Genesis and Features of Anglo-Saxon Russophobia: Geopolitical Dimension

全文:

Введение.

На фоне современного усиления геополитической конфронтации России с коллективным Западом тенденцией становится значительный рост проявлений русофобии, главным образом, в «англосаксонском мире» и странах, в силу разных причин, более подверженных его идеологическому воздействию. Согласно опубликованному в 2021 г. социологической службой Gallup исследованию, количество негативно относящихся к России жителей США достигло 77 %, что стало рекордным показателем с момента первого аналогичного опроса в 1989 г.¹. Ежегодное социологическое исследование, проводящееся некоммерческой организацией «Альянс демократий» более чем в 50 странах, весной 2022 г. (после начала спецоперации на Украине) показало, что негативное отношение к России характерно преимущественно «западным либеральным демократиям», мировоззренческие установки которых резко контрастируют с общественным мнением многих азиатских и латиноамериканских государств, демонстрирующих противоположные, в большей степени пророссийские, настроения². При этом среди стран с наиболее отрицательным отношением к России оказались Польша (87 %), Украина (80), Португалия (79), Швеция (77), Великобритания (65), Италия (65), США (62) и ФРГ (62 %)³. Неприязнь проявилась и в многократном увеличении в Европе и США примеров бытового давления на русских, подвергающихся всяческим преследованиям и унижениям по национальному признаку⁴. Так, 30 сентября 2022 г. Президент Российской Федерации В. Путин отмечал: «Мы никогда не принимали и не примем такой политический национализм и расизм. А чем, как не расизмом, является русофобия, распространяемая сейчас по всему миру? Чем, как не расизмом, является безапелляционная убежденность Запада в том, что его цивилизация, неолиберальная культура – это непререкаемый образец для всего мира? “Кто не с нами, тот против нас”. Странно даже все это звучит»⁵. Обозначенные причины актуализируют необходимость изучения истоков и специфики феномена англосаксонской русофобии в современных реалиях.

Еще в 2013 г. британский исследователь Дж. Локленд констатировал, что «русофобия сегодня является инструментом на службе у “европеистской” идеологии»⁶. Примеры этого, при наличии единичных ситуаций в период Средневековья, приобретают системные очертания в XIX в., когда возникает антитеза «Запад – Восток», которая в многочисленных контекстах была связана «с глобальным противопоставлением моря и суши, контрреволюции и революции, русофилии и консерватизма, с одной стороны, русофобии и прогресса – с другой»⁷. С этого периода видимая концептуальность в расчете на формирование общественного мнения и связь с геополитикой становятся атрибутами русофобии англосаксов, выделяя ее среди прочих разновидностей указанного явления вплоть до настоящего времени.

Несмотря на относительную разработанность проблематики содержания феномена русофобии, отсутствуют труды, раскрывающие происхождение и специфику ее англосаксонского варианта как идеологии в геополитическом измерении. Цель статьи – на основе проведенного исследования выявить особенности генезиса и базовые характеристики русофобии англосаксов как идеологии в период ее оформления в рамках столкновения геополитических интересов России и государств Запада.

Обзор литературы.

В современных исследованиях проблема англосаксонской русофобии является дискуссионной и характеризуется высокой степенью фрагментарности. Вопросы зарождения, распространения данного феномена и его характерных черт – с акцентированием разных аспектов – затрагиваются в работах П. Кеннеди, С. Коника, Дж. Локленда⁸. Идеологическая составляющая проявлений ненависти ко всему русскому охарактеризована в исследовании А. Ильина [1], В. Гуторова, А. Ширинянца, А. Шутова [2], П. Карабущенко [3]  с опорой на современные события. 

Проблемам эволюции элит и британского общества посвящена работа М. Делягина⁹. Противостояние двух империй, как в геополитическом, так и в информационном поле, рассматривается М. Ниязматовым¹⁰. Политическому и военному аспектам британской русофобии, наряду с проблемой происхождения российско-британской геополитической конкуренции, уделяется внимание в исследованиях Е. Крыжко и П. Пашковского [4], А. Макутчева [5]. И. Шафаревичем комплексно охарактеризован феномен русофобии внутри страны и образ России на Западе¹¹. Общим вопросам проявлений неприязни к русским, их государственности и ценностям, а также военному измерению русофобии посвящены исследования О. Неменского [6], Н. Таньшиной [7], М. Леонтьева¹², Е. Крыжко и П. Пашковского [8], которые рассматривали основные тенденции данного явления.

Отдельную группу работ представляют исследования зарубежных англоязычных авторов, изучающих проблемы трансформации современного миропорядка и геополитического взаимодействия России и государств Запада с акцентированием «негативных проявлений», обусловленных увеличением «российского влияния» в региональном и глобальном масштабе [9–18]. Так, Р. Аллисон констатирует, что с 2014 г. внешняя политика России рассматривается западными правительствами как «вопиющее оскорбление» регулируемого международного порядка, «основанного на правилах» [9]. «Настоящей проблемой» считает С. Коткин стремление Москвы добиться «признания Западом» российской сферы влияния на постсоветском пространстве (исключая страны Балтии) [12]. Специфику связи между «российской политической идентичностью» и современной внешней политикой России – в контексте ее реакции на расширение НАТО и последовавшего за этим ухудшения отношений с Западом – характеризует К. Робертс [15].

В западной историографии проблемы генезиса британской русофобии освещаются в работе Дж. Глисона¹³, изданной в 1950 г. Что касается современных взглядов на поставленную проблему, то следует выделить труды Л. Крустева [19], Э. Шашхалми [20], К. Константина [21], в которых основное внимание уделено трансформации «англосаксонских фобий», анализу воздействия СМИ на формирование «образа России и русских» в рамках британского общества и корреляции экономических интересов с циклами неприязни в отношении Российской империи. Отечественным «ответом» в этой области являются исследования И. Афанасьева [22], В. Дегоева [23], Л. Крыжко и П. Пашковского [24], М. Напсо [25], осуществивших ретроспективный анализ рассматриваемого явления и определивших его опасности и угрозы, представив меры их преодоления. Особую нишу занимают труды Г. Меттана¹⁴ и Д. Кьеза¹⁵, которые характеризуют страновое разграничение в проявлении феномена неприязни к России, эволюцию различного рода фобий в отношении государств на Западе, а также новые методологические подходы к изучению данной проблемы.

Вместе с тем в научной литературе недостаточно отражена специфика зарождения и возникновения англосаксонской русофобии как идеологии, в частности, хронологические рамки происхождения представленного феномена, характеристика его традиционных черт, признаков, цели и задач формирования отрицательного отношения к России, особенности проблем «завоевания внимания» общества, эволюции и сущности данного явления в настоящее время, что увеличивает значимость изучения указанных аспектов.

Материалы и методы.

В качестве материалов исследования были использованы следующие группы источников: сочинения британских авторов (военных, дипломатов и публицистов) – современников изучаемых событий¹⁶; материалы британских средств массовой информации первой половины XIX в.¹⁷; справочные и понятийно-терминологические издания¹⁸.

Методологической основой исследования является синтез системного и геополитического подходов, уместность взаимодействия которых объясняется тенденциями обновления научной методологии в рамках парадигмы неореализма¹⁹. Это обстоятельство обусловило применение следующих исследовательских методов. Институциональный метод способствовал определению значения различных институтов в формировании и реализации феномена англосаксонской русофобии в ракурсе их взаимодействия и взаимовлияния. При помощи исторического (историко-генетического) метода были изучены события в последовательном временном развитии в плане раскрытия связи между этапами становления русофобии англосаксов. Использование деятельностного метода позволило выявить общие и частные характеристики англосаксонских элит в контексте их влияния на явление русофобии в свете геополитического соперничества. Определение основных тенденций, первопричин рассматриваемой проблемы и связанных с ней событий, формирование теоретической и источниковой базы стало возможным благодаря анализу указанных материалов исследования, а также соответствующих научных публикаций.

Результаты исследования.

Понятие «русофобия», по мнению отечественных государственных и политических деятелей, нашло широкое применение в западном сообществе на уровне современной идеологии²⁰, в основу которой был положен британский вариант данного феномена, так как «русофобия у них в подкорке находится – это объясняет, почему, имея главным противником Китай, они обрушились на нас. Русофобия заложена в англосаксонской геополитике»²¹. Дискриминационная политика в отношении русских в мировом сообществе нашла отклик в совместном заявлении стран ‒ членов СПЧ ООН на 51-й сессии Совета²², что подчеркивает масштаб рассматриваемого явления. При этом, помимо англосаксонского, в ретроспективе отмечается наличие нескольких вариантов русофобии. Французскую разновидность этого явления отличала склонность «оставаться ограниченной дипломатическими и философскими кругами»²³, а немецкая – базировалась исключительно на цикличности обострений в отношениях с Россией и не носила постоянный и системный характер с проникновением на ментальном уровне во все слои общества²⁴. Польский вариант русофобии возник на основе военной экспансии на Восток, которая привела к противостоянию с Россией, начиная с XVI в., и завершилась полной потерей польским государством собственного суверенитета. Однако на протяжении нескольких столетий Польша являлась основным источником информации о русских землях для Европы, проецируя крайне негативный образ Российского государства и его «варварского» населения [6, с. 32–36]. В свою очередь, именно англосаксонская модель русофобии, оформившаяся в 1830-х гг. в качестве идеологии западного общества, на протяжении нескольких столетий выступает доминирующим фактором формирования антироссийских настроений.

Оформление термина «русофобия» (Russophobia) происходит на страницах «Императорского словаря английского языка» в 1882 г.²⁵, обозначая боязнь России и отторжение ко всему русскому. Стоит отметить, что слово Russo-phobia уже встречается в британском журнале 1836 г.²⁶, а также в труде британского публициста Р. Кобдена «Russia. A Cure for the Russo-phobia»²⁷, что свидетельствует о наличии сформированного в понятийно-терминологическом смысле в общественно-политических кругах Великобритании указанного периода отрицательного восприятия России и русских [24, р. 1080].

Официальная фиксация понятия «русофобия» являлась не только отражением антироссийских настроений, но и свидетельствовала о возникновении целостной идеологии, базирующейся на предвзятом, враждебном и высокомерном отношении к государственному институту, народу, культуре, ценностям, вероисповеданиям и ментальности России [1, с. 24]. Ведущий научный сотрудник РИСИ О. Неменский дает характеристику русофобии, утверждая, что таковая является западной производной в целях привлечения внимания общественности к «злой природе русского народа» (лишенного чувства достоинства, с низкой социальной ответственностью на генетическом уровне), закрепленной историческим прошлым. В совокупности Россия представляется в качестве антипода странам Запада, их врага, посягающего на ценности западного общества, обосновывается борьба с «русскостью» в физическом и культурном смыслах в зависимости от собственных интересов²⁸.

Начало эпохи Великих географических открытий позволило странам Запада «открыть двери» в будущие колониальные богатства. Англичане на первом этапе колонизаторской политики уступали испанцам и португальцам, что побуждало их к более активным действиям в борьбе за экономические блага [23, с. 31]. В этот период в Англии возникает концепция «зеленой Империи» авторства Джона Ди – ученого-математика, оккультиста (тогда математику относили к оккультным сферам познания) и резидента, – заключающаяся в распространении английского влияния на Северную Америку и северную часть Евразии (Россию). Данные соображения были изложены «агентом 007» (так себя именовал Джон Ди) королеве Елизавете I [22, с. 144–145].

Дипломатические отношения Англии с Московским царством были установлены в 1553 г. во время экспедиции Р. Ченслера на Восток в поисках северного пути в Азию и Китай, а с 1555 г. в Москве появилось постоянное английское представительство²⁹. Основной интерес Лондона был направлен на установление контроля над торговыми путями, а также ресурсными и территориальными богатствами открытых пространств. Для достижения этой цели была создана Московская компания, обладающая монопольными торговыми правами на логистику Востока с Западом, подчинявшуюся собственным законам, что в значительной степени ущемляло права местного купечества. В ответ на предоставленные привилегии Иван Грозный пытался заручиться поддержкой «новых западных союзников» в Ливонской войне, что не входило в планы англичан [23, с. 32]. С этого момента начинается «похолодание» в отношениях Москвы и Лондона и, как следствие, сокращение торговых привилегий, что в итоге привело к полной их отмене в 1649 г. и уровняло в этом контексте англичан с голландцами [22, с. 144].

Английская элита, уязвленная таким дерзким поступком со стороны России, взаимоотношения с которой воспринимались на уровне «колония – метрополия», была крайне возмущена и стремилась всячески взять реванш за этот неподобающий для «варваров», коими представляли русских на Западе, демарш. Англичане воспринимали «Восточные земли» и их население по аналогии с индейцами Америки, считая, что за «бусы» можно завладеть огромными богатствами народа, но, столкнувшись с противостоянием в ходе этой «игры в одни ворота», начинали широкую кампанию по формированию негативного образа русских с характерными признаками всех человеческих пороков. Примечательно, что такое восприятие базировалось исключительно в элитарной среде, не охватывая широкие массы населения страны.

Данная особенность англосаксонской русофобии сохранялась до конца XVIII в. Это было связано с ограниченностью контактов представителей Российской империи с широкими массами в Европе, а также с наличием «буферной зоны» в виде постоянного военного противостояния со Швецией, Речью Посполитой и Османской империей, подпитываемыми со стороны Великобритании посредством дипломатической игры, не входя в прямой русско-британский конфликт. При этом британское внимание было сконцентрировано на усилении своего влияния в колониях, а рост потребности в сырье из России совмещался с одновременной тенденцией к военному сдерживанию возможного соперника [23, с. 36]. Период наполеоновских войн стал переломным моментом, который привел английскую элиту к осознанию необходимости в условиях нависшей французской угрозы отодвинуть русофобские настроения на второй план и войти в формат тесного военно-финансового сотрудничества с Россией против Франции.

С установлением Венской системы международных отношений, зафиксировавшей окончание наполеоновских войн, перед Великобританией возникла проблема в лице Российской империи, считавшейся победительницей и освободительницей европейских народов, пользовавшейся авторитетом и положительно воспринимавшейся населением Европы. «В 1814 году, – писал П. Кеннеди, – продвижение русской армии на запад вызвало у Европы благоговейный трепет, <…> подписание мира с архиконсервативным акцентом <…> было гарантировано российской 800-тысячной армией, не имевшей себе равных на суше, подобно британскому флоту на море»³⁰. Очевидно, что сильная Россия для Лондона представляла геополитическую и экономическую угрозу, что кардинально противоречило интересам британской элиты, которая видела ее только в качестве регионального государства, привлекаемого по необходимости к решению своих проблем на континенте.

Между тем реализация упоминаемой концепции «зеленой Империи» проявилась еще до обозначенных событий, в Луизианской сделке 1803 г. относительно покупки французских колоний, ознаменовавшей объединение Северной Америки под властью англосаксов и давшей возможность сконцентрировать внимание на северной части Евразии. С этого момента начинается целенаправленная англосаксонская информационная кампания в рамках европейского сообщества по формированию антироссийской коалиции с упором на экономическое «удушение» противника [22, с. 145], так как военные мероприятия против Российской империи не приносили желаемого результата. Характерно, что данный подход прослеживается и в наши дни.

Оформившись в идеологию в первой трети XIX в., англосаксонская русофобия прошла долгий путь исторической эволюции. Первоначально декларированная «неприязнь» базировалась исключительно на негативном отношении британской элиты к России. Но к началу XIX в. с развитием парламентаризма в Великобритании возникает необходимость в широкой общественной поддержке политики правящих кругов в отношении отдельных государств под предлогом защиты интересов своей страны. Это и обусловило масштабную информационную кампанию по формированию в англосаксонской сфере влияния русофобских установок, которые возможно спроецировать в будущем на население всей Европы.

Первые работы русофобского содержания были опубликованы в популярных в тот период годовых обзорах различных сфер деятельности Великобритании³¹. Особое внимание привлекает труд резидента, а впоследствии политика Р. Вильсона «Очерк о военном и политическом могуществе России в 1817 году»³², в котором высказывалась озабоченность в отношении русской армии как силы, выполняющей исключительно оборонительные функции, подчеркивались британские опасения за безопасность Индии в контексте угрозы вторжения с Севера, ненавязчиво внушалась идея о тайных и враждебных для Лондона тенденциях в Петербурге. Основной посыл в «Очерках…» был направлен на формирование у широких масс населения двойственного восприятия России в качестве континентального союзника Великобритании и одновременно страны, возглавляемой Александром I, с вымышленной претензией на крах канонов британского (а позднее и европейского) общества и пересмотр постулатов могущества лондонской метрополии. Труд Р. Вильсона вызвал массу дискуссий в англосаксонской среде, преимущественно отмечающих тенденцию к преувеличению автором «злых умыслов» Российской империи, посеяв двойственность взглядов, о чем свидетельствуют четыре переиздания книги и перевод ее на другие языки [4, с. 570–571].

Важно отметить, что в рядах европейского населения в это время активно тиражировалась тема так называемого «Завещания Петра Великого», сфальсифицированного МИД Франции, которое имело предназначение в культивировании в сознании широких масс русофобских установок, акцентируя негативный образ Павла I как идейного вдохновителя военного похода в Индию³³. Данные утверждения способствовали «перекодировке» общественного мнения и увеличению числа сторонников борьбы со всем русским под воздействием непреодолимого страха перед Российской империей, порой переходившего в истерию. В частности, защита Индии от «русской угрозы» становится своего рода «мантрой» в трудах британских политиков и резидентов начала XIX в.³⁴, которые массово убеждали население Великобритании и всей Европы в якобы реальности военного похода России на Восток и отсутствии силы, противодействующей этому, формировали негативный образ «русского-врага», поднимая волну массовой русофобии.

Результатом антироссийской информационной кампании англосаксов, развязанной средствами массовой информации с опорой на геополитические прогнозы, становится трансформация «истерической» русофобии, охватившей политическую элиту и широкие народные массы, в системную идеологию. Данная тенденция находит подтверждение в положительном восприятии общественностью русофобских идей, изложенных в книге Дж. Эванса «Замыслы России»³⁵, вышедшей в свет в 1828 г. Она привела к эффекту сплочения населения Великобритании перед вымышленной «неминуемой» военной угрозой в лице России [8, с. 1086], что давало английским элитам карт-бланш по вступлению в активную фазу геополитического противостояния империй и подготовке антирусской коалиции.

В начале 1830-х гг. происходит кульминация в процессе формирования англосакской русофобии как идеологии, которая, с определенными изменениями, существует и в наши дни, обладая специфическими традиционными характеристиками. Это проявляется в распространении образа России как огромной страны, обладающей территориальной глубиной, населенной угнетенным народом (во главе с правителем, наделенным абсолютной властью) и проецирующей агрессию на окружающий мир, будучи чуждой цивилизационным ценностям. При этом всячески культивируется стремление способствовать разрушению этого государства путем подмены исторической памяти и культуры, что, в конечном итоге, должно сформировать и закрепить за ним образ «страны-изгоя» с последующим уничтожением в духовном, геополитическом и, если получится, в физическом плане³⁶.

Охарактеризованные черты англосаксонской русофобии с незначительной корректировкой актуальны и в настоящее время, что прослеживается в риторике представителей современной британской политической элиты, в частности, экс-премьер-министров Великобритании Б. Джонсона и Л. Трасс³⁷. Данная тенденция является показательной в контексте исторической эволюции русофобии англосаксов.

Англосакская информационная кампания по формированию негативного отношения ко всему русскому на протяжении периода XVI–XIX вв. приобрела совокупность признаков, утвердившись в систему концептуально оформленных идей, выражающих интересы, мировоззрение и идеалы определенных субъектов политики. Укрепление конкретных аксиомных убеждений британского общества в отношении России под влиянием политических мифов о борьбе с вымышленной угрозой мобилизует население на активные действия и позволяет правящей элите, при полной поддержке электората, реализовывать имеющиеся геополитические установки. Это «подпитывается» императивами отрицания всего русского сквозь призму искусственных страхов, стереотипов враждебности и псевдоцивилизованности и укрепляется чувством опасности для западной цивилизации на ценностном уровне. Русофобская информационная кампания англосаксов в первой трети XIX в. повлияла на общественное сознание, проявившись на теоретическом, доктринальном и практическом уровнях, что свидетельствует о комплексном ее оформлении как особой идеологии.

Примечательно, что англосаксонской русофобии присуща гибкая система взглядов, объединяющая несколько вариантов решений в проекции на Россию. Великобритания в стремлении закрепить за собой основную роль в «цивилизаторской миссии» в отношении неевропейских народов не исключает возможности «перекодировать» в соответствии со своими интересами русскую ментальность и систему ценностей. При этом существует мнение, что Россию невозможно переделать и адаптировать по западному образцу, следовательно, это – экзистенциальный враг, отрицающий западные ценности. А если «особая русская позиция» становится центром притяжения для других народов и государств, то ее необходимо уничтожить. В условиях невозможности физического нивелирования России предпринимаются максимальные меры по ее значительному ослаблению. Стоит отметить выработанную зависимость англосаксов от русофобии, которая настолько укоренилась в ментальности широких слоев общества, что сделала крайне тяжелым путь его «излечения» от этой «болезни». В этом контексте наблюдается явление искусственного переноса классического противоборства добра и зла на противостояние западной цивилизации и Востока в виде русского культурного кода³⁸. Данная модель англосаксонской русофобии проецирует системное отрицание российских традиционных ценностей, культурных и политических установок, декларируя отказ воспринимать их в процессе выстраивания добрососедских отношений, основанных на взаимовыгодном сотрудничестве.

Обсуждение и заключение.

Феномен русофобии исторически наиболее четко проявился на примерах англосаксонского, французского, немецкого и польского его вариантов. При этом только англосаксонская модель отличалась системностью и перманентной связью с геополитикой, имея характеристики идеологии, которая, учитывая некоторые изменения, в общих чертах сохранилась до настоящего времени.

Истоки антироссийских устремлений англосаксов берут начало в XVI в. в контексте планов по распространению английского контроля над северной Евразией. В дальнейшем, чем сильнее было российское сопротивление геополитическому давлению Англии, тем активнее последняя пыталась развернуть информационную кампанию в целях формирования негативного образа России. Однако до конца XVIII в. англосаксонская русофобия была распространена преимущественно среди местных элит.

После наполеоновских войн Российская империя – в статусе победительницы и освободительницы Европы – стала восприниматься британскими элитами как реальная геополитическая угроза Великобритании и основной соперник в реализации ее интересов в Евразии. Не имея возможности подавить Россию военными методами, англосаксы начинают масштабную информационную кампанию антироссийской направленности. Учитывая увеличение влияния парламента и в целом общественного мнения на британскую внешнюю и внутреннюю политику, данные механизмы были предназначены осуществлять воздействие на сознание широких слоев населения Великобритании, а затем и Европы, системно формируя негативный образ России.

В первой трети XIX в. тенденцией в реализации британской русофобии стало то, что ее активизация преимущественно совпадала с необходимостью формирования общественного мнения для достижения поддержки геополитических инициатив элит Великобритании, направленных против Российской империи. К традиционным характеристикам англосаксонской русофобии как идеологии относились: конструирование и распространение образа России как огромной и «дикой» страны, населенной угнетенным народом, возглавляемой наделенным абсолютной властью жестоким правителем; утверждения о том, что эта мощная в военном плане империя не приемлет цивилизационные ценности западного образца и представляет угрозу окружающим государствам, вынашивая агрессивные планы; стремления способствовать ослаблению, а впоследствии и разрушению этого «государства-изгоя», проецируя подмену его исторической памяти, культуры и ценностей.

Сформировавшись в указанный период на теоретическом, доктринальном и практическом уровнях в качестве идеологии (т. е. системы концептуально оформленных идей, которые выражают интересы, идеалы и мировоззрение определенных субъектов политики), русофобия англосаксов глубоко укоренилась в британском обществе, широко распространившись в странах Запада, традиционно и целенаправленно активизируясь в периоды обострений геополитического соперничества с Россией, что подтверждают реалии современности.

Перспективы дальнейших исследований в рамках данного направления связаны с изучением особенностей западной историографии проблемы англосаксонской русофобии, динамики проявления этого феномена в XX – начале XXI вв. в соотношении с эволюцией геополитического взаимодействия стран Запада и России, происхождения, специфики и взаимовлияния внешних и внутренних факторов формирования антироссийских настроений и механизмов противодействия русофобским тенденциям.

Практическая значимость проведенного исследования определяется возможностью использования его положений и выводов следующим образом: научными центрами и государственными ведомствами Российской Федерации в процессе формирования и реализации государственной внешней политики и обеспечения национальной безопасности; для написания аналитических и обобщающих трудов международно-политической направленности; для методического обеспечения учебного процесса в высших учебных заведениях при разработке и преподавании курсов по мировой политике, теории и истории международных отношений, а также в целом в общественно-политической проблематике.

 

 

¹  Gallup: рекордные 77 % американцев плохо относятся к России [Электронный ресурс] // Газета.ru : сайт. URL: https://www.gazeta.ru/politics/2021/03/02_a_13497446.shtml (дата обращения: 22.10.2022).

²  Wintour P. Negative Views of Russia Mainly Limited to Western Liberal Democracies, Poll Shows [Электронный ресурс] // The Guardian : сайт. URL: https://www.theguardian.com/world/2022/may/30/negative-views-of-russia-mainly-limited-to-western-liberal-democracies-poll-shows (дата обращения: 22.10.2022).

³  Мануков С. Названы страны, которые положительно относятся к России [Электронный ресурс] // Эксперт : сайт. URL: https://expert.ru/2022/05/30/opros/ (дата обращения: 22.10.2022).

⁴  Бытовое давление. Русских в Европе и США преследуют и унижают из-за событий на Украине. Как они стали врагами общества? [Электронный ресурс]. URL: https://lenta.ru/articles/2022/06/02/russophobia/ (дата обращения: 22.10.2022).

⁵  Подписание договоров о принятии ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областей в состав России [Электронный ресурс] // Президент России : сайт. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/69465 (дата обращения: 22.10.2022).

⁶  Локленд Дж. Русофобия и европейская идеология // Россия и Европа. Энергия сотрудничества. Т. III / cост. П. В. Святенков. М. : Вече, 2014. С. 52–53.

⁷  Коник С. В. Россия в представлении западноевропейцев // Россия и Европа. История, традиции и современность. Т. 1 / cост. А. А. Музафаров. М. : Вече, 2014. С. 166, 171.

⁸  Кеннеди П. Взлеты и падения великих держав: Экономические изменения и военные конфликты в формировании мировых центров власти с 1500 по 2000 г. / пер. с англ. Е. Калугина, М. Леоновича. Екатеринбург : Гонзо, 2018. 848 с.; Коник С. В. Россия в представлении западноевропейцев; Локленд Дж. Русофобия и европейская идеология.

⁹  Делягин М. Британские элиты: факторы глобального превосходства. От Плантагенетов до Скрипалей. М. : Книжный мир, 2018. 256 с.

¹⁰  Ниязматов М. Россия на Востоке: противостояние великих держав (XIX век). СПб. : Петербургское Востоковедение, 2014. 640 с.

¹¹  Шафаревич И. Р. Русофобия. М. : Родина, 2019. 352 с.

¹²  Леонтьев М. Большая игра. Британская империя против России и СССР. М. : Астрель, 2012. 347 с.

¹³  Gleason J. H. The Genesis of Russophobia in Great Britain: A Study of the interaction of Policy and Opinion. Cambridge : Harvard University Press, 1950. 314 p.

¹⁴  Меттан Г. Запад – Россия: тысячелетняя война / пер. с англ. М. Аннинская, С. Булгакова, Ю. Обозный. М. : Паулсен, 2017. 468 с.

¹⁵  Кьеза Д. Русофобия 2.0: болезнь или оружие Запада? М. : Изд-во «Э», 2016. 288 с.

¹⁶  Burnes A. Travels into Bokhara; being the account of a journey from India to Cabool, Tartary and Persia; also, Narrative of a voyage on the Indus, from the sea to Lahore, with presents from the king of Great Britain; performed under the orders of the supreme government of India, in the years 1831, 1832, and 1833. London, 1834. Vol. I. 399 p.; Conolly A. Journey to the North of India through Russia, Persia and Afghanistan. London : Richard Bentley, 1834. Vol. I. 367 p.; Evans G. On the designs of Russia. London, 1828. 265 p.; Kinneir J. M. Journey through Asia Minor, Armenia, and Koordistan in the years 1813 and 1814, with Remarks on the Marches of Alexander and retreat of the Ten Thousand. London : John Murray, 1818. 603 p.; McNeill J. Progress and Present Position of Russia in the East: an Historical Summary. London : John Murray, 1854. 170 p.; Moorcroft W., Trebeck G. Travels in the Himalayan provinces of Hindustan and the Panjab; in Ladakh and Kashmir; in Peshawar, Kabul, Kunduz, and Bokhara; by William Moorcroft and George Trebeck, from 1819–1825. London : John Murray, 1841. Vol. I. 459 p.; Surtees W. Twenty-five years in the Rifle brigade. Edinburgh; London : William Blackwood, 1833. 435 p.; Urquhart D. Diplomatic Transactions in Central Asia, from 1834 to 1839. London : Printed by T. Brettell, 1841. 240 р.; Wilson R. T. A Sketch of the Military and Political Power of Russia in the year 1817. London : Ridgway, 1817. 212 p.; Manchester Manufacturer A. [Cobden R.] Russia. A Cure for the Russo-phobia. Edinburgh : W. Tait, 1836. 54 p.

¹⁷  Art. V. A Sketch of the Military and Political Power of Russia, in the year 1817. Fourth Edition. pp. 208. London. 1818 // The Quarterly Review / ed. by W. Gifford. London : John Murray, 1818. Vol. XIX. Pр. 131–177; Art. VIII. A Sketch of the Military and Political Power of Russia, in the Year 1817. 8vo. pp. 223. London. Ridgeway. 1817 // The Edinburgh Review or Critical journal / ed. by S. Smith. London : David Willson, 1818. Vol. XXIX. Pр. 164–190; The London and Westminster Review / by J. Bowring; J. S. Mill. London : J. Macrone, 1836. Vol. III. & XXV. 568 p.

¹⁸  The Imperial Dictionary of the English Language: a Complete Encyclopedic Lexicon, Literary, Scientific, and Technological / by J. Ogilvie; New, rev. and augm. ed. by C. Annandale. London : Blackie & Son, 1882. Vol. III. 799 р.

¹⁹  Современная политическая наука: Методология : науч. издание / отв. ред. О. В. Гаман-Голутвина, А. И. Никитин. 2-е изд., испр. и доп. М. : Аспект Пресс, 2019. С. 61–83.

²⁰  Путин назвал распространяемую в мире русофобию расизмом [Электронный ресурс] // ТАСС : сайт. URL: https://tass.ru/politika/15921037; Лавров считает, что беспрецедентная русофобия Запада останется надолго [Электронный ресурс] // РИА Новости : сайт. URL: https://ria.ru/20220527/rusofobiya-1791082516.html; Матвиенко заявила, что русофобия становится во многих странах идеологическим мейнстримом [Электронный ресурс] // ТАСС : сайт. URL: https://tass.ru/politika/14254285; Вячеслав Володин: Сколотили русофобскую коалицию [Электронный ресурс] // Союзное вече : сайт. URL: https://www.souzveche.ru/articles/tribune_deputy/65633/; Проханов А. Русофобия: феномен, идеология, практика [Электронный ресурс]. URL: https://katehon.com/ru/article/rusofobiya-fenomen-ideologiya-praktika (дата обращения: 22.10.2022).

²¹  Глазьев С. Русофобия лежит в основе англосаксонской геополитики [Электронный ресурс]. URL: https://regnum.ru/news/polit/3607691.html (дата обращения: 22.10.2022).

²²  В СПЧ ООН 11 стран осудили русофобию [Электронный ресурс] // ТАСС : сайт. URL: https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/15943921?utm_source=yxnews&utm_medium=mobile (дата обращения: 22.10.2022).

²³  Джампаоло Росси. Русофобия: два века «фальсификаций» [Электронный ресурс]. URL: https://inosmi.ru/20170109/238490590.html (дата обращения: 22.10.2022).

²⁴  Меттан Г. Запад – Россия… С. 270–276.

²⁵  The Imperial Dictionary… P. 748.

²⁶  The London and Westminster Review. P. 255, 276.

²⁷  Manchester Manufacturer…

²⁸  Неменский О. Б. Русофобия: Аналит. обзоры РИСИ / под ред. д-ра социол. наук И. А. Романова; Рос. ин-т стратег. исслед. М. : РИСИ, 2014. Вып. 5. C. 3.

²⁹  Попов Е. Русофобия как наследственная политическая болезнь англосаксов [Электронный ресурс] // Крымское эхо : сайт. URL: https://c-eho.info/rusofobiya-kak-nasledstvennaya-politicheskaya-bolezn-anglosaksov/ (дата обращения: 22.10.2022).

³⁰  Кеннеди П. Взлеты и падения великих держав… С. 264.

³¹  Art. V. A Sketch of the Military…; Art. VIII. A Sketch of the Military…; The London and Westminster Review.

³²  Wilson R. T. A Sketch of the Military…

³³  Леонтьев М. Большая игра. С. 10–14; Ниязматов М. Россия на Востоке… С. 31.

³⁴  Burnes A. Travels into Bokhara…; Conolly A. Journey to the North of India through Russia, Persia and Afghanistan; Evans G. On the designs of Russia; Kinneir J. M. Journey through Asia Minor, Armenia, and Koordistan in the years 1813 and 1814…; McNeill J. Progress and Present Position of Russia in the East…; Moorcroft W., Trebeck G. Travels in the Himalayan provinces of Hindustan and the Panjab…; Surtees W. Twenty-five Years in the Rifle Brigade; Urquhart D. Diplomatic Transactions in Central Asia, from 1834 to 1839.; Wilson R. T. A Sketch of the Military and Political Power of Russia in the year 1817.

³⁵  Evans G. On the Designs…

³⁶  Неменский О. Б. Русофобия… C. 22–24.

³⁷  Four Years Since the Illegal Annexation of Crimea: Article by Boris Johnson [Электронный ресурс]. URL: https://www.gov.uk/government/speeches/four-years-since-the-illegal-annexation-of-crimea-article-by-boris-johnson; Foreign Secretary Imposes UK’s Most Punishing Sanctions to Inflict Maximum and Lasting Pain on Russia [Электронный ресурс]. URL: https://www.gov.uk/government/news/foreign-secretary-imposes-uks-most-punishing-sanctions-to-inflict-maximum-and-lasting-pain-on-russia (дата обращения: 22.10.2022).

³⁸  Неменский О. Б. Русофобия… C. 6–7, 20, 22.

作者简介

Evgeniy Kryzhko

V. I. Vernadsky Crimean Federal University

Email: jeyson1030@gmail.com
ORCID iD: 0000-0001-9943-819X
Scopus 作者 ID: 57195577771
Researcher ID: Y-8613-2018

Cand. Sci. (History), Associate Professor, Department of Archeology and World History

俄罗斯联邦, 4 Vernadsky Ave., Simferopol 295007

Petr Pashkovsky

V. I. Vernadsky Crimean Federal University

编辑信件的主要联系方式.
Email: petr.pash@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0001-5403-3797
Scopus 作者 ID: 57195581020
Researcher ID: AAJ-9474-2020

Dr. Sci. (Political Science), Associate Professor, Department of Political Science and International Relations

俄罗斯联邦, 4 Vernadsky Ave., Simferopol 295007

参考

补充文件