Том 11, № 3 (2020)

В статье представлено исследование полиморфных аллельных вариантов гена матриксной металлопротеиназы 3-го типа (MMP-3) -1171 5A/6A (rs35068180) у больных с дилатационной кардиомиопатией (ДКМ). Выявлен новый генетический предиктор развития ДКМ – аллель A и генотип 6А6А гена MMP-3 -1171 5A/6A (rs35068180).

Цель. Изучить ассоциацию полиморфизма -1171 5А/ гена MMP-3 с ДКМ различного генеза.

Материал и методы. Основная группа обследуемых – 221 пациент с ДКМ различного генеза, средний возраст – 55,30±9,69 года. Из них группа больных с дилатацией миокарда ишемического генеза (111 человек), среди которых 99 (89,2%) мужчин и 12 (10,8%) женщин. Из 221 больного у 110 пациентов не удалось верифицировать причину дилатации миокарда – идиопатическую ДКМ. В данной группе мужчин было 100 (91,5%), женщин – 10 (8,5%). Контрольная группа нашего исследования представлена 221 здоровым человеком без заболеваний сердечно-сосудистой системы. Средний возраст пациентов – 53,6±4,8 года. Всем пациентам основной группы проводились рутинные лабораторные, инструментальные методы обследования, а также коронарография, при подозрении на миокардит – магнитно-резонансная томография сердца. Всем пациентам выполнили генотипирование полиморфизма -1171 5A/6A (rs35068180) гена ММР-3 с помощью полимеразной цепной реакции.

Результаты. Среди пациентов основной группы с дилатационным ремоделированием миокарда различного генеза аллель 6A задокументирован в 65,8% случаев против 59,3% среди лиц контрольной группы, p=0,044. Гомозиготный генотип 6А6А гена ММР-3 у пациентов основной группы верифицирован у 42,1% пациентов против 32,6% случаев у относительно здоровых лиц (p=0,099).

Заключение. В группе пациентов с ДКМ доказано преобладание аллеля 6A и генотипа 6A6A гена ММР-3. Предполагаем, что гомозиготность по аллелю 6A приводит к снижению активности транскрипции, изменению уровня стромелизина в стенках артерий. Это способствует активации проколлагеназы 1-го типа, отложению внеклеточного матрикса и ремоделированию сердечной мышцы.

Цель. Выяснить зависимость тяжести состояния пациентов c острым инфарктом миокарда без подъема сегмента ST при поступлении в стационар по шкале Global Registry of Acute Coronary Events (GRACE) от интервала времени между началом заболевания и госпитализацией («боль–госпитализация»), а также уточнить влияние показателя GRACE на время до эндоваскулярных процедур (ЭВП) – «дверь–баллон» – в реальной клинической практике.

Материал и методы. В исследование включен 421 пациент с острым инфарктом миокарда без подъема сегмента ST. Больные поступали в период с 2000 пo 2017 г. Всем пациентам проводилась коронароангиография с последующей ЭВП. При поступлении в стационар пациенты разделены на 3 группы риска по шкале GRACE. По показателям «боль–госпитализация» и «дверь–баллон» выделили 3 интервала времени: до 6, 6–24 и более 24 ч.

Результаты. При поступлении 73,9% (311) больных имели средний и высокий риск по шкале GRACE. Следует отметить, что больные с высоким риском достоверно чаще (49,6%) госпитализированы в первые 6 ч от начала заболевания, чем в более поздние сроки (6–24 ч – 24,4% и спустя сутки – 26,0%, р<0,05). 2/3 всех больных и 3/4 пациентов с высоким риском имели показатель «боль–госпитализация» до 24 ч. У 51,8% больных общей группы и 65,8% пациентов высокого риска интервал «дверь–баллон» был до 6 ч. В первые 24 ч после госпитализации успешные ЭВП выполнялись у 90,7% пациентов. Летальный исход отмечен в 1 случае. При выписке ни у одного больного не отмечались симптомы стенокардии и сердечной недостаточности.

Заключение. В общей группе по выделенным интервалам времени – «боль–госпитализация» – больные распределялись практически равномерно. При этом на тяжесть состояния исследуемых больных указывает факт, что почти 3/4 из них имели высокий и средний риск по шкале GRACE. Вызывает оптимизм, что в первые 6 ч от начала заболевания достоверно чаще госпитализировались пациенты высокого риска. Почти 2/3 пациентов высокого риска и более чем 1/2 всех больных имели показатель «дверь–баллон» до 6 ч. Немаловажно, что в первые 24 ч успешные ЭВП выполнены у 90,7% больных. Таким образом, полученные нами результаты (низкая смертность, отсутствие клинической картины стенокардии и явлений сердечной недостаточности после ЭВП) свидетельствуют о правильно выбранной тактике ведения и лечения больных с острым инфарктом миокарда без подъема сегмента ST, которая близка к последним мировым рекомендациям, исходит из реальных жизненных обстоятельств и может быть рекомендована для реальной клинической практики.

В патогенезе артериальной гипертензии (АГ) ренин-ангиотензин-альдостероновая система играет ключевую роль, способствуя поддержанию повышенного уровня артериального давления. При этом состояние продукции ангиотензина II (АТ II) и уровень экспрессии его рецепторов на клетках-мишенях определяют формирование большинства эффектов, лежащих в основе патогенеза ассоциированных клинических состояний у таких больных. Таким образом, изучение патогенеза АГ, а именно исследование роли оси АТ II – рецептор АТ II, является актуальной научно-практической задачей.

Цель. С учетом важной роли рецепторов 1-го типа к АТ II (AT1R) в формировании патологических изменений при АГ цель исследования заключалась в оценке влияния их экспрессии на биохимические процессы у пациентов с АГ.

Материал и методы. Обследованы 45 пациентов обоих полов в возрасте от 45 до 55 лет, поступивших на стационарное лечение для плановой терапии АГ, а также 15 практически здоровых лиц обоих полов. В зависимости от концентрации в сыворотке растворимой формы AT1R пациенты разделены на 2 подгруппы с условно низкой (соответствовавшей концентрации растворимой формы рецептора к АТ II 0,66 нг/мл) и условно высокой (1,57 нг/мл) экспрессией AT1R. Установили, что высокая экспрессия AT1R связана с повышенной на 30,8% (р=0,0005) концентрацией в плазме ренина, на 48,1% (р=0,00001) – АТ II, на 47,9% (р=0,0001) – эндотелиального селектина, на 29,1% (р=0,00001) – VCAM-1, на 52,9% (р=0,00001) – ICAM-1, на 50,9% (р=0,00001) – VE-кадгерина, на 48,8% (р=0,0005) – эндотелина-1, на 13,6% (р=0,047) – ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента (ИАПФ), а также С-реактивного белка – на 74,1% (р=0,00002) и эндоперекисей – на 29,7% (р=0,009). Высокий уровень экспрессии AT1R сопровождался уменьшением сывороточного уровня аполипопротеина А-1 (АпоА-1) на 21,6% (р=0,027), АПФ – на 20,1% (р=0,1), антиоксидантов – на 22,3% (р=0,00001). В свою очередь, высокий уровень AT1R ассоциировался с повышенным на 24,5 мм рт. ст. (р=0,011) уровнем систолического артериального давления. Проводимая терапия в группе с высокой экспрессией AT1R способствовала снижению активности ренина плазмы на 20,3% (р=0,013), эндоперекисей – на 8,4% (р=0,038), ИАПФ – на 14,6% (р=0,02). Указанные изменения ассоциировались с повышением концентрации АпоА-1 на 8,5% (р=0,036), антиоксидантов – на 8,6% (р=0,036), ICAM-1 – на 5,3% (р=0,05), VE-кадгерина – на 2,5% (р=0,07). Концентрация других исследованных показателей существенной динамики не претерпевала. Напротив, в подгруппе с низкой экспрессией AT1R отмечали менее выраженное влияние проводимой терапии на исследованные показатели. При этом имело место снижение концентрации эндоперекисей на 12,8% (р=0,031), ИАПФ – на 5,5% (р=0,044).

Заключение. Уровень экспрессии AT1R тесно связан с иммуновоспалительной и антиоксидантной активностью, а также с состоянием ренин-ангиотензин-альдостероновой системы, что также связано с более высоким уровнем артериального давления и низким уровнем АпоА-1. Гипотензивная терапия приводит к частичной коррекции указанных проявлений патологического процесса, включая активацию антиоксидантов, снижению активности ренина, повышению концентрации АпоА-1. Вместе с тем на фоне медикаментозной гипотензивной терапии сохраняются высокий уровень АТ II, а также повышенная экспрессия AT1R. Полученные результаты свидетельствуют о целесообразности дальнейшей оптимизации гипотензивной терапии у пациентов с АГ, сочетающейся с клинически значимыми сердечно-сосудистыми заболеваниями.

Актуальность. Наджелудочковые нарушения ритма являются частыми коморбидными состояниями у пациентов с терминальной почечной недостаточностью, проходящих процедуру диализа. Распространенность наджелудочковых нарушений ритма в данной группе пациентов выше, чем в общей популяции, и связана с повышенной смертностью.

Цель. Проанализировать влияние сеанса диализа на параметры эхокардиографии и оценить их связь с возникновением наджелудочковых нарушений ритма и фибрилляции предсердий (ФП) при процедуре гемодиализа.

Материал и методы. В исследование включены 78 пациентов, находящихся на гемодиализе. Всем пациентам проводили холтеровское мониторирование ЭКГ, анализировали ритм сердца, нарушения ритма до, во время и после процедуры диализа, эхокардиографическое исследование до и после процедуры диализа, оценивали наличие гипертрофии левого желудочка (ЛЖ), нарушения систолической и диастолической функции ЛЖ, а также массы миокарда ЛЖ, размеры левого предсердия, объем левого предсердия (ОЛП), объем правого предсердия (ОПП) и фракцию выброса ЛЖ.

Результаты. Анализ различий в эхокардиографических параметрах до и после диализа показал значительно большие ОЛП, ОПП, ширину нижней полой вены и параметр Р’ (ранней трансмитральной скорости) до диализа по сравнению с состоянием после диализа. Также пароксизмы ФП зарегистрированы значительно чаще после диализа. ОЛП>32 мм и ОПП>30 мм (предельные значения) наблюдались значительно чаще у пациентов до диализа. Обнаружена связь между увеличенным количеством пароксизмов ФП и уменьшением ОПП>5 мм и ОЛП>7 мм после диализа. Не обнаружили корреляции между массой ЛЖ и ОЛП.

Выводы. 1. Пожилой возраст и длительность диализной терапии у пациентов на гемодиализе приводят к повышенному риску возникновения ФП. 2. Уменьшение ОПП и ОЛП после процедуры гемодиализа имеет положительную корреляционную связь с пароксизмальной ФП. 3. Процедура гемодиализа приводит к уменьшению ОПП и ОЛП, а также ширине нижней полой вены и снижению скорости движения митрального клапана в раннюю диастолу. 4. Не обнаружили взаимосвязи между ОЛП и массой миокарда ЛЖ пациентов, находящихся на гемодиализе.