Lexico-semantic features of Kara-Nogais talk of the Mikhailovsk city, Stavropol Territory (by the linguistic expedition materials of NRU SSPI 2023)

Texto integral

Введение Проблема исследования языка кара-ногайцев, расселившихся на террито-рии Ставрополья (Астраханской губернии, Кавказского наместничества) была широко освещена в рамках диахронического подхода, к ней в равной степени обращались историки, лингвисты и фольклористы. Несмотря на то, что местные исследователи собрали и систематизировали минимальный банк данных по но-гайской лексике и обобщили содержание фольклора, уникальные языковые осо-бенности и черты по-прежнему рассматриваются в рамках воздействия культур-ных концептов Нартиады или арабо-исламского мира, что приводит к искажен-ному пониманию сущности народной этиологии, которая, на наш взгляд, зани-мает важнейшее место при анализе ногайских говоров. Актуальность темы заключается в необходимости более детального изу-чения лексики, устной народной традиции и некоторых аспектов живой речи ка-ра-ногайцев Ставропольского края на примере отдельно взятых общин. Особый интерес представляют семьи, проживающие в г. Михайловске (жилищный ком-плекс «Адмирал»), как наиболее значимая, с исследовательской точки зрения, языковая группа. Практическая значимость исследования обусловлена возможностью ис-пользования как отдельно взятых аспектов работы при разработке методик изу-чения кара-ногайского диалекта ногайского языка, так и при рассмотрении язы-кового материала всей экспедиции в целом. Результаты исследования можно ис-пользовать в качестве теоретической базы изучения семиотического простран-ства кара-ногайцев, при создании условий для благоприятного интеркультурно-го взаимодействия в масштабе СКФО. Методическая сторона исследования за-ключается в воспитательном потенциале применения собранных сведений на уроках по «Литературе», «Родной речи» и «Истории в общеобразовательной (региональной) школе, а также в контексте изучения ряда тем по языковым дис-циплинам в высших учебных заведениях. Научная новизна работы обусловлена частным изучением языковых осо-бенностей, говора, лексики, семантики, общего анализа фонологии кара-ногайцев Ставропольского края посредством изучения материалов устных ис-точников, фольклора и архивных сведений. Впервые обращаясь к исследованию кара-ногайского говора михайловской общины, мы исходим из представления о синтетическом характере языкового пространства ногайцев, которое представ-лено потомками носителей лингвокультурных ценностей начала XIX – XX вв. Цели статьи. Целью исследования являлся комплексный анализ языковых данных носителей кара-ногайского говора михайловской общины (жилого ком-плекса «Адмирал») Ставропольского края. В задачи исследования входило: 1) определение лексической структуры, выразительности и изобразительности ногайского языка; 2) анализ лексико-семантических особенностей кара-ногайского говора михайловской общины; 3) систематизация устойчивого фонда языковых данных; 4) перевод иноязычного пласта – арабо-персидских и зихских (черкесских) заимствований; 6) характери-стика письменного языка, устной народной традиции и живой речи информан-тов. Эмпирическая база исследования состояла из четырех типов источников. К первому относились собственно полевые материалы экспедиции, раскрывающие особенности лексики и семантики. Второй тип источников был представлен ге-роическим эпосом Эдиге и ногайской мифологией в целом. Третий тип включал в себя устную народную традицию, ногайские песни, поговорки, загадки. Чет-вертый тип, письменные источники, включал в себя два вида – данные местного периодического издания «Михайловские вести» и сборник этнографических ма-териалов о кара-ногайцах, предоставленный информационным агентством «Ка-зачье единство». С целью выявления языковых особенностей, норм диалекта, говора и рече-творчества кара-ногайцев, был проведен опрос среди 157 информантов (52 се-мей), в котором приняли участие преимущественно носители языка. Лингвисти-ческая экспедиция проходила в два этапа, с 3 ноября по 23 декабря 2022 г. и с 3 по 21 января 2023 г. В состав экспедиции входили представители НИУ СГПИ: Гончаров Артем Сергеевич, лаборант-исследователь, Макарова Олеся Сергеевна, доцент и Ли-зенко Инна Игоревна, доцент. Материальную поддержку в организации и прове-дении экспедиции оказала администрация Шпаковского муниципального округа Ставропольского края. Материалы и методы. Источниковой базой исследования являются устные источники и данные фольклора, записанные в г. Михайловске, данные местной периодики и информационного агентства «Казачье единство». Помимо этого, для понимания ключевых особенностей и основополагающих принципов функ-ционирования кара-ногайского говора михайловской общины, мы обратились к классическим работам в данной области. Так, исследование С.Ш. Гаджиевой «Материальная культура ногайцев в ХІХ – начале ХХ вв.» раскрывает синергию традиционного образа жизни ногайского этноса и формы проникновения мен-тальности и сообразности быта в языковое пространство [Гаджиева 1976]. Фун-даментальная работа И.Х. Калмыкова «Ногайцы» содержит полезные методоло-гические сведения и устойчивый фонд ногайских слов и выражений второй по-ловины XX в. [Калмыков 1988]. То же можно сказать по поводу методических разработок И.С. Капаева, собравшего и систематизировавшего эпические произ-ведения и фольклор ногайцев в работе «Ногайские мифы, легенды и поверья. Опыт мифологического словаря» [Капаев 2012]. Наконец, труд Р.Х. Керейтова «Ногайцы. Особенности этнической истории и бытовой культуры», который в рамках диахронического подхода дополняет и углубляет герменевтику народ-ного речетворчества ногайцев, представляет ценность еще и с позиции изучения заимствований в кара-ногайском говоре михайловской общины [Керейтов 2009]. При проведении лингвистической экспедиции был использован комплекс философских, лингвистических, исторических и социологических методов в рамках диахронического подхода. Общенаучные (философские) методы: анализ и синтез данных, описательный метод, сравнительный метод, дедуктивный ме-тод, индуктивный метод. Лингвистические: метод лингвистического наблюдения и описания, сравнительно-лингвистический метод, лексико-семантический ме-тод, метод извлечения лингвистических данных, полевой метод А.Е. Кибрика. Специально-исторические: метод диахронического анализа, сравнительно-исторический метод, историко-типологический метод, ретроспективный метод. Методы исторической антропологии: номотетический метод, идиографический метод, абдуктивный метод, метод индексов. Социологические: анализ докумен-тов, опрос, интервьюирование. Характеристика кара-ногайского говора михайловской общины Город Михайловск (село Михайловское) исторически был центром этно-культурной коммуникации казачества, кавказских горцев и номадических общ-ностей Кавказа. С момента своего основания в 1784 г. иногородние крестьяне, переселенцы из слободы Михайловской (Курская губерния) налаживали торго-вые связи с ногайцами, а после перевода жителей села в казачье сословие боль-шая их часть стала заключать выгодные браки с представителями ногайской знати. Это были, главным образом, зажиточные казаки. Село Михайловское ощутило давление коллективизации в 1919-1920 гг., когда этнические границы между русскими казаками, бывшими крестьянами, и ногайцами искусственно размывались средствами политпропаганды, но, несмотря на складывавшуюся тенденцию, последние смогли сохранить свою идентичность. Пожалуй, даже эк-зоним «советский народ» не прижился в ногайской среде, о чем свидетельству-ют миграционные потоки 60-х гг. XX в. Наиболее консервативная составляющая ногайского общества предпочла покинуть Ставропольский край, где проживали ачикулакские ногайцы, и обосноваться в дагестанских аулах, населенных кара-ногайцами. На сегодняшний день этническое ядро кара-ногайцев преобладает в Дагестанской республике, тогда как в Ставропольском крае кара-ногайцы насе-ляют г. Михайловск и еще несколько поселков городского типа, они ведут за-крытый в культурном смысле образ жизни и много внимания уделяют традици-онному воспитанию детей. В частности, группа информантов экспедиции, со-стоящая из 52 семей, проживающих в жилищном комплексе «Адмирал» (ранее – «Вилла Нова») [Казачье единство 2022], отличается крайней изолированно-стью, что, с лингвистического эмпиризма, раскрывает перспективу объективного изучения особенностей лексики и семантики кара-ногайского говора михайлов-ской общины. Кара-ногайцы Ставропольского края – потомки ногайцев (ногай тили), нахско-дагестанских этносов и карагашей, являющихся подгруппой астрахан-ских татар. Современные астраханские карагаши говорят на собственном языке, в письменной речи пользуются либо ногайским, либо русским языками. Кара-ногайцы используют исключительно ногайский язык, имеющий, одна-ко, множество заимствований из карагашского, казахского и арабского. Испо-ведуют, как правило, ислам суннитского толка. В современности кара-ногайцы Ставропольского края продолжают развивать традиционные промыслы, в по-вседневной жизни занимаются овцеводством, коневодством, разведением гусей, от которых получают пух и жир для производства пухо-перовых, канцелярских изделий. Заимствованными подсобными промыслами являются пчеловодство и огородничество. Согласно результатам экспедиции, у кара-ногайцев г. Михай-ловска распространены рыболовство и верблюдоводство, существующая мено-вая система позволяет обмениваться различными натуральными продуктами, тканями с помощью классического и смешанного видов бартера. Данный факт говорит о крайней консервативности общности кара-ногайцев, поскольку те же особенности ведения хозяйства отмечала С.Ш. Гаджиева в своей работе «Мате-риальная культура ногайцев в ХІХ – начале ХХ вв.» [Гаджиева 1976: 6]. По результатам опроса информационной группы, можно сказать, что мест-ные жители разделяют культурные концепты ислама, но сами исповедуют народную религию Тенгри – разновидность шаманизма, заключающуюся в по-клонении небесным духам седяям и природным явлениям [Эдиге 2016]. То же прослеживается в содержании местной периодики [Михайловские вести 2023 16 января]. Так как кара-ногайский диалект ногайского языка принадлежит в большей степени ногайскому языку, то в своей основе диалектические особенности отно-сится к кыпчакско-ногайской подгруппе северо-западной группы тюркских язы-ков. Кара-ногайский диалект распространен преимущественно в Республике Да-гестан, тогда как в Ставропольском крае ногайцы говорят на относительно чи-стом ногайском языке, сформировавшемся в период после распада Ногайской Орды. Не считая этих двух диалектов, этнолингвисты выделяют акногайский (КЧР), добруджский и группу крымских диалектов, где особое место занима-ет крымский караногайский, близкий к говорам алабугатских татар [Гаджиева 1976: 9]. По поводу ногайской письменности важно отметить, что вплоть до 1928 г. она разрабатывалась на основе арабского языка, и только с 1938 г. ногайцы ста-ли использовать кириллицу (с 1928 по 1938 гг. ногайский алфавит был пред-ставлен латиницей). В период искусственного распространения арабского алфа-вита ногайцы изобрели восемь дополнительных знаков, позволявших смягчать сонорные звуки (ڮ, ۇ, ۋ, پ) и правильно передавать озвучивание (ںُ, چ, ژ, گ) спе-цифических знаков ногайского и карагашского языков [Калмыков 1988]. На I Вседагестанской орфографической конференции (1931 г.) решением именитых лингвистов, специалистов в области тюркских языков, в ногайский алфавит было добавлено шесть букв. C c, F f, H h, Ƶ ƶ стали использоваться для обозначения специфических звуков в словах парного и общего родов, а буквы I̡ ı̡, X x употреблялись в аксиологических и религиозных концептах с коннотатив-ной семантикой, а также вместе с ранними арабизмами. II Вседагестанская ор-фографическая конференция (1933 г.) решила добавить в алфавит букву Ꞩ ꞩ для простоты употребления звука /ц/ в русскоязычных заимствованиях. Впо-следствии Черкесский ОК ВКП(б) предлагал исключить из алфавита буквы Ç ç, Ә ә, H h, I̡ ı̡, заменив их на англоязычные аналоги, ввести букву W w и адапти-ровать озвучание J j (в начале слова) и Z z (в остальных случаях). Но это пред-ложение, к счастью, не было принято, и ногайский язык сохранил свои неповто-римые морфопоэтические и фонетические особенности [Капаев 2012]. Полноценный алфавит на латинице имел 31 букву. В таблице 1 представле-на последняя редакция ногайского алфавита на латинице с учетом всех офици-ально принятых в СССР постановлений центральных исполнительных комите-тов этнических республик: Таблица 1 Ногайский алфавит (латиница, 1933 г.) / Ногайский язык . A a B в C c D d E e F f G g Ƣ ƣ I i J j K k L l M m N n Ꞑ ꞑ O o Ө ө P p Q q R r S s Ş ş Ꞩ ꞩ T t U u V v X x Y y Z z Ƶ ƶ Ь ь В 1937 г. вышло постановления ЦИКа Дагестанской АССР «О переводе письменности дагестанских народов на русскую графику», согласно которому ногайский алфавит на латинице необходимо было переделать под кириллицу. Первый вариант нового алфавита был предложен в следующем году, он содер-жал все буквы русского алфавита (исключая Ё ё) и диграфы Гъ гъ, Къ къ, Нъ нъ для обозначения специфических звуков. Специфические звуки /ӧ/ и /ӱ/ ногай-ского алфавита были заменены на /ё/ и /у/. В комментариях ко второй редакции алфавита 1937 г. для обозначения звуков /ӧ/ и /ӱ/ использовались буквы о, у; в конце слова или словосочетания добавлялся мягкий знак /бӧл/ → /боль/, /кӱн/ → /кунь/. В конце года вышла третья редакция, где вводились диграфы оь и уь. Последняя, четвертая редакция ногайского алфавита на кириллице вышла в 1960 г., в него добавлялись буквы аь, ё [Капаев 2012]. В результате ногайский алфавит – Ногай литератур тилдинъ – принял свой современный вид. В таблице 2 представлена последняя редакция ногайско-го алфавита на кириллице, состоявшего из 37 букв: Таблица 2 Ногайский алфавит (латиница, 1960 г.) / Ногайский язык . А а Аь аь Б б В в Г г Д д Е е Ё ё Ж ж З з И и Й й К к Л л М м Н н Нъ нъ О о Оь оь П п Р р С с Т т У у Уь уь Ф ф Х х Ц ц Ч ч Ш ш Щ щ Ъ ъ Ы ы Ь ь Э э Ю ю Я я Как видно из таблицы 2, буквы аь, нъ, оь, уь, используемые для правиль-ного произношения специфических звуков, более верно по сравнению с фоноло-гической составляющей алфавита 1933 г., передают характер звукоподражания и фонетическую интенцию (письменной) речи [Капаев 2012]. Данный фактор чрезвычайно важен при изучении диалектов и говоров но-гайского языка, так как лексический сдвиг в лингвокультуре малых этносов ча-ще всего бывает вызван синергией местного говорения и потребности в лексиче-ском обособлении у представителей локуса, исходя из их взаимодействия с крупными этнокультурными общностями региона (при этноразделительных процессах) и отдельно взятого района (при этнообъединительных процессах) на уровне языка. Модель фонологии и морфологии Анализируя лексическую составляющую кара-ногайского говора михай-ловской общины, необходимо, прежде всего, рассмотреть принципы звукопо-рождения и звукоподражания, а также морфологическую систему. Это поможет раскрыть контекстуальные особенности функционирования диалекта и говора. В таблице 3 представлена фонология ногайского языка с учетом изучаемого нами говора: Таблица 3 Фонология ногайского языка ГЛАСНЫЕ Переднеязычные Заднеязычные верхнеязычные i, y ɯ, u среднеязычные E O нижнеязычные æ, œ A СОГЛАСНЫЕ лабиальные альвеолярные Палатальные велярные увулярные плозивы p, b t, d k, ɡ q фрикативы f, v s, z ʃ, ʒ χ, ʁ аффрикаты Ts tʃ, dʒ носовые m N ŋ ликвиды l, r аппроксиманты w J Все части речи в языке принято подразделять на три группы: 1) имена существительные, местоимения, числительные, прилагательные, наречия, междометия; 2) глаголы; 3) служебные части речи. Местоимения, как и в русском языке, различаются по трем формам лиц и двум формам чисел. Числительные от одного до десяти имеют уникальное словообразование, начиная с одиннадцати алломорфика числительных повторяется десятичным способом, с добавлением суффиксов и аффиксов –бир–, –ма–, –ыз–, –ырк–, –и–, –ыс–, –ис– и т.д. (см. табл. 4). Таблица 4 Числительные ногайского языка 0 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 сифр бир Эки уьш доьрт бес алты ети сегиз тогыз он он бир 20 30 40 50 60 70 80 90 100 1000 йыр-ма отыз кырк кырк ал-пыс етпис сексен токсан юз мынъ В кара-ногайском диалекте ногайского языка имя существительное облада-ет категориями падежа-парадигмы, принадлежности и числа. Единственное число преобразуется во множественное с помощью аффиксов –лар– и –лер–, а также их языковых вариантов –нар– и –нер–. Различают собственные и назыв-ные имена существительные. Прилагательные подразделяются на качествен-ные и относительные. Глагол имеет наклонение, время и залог [Керейтов 2009]. Отрицание оформляется аффиксами –ма–, –ме–, –ба–, –бе–, –па–, –пе–. В качестве примера можно привести повседневное сокращенное выражение «нель-зя брать», которое обычно используется при обращении к младшим детям: «Ал ма» (ал – «брать» и ма – частица «не»). В ногайском языке три времени: прошедшее, недавнее (будущее-настоящее) и ближайшее (настоящее-будущее), употребляемое в рамках утили-тарной перспективы (как такового, настоящего времени в ногайском языке нет, а ближайшее время частично напоминает по своим морфологическим особенно-стям будущее время в изъявительном наклонении с целью планирования в рус-ском языке, – прим. А.С.). Прошедшее время выражается формой –ды– или –ди– с усеченными аф-фиксами лица при их определении: «Бар ды мъ» («Я пошел»). Прошедшее определенное время встречается чаще всего (что видно как на примере фольк-лора, так и исходя из анализа живой речи). Вторая форма на –ган– и –ген– с аффиксами лица полной формы образует неопределенное время. Например, когда коммуникатор говорит «я ходил» в значении «тогда» / «в это время», на ногайском это звучит так: «Бар ган мынъ» (для сравнения в дальнейшем мы будем использовать ту же конструкцию). Давно-прошедшее время образуется с помощью формы на –кан– и –кен– со вспомогательным глаголом на –э– (т.е., «быть») с усеченными аффиксами: «Бар ган э ди мъ» («[Но] я уже сходил»). Морфологически глагол «ходить» в ногайском языке напоминает устаревшее русское «захаживать» [Керейтов 2009]. Прошедшее заглазное время образуется с той же формой –кан– и –кен–, либо –ган– и –ген–, вспомогательного глагола –э– с полными аффиксами: «Бар ган э кен мынъ» («Я-то ходил», «Я, вероятно, ходил»). Редко используется в живой речи прошедшее время с наличным результатом [Керейтов 2009]. Недавнее время представлено деепричастием на –а–, –е–, –и–, –й– (основ-ного глагола) и аффиксов полной формы. Например, когда человек хочет сооб-щить реципиенту о том, что он буквально только что пришел из какого-то ме-ста, он скажет: «Бар а мынь» («Я проходил» / «Я прогулялся» в значении «Я только что сходил»); во втором лице мы видим то же: «Бар а сынь» («Ты про-гулялся») [Капаев 2012]. Ближайшее время имеет две формы. Первая на –ар–, –ер–, –р– с полными аффиксами образует некое подобие будущего неопределенного времени, если сравнивать с русским языком: «Бер а мынь» («Схожу» / «Ну, пойду). Вторая форма на –аяк–, –як– ейэк–, –йэк– с полными аффиксами образует ближайшее или будущее определенное время: «Бар аяк пынь» («Я должен идти»); «Бар йэк пынь» («Мне надо сходить») [Капаев 2012]. Приведем примеры из живой речи. Абишева Н.: «Бер а мынь кутылганда, туъкенге барарым» («Схожу в ма-газин, когда закончится дождь»). Так изменится категория долженствования в зависимости от интенции ав-тора – прямого или косвенного намерения: Сеитова Ш.: «Юмада мен йоклав тийислим атайде» / «Юмада мен атайга бармага кереким» («В пятницу я должен навестить дедушку»). Модель лексики и семантики Лексика кара-ногайцев самобытна и, относительно ногайского языка Став-ропольского края, уникальна. Следуя этнографической традиции постнекласси-ческой школы, мы включили основные составляющие модели лексики и семан-тики в две группы: a) материальная, социально-бытовая и вещественная лексика; b) лексика духовной (светской, религиозной) и художественной культуры [ПМА 2023/1: 1]. Лексика кара-ногайцев совмещает в себе признаки материальной и ду-ховной культур, включая в себя некоторые подгруппы, лексико-семантические ядра наиболее распространенных и часто употребляемых слов и концептов: 1) названия небольших построек и передвижных жилищ; 2) фитонимы; 3) названия предметов интерьера, домашней утвари; 4) названия кухонной утвари; 5) назва-ния простейших видов оружия и инструментов; 6) названия средств конной ез-ды; 7) названия верхней и нижней одежды; 8) названия головных уборов; 9) названия обуви и ее составных элементов; 10) названия ювелирных изделий; 11) названия вспомогательных материалов ткацкого дела [ПМА 2023/1: 95]. Рассмотрим каждую подгруппу более подробно, ссылаясь на примеры из живой речи кара-ногайцев. 1. Названия небольших построек и передвижных жилищ, хозяйствен-ных сооружений были актуализированы в повседневной речи ногайцев ордын-ской эпохи и, с тех пор, весь лексический пласт данных слов разделился на названия постоянных – комплексных жилых помещений и разного рода времен-ных жилищ, ногайских юрт и хат карагашей [Михайловские вести 2022 29 де-кабря]. Временные жилища и хозяйственные пристройки кара-ногайцев до сих пор распространены и являются неотъемлемой частью их повседневной жизни. Вот некоторые концепты, входящие в обиход речи кара-ногайцев: «амамъ» («баня»); «амъбар» («амбар»); «аран» («загон для скота»); «ат котан» («ко-нюшня»); «котан» (досл. «хозяйская постройка», обычно употреб. при обозна-чении загона для скота или выгонного места, пастбища); «бавшыдынъ косы» (общеупотреб. «шалаш огородника», или – карагаш. «шалаш садовода»); «бал-гос» (досл. «жилище пчел», т.е., «пасека»); «бежен» («сапетка»); «инда» («ток»); «какыра» («навес»); «кедеш» («курятник»); «кой кос» («стан овец»); «котан-корамта» («надворные постройки»); «сыйыр котан» («коровник»); «темируьй» («кузница»); «термен» («мельница»); «туькен» («магазин»); «ша-лаш» (рус. заим., ног. «военный лагерь», карагаш. «палатка»); «ындыр» («гум-но»); «юрта» («летнее жилье», традиционное передвижное жилище номадиче-ских этносов турецкой языковой семьи, в современности – небольшое поселе-ние с преобладанием животноводства и ткацкого дела) [ПМА 2023/1: 2]. В лексике данного пласта присутствуют собственно ногайские концепты («ат котан», «темируьй», «юрта»), явные заимствования из турецкого (ам-бар), русского (шалаш) и некоторых языков народов Северного Кавказа (кой кос). Приведем нарратив одного из информантов, описывающий строение юрты в традиционном понимании ногайцев [ПМА 2023/1: 3]. Евлоев С.: «Бизим терме уьймиз – бек ярасык був ерде: юван арканлар стальдан этилинген шагыласув яркырагын куьнлерге, а шанырак йибереде куьн коьзининъ савлелерин алысга» («Наша юрта – самая красивая в округé: канаты из стали переливаются в солнечные дни, а шанырак посылает лучи на несколько метров») [ПМА 2023/1: 4]. 2. Фитонимы – слова, обозначающие продукты питания, готовые к упо-треблению полуфабрикаты и комплексную пищу, национальные блюда. В лек-сике кара-ногайского говора михайловской общины наиболее часто встречаются фитонимы шести групп: напитки, молочные блюда, мясные блюда, супы и буль-оны, мучные изделия и наименования зерновых культур [Михайловские вести 2023 16 декабря]. Рассмотрим каждую группу. Популярные в общине напитки: «айран» (тюрк. «airan» – молочный напи-ток с сахаром и лимоном, ист. – кислое молоко, которое обычно разбавляют водой и используют в качестве маринада); «боьза» – «буза»; «кымыз» – «ку-мыс»; «морьжн» (охлажденный напиток); «пёхта», «пахта» (фин. pyöhtää – обезжиренные сливки); «сакир» (цитрусовый сок); «сербет» («щербет»); «сер-бет-сув» («сладкая вода», также: «глюкоза», любой сладкий газированный напиток); «соьл» («сок»); «харбыз» или «арбыз» (от кыпчак. χarbuz – «арбуз», напиток из сока арбуза); «шай» («чай»); «шубат» (напиток, который изготавли-вают из верблюжьего молока) [ПМА 2023/1: 5]. Тома Я.: «Шай эм шубат – энъ яхшы сувсынлар общинада, оларман ярайде йлытпага кевде» («Лучшие напитки в общине – чай и шубат, ими можно и со-греть тело, и охладиться в жаркую погоду») [ПМА 2023/1: 5]. Популярная молочная продукция: «айав» («маслице» – растительное масло); «иримшик» («творог» в значении полуфабриката); «йувырт» («кислое молоко»); «каймака» («сметана»); «коьрт» («творог» в значении готовой про-дукции, какого-либо творожного изделия без лишних веществ); «майав» («мас-ло» – сливочное масло); «пысалак(а)» («сыр»); «ывырша» (ср.-ног. «кислое мо-локо» – молоко (реже соус) с чесноком и жгучими приправами, например, с черным перцем, заготавливаемое на зиму) [ПМА 2023/1: 6]. Хубиев Р.: «Шхушыпсдей, ивырша писируьледе суьттен эм сарымсакман эм куьйдиргши татымлыклакларман» («Как и шхушыпс, ивырша готовится из молока с чесноком и жгучими приправами. Мы добавляем черный перец, им-бирь, душицу, соль. Кому как по вкусу») [ПМА 2023/1: 6]. Бульоны, супы, 1-ые блюда: «лакса» («лапша»); «галжа» («куриный бу-льон», который подают новорожденному ребенку); «зоьрпа» («шурпа»); «коьлжа» («куриный бульон», с кусочками мяса); «лавма» (диал. «лапша»); «лакса» («макароны»); «набат» («рагу», разг. «похлебка); «савма» («лапша»); «ува» (похлебка, аналогич. «затируха»); «увмоьша» («похлебка», с кусочками теста); «уьйре» («крупяной суп»); «уь» («бульон», семантически слово схоже с южнорус. фразеологизмом «юшь») [ПМА 2023/1: 7]. Мясные блюда: «акасы» («колбаса», конское мясо); «кувардак» («жареное мясо»); «куьрлеме» («запеченный ягненок»); «кыак эфт» («вяленое мясо»); «кыйма» («домашняя колбаса»); «магарыч» (араб. مخارج‎ [maḫāriǧ] – «издерж-ки», позитивный коннотат – «дар», ист. угощение по поводу выгодной сделки); «сислик» («шашлык»); «соькта» («печень» – запеченная составная колбаса из печени курдючного барана с рисом и жиром); «урь» («ломтик мяса»); «эфт» («мясо» в сыром виде) [ПМА 2023/1: 8]. Распространенные мучные изделия: «атук» («кукурузные лепешки»); «ба-вырсак» («жареные лепешки», готовятся из кислого теста); «калакай» («лепеш-ка»); «катлама» («слойка»); «куйма» («лепешка»); «локымы» («локум»); «мли-ны» (укр., запорожск. «млинець» – «блин»); «оьтпек» («хлеб»); «хадчин», «хычын» (карач.-балк. «хычин» – традиционное карачаевское блюдо); «шырла-ма» («оладьи») [ПМА 2023/1: 9]. В целом, фитонимы кара-ногайского говора михайловской общины лучше всего передают его уникальную лексическую целостность, особенно это выра-жается в параллелизме синонимов («айран» – напиток и маринад, «набат» – ра-гу и похлебка), взаимосвязи нейтральной, художественной и бытовой типов лексики («коьрт», «пысалак», «магарыч») в живой речи. Приведем пример из описания жительницы общины [ПМА 2023/1: 9]. Булгарова П.: «Биз косамиз кара бурыш, ымбир, йиклик. Кимге калай даьмле. Суйген ас общинада – кызартып писируьвлеген кой бавыр эм соган. Бавыр шайкавладе агып туратаган сувдан эм кептирилуьвде, солайде соган. Оннан сонъ кесуьвледе юка кесеклерге, алдын кызартып писируьвден косыладе тимьян. Ас эткен заманда пайданадув каймактан писилген май, ун, кара тарттырув бурыш. Татымлаклар кебинде адетше ийги яравлы болув горчиц» («Любимое блюдо в общине – запеченная баранья печень с луком. Печень про-мывается под проточной водой и сушится, также лук. Затем печень нарезается тонкими полосками, перед запеканием добавляется тимьян. В процессе готовки используется сливочное масло, мука, черный молотый перец. В качестве при-правы обычно хорошо подходит горчица») [ПМА 2023/1: 10-11]. Особенности говора кара-ногайцев индексируются в пословицах, пого-ворках и загадках о зерновых культурах («аслыклар»), причем, загадки, зани-мающие центральное место в фольклоре, также являются маркерами народной философии, описывающей происхождение человека и его социальное развитие. В общине кара-ногайцев популярны такие элементы фольклора: «Эрте-эрте заманда, бийдай бузга биткен заманда…» (фольк.: «Однажды давным-давно, когда даже пшеница росла на снегу…»); «Алтын куьмис отас экен, арпа-бийдай ас экен» (посл.: «Злато, серебро – камень; ячмень, пшеница – жизнь»); «Бийдай, йылан оьтпестей, онъ болсын» (посл.: «Хоть и пшеница росла бы гу-стой, чтобы даже змея не смогла проползти»); «Отыз буьртик, мынъ мыйык» (заг.: «Зерен по тридцать, усов до тысячи»), отгадка – «бийдай» («колос пшени-цы»); «Эгин кырда сыргалар йинъишке аягында турганлар» (заг.: «На ножках тоненьких во поле сережки»), отгадка – «сулы» («овес») [Ногайские народные песни 1969]. 3. Названия предметов интерьера, домашней утвари: «бияла» («зерка-ло»); «куьйиз» («ковер»); «орындык» («кровать»); «оьлтыргыш» («стул»); «сандык» («сундук»); «сыпыра» (треногий «столик»); «тактамет» («тахта»); «тоьсек» («матрац»); «уьндирик» («полка»); «шырак» («лампа»); «ювыркан» («одеяло»); «ястык» («одеяло», употреб. и в значениях «наволочка», «плед»); «ясьтык» («подушка») [ПМА 2023/1: 12]. Интересным с лингвистической точки зрения выглядит описание структуры комнаты в изложении жителя общины. Сунжев Г.: «Бизде ярамайде этпеге байлык уьйлер, аьр болмага керек са-быр, пайдалалык. Адетше уьй туьзилуьв орындыкдан, уьйле ас ишилетаган столдан, сандыкдан, столдан намазга эм окувга» («У нас не принято обустраи-вать роскошные комнаты, все должно быть сдержанно, практично. Обычно комната состоит из кровати, обеденного столика и стульев, сундука, стола для молитв и учебы») [ПМА 2023/1: 13]. 4. Названия кухонной утвари: «аванкели» («деревянная ступа»); «аяк» («пиала»); «вашелек» («маленькое ведро», «ведерко»); «касык» («ложка»); «ке-ли» («ступа» или «большое ведро»); «козан» («котел»); «козан-аяк» (любая «посуда»); «кукуб» («маслобойка»); «куьби» («пахталка»); «кыш» (кондитер-ская «игла»); «мака» («черпак»); «мтаба» («сковорода»); «наяк» «(специальная «посуда» для подачи готовой продукции); «пышак» («нож»); «савыт-саба» («кухонная утварь» в целом); «тепшек» («тарелка»); «тулык» («бурдюк»); «укозан» («котелок»); «шанышкыш» («вилка»); «шомака» («ковш»); «элек» («сито») [ПМА 2023/1: 14]. 5. Названия простейших видов оружия и инструментов: «балда» («то-пор»); «билив» («оселок»); «ворак» («серп»); «дай» («пила»); «зейран» (емкость для настаивания «айрана»); «зенек» («вилы»); «ибиз» («шило»); «ийне» («игла» для шитья); «йи» («лезвие»); «кайрак» («точило»); «каншы» («ножницы»); «кел» («клещи»); «келпетин» («щипцы»); «оймак» («наперсток»); «пышкы» («пила»); «сабан» (деревянный, самодельный «плуг»); «туьек» («каток» – изде-лие из камня, предназначенное для обмола зерна); «тыр» («тяпка»); «тыр-навыш» («грабли»); «уршык» («веретено»); «уьек» («стесанный» – изделие из камня для перемола зерна); «шалгы» («коса»); «шоькиш» («молоток»); «шэхо» («меч», от адыг. «сашхо» – шашка, традиционное черкесское и казачье оружие); «эгев» («напильник») [ПМА 2023/1: 15]. 6. Названия средств конной езды, появившиеся, когда номадическая культура испытала, по выражению Л.Н. Гумилева, первый пассионарный тол-чок: «авызлык» («удила»); «айыл» («подпруга»); «арба» («телега»); «диньги» («фураж»); «зоьнъги» («стремя»); «иер» («седло»); «козигин» («недоуздок»); «нал» («подкова»); «ногайка» («плеть» – название казачьей плети, позаимство-ванной из обихода ногайцев, впоследствии, термин был повторно заимствован у казаков Кубани); «нокта» («повод, привязь»); «нювен» («узда»); «тарик» («легкая повозка»); «тарткы» («подпруга»); «тебинги» («тебенек»); «телбиге» («вожжи»); «терлик» («потник седла»); «тизги́н» («вожжи», омоним «ти́згин» – «поводья»); «шана» или карагаш. диал. «шани» («сани»); «ювен» («уздечка») [ПМА 2023/1: 16-17]. 7. Названия предметов гардероба (верхней и нижней одежды): «арка-лык» («безрукавка»); «белдеме» («юбка»); «зыбын» («женский кафтан»); «кан-драгай» («штаны»); «капитал» («бешмет»); «кебенек» («накидка» из войлока); «коьйлек» («рубашка»); «коьншек» («короткие штаны» до колен); «которык» («шорты»); «куьрте» («нательник», «короткая безрукавка»); «кыспа» («длинная безрукавка»); «лык» («рубаха»); «саксыр» («зимние штаны», ист. – штаны из обработанной шкуры «зимнего зверя»); «саппан» («халат»); «саьва» («майка»); «саьлесер» («салвасыр»); «том» («шуба»); «черкеш» («черкеска»); «шалбар» («шаровары»); «шепкен» («чекмень»); «шонтык» («куртка»); «шыба» («пла-тье»); «ыстан» («брюки»); «ямышы» («бурка») [ПМА 2023/1: 18-19]. 8. Названия предметов гардероба (головных уборов): «аракшын» («аракчин»); «баслык» («башлык»); «боьрк» («праздничный головной убор не-весты»); «калпак» («колпак»); «кубан» («кубанка», ист. казачья шапка, обычно из черной овечьей шкуры); «малахи» («малахай»); «ока» («свадебный головной убор невесты»); «папак» («папаха»); «саьвкеле» («головной убор невесты» в целом); «сылавыш» («накидка с подвесками»); «тастар» («платок замужней женщины»); «тафья» («платок на голову», религ. атрибут); «текебоьрк» («го-ловной убор невестки»); «тиха́я» («девичий головной убор»; «тобытайка» («тюбетейка»); «шалма» («чалма»); «явлык» («платок») [ПМА 2023/1: 20]. 9. Названия предметов гардероба (обуви и ее элементов): «ату» («жен-ские сапожки»); «бав» («шнурки»); «баьпиш» («туфли»); «гоши» («галоши»); «катлав» (женский «каблук»); «коныш» («голенище»); «коьншарык» («чувя-ки»); «машпак» («башмачки» на высоких каблуках); «мес» («сапоги» из одно-родного материала, н-р, сафьяна); «оькше» (мужской «каблук»); «рык» («по-столы»); «соьк» или ак-ног. «сок» («носок»); «сым» («ноговицы»); «табан» (досл. «снизу» – нижняя часть обуви, синонимич. «подошва»); «ултан» (собств. «подошва»); «ыд» («кусок сыромятной кожи»); «ыдырык» («поршни»); «эти́» («сапоги») [ПМА 2023/1: 21-22]. 10. Названия вспомогательных материалов ткацкого дела, используе-мых при изготовлении одежды и обуви: «баршын» («бархат»); «бек» («разно-видность шелка»); «боьз» («бязь»); «вьюн» («шерсть»); «даьрий» («шелк», сложные виды шелка); «йибек» («шелк», простые виды шелка); «камка» («шел-ковая ткань с позументами»); «катеби» («вельвет»); «коьн» («кожа»); «коьрпе» («каракуль»); «кумаш» («ткань»); «майатлас» («атлас»); «сактыян» («сафь-ян»); «тувмыс» («фланель»); «шилле» («шелк», комплексные и производствен-ные виды шелка); «шуга» («сукно»); «шыт» («ситец») [ПМА 2023/1: 23-24]. 11. Названия ювелирных изделий: «алка» (мужские «серьги»); «аьйкел» («оберег»); «билезик» («браслет»); «кемар» («пояс», нац. разновидность жен-ского посеребренного пояса); «кулакшын» (женские «серьги»); «кусак» («диа-дема»); «мойтымар» («медальон»); «ревиш» («булавка»); «сырга» («серьга-пирсинг»); «тоьстуьйме» («ожерелье», «амулет»); «туьйревиш» («брошь»); «тымар» («колье»); «шынжыр» («цепочка»); «э́таж» («корона», устар. «ве-нец»); «юзик» («кольцо») [ПМА 2023/1: 28]. Заключение Лингвистическая экспедиция завершилась проверкой соотношения фольк-лора, живой речи и речетворчества с теоретической базой общей лексики ногай-ского языка, характеризующейся общностью с казахской, каракалпакской и ара-бо-персидской. Специальная лексика была изучена, исходя из особенностей ка-ра-ногайского говора михайловской общины, включая присущие для него ру-сизмы и арабизмы, восходящие к культурно-религиозным концептам и отвле-ченным понятиям о быте и структуре социальных связей. Русизмы в кара-ногайском говоре михайловской общины образуют составной лексический фонд с другими языками народов СНГ, но подчиняются правилам ногайской морфо-логии и фонологии. Карагашский компонент говора выделяется слабо, несмотря на большое количество заимствований в разговорном и официально-деловом стилях речи, В целом, кара-ногайский говор михайловской общины по своему словар-ному составу, лексике и грамматике близок к казахскому, каракалпакскому и арабскому языкам. На всех уровнях языковой системы влияние данных языков прослеживается особенно сильно. Русский язык выступает связующим звеном, не позволяющим распасться разнородным этнолингвистическим составляющим – лексикодам и метакодам. Данные факторы существования говора на совре-менном этапе обусловили его относительную закрытость по сравнению с ногай-ским и карагашским языками номадических этносов. Исходя из примеров живой речи можно сделать вывод, что кара-ногайскому говору михайловской общины присуще соответствие звуков –с– и –ш–, –ч– и –ш–, –й– и –ж’–. Так, например, в современном кара-ногайском диа-лекте ногайского языка выделяется звучание согласных «таш» («камень»), «чык» («выходи»), «йок» (отрицательная частица), тогда как в исследуемом го-воре смещение происходит в сторону русского и карагашского: «тас», «шык», «жок». Такое озвучение больше характеризует говор этносов-земледельцев, но не ногайцев. Поскольку языки кыпчакско-ногайской подгруппы оформились по-следними из северо-западных тюркских языков, то и податливость лексико-семантическим сдвигам у них сохранилась нетронутой, функционирующей на высшем уровне языковой системы.

Sobre autores

Artyom Goncharov

Stavropol State Pedagogical Institute

Email: raven-moon-34999@mail.ru
ORCID ID: 0000-0002-3244-8155

Olesya Makarova

Stavropol State Pedagogical Institute

Email: o-ss@mail.ru
ORCID ID: 0000-0002-3914-9385

Inna Lizenko

North Caucasian Federal University

Email: lii75@mail.ru
ORCID ID: 0000-0002-6711-9298

Bibliografia

Arquivos suplementares