право: в 3 т. / под общ. ред. А. Н. Савенкова и А. В. Кудашкина (М.: Центр правовых коммуникаций, 2021– 2022) // Государство и право. 2023. № 3. С. 27–32. DOI: 10.31857/S102694520024771-9; Картаполов А. В. «Забытая» отрасль российской правовой системы «Право вооруженных конфликтов» возрождается с выходом фундаментального научного труда трехтомной монографии «Военное право» (Некоторые комментарии в связи с выходом в свет трехтомной монографии «Военное право») // Там же. № 8. С. 45– 50. DOI: 10.31857/S102694520027225-8; Блажеев В. В. Трехтомная монография «Военное право» под общей редакцией А. Н. Савенкова и А. В. Кудашкина как практический результат деятельности отечественной научной школы военного права // Там же. № 2. С. 40–42. DOI: 10.31857/S102694520024321-4; Бозров В. М., Азаренок Н. В. Монография «Военное право» – концептуальная основа совершенствования современной военной науки // Право в Вооруженных Силах – Военно-правовое обозрение. 2023. № 4 (309). С. 2–6; Глушаченко С. Б., Зелепукин Р. В. Военно-правовые знания для будущих работников сферы транспорта (рецензия на трехтомную монографию «Военное право») // Мир транспорта. 2023. Т. 21. № 1 (104). С. 134–137. DOI: 10.30932/1992-3252-2021-21-1-16; Ершов В. В., Качалов В. И. Военное право России как отрасль права // Росс. правосудие. 2023. № 2. С. 106–110; Землин А. И. Вопросы развития военно-правовой науки в контексте современных проблем обеспечения национальной безопасности России // Военное право. 2022. № 5 (75). С. 8–14; Исаев В. И., Бальчугов С. Г., Марков А. М. Историко-правовой анализ возникновения и развития военного права // Военно-исторический журнал. 2024. № 3 (767). С. 116–119; Корякин В. М. Современное состояние военного права: новое фундаментальное научное исследование // Государство и право. 2022. № 1. С. 207–210. DOI: 10.31857/S102694520018195-5; Мельков С. А. Рецензия на новое исследование военного права: критический взгляд политолога // Russian Studies in Law and Politics. 2022. Т. 6. № 3–4. С. 6–18. DOI: 10.12731/2576-9634-2022-3-4-6-18; Плигин В. Н. Вышел фундаментальный научный труд, которым доказана «правовая теорема Ферма». Военное право: в 3 т. / под общ. ред. А. Н. Савенкова, А. В. Кудашкина // Государство и право. 2023. № 3. С. 33–39. DOI: 10.31857/S102694520024772-0; Сальников В. П., Большакова В. М., Захарцев С. И. Институализация военного права как отрасли права в постнеклассической научной рациональности (рецензия на монографию «Военное право в 3-х томах. М.: Центр правовых коммуникаций, 2022») // Право. Журнал ВШЭ. 2023. № 1. С. 251–261. DOI: 10.17323/2072-8166.2023.1.251.261; Тушков А. А. К вопросу об экспликации парадигмальных основ военного права // Право в Вооруженных Силах – Военно-правовое обозрение. 2023. № 3 (308). С. 2–14; Его же. Теоретико-методологические проблемы и военное право (к выходу в свет монографии «Военное право») // Государство и право. 2023. № 5. С. 63–67. DOI: 10.31857/S102694520025210-2; Холиков И. В. История и теория военного права: первое фундаментальное исследование // Военное право. 2021. № 5 (69). С. 222–228; Хомчик В. В. Монография «Военное право» обеспечила теоретический прорыв в фундаментальных исследованиях современных проблем военной науки // Государство и право. 2022. № 3. С. 199–203. DOI: 10.31857/S102694520019175-3; Яцкин А. В. Поиски «правового Грааля» завершены (Размышления на полях фундаментального исследования «Военное право» в эпоху трансформации действующего мирового порядка) // Государство и право. 2023. № 6. С. 51–55. DOI: 10.31857/S102694520025954-0

³ См.: Землин А. И. Проблемные вопросы правового регулирования отношений, связанных с использованием высокоавтоматизированных транспортных средств // Журнал росс. права. 2022. Т. 26. № 12. С. 58– 69. DOI: 10.12737/jrl.2022.128; Его же. Актуальные вопросы военной деятельности государства: правовое измерение // Военное право. 2022. № 6 (76). С. 233–237; Нагорный И. А. Право вооруженных конфликтов в эпоху глобальных перемен (некоторые аспекты его места и роли в свете выхода монографии «Военное право») // Государство и право. 2023. № 5. С. 58–62. DOI: 10.31857/S102694520025649-4; Наумов П. Социальные функции частных военных компаний в условиях трансформации современного миропорядка // Пути к миру и безопасности. 2023. № 2 (65). С. 207–218. DOI: 10.20542/2307-1494-2023-2-207-218; Холиков И. В., Наумов П. Ю., Большакова В. М. и др. Федеральный государственный контроль (надзор) за соблюдением законодательства в области обеспечения безопасности объектов топливно-энергетического комплекса: новый этап регулирования и правоприменения // Уголь. 2022. № 10 (1159). С. 66–71. DOI: 10.18796/0041579020221066

⁴ См.: Гаврилов С. О., Глебов И. Н., Чукин С. Г. и др. Право в точке бифуркации: обсуждение концептуального исследования военных проблем международного права (Дискуссия в формате «круглого стола» по материалам гл. 6 «Военные проблемы международного права» т. III монографии «Военное право») // Государство и право. 2022. № 12. С. 59–67. DOI: 10.31857/S102694520023301-2; Гайдамашко И. В., Наумов П. Ю., Дьячков А. А. Потенциал монографии «Военное право» в обучении будущего военного юриста и развитии его личности // Государство и право. 2023. № 5. С. 68–79. DOI: 10.31857/S102694520025198-8; Куманьков А. Д., Большакова В. М., Наумов П. Ю., Новиков Н. С. Диалог о смыслах военного права и военном праве как ценности (обсуждаем главу 5 «Социальная ценность военного права» тома I монографии «Военное право») // Право в Вооруженных Силах – Военно-правовое обозрение. 2022. № 7 (300). С. 2–12.

⁵ См.: Наумов П. Ю., Новиков Н. С. Система ценностей воинской службы и их носители // В мире научных открытий. 2015. № 9–4 (69). С. 1375–1380; Наумов П. Ю., Захарцев С. И., Холиков И. В., Большакова В. М. Ценность права и правовые ценности в глобализующемся мире (Аксиологический обзор книги «Государство и право: права человека и мировой порядок, основанный на верховенстве права») // Государство и право. 2023. № 9. С. 64–72. DOI: 10.31857/S102694520024304-5; Смирнов Д. В. Проблема социализации курсантов военного вуза внутренних войск МВД России // В мире научных открытий. 2013. № 3–4 (39). С. 92–113.

⁶ См.: Степин В. С. Особенности научного познания и критерии типов научной рациональности // Эпистемология и философия науки. 2013. Т. 36. № 2. С. 78‒91.

⁷ См.: Арженовский И. В., Дахин А. В. Когнитивная регионология: опыт моделирования региональных социально-экономических процессов // Регионология. 2020. Т. 28. № 3 (112). С. 470–489. DOI: 10.15507/2413-1407.112.028.202003.470-489; Кутырев В. А. Последнее целование. Человек как традиция. СПб., 2015 (Сер. «Тела мысли»).

⁸ См.: Захарцев С. И., Сальников В. П. XXII век: право будущего (идеи и размышления) // Теория государства и права. 2022. № 1 (26). С. 80–92. DOI: 10.47905/MATGIP.2022.125.1.007; Куманьков А. Д., Чаганова Д. Н. Забытые пути миротворчества: рецензия на сборник «Мир и война: исторические, философские и антропологические перспективы» // Вестник РУДН. Сер.: Философия. 2021. Т. 25. № 2. С. 355‒363; Куманьков А. Д. Кантианский проект вечного мира в контексте современных этико-политических концепций войны // Философские науки. 2020. Т. 63. № 1. С. 85‒100; Его же. Моральное обоснование гуманитарной интервенции в современной теории справедливой войны // Там же. № 11. С. 58‒73; Его же. Философия войны: краткий очерк истории // Логос. 2019. Т. 29. № 3 (130). С. 99‒116; Его же. Война как наказание: исторические основания и современное состояние // Этическая мысль. 2019. Т. 19. № 2. С. 137‒151; Холиков И. В., Большакова В. М., Наумов П. Ю., Зелепукин Р. В. Ценности и смыслы главного судебного акта XX века: аксиологические концепты книги А. Н. Савенкова «Нюрнберг: Приговор во имя Мира» (Материалы дискуссии) // Государство и право. 2022. № 10. С. 51– 62. DOI: 10.31857/S102694520021788-7

⁹ См.: Дахин А. В. Политические эпохи на шкале исторического времени: переосмысление привычных концепций // Политическая концептология: журнал метадисциплинарных исследований. 2022. № 2. С. 14–31. DOI: 10.18522/2218-5518.2022.2.1431; Его же. Публичные организации: не только Запад // Полис. Политические исследования. 2018. № 2. С. 184–191. DOI: 10.17976/jpps/2018.02.14

¹⁰ См.: Холиков И. В., Милованович А., Наумов П. Ю. Динамика функционирования международного права в условиях трансформации современного миропорядка: постнеклассический подход // Журнал росс. права. 2022. Т. 26. № 11. С. 132– 148. DOI: 10.12737/jrl.2022.122

¹¹ См.: Большакова В. М., Холиков И. В. Теоретическое исследование системообразующих принципов организации судебной системы // Вестник Пермского унта. Юридические науки. 2022. № 58. С. 579–604. DOI: 10.17072/1995-4190-2022-58-579-604

¹² См.: Савенков А. Н., Кудашкин А. В. Военное право: постановка проблемы и пути решения // Государство и право. 2021. № 4. С. 7–34. DOI: 10.31857/S102694520014362-9; Кудашкин А., Холиков И. Опыт концептуализации специальных военных операций в современном праве // Пути к миру и безопасности. 2023. № 1 (64). С. 31–47. DOI: 10.20542/2307-1494-2023-1-31-47

¹³ См.: Платон. Собр. соч.: в 4 т. / общ. ред. А. Ф. Лосева и др.; прим. А. А. Тахо-Годи. М., 1990–1994.

¹⁴ См.: Сунь Цзы. Искусство войны: [с комментариями и пояснениями] / пер. с кит. В. В. Башкеева. М., 2019.

¹⁵ См.: Гегель. Философия духа / пер. с нем. Б. Г. Столпнера. М., 2018.

¹⁶ См.: Макиавелли Н. Государь. М., 2017.

¹⁷ См.: Клаузевиц К. фон. О войне: в 2 т. М.; СПб., 2002. Т. 2 (Сер.: Классическая военная мысль).

¹⁸ См.: Гендин А. М. Социальное прогнозирование в интерпретации Карла Поппера // Вопросы философии. 1969. № 4. С. 111–122; Калинина О. И. Феномен безумия, неразумия и власти в философии М. Фукo // Вестник Кузбасского гос. технического ун-та. 2010. С. 156– 158; Хинтикка Я. Философские исследования: проблемы и перспективы // Вопросы философии. 2011. № 7. С. 3–17; Хабермас Ю. Ах, Европа. Небольшие политические сочинения. М., 2012; и др.

¹⁹ См.: Гусейнов А. А. Мораль и право: линия разграничения // Lex russica (Русский закон). 2018. № 8 (141). С. 7–22; Кокошин А. А. О некоторых методологических вопросах изучения войн // Вопросы философии. 2020. № 1. С. 5–17. DOI: 10.21146/0042-8744-2020-1-5-17; Лекторский В. А. Трансформация индивидуальной и коллективной памяти в контексте глобальной цифровизации // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2020. Т. 11. № 9 (95). С. 17. DOI: 10.18254/S207987840012305-4; Розов Н. С. Возможно ли верховенство права в геополитике? // Полис. Политические исследования. 2023. № 1. С. 159–172. DOI: 10.17976/jpps/2023.01.12; Фролов И. Т. О жизни, смерти и бессмертии. Этюды нового (реального) гуманизма. Статья первая // Вопросы философии. 1983. № 1. С. 83–97; Чукин С. Г. «Хорошее общество» и его противники: к проблеме концептуализации ценностей в социальной науке // Вопросы философии. 2009. № 5. С. 36–46; Чумаков А. Н., Королев А. Д., Дахин А. В. Философия в современном мире: диалог мировоззрений // Вопросы философии. 2013. № 1. С. 3–16; Чумаков А. Н. Глобализация как катализатор развития и упадка империй // Век глобализации. 2022. № 3 (43). С. 3–17. DOI: 10.30884/vglob/2022.03.01; и др.

²⁰ См.: Наумова Л. Ю. Педагогическое стимулирование формирования готовности будущих юристов к правотворческой деятельности: подходы, этапы, средства // Вестник Мининского ун-та. 2020. Т. 8. № 3 (32). С. 4. DOI: 10.26795/2307-1281-2020-8-3-4; Наумова Л. Ю., Наумов П. Ю., Сорокоумова С. Н. Стимулирование и его структура: проблема педагогического стимулирования формирования готовности будущих юристов к правотворческой деятельности // Профессиональное образование в современном мире. 2020. Т. 10. № 2. С. 3736–3745. DOI: 10.15372/PEMW20200211; Повшедная Ф. В., Наумова Л. Ю. Характеристика педагогических средств стимулирования формирования готовности будущих юристов к правотворческой деятельности // Известия Балтийской гос. академии рыбопромыслового флота: психолого-педагогические науки. 2021. № 4 (58). С. 87–97. DOI: 10.46845/2071-53312021458-87-97

²¹ Куманецкий К. История культуры древней Греции и Рима. М., 1990.

²² См.: Бухтияров И. В., Холиков И. В., Большакова В. М., Наумов П. Ю. Опыт концептуализации военных аспектов медицинского права (обсуждение главы 14 учебника «Медицинское право России», ответственный редактор А. А. Мохов, изд-во «Проспект», 2022, – материалы дискуссии) // Медицина труда и промышленная экология. 2023. Т. 63. № 1. С. 67–73. DOI: 10.31089/1026-9428-2023-63-1-67-73; Наумов П. Ю., Большакова В. М., Землин А. И., Холиков И. В. Концептуальные аспекты производства медицинских экспертиз при обжаловании в судебном порядке заключений по итогам проведения военно-врачебной экспертизы // Siberian Journal of Life Sciences and Agriculture. 2021. Т. 13. № 6. С. 283–306. DOI: 10.12731/2658-6649-2021-13-6-283-306; Наумов П. Ю., Баранова Н. Н., Холиков И. В., Купцов С. А. Комплексное исследование правовых основ и проблемных вопросов оказания первой помощи военнослужащим (военнослужащими) // Медицина катастроф. 2023. № 3. С. 57–64. DOI: 10.33266/2070-1004-2023-3-57-64; Наумов П. Ю., Холиков И. В. Характеристика правовых основ проведения военно-врачебной экспертизы в войсках национальной гвардии Российской Федерации // Siberian Journal of Life Sciences and Agriculture. 2023. Т. 15. № 1. С. 474–493. DOI: 10.12731/2658-6649-2023-15-1-474-493

²³ См.: Лекторский В. А., Садовский В. Н. О принципах исследования систем // Вопросы философии. 1960. № 8. С. 67–79.

²⁴ См.: Винер Н. Кибернетика и общество; Творец и робот / пер. с англ.; предисл. и прим. И. Г. Поспелова. М., 2003.

²⁵ См.: Анохин П. К. Узловые вопросы теории функциональных систем. М., 1980.

²⁶ См.: Блауберг И. В., Садовский В. Н., Юдин Б. Г. Философский принцип системности и системный подход // Вопросы философии. 1978. № 8. С. 39–52.

²⁷ См.: Юдин Б. Г. Наука и жизнь в контексте современных технологий // Человек. 2005. № 6. С. 5–25.

About the authors

Ivan V. Kholikov

Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation

Author for correspondence.
Email: iv_kholik@mail.ru
ORCID iD: 0000-0003-0421-5829

Doctor of Law, Professor, Chief Researcher of International Law Section, Professor of the Chair of International and European Law

Russian Federation, Moscow

Andrey V. Dakhin

Russian Academy of National Economy and Public Administration, under the President of the Russian Federation (Branch)

Email: dakhin-dv@ranepa.ru
ORCID iD: 0000-0001-5907-706X

Doctor of Philosophy, Professor, Professor of the Department of History and Theory of State and Law

Russian Federation, Nizhny Novgorod

Arseniy D. Kumankov

National Research University Higher School of Economics

Email: akumankov@hse.ru
ORCID iD: 0000-0002-8951-4707

Candidate of Philosophy, Associate Professor, Deputy Dean for Science, Associate Professor of the School of Philosophy and Cultural Studies, Faculty of Humanities

Russian Federation, Moscow

Petr Yu. Naumov

Main Military Clinical Hospital of the National Guard Troops of the Russian Federation

Email: petr.naumov.777@mail.ru
ORCID iD: 0000-0002-2875-2322

Candidate of Pedagogical Sciences, Assistant Head of the Hospital for Legal Affairs – Head of the Department of Legal Support

Russian Federation, Moscow Region, Balashikha

Nikolay S. Novikov

General Army I. K. Yakovlev Novosibirsk Military Order of Zhukov Institute of the Troops of the National Guard of the Russian Federation

Email: nikolai.novikov.87@mail.ru

Candidate of Philosophical Sciences, Professor of the Department of Humanities and Social Sciences

Russian Federation, Novosibirsk

References

Supplementary files