The political police of Nicholas Russia in the works of a modern historian

详细

Using the example of M.V. Sidorova's monograph «On Gendarmes, Emperors and Fine Arts», the article discusses the organization of the higher (political) police of the Russian Empire in the XIX century, the activities of Alexander Benckendorff and Leonty Dubelt.

全文:

В сборник статей М. В. Сидоровой вошли публикации, подготовленные за более чем 40 лет её работы в Государственном архиве Российской Федерации. Их ровно 80, и они хорошо знакомы исследователям, часто цитируются, но до сих пор были разбросаны по малотиражным и труднодоступным изданиям, поэтому объединение их под одной обложкой по-новому раскрывает масштаб и разнообразие творчества автора.

В кратком предисловии Марина Викторовна описала свой научный путь и представила основные принципы построения книги, оговорив, в частности, что тексты были «заново отредактированы, исправлены и дополнены», а «ряд небольших статей на одноимённую тему сейчас объединены в несколько больших статей» (с. 7)¹. При этом ставилась задача сохранить их цельность, и каждый очерк «надо воспринимать как отдельный сюжет» (с. 5), что делает неизбежным некоторые повторы и идентичные цитаты.

Собранные в томе исследования, как правило, не имеют пространных историографических введений, развёрнутой постановки проблемы и формализованных выводов. Сидорова предпочитает жанр небольшой заметки (на это указывает и подзаголовок), написанной в классическом позитивистском ключе – с ясно очерченной тематикой, богатым новым материалом, хранящимся в фондах ГА РФ, как правило, впервые введённым автором в научный оборот, без тяжеловесных методологических изысков и обобщающих теоретических рассуждений. Часто в центре внимания оказывается неординарный или просто любопытный эпизод: Сидорову привлекают истории с интригой, требующие расследований, архивных поисков, знания частной жизни героев. Поэтому сборник будет интересен не только учёным, но и широкому кругу читателей.

Без малого 400 страниц книги посвящены истории высшей (политической) полиции России XIX в.: деятельности III отделения Собственной е. и. в. канцелярии, его внутреннему устройству и архиву, биографиям гр. А. Х. Бенкендорфа и Л. В. Дубельта. Тут представлены все основные работы Сидоровой по данной теме, сюжетно к ним примыкают и отдельные части главы «Разное».

Первоначально Сидорова занималась преимущественно делами III отделения и, в меньшей степени, Департамента полиции, а не жандармского корпуса, который в последние годы всё чаще становится самостоятельным объектом изучения². В 1993 г. она защитила в Московском государственном историко-архивном институте кандидатскую диссертацию «Архивы центральных органов политического розыска России XIX – начала XX вв.: III отделение С.Е.И.В. канцелярии и Департамент полиции МВД». Можно лишь пожалеть, что этот обстоятельный и востребованный труд до сих пор остаётся неопубликованным. Он, безусловно, украсил бы сборник, который, однако, пришлось бы уже издавать в двух томах.

В период подготовки диссертации Сидорова осветила в статьях судьбу полицейского архива, библиотеки нелегальных изданий, принадлежавшей III отделению, Департаменту полиции и губернским жандармским управлениям, примеры использования документов политического сыска в историографии второй половины XIX – начала XX в. При этом она делала яркие зарисовки внутреннего устройства и повседневной жизни служащих высшей полиции. Так, известно, что с 1828 г. в III отделение поступали экземпляры всех выходящих в империи газет, журналов и альманахов, но, как установила исследовательница, после использования их раздавали «для домашнего чтения чиновникам, а также арестантам Петропавловской крепости» (с. 189). С 1874 г. старые архивные дела продавали как макулатуру на фабрики, уничтожив к 1917 г. около половины бумаг III отделения (с. 143). Правда, в рассказ об этом, очевидно, вкралась опечатка: сперва сказано, что «к 1890 году в архиве Департамента полиции насчитывалось 40 472 дела упразднённого III отделения» (с. 145), но далее говорится про 100 тыс. таких дел, находившихся в том же архиве к 1917 г. (с. 150). Любопытно, что секретари шефа жандармов А. А. Ивановский и П. И. Миллер, пользуясь доступом в кабинет своего начальника, заимствовали ряд рукописей с автографами А. С. Пушкина, а многолетний старший чиновник III отделения М. М. Попов скопировал обширное дело поэта, выдержки из которого появились в 1874 г. в «Русской старине» (с. 178–187). Отдельный очерк посвящён «шефскому дому» на Фонтанке (с. 198–204), где на казённой квартире проживал Л. В. Дубельт, а позже кн. В. А. Долгоруков, гр. П. А. Шувалов, А. Л. Потапов, Н. В. Мезенцов и др. (с. 201).

Весьма увлекательно описан случай кражи из III отделения всеподданнейших докладов шефа жандармов, вырезки из которых царь получил затем по почте с пометкой: «его императорскому величеству». Многочисленные улики указывали на причастность к дерзкой шалости прикомандированного к архиву III отделения бывшего студента Киевского университета А. М. Петрова, причисленного к высшей полиции по высочайшему повелению за донесение о Кирилло-Мефодиевском обществе. Его продержали полтора года в Петропавловской крепости, однако нарочно ли он «водил следователей за нос или был не причастен к анонимному письму, следствие так и не установило». Вещественные доказательства по данному делу были «выделены в макулатуру и уничтожены» в 1940 г. (с. 99–106).

В 1994 г. Сидоровой удалось восстановить штаты III отделения в 1826–1880 гг., проследить эволюцию его внутренней структуры, установить размеры жалованья чиновников (с. 71–82). Эти сведения по-прежнему актуальны и нуждаются лишь в незначительных дополнениях и уточнениях. Так, согласно таблице «Изменение штатов III отделения за 1826–1880 гг.» (с. 79), уже в 1826 г. в распоряжении руководителя высшей полиции находились четыре чиновника особых поручений, однако до начала 1830-х гг. они (в том числе А. А. Сагтынский, К. Ф. Швейцер и кн. А. Ф. Голицын) служили в Царстве Польском. Кроме того, в ней не упомянуто о переводе окладов с ассигнаций на серебро в начале 1840-х гг., и читатель может не заметить существенное увеличение регулярного содержания служащих в этот период.

В статье «Немцы на службе III отделения» (с. 83–98) прослеживаются карьерные траектории некоторых чиновников, порою довольно неожиданные. Так, в 1838 г. недавно поступившего на службу в Капитул орденов А. А. Галлера по высочайшему повелению зачислили младшим чиновником в первую экспедицию за то, что он не только открыл «преступное намерение бывшего учителя Александрова, который покушался на жизнь отставного штабс-ротмистра Яковлева», но и отказался потом от 10 тыс. руб., принесённых ему «в изъявление благодарности». Впоследствии Галлер стал первым начальником архива III отделения. В 1846 г. его сослуживец Н. Ф. Миллер отправился в паломничество на Ладогу, где принял решение оставить службу и поступить послушником в монастырь, но затем безуспешно ходатайствовал у Дубельта о возвращении в III отделение. Весьма содержателен и небольшой очерк о кн. А. Ф. Голицыне (с. 757–761), который в 1831–1838 гг. состоял чиновником по особым поручениям III отделения, а потом в должности статс-секретаря е. и. в. по принятию прошений возглавлял Следственную комиссию по делу о хищении всеподданнейших докладов из III отделения, Комиссию по разбору бумаг лиц, прикосновенных к делу М. В. Буташевича-Петрашевского, и образованную в 1862 г. Комиссию по делам о распространении революционных воззваний и пропаганде. В одной из статей Сидорова назвала его состоявшим «при государе “куратором” III отделения» (с. 100), но, к сожалению, не раскрыла подробнее эту неординарную характеристику.

В сборник вошла и биография К. Ф. Филиппеуса, возглавлявшего в 1869–1874 гг. третью (секретную) экспедицию III отделения, отвечавшую тогда за организацию политического сыска в России и Европе (с. 107–139). Занимая столь важный пост, Филиппеус оказался втянут в различные интриги. В начале 1874 г. за ним пришлось установить секретное наблюдение, в ходе которого выяснилось, что чиновник тратил немалые деньги на содержание немецкой актрисы. Его вынудили подать в отставку, но он, судя по донесениям агентов, ещё больше «вдался в аферистические предприятия». На общем фоне этот материал заметно выделяется резкими оценочными суждениями и эпитетами. К примеру, в связи с назначением Филиппеуса в 1893 г. вторым редактором газеты «Гражданин» отмечено, что «владельцем и вождём» издания являлся «чёрный монархист, неистовый реакционер и шовинист» кн. В. П. Мещерский (с. 138). Здесь, вероятно, сказалось влияние текста соавтора – историка Ф. М. Лурье.

Как отмечает Сидорова, большинство чиновников после перехода в III отделение оставались там до конца службы, при Николае I около половины из них были немцами, причём «поощрялись браки с родственниками сослуживцев, а также служба в учреждении представителей одних и тех же фамилий» (с. 86). Впрочем, родственные связи отличали скорее первый состав III отделения, в который вошли чиновники упразднённой Особенной канцелярии МВД, включая трёх братьев фон Фоков (четвёртый был определён секретарём к Бенкендорфу, но числился по Военному министерству), братьев Гедерштернов и Зеленцовых. В дальнейшем подобная практика уже не наблюдалась, только в 1851 г. должность младшего помощника занял коллежский асессор барон А. П. Дольст³, чей родственник П. И. Дольст долгие годы возглавлял третью экспедицию, присматривавшую тогда за прибывавшими в Российскую империю иностранцами.

Статья об отчётности высшей полиции, написанная Сидоровой в соавторстве с Е. И. Щербаковой (с. 17–25), в 2006 г. открывала известный документальный сборник, в котором были собраны ежегодные обзоры общественного мнения, подготовленные для императора в III отделении⁴. Они хорошо известны и особенно часто цитируются историками, но хранят ещё немало загадок. На рубеже 1820–1830-х гг. их сочинял по-французски управляющий III отделения М.Я. фон Фок (1777–1831). После его смерти «обозрения» составлялись уже по-русски (скорее всего, сменившим фон Фока А. Н. Мордвиновым, фигура которого остаётся в историографии в тени других руководителей высшей полиции) и получили определённую структуру. Однако какие материалы использовались при их создании, установить затруднительно, и утверждение Сидоровой и Щербаковой о том, что для этого привлекались как жандармские донесения, так и «доклады губернаторов и министров» (с. 21), требует дополнительного обоснования. Изучая ежегодные «обозрения», с 1840 г. получившие название «нравственно-политический отчёт», Сидорова и Щербакова отметили, что одним из важнейших направлений деятельности III отделения в николаевскую эпоху являлось рассмотрение жалоб и прошений (с. 15), а в первые десятилетия его существования главной задачей считался «контроль за административным аппаратом» (с. 20)⁵. Большое внимание уделялось также положению дел в центральных учреждениях и репутации их руководителей (с. 26–36), в частности Д. Н. Блудова, Д. В. Дашкова, Е. Ф. Канкрина и др.

Под надзором оказывались и прибывавшие в Россию иностранные подданные (с. 37–50). Сидорова описала порядок их въезда и регистрации в III отделении, а также высылки за пределы империи, подробно рассмотрела «алфавиты» посещавших Петербург⁶. В статье «Духовное ведомство по материалам III отделения» (с. 51–61) показано, как чины высшей полиции наблюдали за злоупотреблениями епархиального начальства и состоянием монастырей, какую реакцию вызывали действия раскольников и случаи отпадения российских подданных от православия (семья Жеребцовых, кн. И. С. Гагарин). В небольшой заметке освещена борьба с фальшивомонетчиками (с. 62–64), ряд любопытных эпизодов изложен в очерке о дуэлях и дуэлянтах (с. 65–70).

Статьи, написанные в соавторстве, как указано в предисловии, «даются в сборнике практически без изменений» (с. 7–8). Очевидно, это помешало исправить встречающиеся в них неточности и опечатки и привело к известной несогласованности текстов. Так, в книге дважды упомянут «шеф жандармов П. А. Долгоруков» (с. 65–66), человек с такими инициалами даже попал в именной указатель, хотя речь идёт, конечно, про князя Василия Андреевича; первый начальник Московского жандармского округа генерал-лейтенант А. А. Волков фигурирует ещё и как «А. Л. Волков». Не совсем точно передано менявшееся с годами деление империи на жандармские округа (с. 18), не оговаривается упразднение в начале 1830-х гг. их отделений при назначении в каждую губернию штаб-офицера. Не вполне корректно и утверждение, будто в ходе реформы 1837 г. «должность генерал-губернатора отменялась, главой администрации на местах становился губернатор» (с. 29). Говоря о второй четверти XIX в., едва ли верно писать про Отдельный корпус жандармов (с. 18, 76) и губернские жандармские управления (с. 52), поскольку эти наименования стали официальными лишь в 1860–1870-х гг.

Ярко представлены в книге наиболее известные руководители жандармского ведомства николаевской эпохи – гр. Бенкендорф и Дубельт. «После защиты диссертации в 1994 году, – вспоминает в предисловии Сидорова, – петербургский историк Юрий Иванович Штакельберг посоветовал мне заняться изучением биографий видных жандармов. Казалось бы, фамилии Бенкендорфа и Дубельта у всех на слуху, а кто они, откуда, какого роду-племени – ничего тогда было неизвестно. Это очень увлекло меня» (с. 6). Судя по хронологии публикаций, первой её внимание привлекла «необычайно интересная и противоречивая»⁷ судьба Дубельта. В 1995 г. при участии Сидоровой увидели свет заметки и дневники генерала⁸. Ещё ранее появилась статья «Л. В. Дубельт и его родственники» (с. 329–340), в которой впервые подробно рассказывалось о происхождении, службе и женитьбе Леонтия Васильевича, а также сообщались сведения о его детях, внуках, семье двоюродного брата. В 1998 г. вышел очерк «Пушкины и Дубельты (из истории взаимоотношений)» (с. 352–357), в центре которого – несчастливый брак дочери поэта Натальи Александровны и сына жандарма Михаила Леонтьевича.

В 2001 г. Сидорова и М. М. Якушкина опубликовали письма к Дубельту его жены Анны Николаевны (урождённой Перской)⁹. В 1930-е гг. их приобрёл известный литературовед Н. О. Лернер, по словам которого, «это такая жандармско-помещичья хроника, что для беллетриста и историка просто клад»¹⁰. Позже бумаги попали в фонд Дубельта в ЦГАОР, Н. Я. Эйдельман подготовил на их основе очерк «Ты смирен и скромен». Сидорова же заинтересовалась фигурой супруги управляющего III отделением (с. 341–351), которая с 1830-х гг. почти безвыездно проживала в родовом имении Рыскино в Тверской губ., посвятив себя ведению хозяйства, воспитанию детей и переводам англоязычной прозы. Реконструируя усадебный быт, исследовательница демонстрирует, как благодаря хлопотам хозяйки Дубельты богатели, выстроили в Рыскино храм, приобрели дом в Петербурге, дачу и мызу в окрестностях столицы, имение Каменное с бумажной фабрикой (ныне – г. Кувшиново в Тверской обл.), купленное в 1834 г. и приносившее немалый доход. Это позволяло Дубельту не зависеть от казённого содержания, поместить обоих сыновей в Пажеский корпус, из которого они поступили в Лейб-гвардии Кавалергардский полк. Сидорова явно симпатизирует генеральше, хотя, вероятно, несколько идеализирует умиротворение крепостной деревни. Во всяком случае, в фондах III отделения сохранилось дело «По жалобе крестьян генерал-лейтенанта Дубельта на свою помещицу»¹¹.

Сам же «бесценный Лёвочка», как обращалась к мужу Анна Николаевна, хорошо виден по публикации «Доносы на Л. В. Дубельта (из материалов секретного архива III Отделения)» (с. 358–384). В конце 1844 г. подполковник штаба Корпуса жандармов А. Д. Васильев совершил странный поступок (который и сам вскоре назвал «безумным») – подал своему прямому начальнику Дубельту жалобу, в резких выражениях обвинив его в махинациях, злоупотреблениях и личной неприязни и угрожая уведомить об этом близких к престолу сановников¹². Защищаясь, Дубельт подготовил для шефа жандармов гр. А. Ф. Орлова объяснительную записку о своей служебной деятельности и частной жизни. Среди прочего, в ней перечислялись его паи в золотопромышленных компаниях, раскрывались обстоятельства покупки недвижимости и т. п. Признался генерал и в том, что содержит актрису (с. 366–377). В 1856 г. кто-то из бывших сослуживцев вновь подал на него анонимный донос императору (с. 379–384). Нельзя не признать, что статьи и публикации Сидоровой остаются важным и подчас уникальным источником сведений для всё ещё ненаписанной биографии Дубельта.

В начале 2000-х гг. Сидорова включилась в подготовку к изданию воспоминаний гр. А. Х. Бенкендорфа, посвятив несколько работ краткой характеристике данного источника, истории его создания и судьбе рукописи (с. 223–231). Если первая её часть, охватывавшая период до 1825 г., находилась в библиотеке Зимнего дворца и хранится в соответствующем фонде ГА РФ (ф. 728), то вторую Александр III, по предположению Сидоровой, дал прочесть вел. кн. Сергею Александровичу, после чего она сначала перешла к его адъютанту и другу В. Ф. Джунковскому, а затем из имения Михалковых под Рыбинском попала к жившему неподалёку краеведу и коллекционеру Ф. А. Бычкову. В 2003 г. подлинник второй части мемуаров обнаружили в Петербургском филиале Архива РАН в фонде академика А. Ф. Бычкова. В 2012 г. вышел их полный текст, переведённый О. В. Марининым и подготовленный к печати М. В. Сидоровой и А. А. Литвиным¹³.

До этого историки обращались к переводу второй части воспоминаний гр. Бенкендорфа, выполненному в 1850-х гг. бароном М. А. Корфом и воспроизведённому в труде Н. К. Шильдера. Как показала Сидорова, Корф подверг текст сокращению и редактуре, но в целом корректно передал его содержание. В сборнике преимущественно цитируется издание 2012 г., но в ряде случаев сохранён перевод Корфа – в частности, слова об учреждении III отделения приводятся в обоих вариантах, хотя их смысловые акценты несколько отличаются (с. 85, 215–216).

Работая с мемуарами графа, Сидорова обстоятельно исследовала его семейные связи и жизненный путь (с. 205–222), особенно в первые годы службы, когда он участвовал в экспедиции Г.-М. Спренгтпортена в 1802–1804 гг. (с. 244–251), ухаживал за французской актрисой мадемуазель Жорж и обзаводился семьёй, женившись в 1817 г. на Е. А. Бибиковой (урождённой Донец-Захаржевской) (с. 252–260). Успехам Александра Христофоровича весьма способствовало тогда то, что его мать, урождённая А.-Ю. Шиллинг фон Канштадт, с детства была близка с вел. кн. Марией Фёдоровной, которая впоследствии покровительствовала детям своей подруги (с. 232–243).

В 2006 г. Сидорова справедливо отмечала: «Так уж случилось, что биография шефа жандармов… всегда в нашей литературе начиналась с 1826 года» (с. 252). С того времени ситуация существенно изменилась¹⁴, и теперь, пожалуй, именно «жандармский» период биографии гр. Бенкендорфа, весьма скупо отражённый в воспоминаниях, скрывает больше неизвестных страниц. Касаясь этого этапа, Сидорова представляла Александра Христофоровича скорее не государственным деятелем, а придворным аристократом, землевладельцем и основателем графского рода. Так, в сборнике можно обнаружить статью про усадьбу Фалль под Ревелем (с. 270–283), приобретённую им в 1827 г., в частности, про строительство там дома молодым архитектором А. И. Штакеншнейдером и т. д. В ней описано внутреннее убранство помещений, показан план угодий, прослеживается судьба имения после смерти шефа жандармов. Отдельный очерк посвящён коллекции живописи, собранной в графском поместье (с. 261–269), где находились полотна О. А. Кипренского, А. Г. Венецианова, М. Н. Воробьёва, братьев Чернецовых, А. И. Ладюрнера, разбросанные теперь по разным музейным собраниям. Вместе с А. В. Крайковским Сидорова охарактеризовала зарубежные архивные коллекции, связанные с историей Фалля (с. 284–298), по сути, проведя обзор документального наследия семьи Бенкендорфов за пределами России (в Эстонии, Венгрии, Австрии и США). При этом удалось реконструировать обстоятельства появления их семейных бумаг в Отделе рукописей Национальной библиотеки имени Сеченьи в Будапеште. В 1840 г. старшая дочь шефа жандармов Анна Александровна вышла замуж за австрийского дипломата гр. Р. Аппони, а в первые годы XX в. их сын Шандор, государственный деятель, учёный и коллекционер, снял копии и, очевидно, приобрёл оригиналы некоторых рукописей в Фалле¹⁵.

В Бахметевском архиве в США оказались некоторые документы, вывезенные в Европу последним владельцем родовой усадьбы Бенкендорфов Сосновка в Тамбовской губ. (с. 311–319), которую шеф жандармов в 1842 г. уступил своему племяннику Константину Константиновичу взамен некоторых эстляндских владений (основная часть собранного там архива в 1920 г. была доставлена в Москву и в настоящее время хранится в ГА РФ). Это имение, приносившее в начале 1860-х гг. более 30 тыс. руб. в год, оставалось в собственности семьи Бенкендорфов вплоть до революции.

В собранных в книге работах М. В. Сидоровой, посвящённых III отделению и его первым руководителям, доступность изложения и лёгкая очерковая форма органично сочетаются с обилием архивного материала и оригинальных свидетельств. Их с интересом прочтёт или перечитает и специалист, и любитель отечественной истории XIX в.

¹ В конце сборника помещён общий список 140 публикаций М. В. Сидоровой.

² См., в частности: Романов В. В. Политическая полиция Российской империи 1826–1860 гг.: основные тенденции развития. Ульяновск, 2007; Романов В. В. Подразделения политической полиции в Поволжских губерниях в 1826–1860 гг.: формы и основные направления деятельности. Ульяновск, 2008.

³ В книге ошибочно напечатано «П.А.» (с. 91).

⁴ «Россия под надзором»: отчёты III отделения 1827–1869 / Сост. М. В. Сидорова, Е. И. Щербакова. М., 2006. Помимо этих «обозрений» Николаю I с 1829 г. ежегодно подавались «Отчёты о действиях чинов Корпуса жандармов». Но, как отметил А. А. Леонтьев, «отчётность III отделения и Корпуса жандармов… была различна и по форме, и по содержанию, а наличие у них общего главного начальника отнюдь не превращало одно из этих учреждений в исполнительный орган другого» (Леонтьев А. А. Отчётная документация Корпуса жандармов и устройство высшей полиции в 1820–1830-е гг. // Российская история. 2021. № 2. С. 110). Только с 1839 г. составлялся сводный «Отчёт о действиях III отделения Собственной его императорского величества канцелярии и Корпуса жандармов». По-видимому, это объяснялось тем, что начальник штаба Корпуса жандармов Дубельт стал тогда и управляющим III отделением.

⁵ В последние годы надзор III отделения за местным управлением и чиновничеством всё чаще вызывает интерес. См.: Бикташева А. Н. Жандармы и модернизация местного управления в России (опыт и перспективы изучения) // Quaestio Rossica. 2015. № 2. С. 132–143; Бибиков Г. Н. Жандармский надзор в системе государственного управления Российской империи (1826–1856 гг.). М., 2023.

⁶ Впоследствии некоторые из этих сюжетов освещались в монографиях: Абакумов О. Ю. «Чтоб нравственная зараза не проникла в наши пределы»: из истории борьбы III Отделения с европейским влиянием в России (1830-е – начало 1860-х гг.). Саратов, 2008; Тихонова А. В. «Надлежаще смотреть…»: надзор за иностранцами в Российской империи (1801–1861). Смоленск, 2013.

⁷ Абакумов О.Ю. «Безопасность престола и спокойствие государства». Политическая полиция самодержавной России (1826–1866). М., 2019. С. 41.

⁸ Заметки и дневники Л. В. Дубельта / Публ. М. В. Бокариуса, Ф. М. Лурье, М. В. Сидоровой // Российский архив: история Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв. Альманах. Т. VI. М., 1995. С. 106–335. Позднее Сидорова и Щербакова опубликовали «Записки для сведения», которые доставлялись в 1849 г. курьерами от Дубельта к гр. Орлову и представляли собой своеобразный служебный дневник управляющего III отделением (Дубельт Л. В. Записки для сведения, 1849 г. / Публ. М. В. Сидоровой, Е. И. Щербаковой // Российский архив: история Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв. Альманах. Т. XIV. М., 2005. С. 146–248).

⁹ Письма А. Н. Дубельт к мужу / Публ. М. В. Сидоровой, М. М. Якушкиной // Российский архив: история Отечества в свидетельствах и документах XVIII–XX вв. Альманах. Т. XI. М., 2001. С. 78–190.

¹⁰ Цит. по: Эйдельман Н. Я. «Ты смирен и скромен» // Эйдельман Н. Я. Твой восемнадцатый век. Твой девятнадцатый век. М., 2011. С. 557.

¹¹ ГА РФ, ф. 109, II эксп., оп. 75, д. 115.

¹² Подробные комментарии к этой записке нуждаются в небольшом уточнении. Васильев заявлял, что некто «Вер.» – «интригант, человек с подлейшей душою, аферист». Сидорова предположила, что имелся в виду сверхштатный чиновник III отделения Василий Евграфович Вердеревский, но в данном случае речь шла о его брате Алексее Евграфовиче, который поступил в жандармы в 1834 г. и в следующем году стал старшим адъютантом управления Корпуса жандармов (ГА РФ, ф. 110, оп. 2, д. 485, 572). Дубельт констатировал, что Вердеревского отличали «неискренность и наклонность к оборотам, хотя не противозаконным, но на службе в жандармах неуместным», однако это не помешало Леонтию Васильевичу занять при его посредничестве 20 тыс. руб.

¹³ Бенкендорф А. Х. Воспоминания. 1802–1837 / Публ. М. В. Сидоровой и А. А. Литвина. М., 2012.

¹⁴ Олейников Д. И. Бенкендорф. М., 2009; Бибиков Г. Н. А. Х. Бенкендорф и политика императора Николая I. М., 2009.

¹⁵ Публикацию одной из них см.: Бибиков Г. Н. Русская армия после Заграничных походов: записка А. Х. Бенкендорфа о введении системы регулярных отпусков (1814/1815 гг.) // Величие и язвы Российской империи. Международный научный сборник к 50-летию О. Р. Айрапетова. М., 2012. С. 92–99.