Health anxiety and its diagnosis: A psychometric analysis of the Russian version of the Whiteley Index

Full Text

Введение

По данным зарубежных исследований, в последние годы наблюдается неуклонный рост тревоги людей о своем здоровье, который приводит к соматизации, психологическому дискомфорту и увеличению количества обращений к врачам общей практики и узких специализаций (Fergus et al., 2014; Norbye et al., 2022a; Tyrer et al., 2019). Тревога о здоровье характеризуется страхом заболевания, т.е. жесткой системой убеждений в том, что здоровье предполагает полное отсутствие каких-либо соматических симптомов и что появление таких симптомов всегда означает наличие тех или иных физических заболеваний. Эта характеристика роднит тревогу о здоровье с ипохондрией – состоянием, когда человек не только испытывает страх заболевания, но также убежден в наличии у него опасного или серьезного физического заболевания (Starcevic, 2013). Официально диагноз ипохондрического расстройства был введен в 1994 году в DSM-IV, его основным симптомом была названа обеспокоенность или мысли о наличии серьезного заболевания, основанные на неправильной интерпретации телесных симптомов (American Psychiatric Association, 1994). Многие клиницисты критиковали диагностические критерии ипохондрического расстройства за строгость и произвольность при оценке состояния пациентов в условиях оказания первичной медикосанитарной помощи. При введении более дифференцированной классификации 9,5% пациентов, обращающихся за первичной медико-санитарной помощью, имели тяжелую степень ипохондрии, но только 4,7% из них мог быть поставлен диагноз ипохондрического расстройства по DSM-IV (Hayes, Coutts, 2000). Кроме того, специалисты стали замечать, что некоторые пациенты склонны не к поиску, а к избеганию обращения к ресурсам здравоохранения, что также было обусловлено тревогой о здоровье и сопутствующими страхами        перед  наступлением                  заболевания, необходимостью медицинских обследований и вмешательств. Так в DSM-V диагноз ипохондрического расстройства заменили на диагноз тревожного расстройства, связанного с заболеванием (American Psychiatric Association, 2013).

В табл. 1 представлены критерии ипохондрического расстройства по DSM-IV и тревожного расстройства, связанного с заболеванием, по DSM-V.

Таблица 1. Критерии DSM-IV и DSM-V

Российские специалисты отмечают, что критерии ипохондрии в современных классификациях психических расстройств требуют дополнительного учета поведенческих и психологических аспектов (Иванец и др., 2013; Иванец и др., 2019; Рассказова, 2013). В клинической науке и практике для такого учета, как правило, используют два психодиагностических инструмента: 1) индекс Уитли (Whiteley Index, WI) – клинико-психологический инструмент для диагностики тревоги о здоровье, проявляющейся в страхе развития серьезного заболевания, телесной обеспокоенности и уверенности человека в том, что он страдает от серьезного заболевания; 2) опросник тревоги о здоровье (Health Anxiety Inventory, HAI) – клинико-психологический инструмент для диагностики тревоги о здоровье как чрезмерной обеспокоенности своим здоровьем с сопутствующим страхом развития или возможностью существующего заболевания (Рассказова, 2013).

Индекс Уитли и опросник тревоги о здоровье были оценены как психометрически эквивалентные клинико-психологические инструменты для диагностики тревоги о здоровье и ипохондрических состояний (Hedman et al., 2015). Краткий опросник тревоги о здоровье (Short Health Anxiety Inventory, SHAI), состоящий из 18 пунктов, используется в России благодаря переводу и адаптации на русский язык специалистами из Научного центра психического здоровья РАМН (Желонкина и др., 2014). В то же время в России до сих пор не адаптирован индекс Уитли, хотя при эквивалентных психометрических свойствах он имеет более краткие, чем SHAI, версии, состоящие из шести (Whiteley Index-6, WI-6), семи (Whiteley Index-7, WI-7) и восьми утверждений (Whiteley Index-8, WI-8) (Chen et al., 2021; Laferton et al., 2017; Norbye et al., 2022a). Последняя версия индекса Уитли (Whiteley Index-8, WI-8) содержит утверждение, оценивающее симптом руминации как повторяющиеся мысли о возможном заболевании, и считается самой удачной с психометрической точки зрения шкалой для скрининга тревоги о здоровье (Carstensen et al., 2020).

В настоящее время индекс Уитли широко используется в популяционных и эпидемиологических исследованиях тревоги о здоровье (Luo et al., 2021; Norbye et al., 2022a; Sunderland et al., 2013), а также в клинической практике и клинических исследованиях ипохондрии у пациентов с диабетом, мигренями, ревматизмом, рассеянным склерозом, болезнью Паркинсона, заболеваниями почек, органов дыхания и желудочно-кишечного тракта, онкологическими и сердечно-сосудистыми заболеваниями (Lebel et al., 2020; Norbye et al., 2022b; Sigström et al., 2021). В связи с научной и клинической значимостью индекса Уитли, его краткостью и отсутствием сведений о его русскоязычных версиях целью настоящего исследования является адаптация русскоязычной версии индекса Уитли (Whiteley Index-8, WI-8). Задачами исследования выступают стандартные этапы кросс-культурной адаптации психодиагностических инструментов: 1) перевод оригинальной версии индекса Уитли на русский язык; 2) оценка факторной структуры; 3) оценка факторной инвариантности; 4) оценка внутренней надежности; 4) оценка конвергентной валидности; 5) оценка критериальной валидности русскоязычной версии индекса Уитли.

Методика

Участники и процедура. В исследовании приняли участие 1000 респондентов, в том числе 786 женщин и 214 мужчин в возрасте от 18 до 84 лет (M = 38,6; Me = 38 лет; SD = 13,0). Выборка исследования была набрана стихийно. Участники исследования являлись подписчиками групп и каналов по вопросам здоровья, медицины и психологии в Telegram и Vkontakte (n = 700). Часть выборки исследования была опрошена с помощью сервиса «Анкетолог», занимающегося сбором эмпирических данных в России (n = 300). Общий объем выборки исследования (n = 1000) был равен рекомендованному объему выборки для валидизации диагностических инструментов с помощью методов факторного анализа (Comrey, Lee, 1992).

Методики. Все участники исследования (n = 1000) заполнили индекс Уитли и шкалу соматических симптомов (Somatic Symptom Scale-8, SSS-8), оценивающую общий показатель соматизации на основе самоотчета респондента о восьми соматических симптомах (головной боли, проблемах с желудочно-кишечным трактом и т. д.) (Золотарева, 2022). Им также была предложена анкета, определяющая частоту обращений в организации здравоохранения в течение прошедших шести месяцев (в отношении посещения терапевта, вызова на дом врача из поликлиники, посещения врачей узкой специализации, сдачи анализов, прохождения медицинских обследований, вызова себе бригады скорой или неотложной медицинской помощи, прохождения реабилитации амбулаторно или стационарно, обращения за психологической помощью).

Помимо этих инструментов часть участников исследования (n = 300) заполнила опросник здоровья пациента (Patient Health Questionnaire-9, PHQ-9), оценивающий общий показатель тяжести депрессивной симптоматологии, и шкалу генерализованного тревожного расстройства (Generalized Anxiety Disorder-7, GAD-7), измеряющую общий показатель тяжести тревожной симптоматологии (Золотарева, 2023a; Золотарева, 2023b).

Анализ данных. Для анализа психометрических свойств русскоязычной версии индекса Уитли были использованы методы описательной статистики, индексы дискриминации, методы экплораторного и конфирматорного факторного анализа, коэффициентов r-Пирсона, α-Кронбаха и ω-Макдональда, критерия χ2 Пирсона.

Тестовые пункты считаются адекватными, если индекс дискриминации ≥ 0,20 (Nunnally, Bernstein, 1994). Факторная структура считается адекватной при значении критерия выборочной адекватности Кайзера-Мейера-Олкина ≥ 0,60 и статистически значимом показателе сферичности Бартлетта по результатам эксплораторного факторного анализа (ЭФА) (Netemeyer et al., 2003), а также соответствующей исходной модели инструмента при сравнительном индексе соответствия CFI ≥ 0,90, индексе Тьюкера-Льюиса TLI ≥ 0,90, квадратном корне среднеквадратической ошибки аппроксимации RMSEA ≤ 0,95 по результатам конфирматорного факторного анализа (КФА) (Marcoulides. Yuan, 2017). Информационный критерий Акаике (AIC) и Байесовский информационный критерий (BIC) используются для определения наилучшей факторной модели. Факторные модели считаются инвариантными при Δ CFI ≤ 0,010 (Cheung et al., 2002). Коэффициенты α-Кронбаха и ω-Макдональдса, показатели которых превышают значение 0,70, свидетельствуют в пользу приемлемой внутренней надежности (Hayes, Coutts, 2000). Коэффициенты r-Пирсона и критерия χ2 Пирсона считаются статистически значимыми при p ≤ 0,05.

Анализ данных был реализован в программах IBM SPSS 27.0 и AMOS 27.0.

Результаты

Перевод. Индекс Уитли был переведен на русский язык при участии билингвального эксперта в области психометрического анализа. Для перевода была использована процедура прямого перевода, позволяющая сохранить эквивалентные психометрические свойства диагностических инструментов при их переводе и кросскультурной адаптации (Behr, 2017).

Описательная статистика. В табл. 2 представлена описательная статистика для тестовых пунктов индекса Уитли. Индексы дискриминации для отдельных пунктов колебались в диапазонах значений от 0,63 до 0,85.

Таблица 2. Описательная статистика для пунктов индекса Уитли

Примечание: M = среднее значение; SD = стандартное отклонение; min = минимальный балл; max = максимальный балл; DI = индекс дискриминации.

Факторная структура. По результатам ЭФА, реализованного методом главных компонент с последующим ортогональным varimax-вращением и нормализацией по Кайзеру, было обнаружено однофакторное решение, объясняющее 59% дисперсии (значение критерия выборочной адекватности Кайзера-Мейера-Олкина составило 0,913 при статистически значимом показателе сферичности Бартлетта, равном 4227,430 (df = 28), p < 0,001). В общий фактор тревоги о здоровье вошли тестовые пункты с факторными нагрузками, колеблющимися в пределах значений от 0,609 до 0,854.

Однофакторная модель индекса Уитли показала пограничное соответствие данным за счет приемлемых значений CFI и TLI, но неудовлетворительных значений RMSEA (SB χ2 = 277, df = 20, p < 0,001; CFI = 0,939; TLI = 0,915; RMSEA = 0,113 (0,102-0,125); AIC = 20068;

BIC = 20186). После внесения ковариации между ошибками пунктов № 6 («Если вам сообщали о чьей-то болезни, беспокоились ли вы о том, что заболеете ею сами?») и № 8 («Вас беспокоили повторяющиеся мысли о возможном заболевании, от которых было трудно избавиться?») модифицированная однофакторная модель индекса Уитли показала полностью приемлемое соответствие данным и более низкие значения AIC и BIC (SB χ2 = 158, df = 19, p < 0,001; CFI = 0,967; TLI = 0,951; RMSEA = 0,086 (0,074-0,098); AIC = 19951; BIC = 20074).

Факторные нагрузки пунктов индекса Уитли, обнаруженные по результатам ЭФА и КФА, представлены в табл. 3.

Таблица 3. Факторные нагрузки пунктов индекса Уитли

Примечание: ЭФА = эксплораторный факторный анализ; КФА = конфирматорный факторный анализ.

Факторная инвариантность. Модифицированная однофакторная модель индекса Уитли показала хорошее соответствие данным для независимых групп по полу и возрасту (табл. 4). Русскоязычная версия индекса Уитли обладала конфигурационной, метрической и скалярной инвариантностью (все Δ CFI оказались ≤ 0,010).

Таблица 4. Модели, описывающие факторную инвариантность индекса Уитли

Примечание: * p < 0,001.

Внутренняя надежность. Адаптированная шкала показала высокие коэффициенты α-Кронбаха (α = 0,899) и ω-Макдональда (ω = 0,901).

Конвергентная валидность. Общий показатель тревоги о здоровье оказался статистически значимо позитивно связанным с показателями тревоги по GAD-7, депрессии по PHQ-9 и соматизации по SSS-8. Коэффициенты корреляционных связей представлены в табл. 5.

Таблица 5. Корреляционная матрица (показатели по индексу Уитли и другим шкалам)

Примечание: * p < 0,001.

Критериальная валидность. Респонденты с тревогой о здоровье значительно чаще посещали терапевта (χ2 = 14,1, df = 1, p < 0,001), вызывали на дом врача из поликлиники (χ2 = 4,44, df = 1, p = 0,035), посещали врачей узкой специализации (χ2 = 12,3, df = 1, p < 0,001), сдавали анализы (χ2 = 13,8, df = 1, p < 0,001), проходили медицинские обследования (χ2 = 14,7, df = 1, p < 0,001), вызывали себе бригаду скорой или неотложной медицинской помощи (χ2 = 9,72, df = 1, p = 0,002), проходили реабилитацию амбулаторно или стационарно (χ2 = 6,48, df = 1, p = 0,011) и обращались за психологической помощью (χ2 = 8,13, df = 1, p = 0,004). В табл. 6 представлена статистика частоты обращений в организации здравоохранения в зависимости от наличия или отсутствии тревоги о здоровье.

Таблица 6. Тревога о здоровье и обращение в организации здравоохранения

Обсуждение результатов

В настоящем исследовании впервые адаптирован на русский язык индекс Уитли, оценивающий общую степень тяжести тревоги о здоровье (Carstensen et al., 2020; Chen et al., 2021; Fink et al., 2004).

Результаты адаптации свидетельствуют в пользу психометрической состоятельности русскоязычной версии инструмента. Вопервых, адаптированная шкала имеет однофакторную структуру, что соответствует результатам факторизации оригинальной версии инструмента и подтверждает факторную валидность русскоязычной версии индекса Уитли (Carstensen et al., 2020; Chen et al., 2021; Veddegjærde et al., 2014). Во-вторых, адаптированная шкала показала полную факторную инвариантность по полу и возрасту. Ранее была установлена полная факторная инвариантность шкалы по расовой принадлежности (Fergus et al., 2018). В-третьих, коэффициенты внутренней надежности русскоязычной версии индекса Уитли были сопоставимы с аналогичными показателями китайской версии краткого инструмента, состоящего из восьми утверждений (Chen et al., 2021), а также превышали коэффициенты внутренней надежности других форм индекса Уитли (Fergus et al., 2019; Hedman et al., 2015; Lee et al., 2011). В-четвертых, показатели тревоги о здоровье статистически значимо позитивно коррелировали с показателями тревоги, депрессии и соматизации. Эти связи указывают на конвергентную валидность русскоязычной версии индекса Уитли, потому что исследователи наблюдают позитивные корреляции между тревогой о здоровье, тревожными, депрессивными и соматическими симптомами, а клиницисты отмечают высокую коморбидность ипохондрического расстройства и тревожного расстройства, связанного с заболеванием, с тревожными, депрессивными и соматоформными расстройствами (Luo et al., 2021; Scarella et al., 2016; Wechsler et al., 2022). В-пятых, респонденты с симптомами тревоги о здоровье чаще обращались в организации здравоохранения, что свидетельствует в пользу критериальной валидности русскоязычной версии индекса Уитли. В недавнем масштабном исследовании с использованием индекса Уитли было обнаружено, что тревога о здоровье связана с ростом обращений за медицинской, в том числе психиатрической помощью даже при коррекции факторов, соотносящихся с физическими и психическими заболеваниями опрошенных респондентов (Norbye et al., 2022a).

Психометрическая состоятельность русскоязычной версии индекса Уитли позволяет рекомендовать шкалу в качестве исследовательского инструмента для оценки тревоги о здоровье и ипохондрических симптомов в общей популяции. Дальнейшие психометрические испытания должны заключаться в валидизации и стандартизации адаптированного инструмента в клинических условиях. Опыт зарубежных специалистов показывает, что скрининг и мониторинг тревоги о здоровье необходим не только в психологической, психотерапевтической и психиатрической, но и в общемедицинской практике (Berge et al., 2016; Cannito et al., 2020; Diamond et al., 2023). В связи с этим русскоязычная версия индекса Уитли также должна быть оценена с точки зрения ее показателей чувствительности и специфичности, способности диагностировать клинически значимые симптомы ипохондрии специалистами в области медицины, психологии и социальной работы (Conradt et al., 2006).

Выводы

1. Русскоязычная версия индекса психометрически состоятельна и может быть рекомендована для оценки тревоги о здоровье в общей популяции.
2. Тревога о здоровье связана с тревожными, депрессивными и соматическими симптомами, а также с более частыми обращениями в организации здравоохранения.
3. Перспективой дальнейших психометрических испытаний адаптированного инструмента является его валидизация и стандартизация в клинических условиях.

Благодарность

Публикация подготовлена в ходе проведения исследования № 25-00-033 «Развитие психосоматических исследований в России» в рамках Программы «Научный фонд Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ)».

About the authors

Alena A. Zolotareva

Author for correspondence.
Email: alena.a.zolotareva@gmail.com

PhD (Psychology), Associate Professor

References

Supplementary files