«Татары» и «Государство Татар» в памятниках древнескандинавской письменности

Полный текст

Если обратиться к очень авторитетному словарю древнескандинавской прозы – «Ordbog over det norrøne prosasprog», – то можно обнаружить, что в памятниках древнескандинавской письменности упоминаний «татар» и «Земли Татар» не так уж мало. В источниках фигурируют «татары» (tartarar, tatarar, tattarar – мн. ч. от tartari, tatari, tattari, соответственно), «Государство Татар» (Tartararíki, Tartáraríki, Tattararíki) «Татария» (Tartaria, Tataria, Tattaria, Tattaría), «Государство Татария» (Tattariaríki, Tattaríaríki), «Земля Татария» (Tartarialand, Tartáríaland), «татарская корона» (tattarakrúna), «татарский конунг» (tartarakongr, tatarakongr, tattarakongr; tartarakonungr, tatarakonungr, tattarakonungr, tattariakonungr), «татарское войско» (tartaraherr, tattaraherr) [27].

Древнескандинавские источники, в которых упоминаются татары, относятся к разным жанрам. Это – исландские анналы, географические сочинения и саги разных видов: королевская «Сага о Хаконе Хаконарсоне»; епископская «Сага о епископе Арни»; о древних временах «Сага о Хрольве Пешеходе», «Сага об Эгиле Одноруком и Асмунде Убийце Берсерков»; рыцарские «Сага о Йоне Напильнике», «Сага о Сигурде Молчуне», «Сага о Ремунде, королевском сыне», «Сага о Флоресе конунге и его сыновьях», «Сага об Али Пятнистом», «Сага о Сигргарде и Вальбранде», «Сага о Вальдимаре». Информация, содержащаяся в этих источниках, крайне разнится по степени достоверности и приближенности описываемого в них к реальности. Однако интерес представляет и любая косвенная информация, которую сохранили эти северные источники.

*

Начнем как с наиболее достоверной с «Саги о Хаконе Хаконарсоне» («Hákonar saga Hákonarsonar»). Она относится к исландским «королевским сагам» (konungasögur – записанным в Исландии в XII–XIII вв. сагам о норвежских конунгах), но решительно отличается от остальных саг этого под-жанра вполне достоверным характером, поскольку является сагой «о современности» (относительно момента ее создания), а не о прошлом. Сага написана в 1264–1265 гг. по приказу сына Хакона, норвежского короля Магнуса Исправителя Законов, а повествует по преимуществу о событиях, произошедших за годы правления норвежского короля Хакона Старого (1217–1263). Автор саги, чье имя нам известно, – Стурла Тордарсон – строил свое повествование не на устной традиции и стихах скальдов, как обычно поступали анонимные авторы королевских саг, а на богатых и хорошо организованных архивных материалах королевской канцелярии, а также на рассказах очевидцев. В саге имеется всего четыре сюжета, связанных с Восточной Европой, и в трех из них фигурируют татары [подробнее о саге и ее восточноевроейских сюжетах см.: 2, с. 523–544]. Здесь говорится о приходе татар на Русь, о бегстве с востока от татар Андрея Ярославича, брата Александра Невского, и о бегстве бьярмов в Норвегию от прихода татар.

Первый сюжет – это рассказ о переговорах по пограничным вопросам между норвежским королем Хаконом Хаконарсоном и русским князем Александром Ярославичем Невским, сопровождаемых сватовством сына Александра Василия к дочери Хакона Кристин. Послы Александра, прибыв в Тронхейм, получили согласие Хакона на привезенное ими предложение и отбыли на Русь, сопровождаемые послами Хакона. Однако сватовство продолжения не имело, поскольку, по свидетельству саги, «в то время было большое немирье в Хольмгарде (Новгороде. – Авт.). Пришли татары (Tattarar) на государство конунга Хольмгардов, и по этой причине больше не занимались тем сватовством, которое велел начать конунг Хольмгарда» [20, с. 623–624].

Именно на основании этой ремарки саги большинство исследователей полагает, что в рассматриваемом фрагменте речь идет о 1252 г. Действительно, многие русские летописи упоминают о приходе в тот год на Русь из Орды т. н. «Неврюевой рати», опустошившей ряд городов и областей. Но ведь утверждение саги о том, что во время пребывания посольства «было большое немирье в Хольмгарде», не соответствует событиям 1252 г. В этом году Неврюй приходил не на владения Александра, а на владения его братьев Андрея и Ярослава. Новгород от татар не пострадал, и даже современная событиям Новгородская летопись не зафиксировала прихода «Неврюевой рати». Между тем, в соответствии с очень строгой внутренней хронологией саги, эти события следует отнести к 1251 г. Но и в этом году никакого «немирья» от татар в Новгороде не было. Совершенно очевидно, что Стурла Тордарсон ошибся в своих хронологических выкладках. Можно попытаться понять, как произошла такая ошибка. Либо в архиве имелся (весьма краткий и по каким-то причинам недатированный) отчет об обмене посольствами, либо информация о нем была устной.

В то же время имеется вероятность, что Стурла обнаружил в архиве списки знатных людей, входивших в войска конунга Хакона и шведского ярла Биргира, когда те собирали объединенные силы против датского конунга Кристофера летом 1253 г. Эти списки должны были лечь в основу второго из интересующих нас сюжетов, а именно – перечисления «знатных мужей» в войске ярла Биргира. В числе прочих, как утверждает сага, «там был также с ярлом конунг Андрес из Сурсдалир, брат конунга Александра из Хольмгарда. Он бежал с востока от татар (fyrir Tattarum)» [20, с. 636].

Речь идет о брате Александра Невского, суздальском князе Андрее Ярославиче. Возможно, отталкиваясь от этого четко датированного известия, Стурла поместил рассказ о незавершенных из-за татар переговорах в один из предшествующих годов, а именно в 1251-й.

Наконец, третий сюжет – это известие из недатированной части саги, где уже после описания смерти конунга Хакона дается его развернутая характеристика и перечисляются его заслуги в деле христианизации Норвегии. В частности говорится, что «он велел построить церковь в Трумсе и крестил тогда [весь] приход. К нему пришло также много бьярмов, которые бежали с востока от немирья татар (fyri ófriði Tattara)» [21, т. X, с. 152–153].

О чем здесь идет речь? Бьярмаланд саг – это Беломорье и Нижнее Подвинье. Из русских летописей известно, что естественным следствием ордынских походов было бегство русского населения в более безопасные от татарских вторжений места; уже приход Батыя вызвал определенный сдвиг населения, при этом часть жителей Суздальской земли, на которую был направлен основной удар, бежала на север, в район Белоозера. Но и в результате многочисленных последующих нашествий страна подвергалась разорению и опустошению, и это тоже приводило к значительным перемещениям населения. Таким образом, сдвиг жителей Суздальщины в подвластные ей районы Заволочья и мог вызвать описанное в саге бегство бьярмов (т.е. жителей Нижнего Подвинья) на север. Впрочем, можно предложить и другое объяснение. В 1257–1259 гг. великий князь Александр Невский, подавляя сопротивление сына Василия и новгородцев, ввел поголовное обложение податями в пользу хана Золотой Орды. Скорее всего, первое место в составе податей занимали меха, которыми славилось Беломорье (Бьярмаланд). Можно предположить, что именно в это время от притеснений татарских и русских сборщиков податей и бежали на север жители Беломорья (бьярмы).

*

В один ряд по степени достоверности с «Сагой о Хаконе Хаконарсоне» можно поставить исландские анналы. Основание полноценной исландской анналистики ученые относят к концу XIII в., ко времени не ранее 1280 г., когда в разных уголках Исландии начинают появляться компилятивные труды, написанные ретроспективно, хотя материал их организован по годам. Каждые из десяти исландских анналов создаются, так сказать, единовременно, каким-то одним человеком, объединяющим в себе и автора, и компилятора, и писца. Принято считать, что все они восходят к единому архетипу, значительная часть информации которого так или иначе воспроизводится в каждом тексте. Кроме того, эти тексты взаимопересекаются, поскольку они создавались и циркулировали в определенной среде, будучи связаны с монастырями и епископствами (анналисты принадлежали к клерикальной элите). Анналы представляют собой многослойные тексты, достаточно сложные для источниковедческого анализа. Описание событий после 1280 г. имеет в них больше расхождений, вероятно, вследствие независимого использования авторами дополнительных источников, и в частности устных [подробнее см.: 5, с. 53–62]. Анализ десяти погодных записей с 1202 по 1398 г., включающих в себя упоминания татар, показал, что пути проникновения этих известий в анналы различны: одни обязаны своим появлением знакомству их составителей с трудами европейских хронистов, другие восходят к устной информации, распространявшейся в исландско-норвежских клерикальных кругах, иные были следствием циркулирования в Европе слухов, принесенных на скандинавский Север возвращавшимися из Рима паломниками, а некоторые и вовсе были результатом вымысла составителей анналов. Тем не менее эти десять упоминаний относятся к весьма значимым моментам взаимодействия монголов с христианским Западом: началу татарской экспансии в 1202 г., покорению Венгрии татарами в 1241 г., уничтожению войска татар в Палестине в 1260 г., присутствию монгольских послов на Втором Лионском соборе 1274 г., убийству татарами в 1277 г. «султана Вавилона», посольству от «конунга татар» к норвежскому конунгу Эйрику в 1286 г., отвоеванию Святой Земли монголами в 1299 г. и ряду других [см.: 6; 4].

Известие анналов под 1286 г. перекликается с сообщением «Саги о епископе Арни» («Árna saga biskups»), известной по рукописи AM 122 4° (ок. 1320 г.). Анналы порой использовались в исландских сочинениях XIV в., и именно таким образом сведения о появлении «посланцев конунга татар» у норвежского конунга Эйрика попали в данную сагу. Здесь мы наблюдаем почти полное совпадение с известием «Королевских анналов» – одни и те же события перечисляются в одинаковой последовательности [23, с. 142; 13, с. 135–137].

*

Переходя к представлениям древнеисландских авторов о местоположении «Государства Татар» (о чем речи в упомянутых выше сагах и анналах не было), обратимся прежде всего к исландскому географическому трактату с условным названием «Описание земли II», написанному не ранее середины XIII в. (рукопись AM 764 4°, ок. 1360–1380 гг.) [9, с. 84–92]. Он располагает Государство Татар к северу от Руси, находящейся, согласно этому сочинению, к востоку от Норвегии:

«Свитьод лежит к востоку от Данмёрка, а Норег – к северу. А к востоку от Норега находится Русаланд, а к северу оттуда Тартарарики (Tartarariki). К северу от Норега лежит Финнмёрк; оттуда поворачивает та земля на северо-восток, пока не доходит до Бьярмаланда» [12, с. 445]

В этом тексте любопытно то, что Русаланд (т. е. Русь) помещен к востоку от Норвегии (а не традиционным образом – к востоку от Швеции), а потому можно думать, что имеется в виду реальная северная граница между Норвегией и Русью, ставшая предметом межгосударственного обсуждения именно в середине XIII в. Но где же тогда располагается Государство Татар? Человеку знакомому с современной картой трудно представить, как на ментальной карте составителя трактата оно могло расположиться к северу от Руси, стать северным государством, приближенным к Северному Ледовитому океану, как и Норвегия.

Подробное географическое описание Государства Татар находим в «Саге о Хрольве Пешеходе» («Göngu-Hrólfs saga»), относящейся к сагам о древних временах (fornaldarsögur) и написанной в начале XIV в. У этой саги в целом широкий географический охват – в ней упоминаются Швеция, Норвегия, Англия, Дания, Русь и много других земель. Здесь немало топонимов и четыре развернутых географических описания. Описание Государства Татар предваряет очередной виток сюжета: морской конунг Эйрек испытывает человека по имени Вильхьяльм, дает ему задание убить берсерка Соти, поставленного управлять неким островом, принадлежащим Государству Татар, и в результате в тексте саги появляется рассказ об этой стране.

«Менелаем зовут конунга. Он правил Таттарарики (Tattararíki). Он был великим конунгом и могущественным. Таттарарики называют самое большое и самое богатое золотом государство в Аустррики. Люди там большие, сильные и жестокие в битве. Под властью конунга Менелая было много конунгов и знатных людей. Говорят, что между Гардарики и Таттарарики лежит один остров, который зовется Хединсей. Это – ярлство. Мудрые люди рассказывают, что конунг Хедин Хьяррандасон первым поселился на этом острове, когда приплыл из Индиаланда в Данмарк, и после этого остров стали называть его именем. За этот остров всегда боролись конунг татар (Tattarakonungr) и конунг Гардов, хотя он и принадлежал татарской короне (undir Tattarakrúnu). Конунг Эйрек вел войну на этом острове, прежде чем он пришел в Гардарики, и произвел там большие опустошения» [19, с. 207–208].

Географическое описание выступает необходимой составляющей рассказа, логично предваряя изложение последующих событий. Из текста следует, что Государство Татар находится в Аустррики, т. е. в Восточной четверти ойкумены, что это – самое большое государство в этой части Земли, что оно богато золотом и что власть правителя распространяется также на остров Хединсей, который принадлежит «татарской короне» и где правят ярлы, т. е. служилые люди верховного правителя Государства Татар.

В «Саге о Йоне Напильнике» (ок. 1400 г.), занимающей промежуточное положение между вполне традиционными сагами о древних временах и возникшими в Исландии под влиянием переводных рыцарских саг местными рыцарскими сагами, география служит целям создания фона для легендарного повествования. Когда герои приплывают из Франции куда-то на восток, один из путешественников говорит:

«Я думаю, что я узнаю́ эту землю, и зовется она Хольмгард. А к востоку от этой земли лежит Галиция, а к северу от нее – Кэнугард и Руссланд, Кирьялаланд, Рисаланд, Квенланд, Земля Одноногих, Земля Очень Маленьких Людей и много других небольших земель, и много конунгов правит этими королевствами. Всё это с давних времен зовется Хольмгардарики, а некоторые зовут его Тартарарики (Tartararíki). Все мелкие конунги подвластны самому конунгу Хольмгардарики» [34, с. 45].

Географическое описание – очень в духе саг о древних временах – здесь совершенно избыточно с точки зрения сюжетной необходимости. Согласно ему, в восточной части Хольмгардарики (Государства Новгорода) помещается Галиция, а к северу от нее – Киев, Русь, Земля карел, Земля Великанов, Квенланд, Земля Одноногих, Земля Очень Маленьких Людей. Обсуждать пространственное соотношение всех означенных земель не представляется целесообразным. Это географическое описание строится на основании тех знаний и представлений, которыми обладал автор саги и которые должна была иметь его исландская аудитория. Он сложил свою текстуальную карту из тех географических реалий, которые в свое время отразились в королевских сагах и сагах о древних временах, добавив к этой картине места́ обитания некоторых жителей Крайнего Севера и приправив всё это упоминанием о диковинных народах. И всё же кое-что в этом тексте заслуживает внимания, а именно – утверждение автора саги, что весь этот набор земель «с давних времен зовется Хольмгардарики, а некоторые зовут его Тартарарики». Таким образом, косвенная информация этой текстуальной карты такова: образованным исландцам первой половины XIV в. было известно о состоящем из отдельных княжений большом государстве в Восточной Европе (Хольмгардарики – Древнерусское государство), а некоторые также знали о его нахождении под властью Золотой Орды, почему и называли его Государством Татар (Тартарарики) [подробнее см.: 1].

*

Особое место Государство Татар занимает на ментальной карте авторов упомянутых выше местных, или «оригинальных», рыцарских саг (riddarasögur). В отличие от прочих видов саг в них повествуется не о скандинавской истории, а о событиях, происходивших в других, иногда экзотических (вплоть до азиатских и африканских) странах, возможно, известных исландским авторам только по названиям. Рыцарские саги очень близки к сказкам, в них много фантастических элементов и мифо-эпических мотивов [об использовании по отношению к ним терминов lygisögur «лживые саги» и Märchensagas «сказочные саги» см.: 11, с. 199–205; 8, с. 309; о сложности видовой идентификации некоторых саг, относимых как к рыцарским, так и к сагам о древних временах, см.: 29, с. 443]. Практически всем образцам этого вида саг свойственна четырехчастная структура, совпадающая с универсальной морфологической схемой историй о поисках невесты (юность героя – отъезд – приключения – свадьба [8, с. 358]). Финнюр Йоунссон сравнивал рыцарские саги с их постоянно воспроизводимым набором мотивов и ситуаций с калейдоскопом, в котором новые картины образуются при перестановке одних и тех же частей [18, с. 98; возражения, касающиеся оригинальности этого вида саг, см.: 8, с. 360].

Однако сведения о реальных исторических событиях и географических объектах в них тоже присутствуют. Прежде всего, эта группа саг интересна тем, что она отражает средневековые исландские этические идеалы, поведенческие мотивы и представления, в т. ч. о мироустройстве. Исландцы, создавшие эти саги, были знакомы с устной информацией географического характера, включавшей сведения о Восточной Европе и Государстве Татар, и отразили ее в своих текстах.

Как отмечает И.Г. Матюшина, терминологически обозначение «рыцарские саги» восходит к средневековью [8, с. 309]. Современные исследователи относят к ним как переводы придворных романов, лэ и жестов, так и саги, сочиненные в Исландии в XIV–XV вв. в стилистике переводных рыцарских романов [30, с. 436]. Оригинальные исландские произведения в этой разновидности саг являются следующей стадией ее эволюции, продолжающей исландские переводы и переложения европейских сочинений [14, с. 208].

В восьми рыцарских сагах (из порядка 50 «оригинальных») место экзотических стран занимает Тартария. В разных сагах ее называют по-разному: Tartaría, Táttaríа, Táttaríáríki, Tártaríaríki, Taricia; иногда различные наименования используются даже в рамках одной саги. Похожие сюжеты, в одних сагах развивающиеся в Греции или Индии, в этих локализуются «на Восточном пути». «По Восточному пути» до Тартарии добираются в «Саге о Сигурде Молчуне» [28, с. 223, 240, 242] и «Саге о Сигргарде Смелом» («Sigrgarðs saga frǿkna» [28, с. 67]), а конунг Флорес из одноименной саги правит Фракией, а также «всем Государством Татар (Táttaríáríki) и многими другими землями на Восточных путях» («Flóres saga konungs ok sona hans» [28, с. 66]).

«Сага о Ремунде, королевском сыне» («Rémundar saga keisarasonar») – самая длинная из «оригинальных» рыцарских саг. Она была создана ок. 1350 г. М. Калинке выделяет 41 рукопись (от XIV до конца XIX в.), в составе которых сага дошла до нас [24, с. 303; о рукописной традиции см. также: 22], что свидетельствует о ее высокой популярности в исландской среде. При этом близкие иноязычные источники саги исследователями не находятся [16], а аналогии с «Рыцарем телеги» Кретьена де Труа [10, с. 452] кажутся нам чрезмерно натянутыми.

По сюжету этой саги, Ремунду, сыну короля Саксланда Ричарда, приснилась красивая девушка. Ремунд просыпается прежде, чем успевает заключить с ней брак, а на его пальце оказывается обручальное кольцо. Поэтому герой отправляется на ее поиски. После многих приключений он получает предсказание, что будет исцелен от мучавшей его раны только самой прекрасной женщиной в мире. Ею оказывается та самая девушка, которая приснилась Ремунду, и это – Элина (Elína), дочь царя Индии Йоганнеса (в образе которого Дж. Барнес справедливо видит отсылки на легенду о пресвитере Иоанне [14, с. 212]; а имя прекраснейшей Элины отсылает к Елене Троянской). Вернувшись на родину, Ремунд обнаруживает, что его отец умер, а он сам должен защищать Саксланд и его столицу Магдебург (Mágaðaborg) от короля Тартарарики (Tartáraríki) Менилауса (Meniláús) и его вассалов – короля Каппадокии Клибануса (Klibánús) и воинов из Руси (Rúzaland). Cоветника Менилауса зовут Менон (Ménon), а еще одного тартарского короля – Агаменон (Agamenon; оба имени явно коррелируют с греческим Агамемноном [28, с. 274]). Так же, как и в «Саге о Хрольве Пешеходе» (где правителя Государства Татар зовут «Менелай»), от Менилауса защищает приграничный с Государством Татар остров Хединсей (Heðinsey) король Гардарики Эйрик. Однако Менилаус побеждает и назначает на остров наместника Соти, который по материнской линии родом с этого острова, а по отцовской линии происходит из Хольмгардарики [29, с. 50–53, 64–66; 16].

Сюжетные перипетии «Саги о Ремунде» чрезвычайно напоминают еще одну рыцарскую сагу, «Сагу о Гиббоне» («Gibbons saga»), созданную в это же время или чуть позже. Однако в последней нет никакого упоминания Гардарики, Хольмгардарики и Тартарарики, а искомая девушка живет в Греции.

С правителями Государства Татар Ремунд встречается дважды: в самом начале саги он побеждает в единоборстве на рыцарском турнире «принца» Тартарарики Эскупарта. Последний в саге так представляется при встрече:

«Меня зовут Эскупарт, а моего отца – Агаменон. Он – конунг Тартарии (tartárakonungr), такой могущественный, что ему подчиняются двенадцать коронованных конунгов» [28, с. 182].

Второй раз Ремунд, вернувшись из Индии, сражается с королем Тартарарики (tartárakonungr) Менилаусом и его союзниками [28, с. 225–313].

Антагонист по имени Эскупарт (правда, он – великан, jǫtunn, и его «национальная» принадлежность не указана) действует еще в нескольких рыцарских сагах: «Саге о Викторе и Блавусе» («Viktors saga ok Blávus»), «Саге о Сигргарде Смелом» («Sigrgarðs saga frǿkna») и «Саге о Бэринге Прекрасном» («Bærings saga fagra», считается основанной на «Саге о Ремунде»). Дж. Барнес полагает, что его имя было заимствовано из «Саги о Бевере» («Bevers saga»), переводе жесты о Беве из Амтона [14, с. 212]. Аскапарт (Ascapart, варианты Ascupart, Ascapard, Ascopard, Ascopart, Asgapard) был легендарным великаном из английского фольклора (особенно Хэмпшира, Нью-Фореста и Саутгемптона), побежденным Беве из Амтона (в английском варианте легенд – Бевисом из Хэмптона). В более поздних адаптациях легенды Аскапард трансформируется в получеловека-полусобаку по имени Пелукан (Pelucan, варианты Pulicane, Pulican, Pelukan, в русской версии [богатырская повесть и сказки о Бове Королевиче] – кентавр Полкан). Сохранение за антагонистом в «Саге о Ремунде» (вдобавок оказавшимся возлюбленным девушки, которую ищет главный герой) такого известного и знакового имени выглядит логичным, а вот выбор его «этнической принадлежности» можно объяснить только тем, что Государство Татар, по представлениям исландцев, не только находилось на краю ойкумены, но и граничило с Землей великанов – Рисаландом (Rísaland), – лежащей к востоку и северу от Аустрвега («Восточного пути») [7, с. 65–66]. По «Саге о Вальдимаре» («Valdimars saga»), правителей Государства Татар и Рисаланда даже связывали династические узы. Эти связи тем показательней, что в гл. 63 исландского исторического трактата «Книга о занятии земли», повествующего о событиях IX–X вв., упоминается о династическом браке правителей Гардарики (т. е. Древней Руси) и Рисаланда [26, с. 236].

«Менелай» – имя не скандинавское, не саговое, это имя легендарного героя гомеровской «Илиады», который стал известен на скандинавском Севере благодаря рыцарской «Саге о троянцах» («Trójumanna saga»), все сохранившиеся редакции которой восходят к некоему общему тексту, созданному в начале XIII в. и представлявшему собой прозаическое переложение утраченного ныне источника – широко известного в средневековой Европе латинского перевода (V или IV в. н. э.) греческого сочинения «De excidio Troiae historia» («Повести о гибели Трои», возможно, I в. н. э.), приписываемого Дарету Фригийскому. Вполне вероятно, что источником сведений о Менилаусе как правителе Государства Татар и о приграничном с ним острове Хединсей для «Саги о Ремунде» стала упоминавшаяся выше «Сага о Хрольве Пешеходе», созданная раньше ее, а именно не позднее начала XIV в. [3, с. 52]. Впрочем, имя конунга Менелая встречается и в более ранних исландских источниках: оно есть в географическом сочинении второй половины XIII – начала XIV в. «Какие земли лежат в мире» («Hversu lönd liggja í veröldinni») [9, c. 62/65].

Надо подчеркнуть, что Агамемнон и Менелай – не единственные «татарские» правители с греческими именами, действующие в рыцарских сагах. Агапитом зовут Tartarakonungr в «Саге о Сигурде Молчуне» («Sigurðar saga þögla» [28, с. 224]). В гл. 22 поздней (втор. пол. XVIII в.) «Саги о Сарпидоне сильном» («Sarpidons saga sterka») упоминаются Толомеус (Tólomeus, Птолемей) и Тантилус (Tantilus), «хёвдинги… родом из Тартарии (Tartaría)» [28, с. 295].

*

«Сага о Сигурде Молчуне» – одна из самых популярных «оригинальных» рыцарских саг. Она дошла до нас более чем в 60 рукописях, самая древняя из которых – AM 596 4to, XIV в. [17, с. xv]. В ней раскрывается популярный в рыцарских сагах сюжет о meykonungr «девственнице-конунге» [см.: 24, с. 105–132; 8, с. 348–352], которую здесь зовут Седентиана (Sedentíana). В тексте присутствуют широко распространенные сказочные мотивы ущербного (в данном случае – немого) запечника (kolbítr) и благодарного льва [8, с. 358–359; 33, с. 1010; 32, с. 326–329], а также прямые заимствования из нескольких других саг [29, с. 84].

В саге несколько раз говорится о том, как герои ставят парус, плывут из Франции «по Восточному пути» и приплывают в Тартарию. И такие путешествия до Государства Татар и обратно совершаются героями неоднократно, с соратниками или даже с огромным войском [28, с. 248]. В гл. 10 они «плывут под парусом в Тартарию (til Tartaría)» [28, с. 134], в гл. 39 «плывут они под парусом в Аустрвег и прибывают в государство конунга Тартарии (í ríki Tartarakonings)» [28, с. 224].

По саге, Государством Татар правит конунг Агапит, имеющий единственную дочь Альбину. О последней в саге говорится, что она «была так прекрасна и мила, что в Тартарии (í Tartaría) едва ли был кто-то похожий на нее» [28, c. 224].

Государство Татар «Саги о Сигурде Молчуне» находится рядом с землей великанов, Рисаландом, а сами его жители – великаны. В рассмотренном выше перечне соседних с Государством Татар стран в «Саге о Йоне Напильнике» подряд идут реальные и фантастические земли, и среди них – Рисаланд [28, с. 12]. Огромным ростом обладают герои «Саги о Ремунде» тартарский принц Эскупарт [28, с. 182] и хёвдинг Тантилус «родом из Тартарии» (он описывается так: «человек большой, как великан» [28, с. 295]). В войске тартарского конунга Менилауса, согласно этой же саге, состоят воины-великаны: «Там были с ним… сильные воины великанского роста» [28, с. 271].

Два различных великана (оба йотуны, jǫtunn) – антагонисты, действующие в самой «Саге о Сигурде Молчуне». Первый – безымянный, утащивший единственную дочь тартарского конунга Агапита Альбину в горы, которые, по всей видимости, были расположены неподалеку от Тартарии [28, с. 224]. Второй – причинивший много вреда татарам Оскруд (Öskruðr, вероятно, от д.-исл. ǫsk «пепел, зола»; имя отсылает к популярному сказочному мотиву о запечнике, AT 1088 [15, с. 18; 28, с. 254]). Их активные действия также свидетельствуют о соседстве Государства Татар и земли великанов, согласно представлениям авторов местных рыцарских саг.

*

Основной вывод из рассмотренного материала таков: древнескандинавские источники разных жанров не имеют общего представления о Государстве Татар. Если в королевских и епископских сагах, а также в исландских анналах татары – это абсолютная историческая реальность, то в сагах о древних временах и местных рыцарских сагах ситуация коренным образом меняется. Их авторы создают географические описания в качестве фона для своего выдуманного повествования, выстраивая их на основании тех знаний и представлений, которыми обладали они сами и которые должна была иметь их исландская аудитория. В результате их текстуальная карта складывалась из тех восточноевропейских реалий, которые в свое время отразились в королевских сагах и сагах о епископах, с добавлением мест обитания жителей Крайнего Севера (реальных и фантастических) и упоминанием о диковинных народах.

Единственный неоспоримый факт – это нахождение Государства Татар к востоку от Скандинавии, в Восточной четверти ойкумены. При этом, как всё малоизвестное и опасное, оно смещено на ментальной карте в сторону севера. Примерно так представлено его расположение в географическом трактате «Описание Земли II», созданном после середины XIII в., когда сведения о покорении Венгрии монголами в апреле 1241 г. потрясли западный христианский мир, распространились по всей Европе и вызвали панику.

В то же время в Восточной четверти ойкумены расположено, как известно всем источникам, по-разному ими именуемое – Гарды, Гардарики, Хольмгардарики, Русаланд – Древнерусское государство. Когда на исландской ментальной карте появилось Государство Татар, оно «встроилось» рядом с ним. Но если автор географического сочинения лишь «соединил» эти два государства, поместив менее известное севернее, чем хорошо знакомая Древняя Русь, то в «Саге о Хрольве Пешеходе» и, вероятно, связанной с ней «Саге о Ремунде, королевском сыне» Русь и Государство Татар разделены морем, которое, хоть и не названо, не может быть ничем кроме как Балтийским. Вот и в «Саге о Сигурде Молчуне» герои плывут «в Аустрвег» (Austrvegr «Восточный путь» – это, вне всякого сомнения, Балтика) и приплывают «в государство конунга тартар» [31, с. 218]. Наконец, в «Саге о Йоне Напильнике» Тартарарики и Хольмгардарики просто тождественны.

Ментальная карта авторов саг о древних временах и местных рыцарских саг не соответствует реальности. Она является творением образованных исландцев, которые творчески переработали накопившиеся в Исландии географические знания о краях ойкумены и актуализировали их в соответствии с представлениями, бытовавшими в исландском обществе середины XIII в. и более позднего времени. Вместе с тем эта карта может нести любопытную косвенную информацию, а именно – быть отражением знания о том, что Русь находилась под властью Золотой Орды (поэтому их местоположение «накладывалось» друг на друга), с одной стороны [см. об этом: 1], и представления о реальном географическом положении Государства Татар в глубине Восточной четверти мира, – с другой.

Об авторах

Татьяна Николаевна Джаксон

Институт всеобщей истории Российской академии наук

Автор, ответственный за переписку.
Email: Tatjana.Jackson@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-6302-2061

доктор исторических наук, главный научный сотрудник Отдела истории Византии и Восточной Европы

Россия, 119334, Ленинский пр., 32а, Москва

Елена Владимировна Литовских

Институт всеобщей истории Российской академии наук

Email: elitovskih@mail.ru
ORCID iD: 0000-0001-6788-1250

кандидат исторических наук, научный сотрудник Отдела истории Византии и Восточной Европы

Россия, 119334, Ленинский пр., 32а, Москва

Список литературы

Дополнительные файлы