Том 13, № 4 (2023)

В публикации дается ретроспективный анализ интеграции территории Западного Приуралья в состав Московского государства во второй половине XVI–XVII вв. Автор приходит к выводу, что присоединение данной территории и населяющих ее народов имело сложный, многовекторный характер и заняло продолжительное время. Сам этот процесс рассмотрен как постепенное расширение военно-административной инфраструктуры Русского государства на восток и включение местного населения в систему ясачного обложения.

Рассматривается процесс формирования одной из отраслей торгово-промышленной деятельности – фэшн-индустрии, включавшей продажу и производство товаров для женщин в российской провинции в 1860–1880-е гг. Предметом изучения является гендерная история, повышение статуса женщины, которая становится самостоятельным собственником или распорядителем бизнеса. В пореформенный период началось быстрое развитие торговли женскими товарами для представительниц «среднего» и «высшего» классов Уфы, столицы возникшей в 1865 г. отдельной губернии. В связи с транспортной изолированностью края, лишь в период летней навигации действовало речное пароходство, доставка «модных» товаров из столиц и заграницы через Нижний Новгород и Казань резко удорожала продукцию. Поэтому в Уфе складывается самостоятельная система производства женской одежды, головных уборов, обуви и даже ювелирных изделий. Это был практически единственный в городе женский бизнес, охватывавший примерно от трети до четверти всех заведений. Либо владелицами, либо распорядительницами, фактически управлявшими делом, были женщины. Изначально возникшая фэшн-индустрия Уфы как развлечение состоятельных чиновниц и купчих, мечтавших вырваться из повседневной обыденности, быстро трансформировалась в серьезный бизнес, приобретавший черты мелкого производства с немалым числом наемных работников. Женское предпринимательство в фэшн-индустрии отличалось более высоким социально-культурным уровнем, дворянки (чиновницы) и купчихи составляли 2/3 хозяев заведений, тогда как в производстве мужской одежды и обуви доминировали мещане. Данная ситуация сохранялась около 30 лет, пока в 1888 г. в Уфу не пришла железная дорога. Приток подешевевшего импорта изменил обстановку.

Фактологическую базу публикации составляют типологические и картографические материалы Историко-этнографического атласа татарского народа (том «Народный костюм») и проведенное на их основе этнокультурное районирование с выделением трех самобытных ареалов. Сравнительно-исторический (синхронный и диахронный) анализ структурных элементов костюма, особенностей его декора позволяет констатировать, что финно-угорский компонент составляет один из важных по этнокультурной наполненности трендов в культурогенезе волго-уральских татар. Он ощутим в казанско-татарском костюмном комплексе, особенно в сельских его вариациях, в комплексах одежды крещеных татар Центрального этнокультурного ареала. В Западном ареале финно-угорская составляющая также очевидна во всех комплексах, особенно в Сергачском костюме. Однако в наибольшей степени финно-угорские, самодийско-угорские традиции обнаруживаются в Зауральском комплексе татарской одежды Восточного этнокультурного ареала, обусловленные этнокультурными контактами тюрков и финно-угров в Волго-Уралье и опосредованными через башкир сибирскими обско-угорскими, угро-самодийскими связями.

Статья посвящена изучению научной и преподавательской деятельности Кадыра и Марьям Губайдуллиных, которые активно занимались исследованием истории и этнографии татар в 1920-е гг. Вклад молодых этнографов в развитие татарской этнографии в силу ряда причин не стали объектом специальных исследований. В статье на основе архивных документов из фондов Центрального музея Татарской Республики, Северо-Восточного археологического и этнографического института, Восточного педагогического института и воспоминаний родственников более подробно представлена научная и преподавательская деятельность Кадыра и Марьям Губайдуллиных. Делается вывод о том, что они стояли у истоков организации высшего специального этнографического образования в республике, провели значительную работу по сбору и популяризации полевых этнографических материалов. Большинство их работ являлись первыми исследованиями в татарской национальной этнографии 1920-х гг. и послужили основой для дальнейших изысканий.

В статье проанализированы особенности динамики и структуры смертности населения в 1990–2000-е гг. двух экономически развитых регионов Среднего Поволжья – Республики Татарстан и Самарской области. Показатели смертности рассмотрены автором в разрезе места проживания, возрастных и половых отличий. В результате анализа автором установлено, что темпы прироста числа смертей в рассматриваемых регионах оказались выше среднероссийских и значительное влияние на ухудшение этих показателей оказал рост числа смертей в молодых возрастах. Большое внимание автором уделено изучению структуры смертности населения в соответствии с действующей Международной классификацией болезней (МКБ-10). В статье проанализирована динамика вклада разных причин смерти в структуру смертности населения в городе и на селе, а также выявлены основные тенденции и региональная специфика, показаны положительные и отрицательные тренды в динамике смертности в рассматриваемых регионах.

В публикации представлен анализ материалов дела «По Указу Правительствующего Сената о наделении землями Кундровских, Юртовских и Эмешных татар», отложившегося в фонде №383 «Первый департамента Министерства государственных имуществ» Российского государственного исторического архива (РГИА). Эти материалы относятся к 1839–1847 гг. Дело было заведено в связи с завершением процесса седентаризации астраханских (юртовских, емешных и кундровских) татар в первой трети XIX в. и необходимостью наделения их землей на основании сенатского указа. Малозаселенность Астраханской губернии предопределила самую высокую «пропорцию» наделения землей астраханских татар – 15 десятин на душу мужского пола. Документы дела интересны тем, что они проясняют сразу несколько вопросов, связанных с историей астраханских (юртовских) татар: социально-правовой статус (российские подданные и государственные крестьяне), отношение к рекрутской повинности и сумма налогообложения, численность юртовских, емешных и кундровских татар в 1830-е гг.; четкое определение в источнике принадлежности к татарскому миру. Документы, которые представлены в данной публикации, свидетельствуют об интересе российских властей к окончательному закреплению социально-правового статуса татар Астраханской губернии в качестве оседлого податного населения с четко определенным набором государственных повинностей. Также власти были заинтересованы в окончательном определении границ сельских поселений и закреплении за юртовско-татарскими обществами земельных владений во избежание земельных споров между разными собственниками и владельцами.