Влияние ионной жидкости на экстракцию актинидов и лантанидов(III) фосфорилмочевинами из азотнокислых растворов
- Авторы: Туранов А.Н.1, Карандашев В.К.2, Горюнов Е.И.3, Горюнова И.Б.3, Брель В.К.3
-
Учреждения:
- Институт физики твердого тела им. Ю.А. Осипьяна РАН
- Институт проблем технологии микроэлектроники и особо чистых материалов РАН
- Институт элементоорганических соединений им. А.Н. Несмеянова РАН
- Выпуск: Том 69, № 8 (2024)
- Страницы: 1174-1180
- Раздел: ФИЗИКОХИМИЯ РАСТВОРОВ
- URL: https://journal-vniispk.ru/0044-457X/article/view/274338
- DOI: https://doi.org/10.31857/S0044457X24080107
- EDN: https://elibrary.ru/XJLMSF
- ID: 274338
Цитировать
Полный текст
Аннотация
Исследовано влияние ионной жидкости бис[(трифторметил)сульфонил]имида 1-бутил-3-метилимидазолия на экстракцию U(VI), Th(IV) и лантанидов(III) из азотнокислых растворов фосфорилмочевинами RR′P(O)NHC(O)NHC8H17-н, различающимися природой заместителей при атоме фосфора. Обнаружен значительный синергетический эффект при экстракции ионов металлов в присутствии ионной жидкости в органической фазе. Определена стехиометрия экстрагируемых комплексов. Рассмотрено влияние строения экстрагента, природы органического разбавителя и концентрации HNO3 в водной фазе на эффективность извлечения ионов металлов в органическую фазу.
Ключевые слова
Полный текст
ВВЕДЕНИЕ
С развитием атомной энергетики возрастает актуальность решения экологических проблем, связанных с переработкой радиоактивных отходов. Экстракционные методы широко используются для извлечения, концентрирования и разделения актинидов и лантанидов в процессах переработки отработанного ядерного топлива [1]. Высокой экстракционной способностью по отношению к этим элементам обладают полидентатные нейтральные фосфорорганические соединения [2–9], в частности диоксиды замещенных метилендифосфинов [8, 9] и оксиды (N,N-диалкилкарбамоилметил)диарилфосфинов (КМФО) [10, 11]. В молекулах этих экстрагентов координирующие Р=О- и Р=О- или С=О-группы соединены метиленовым мостиком, что создает условия для образования шестичленных хелатных комплексов в процессе взаимодействия таких лигандов с ионами металлов. Поэтому увеличение длины алкиленового мостика между координирующими группами приводит к резкому снижению экстракционной способности таких реагентов [8]. Замена алкильных радикалов при одном или двух атомах фосфора молекулы диоксида метилендифосфина или КМФО на арильные, приводящая к снижению основности экстрагента, тем не менее сопровождается значительным увеличением экстракции актинидов и лантанидов из азотнокислых растворов [8]. Причины такого эффекта аномального арильного упрочнения (ЭАУ) экстрагируемых комплексов рассмотрены в [8].
Соединения с имидной группой –NH– между двумя координирующими группами давно привлекают внимание исследователей. Известно, что Ph2P(O)NHP(O)Ph2 – структурный аналог одного из самых мощных экстрагентов Ph2P(O)CH2P(O)Ph2 – существует в таутомерной форме Ph2P(O)N=P(OH)Ph2 и в твердом состоянии находится в полимерной форме вследствие образования водородных связей ОН…О [12]. Это делает его практически нерастворимым в большинстве органических растворителей, что препятствует использованию его в качестве экстрагента. Между тем имидофосфаты (RO)2P(O)NHP(O)(OR)2 (R = Ph, Alk) растворимы в органических растворителях и эффективно экстрагируют ионы Ln(III), Sc(III), Zr(IV) и щелочноземельных металлов по катионообменному механизму как фосфорорганические кислоты [13, 14].
В последние десятилетия вырос интерес к использованию в экстракционной практике фосфорилмочевин R2P(O)NHC(O)NHR′ [15–20] – соединений, молекула которых содержит Р=О- и C=O-группы, соединенные имидным линкером. Синтез этих соединений отличается большей простотой по сравнению с используемыми в настоящее время КМФО. Экстракционная способность таких реагентов существенно зависит от природы заместителей при атоме фосфора и терминальном атоме азота. Наиболее высокую эффективность при экстракции U(VI), Am(III) и Eu(III) проявляет Ph2P(O)NHC(O)NHC8H17-н (1) [19]. Отмечалось, что экстракционная способность этого соединения в хлороформе выше, чем его аналога с линкером –CH2– между функциональными группами Р=О и C=O [15]. Результаты квантово-химического моделирования показали, что это связано с уменьшением торсионного угла между функциональными группами Р=О и C=O в комплексах Ph2P(O)NHC(O)NHC8H17-н с ионами металлов и увеличением ширины зоны молекулярных электростатических полей вокруг Р=О- и C=O-групп по сравнению с КМФО [15, 20].
Ph2P(O)NHC(O)NHC8H17-н 1 | Me(Ph)P(O)NHC(O)NHC8H17-н 2 |
(ц-C6H11)2P(O)NHC(O)NHC8H17-н 3 | Me(PhO)P(O)NHC(O)NHC8H17-н 4 |
Ph2P(O)CH2C(O)NHC9H19-н 5 |
В последнее время наблюдается большой интерес к использованию ионных жидкостей (ИЖ) в экстракционной практике концентрирования и разделения ионов металлов в качестве не смешивающейся с водой фазы [21–26]. Было показано, что экстракция актинидов и Ln(III) растворами КМФО в ИЖ (гексафторфосфатах и бис[(трифторметил)сульфонил]имидах метилалкилимидазолия) значительно возрастает по сравнению с экстракцией растворами КМФО в традиционных растворителях [26]. Кроме того, для эффективного извлечения РЗЭ(III) из растворов HNO3 и HCl достаточно даже небольшой концентрации ИЖ в органическом растворителе, содержащем КМФО [27–29]. Это позволяет рассматривать ИЖ как компонент синергетической смеси. Ранее нами исследовано влияние строения КМФО на экстракцию ионов Ln(III), U(VI) и Th(IV) в присутствии ИЖ [27].
Цель настоящей работы – исследование влияния ионной жидкости бис[(трифторметил)сульфонил]имида 1-бутил-3-метилимидазолия на экстракцию U(VI), Th(IV) и лантанидов(III) из азотнокислых растворов фосфорилмочевинами 1–4, различающимися природой заместителей при атоме фосфора. Экстракционная способность соединения 1 в присутствии ИЖ сопоставлена с экстракционной способностью его аналога 5 [29] с линкером –CH2– между функциональными группами Р=О и C=O.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНАЯ ЧАСТЬ
Синтез соединений 1–4 описан в работах [15, 17]. Ионную жидкость бис[(трифторметил)сульфонил]имид 1-бутил-3-метилимидазолия (bmimTf2N) (Merck) использовали без дополнительной очистки. В качестве органических растворителей использовали хлороформ, нитробензол и 1,2-дихлорэтан марки “х. ч.” (Вектон). Растворы экстрагентов готовили по точным навескам.
Распределение U(VI), Th(IV) и лантанидов(III) в экстракционных системах изучали на модельных 0.5–7.0 М растворах HNO3. Исходные водные растворы с концентрацией каждого элемента 4 × 10–6 моль/л готовили растворением соответствующих нитратов в воде с последующим добавлением HNO3 до требуемой концентрации. Все Ln(III), кроме Pm, присутствовали в исходных водных растворах. Используемые реактивы соответствовали марке “х. ч.”.
Опыты по экстракции проводили в пробирках с притертыми пробками при температуре 21 ± 1°С и соотношении объемов органической и водной фаз 1 : 1. Перемешивание осуществляли на роторном аппарате со скоростью 60 об/мин в течение 1 ч. Предварительно установлено, что этого времени достаточно для установления постоянных значений коэффициентов распределения. Расслаивание фаз осуществляли центрифугированием.
Содержание U(VI), Th(IV) и лантанидов(III) в исходных и равновесных водных растворах определяли методом масс-спектрометрии с ионизацией пробы в индуктивно связанной плазме с использованием масс-спектрометра XSeriesII (ThermoScientific, США), содержание элементов в органической фазе – по разнице концентраций в водном растворе до и после экстракции. В тех случаях, когда эта разница была <10%, содержание элементов в органической фазе определяли после реэкстракции 0.1 М раствором оксиэтилидендифосфоновой кислоты. Коэффициенты распределения элементов рассчитывали как отношение их концентраций в равновесных фазах. Не менее трех параллельных опытов проводили при определении коэффициентов распределения. Погрешность их определения не превышала 10%. Концентрацию HNO3 в равновесных водных фазах определяли потенциометрическим титрованием 0.1 М раствором NaOH.
РЕЗУЛЬТАТЫ И ОБСУЖДЕНИЕ
Рассмотрено влияние концентрации HNO3 в равновесной водной фазе на изменение коэффициентов распределения U(VI) и Th(IV) при экстракции растворами соединений 1–4 в хлороформе (рис. 1, 2). Полученные при этом зависимости D–[HNO3] с максимумом соответствуют экстракции координационно-сольватированных нитратов U(VI) и Th(IV) и обусловлены высаливающим действием ионов NO3– и связыванием экстрагентов азотной кислотой. Положение максимума на кривых зависимостей D–[HNO3] смещается в область большей кислотности водной фазы по мере снижения основности экстрагента, т.е. его способности экстрагировать HNO3, в ряду 3 > 2 > 1 > 4. При экстракции из 3 М растворов HNO3 величины DU возрастают в ряду экстрагентов 4 < 1 < 2 < 3 (рис. 1) по мере уменьшения суммы электроотрицательностей заместителей при атоме фосфора. Эти данные указывают на то, что ЭАУ не проявляется при экстракции U(VI) фосфорилированными мочевинами. Следует отметить, что увеличение DU не наблюдалось и в случае экстракции U(VI) при переходе от тетраоктил- к тетрафенилзамещенному диоксиду метилендифосфина в качестве экстрагента [8].
Рис. 1. Зависимость коэффициентов распределения U(VI) от концентрации HNO3 в равновесной водной фазе при экстракции 0.01 М растворами соединений 1–4 в хлороформе
Рис. 2. Зависимость коэффициентов распределения Th(IV) от концентрации HNO3 в равновесной водной фазе при экстракции 0.01 М растворами соединений 1–4 в хлороформе
При экстракции Th(IV) из 3 М растворов HNO3 величины DTh возрастают в ряду экстрагентов 4 < < 3 < 2 < 1 (рис. 2). Замена двух циклогексильных заместителей в лиганде 3 на фенильные сопровождается увеличением DTh, при этом отношение DTh(1)/DTh(3) увеличивается от 1.3 до 60 с ростом концентрации HNO3 в водной фазе от 0.5 до 7 моль/л. Это свидетельствует о проявлении ЭАУ в указанной системе. При замене одного фенильного заместителя в лиганде 1 на метильный наблюдается увеличение DTh при экстракции соединением 2 в диапазоне концентраций HNO3 0.5–2 моль/л и лишь при [HNO3] > 3 моль/л DTh(1) > DTh(2) (рис. 2).
Методом сдвига равновесия определены стехиометрические соотношения металл : экстрагент в комплексах, экстрагируемых растворами соединений 1–4 в хлороформе из 3 М растворов HNO3. При экстракции U(VI) угловой наклон зависимостей lgDU–lg[L] составляет 2.40 ± 0.1, 2.71 ± 0.1, 2.78 ± ± 0.1 и 2.21 ± 0.1 при экстракции растворами соединений 1, 2, 3 и 4 соответственно (рис. 1S), что отвечает переходу ионов U(VI) в органическую фазу в условиях избытка экстрагента в виде смеси ди- и трисольватов. Угловой наклон зависимостей lgDTh–lg[L] в тех же условиях составляет 2.70 ± 0.1, 3.0 ± ± 0.1, 2.0 ± 0.1 и 1.78 ± 0.1 при экстракции растворами соединений 1, 2, 3 и 4 соответственно (рис. 1S). Это указывает на переход Th(IV) при экстракции соединениями 1 и 2 в органическую фазу в виде ди- и трисольватов, а при экстракции соединениями 3 и 4 в основном в виде дисольватов.
При экстракции ионов U(VI) и Th(IV) растворами соединений 1–4 в хлороформе, содержащем bmimTf2N, происходит значительное увеличение их экстракции в органическую фазу. Предварительно установлено, что растворы bmimTf2N в хлороформе не экстрагируют U(VI), Th(IV), а также Ln(III) из азотнокислых растворов (величина D не превышает 10–2). Наблюдаемый синергетический эффект связан, по-видимому, с вхождением гидрофобных анионов Tf2N– в состав экстрагируемых комплексов, что приводит к увеличению их гидрофобности по сравнению с сольватированными нитратами U(VI) и Th(IV). В присутствии bmimTf2N в органической фазе существенно изменяется характер зависимости эффективности экстракции U(VI) и Th(IV) растворами соединений 1–4 от концентрации HNO3 в водной фазе (рис. 3). В присутствии ИЖ наблюдается снижение DU и DTh с ростом [HNO3], которое отмечалось ранее и при экстракции растворами КМФО и других нейтральных экстрагентов в ИЖ [27, 28]. Такой характер зависимости D–[HNO3] может быть вызван снижением концентрации свободного экстрагента в органической фазе вследствие его взаимодействия как с HNO3, так и с HTf2N, присутствующей в равновесной водной фазе вследствие заметного перехода ионов ИЖ в водную фазу [30].
Рис. 3. Зависимость коэффициентов распределения Th(IV) (1–3) и U(VI) (4–6) от концентрации HNO3 в равновесной водной фазе при экстракции 0.003 М растворами соединений 1 (1, 5), 2 (3, 6) и 3 (2, 4) в хлороформе, содержащем 0.1 моль/л bmimTf2N
Величина синергетического эффекта SС = D/Do (D и Do – коэффициенты распределения в присутствии и в отсутствие ИЖ в органической фазе) уменьшается с ростом [HNO3], однако синергизм наблюдается даже в сильно кислых средах.
Для сравнения экстракционной способности соединений 1–4 по отношению к U(VI) и Th(IV) в табл. 1 приведены данные по экстракции этих ионов из азотнокислых растворов. Видно, что в присутствии ИЖ в органической фазе соединение 1 экстрагирует U(VI) более эффективно, чем 2. Величина SС возрастает в ряду экстрагентов 4 < 2 < 3 < 1 и значительно выше в системах с Th(IV), чем с U(VI).
Таблица 1. Коэффициенты распределения U(V) и Th(IV) при экстракции из 3 М раствора HNO3 0.003 М растворами соединений 1–4 в хлороформе (Do) и в хлороформе, содержащем 0.1 моль/л bmimTf2N (D)
Экстрагент | U(VI) | Th(IV) | ||||
lgDo | lgD | SC | lgDo | lgD | SC | |
1 | –0.72 | 1.38 | 126 | 0.07 | 2.98 | 1122 |
2 | –0.31 | 0.93 | 17.4 | –0.21 | 1.84 | 112 |
3 | –0.15 | 1.83 | 95.5 | –0.25 | 2.31 | 363 |
4 | <–1.5 | –0.54 | –0.95 | 0.67 | 42.7 |
Экстракция ионов Ln(III) растворами соединений 1–4 в хлороформе возрастает в ряду 4 < 3 < 2 < < 1, при этом соединение 4 с феноксильным заместителем при атоме фосфора практически не экстрагирует ионы Ln(III) (DLn < 10–2). Это свидетельствует о том, что в указанной системе проявляется ЭАУ. Значительный синергетический эффект наблюдается в присутствии ИЖ (рис. 4, табл. S1). Этот эффект наиболее заметно проявляется в системе с лигандом 1. Величина SС при экстракции Eu(III) возрастает в ряду экстрагентов 3 (2.2) < 2 (5.4) < 1 (148).
Рис. 4. Коэффициенты распределения Ln(III) при экстракции 0.05 М растворами соединений 1 (1, 3), 2 (2, 5), 3 (4, 6) и 4 (7) в хлороформе (3, 5, 6) и в хлороформе, содержащем 0.1 моль/л bmimTf2N (1, 2, 4, 7), из 3 М раствора HNO3
Эффективность экстракции Ln(III) соединениями 1–4 возрастает от La(III) к Sm(III), а затем снижается с увеличением атомного номера лантанида (Z) (рис. 4, табл. S1). Аналогичный характер зависимости lgDLn–Z наблюдался при экстракции Ln(III) из азотнокислых растворов растворами КМФО, что связано с увеличением энергии гидратации ионов Ln3+ с увеличением Z [31].
Характеризуя величину ЭАУ как отношение DLn(1)/DLn(3), можно отметить, что при экстракции Eu(III) этими экстрагентами в хлороформе DEu(1)/DEu(3) = 4.4, тогда как в системе с bmimTf2N DEu(1)/DEu(3) = 295 (рис. 4, табл. S1). Отметим, что в системе с bmimTf2N при экстракции тория DTh(1)/DTh(3) = = 4.7, а при экстракции урана DU(1) < DU(3) (рис. 3). Подобное влияние природы экстрагируемого иона металла на величину ЭАУ отмечалось при экстракции замещенными диоксидами метилендифосфинов из азотнокислых растворов [8].
Как и при экстракции U(VI) и Th(IV), зависимости DLn–[HNO3] при экстракции соединением 1 в хлороформе и в хлороформе, содержащем ИЖ, существенно отличаются (рис. 5). Величина синергетического эффекта уменьшается с ростом [HNO3]. Так, при экстракции Eu(III) величина SС снижается от 3160 до 42 при увеличении [HNO3] от 0.5 до 5 моль/л (рис. 5).
Рис. 5. Зависимость коэффициентов распределения Eu(III) (1, 4), La(III) (2, 5) и Lu(III) (3, 6) от концентрации HNO3 в равновесной водной фазе при экстракции 0.05 М растворами соединения 1 в хлороформе (4–6) и в хлороформе, содержащем 0.1 моль/л bmimTf2N (1–3)
Стехиометрические соотношения Ln(III) : 1 в экстрагируемых комплексах определены методом сдвига равновесия. При экстракции ионов Ln(III) из 3 М растворов HNO3 угловой наклон зависимостей lgDU–lg[L] составляет 3.50 ± 0.1 в системе 1–хлороформ и 3.0 ± 0.1 в системе 1–хлороформ–bmimTf2N (рис. 2S), что соответствует переходу ионов Ln(III) в органическую фазу в условиях избытка экстрагента в виде смеси три- и тетрасольватов. В виде комплексов такого же состава ионы Ln(III) экстрагируются растворами КМФО 5 из азотнокислых растворов [29].
Природа органического растворителя оказывает существенное влияние на экстракцию лантанидов(III) фосфорилмочевинами. При экстракции ионов Ln(III) 0.05 М растворами соединения 1 из 3 М раствора HNO3 величины DEu возрастают в ряду нитробензол (0.063) < 1,2-дихлорэтан (0.43) < хлороформ (2.1) по мере снижения полярности органического разбавителя. В такой же последовательности изменяются величины DLn при экстракции ионов лантанидов(III) растворами соединения 1 в органических растворителях в присутствии ИЖ (рис. 6, табл. S2). Отметим, что при экстракции ионов Ln(III) из азотнокислых растворов растворами КМФО и диоксидов дифосфинов с метиленовым мостиком между функциональными группами Р=О и C=O или Р=О величины DLn, напротив, возрастают с увеличением полярности органического разбавителя [32].
Рис. 6. Коэффициенты распределения Ln(III) при экстракции 0.02 М растворами соединений 1 (3, 4, 5) и 5 [29] (1, 2) в дихлорэтане (1, 4), хлороформе (2, 3) и нитробензоле (5), содержащими 0.1 моль/л bmimTf2N, из 3 М раствора HNO3
Сопоставление величин DLn при экстракции соединением 1 и его аналогом 5 с линкером –CH2– показало, что в присутствии ИЖ экстракционная способность 5 значительно выше (рис. 6, табл. S2). Ранее было показано, что в системе с соединением 1 величины DEu почти на два порядка выше, чем величины DEu для соединения Ph2P(O)CH2C(O)NHC8H17-н при использовании хлороформа в качестве растворителя [17].
Установлено, что экстракционная способность фосфорилмочевин сильно зависит от природы заместителей при атоме фосфора. Соединение 1 с фенильными заместителями экстрагирует лантаниды(III) и торий(IV) из азотнокислых растворов более эффективно, чем его аналог 3 с циклогексильными заместителями, что указывает на проявление эффекта арильного упрочнения экстрагируемых комплексов при экстракции фосфорилмочевинами. Эффективность экстракции ионов актинидов и лантанидов фосфорилмочевинами из азотнокислых растворов значительно увеличивается в присутствии ионной жидкости бис[(трифторметил)сульфонил]имида 1-бутил-3-метилимидазолия в органической фазе. При этом ЭАУ проявляется в большей степени, чем при экстракции растворами фосфорилмочевин в молекулярных растворителях.
ФИНАНСИРОВАНИЕ РАБОТЫ
Работа выполнена в рамках государственного задания 2023 г. ИФТТ РАН, ИПТМ РАН и ИНЭОС РАН (№ 075-03-2023-642) Министерства науки и высшего образования Российской Федерации.
КОНФЛИКТ ИНТЕРЕСОВ
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ
Онлайн-версия содержит дополнительные материалы, доступные по адресу: https://doi.org/ 10.31857/S0044457X24080107.
Об авторах
А. Н. Туранов
Институт физики твердого тела им. Ю.А. Осипьяна РАН
Автор, ответственный за переписку.
Email: v_brel@mail.ru
Россия, Черноголовка
В. К. Карандашев
Институт проблем технологии микроэлектроники и особо чистых материалов РАН
Email: v_brel@mail.ru
Россия, Черноголовка
Е. И. Горюнов
Институт элементоорганических соединений им. А.Н. Несмеянова РАН
Email: v_brel@mail.ru
Россия, Москва
И. Б. Горюнова
Институт элементоорганических соединений им. А.Н. Несмеянова РАН
Email: v_brel@mail.ru
Россия, Москва
В. К. Брель
Институт элементоорганических соединений им. А.Н. Несмеянова РАН
Email: v_brel@mail.ru
Россия, Москва
Список литературы
- Myasoedov B.F., Kalmykov S.N., Kulyako Yu.M., Vinokurov S.E. // Geochem. Int. 2016. V. 54. № 13. P. 1156. https://doi.org/10.1134/S0016702916130115
- Аляпышев М.Ю., Бабаин В.А., Устынюк Ю.А. // Успехи химии. 2016. Т. 85. № 9. С. 943.
- Leoncini A., Huskens J., Verboom W. // Chem. Soc. Rev. 2017. V. 46. № 23. P. 7229. https://doi.org/10.1039/C7CS00574A
- Wilson A.M., Bailey P.J., Tasker P.A. et al. // Chem. Soc. Rev. 2014. V. 43. № 1. P. 123. https://doi.org/10.1039/C3CS60275C
- Werner E.J., Biros S.M. // Org. Chem. Front. 2019. V. 6. № 12. P. 2067. https://doi.org/10.1039/c9qo00242a
- Matveeva A.G., Vologzhanina A.V., Goryunov E.I. et al. // Dalton Trans. 2016. V. 45. № 12. P. 5162. https://doi.org/10.1039/c5dt04963f
- Сафиулина А.М., Борисова Н.Е., Лизунов А.В. и др. // Журн. неорган. химии. 2022. Т. 67. № 4. С. 513.
- Розен А.М., Крупнов Б.В. // Успехи химии. 1996. Т. 65. № 11. С. 1052.
- Platt A.W.G. // Coord. Chem. Rev. 2017. V. 340. P. 62. https://doi.org/10.1016/j.ccr.2016.09.012
- Чмутова М.К., Литвина М.Н., Прибылова Г.А. и др. // Радиохимия. 1999. Т. 41. № 4. С. 331.
- Goud E.V., Sivaramakrishna A., Vijayakrishna K. // Top Curr. Chem. (Z). 2017. V. 375. № 1 (10). https://doi.org/10.1007/s41061-016-0090-7
- Noth H. // Z. Naturforsch., B. 1982. V. 37. P. 1491.
- Navratil O., Herrmann E., Grossmann G. // Collect. Chesh. Chem. Commun. 1990. V. 55. № 2. P. 364. https://doi.org/10.1135/cccc19900364
- Sladec P., Navratil O., Herrmann E. // Czech. J. Phys. 1999. V. 49. Suppl. 1. P. 747. https://doi.org/10.1007/s10582-999-1058-4
- Тананаев И.Г., Летюшов А.А., Сафиуллина А.М. и др. // Докл. АН. 2008. Т. 422. № 6. С. 762. https://doi.org/10.1134/S0012500808100054
- Горюнов Е.И., Шипов А.Э., Горюнова И.Б. и др. // Докл. АН. 2011. Т. 438. № 4. С. 480. https://doi.org/10.1134/S0012500811060012
- Safiulina A.M., Goryunov E.I., Letyushov A.A. et al. // Mendeleev Commun. 2009. V. 19. № 5. P. 263. https://doi.org/10.1016/j.mencom.2009.09.010
- Горюнов Е.И., Баулина Т.В., Горюнова И.Б. и др. // Изв. АН. Сер. хим. 2014. № 1. С. 141.. https://doi.org/10.1007/s11172-014-0408-y
- Горюнов Е.И., Горюнова И.Б., Баулина Т.В. и др. // Рос. хим. журн. 2010. Т. 54. № 3. С. 45.
- Сафиулина А.М., Лизунов А.В., Семенов А.А. и др. // Аналитика. 2022. Т. 12. № 2. С. 114. https://doi.org/10.22184/2227-572X.2022.12.2.114.128
- Riano S., Foltova S.S., Binnemans K. // RSC Adv. 2020. V. 10. № 1. P. 307. https://doi.org/10.1039/c9ra08996a
- Raut D.R., Sharma S., Ghosh S.K., Mohapatra P.K. // Sep. Sci. Technol. 2017. V. 52. № 8. P. 1430. https://doi.org/10.1080/01496395.2017.1290112
- Khodakarami M., Alagha L. // Sep. Purif. Technol. 2020. V. 232. P. 115952. https://doi.org/10.1016/j.seppur.2019.115952
- Iqbal M., Waheed K., Rahat S.B. et al. // J. Radioanal. Nucl. Chem. 2020. V. 325. № 1. P. 1. https://doi.org/10.1007/s10967-020-07199-1
- Белова В.В. // Радиохимия. 2021. Т. 63. № 1. С. 3.
- Sun T., Zhang Y., Wu Q. et al. // Solvent Extr. Ion Exch. 2017. V. 35. P. 408. https://doi.org/10.1080/07366299.2017.1379142
- Туранов А.Н., Карандашев В.К., Яркевич А.Н. // Радиохимия. 2022. Т. 64. № 2. С. 164.
- Turanov A.N., Karandashev V.K., Sharova E.V. et al. // Radiochim. Acta. 2023. V. 111. № 8. P. 601. https://doi.org/10.1515/ract-2022-0096
- Туранов А.Н., Карандашев В.К., Артюшин О.И. и др. // Радиохимия. 2021. Т. 63. № 2. С. 132. https://doi.org/10.1134/S106636222100020953
- Gaillard C., Boltoeva M., Billard I. et al. // ChemPhysChem. 2015. V. 16. № 12. P. 2653. https://doi.org/ 10.1002/cphc.201500283
- Horwitz E.P., Martin K.A., Diamond H., Kaplan L. // Solvent Extr. Ion Exch. 1986. V. 4. № 3. P. 449. https://doi.org/10.1080/07366298608917877
- Шадрин А.Ю., Бабаин В.А., Киселева Р.Н. // Радиохимия. 1993. Т. 35. № 1. С. 45.
Дополнительные файлы
