Military, political, administrative and economic activities of general G.A. Emanuel in the Caucasus (1826–1831)

Full Text

Введение

Актуальность темы. Кроме некоторых специалистов, занимающихся исследованиями истории Кавказа, деятельность Г.А. Емануеля в настоящее время мало знакома широкому кругу людей, хотя современникам он был хорошо известен по его участию в войне с войсками Наполеона. В период командования войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани, начальника Кавказской области с 23 сентября (5 октября) 1826 по 8 (20) октября 1831 гг. генерал успел совершить несколько значимых дел для региона. Благодаря его действиям, в состав Российской империи вошли несколько этносов Центрального Кавказа, большей частью – добровольно. Курорты Кавказских минеральных вод получили большое развитие. По ходатайству Г.А. Емануеля, для дальнейшей интеграции народов Кавказа с Российской империей, в состав Собственного Его Императорского Величества Конвой включили горский полувзвод. Была организована военно-научная экспедиция к подножию Эльбруса в 1829 г. Наконец, в начале июня 1829 г. генерал принимал внука хана Персии Хозрев-Мирзу в качестве иранского посланника в Санкт-Петербург с целью урегулировать русско-иранские отношения после убийства Грибоедова.

Важно отметить, что этот период правления Г.А. Емануеля, характеризуется насыщенными вышеперечисленными и другими историческими событиями, раскрытыми на данный момент не полностью, и представляет интерес для исследования, особенно его военно-политическая деятельность.

Цель статьи – анализ военных и административных аспектов деятельности генерала Г.А. Емануеля в должности командующего войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани, начальника Кавказской области (1826–1831 гг.).

Источниковая база исследования. Основными источниками для подготовки настоящей работы послужили: документы, изданные в VII томе «Актов, собранных Кавказской археографической комиссией» [АКАК 1878: 862–881]; материалы переписки, извлеченные из фондов и коллекций Военно-ученого архива (ВУА. Ф. 846) и фонда 13454 (Штаб войск Кавказской Линии и в Черномории расположенных) Российского государственного военно-исторического архива; отчет Адольфа Яковлевича Купфера из фонда 32 Санкт-Петербургского филиала архива РАН; Государственного архива Ставропольского края. Ф. 79. Оп. 1.; документы фонда 16 (Управление Центра Кавказской линии) Центрального государственного архива Кабардино-Балкарской Республики.

В ходе исследования были использованы представленные в переводах И.А. Гориславского и И.В. Кравченко с французского языка воспоминания венгерского путешественника Жана-Шарля де Беша (Бессе) [Гориславский и др. 2007: 29–52].

Описания основных аспектов деятельности Г.А. Емануеля содержатся в работах авторов царской России: князя Н.Б. Голицына [Жизнеописание… 1851], В.А. Потто [Потто 1994], В.И. Томкеева [Томкеев 1898–1899], С. Филонова [Филонов 1894], В. Толстова [Толстов 1900], историка Кубанского казачьего войска Ф.А. Щербины [Щербина 1913], Н.А. Волконского [Волконский 1869]; советского периода – Н.А. Смирнова [Смирнов 1963]. Авторы использовали в своих работах первоисточники, которые представляют научный интерес.

Состояние разработанности темы. В современной историографии также исследуются различные аспекты деятельности Г.А. Емануеля на должности командующего войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани, начальника Кавказской области [Клычников 2002; Скрипник 2015]. До недавнего времени исследование военного аспекта действий царской армии на Кавказе в изучаемый период было нежелательным из-за нежелания признавать военные преступления, совершенные ими на государственном уровне [Кумыков 2001: 3], и в основном рассматривались вопросы административной политики Г.А. Емануеля. Более полно было исследовано вхождение Карачая в состав Российской империи, военные и карательные экспедиции на Западном Кавказе практически не освещались. Указывалась деятельность Г.А. Емануеля по обустройству курортов Кавказских Минеральных Вод [Пархоменко 2014; Красноутская, Красноутский 2015]. Т.А. Колосовская в своей работе [Колосовская 2016] рассматривала военно-научную экспедицию 1829 г. Во вступительной статье Г.Г. Лисицыной и В.М. Файбисовича к переизданной работе Н.Б. Голицына «Жизнеописание генерала от кавалерии Эммануэля» [Голицын 2004: 10–67] представлена наиболее полная биография Г.А. Емануеля. В исследовательской работе А.В. Хаширова [Хаширов 2019] наиболее полно раскрыта причина, подготовка и проведение военно-научной экспедиции к Эльбрусу в 1829 г., впервые введены в научный оборот некоторые документы из Военно-ученого архива [РГВИА (ВУА). Ф. 846. Оп. 16. Д. 1014].

В дальнейшем есть необходимость продолжить исследование военных действий на Кавказе в период командования генерала Г.А. Емануеля в должности командующего войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани, начальника Кавказской области.

Военно-политическая деятельность Г.А. Емануеля

Меры по укреплению правого фланга Кавказской линии. Г.А. Емануель после назначения на должность командующего войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани, начальника Кавказской области прибыл в Ставрополь 22 сентября 1826 г. Уже в октябре 1826 г., опасаясь обострения ситуации на правом фланге Кавказской линии (Закубанье), он провел рекогносцировку и усилил войсками опасные, на его взгляд, пункты. Но черкесские лидеры, несмотря на призывы агентов османского правительства, не предприняли наступательных действий против царской армии. Политика, проводимая ими, подтверждает их независимость от османского правительства. Г.А. Емануель писал, что черкесы Западного Кавказа не считали себя подданными Османской империи [Филонов 1894: 315]. Он осознавал необходимость укрепления не только существующих фортов и редутов Кавказской линии, но и создания новых на важных направлениях в целях дальнейшего покорения черкесов. В марте 1828 г. он предложил начальнику Главного штаба графу И.И. Дибичу разработанный проект сооружения второй дополнительной линии и увеличения числа войск за счет казаков. Но его план был отложен в связи с намечавшейся войной с Османской империей.

25 июня 1828 г. Г.А. Емануелю было присвоено звание генерала от кавалерии.

Отношение Г.А. Емануеля к вопросу о наделении кабардинских князей и дворян статусом российских дворян. Вызывают интерес отзывы и замечания генерала, указанные в двух отношениях начальника Главного штаба генерал-адъютанта, графа Дибича к Главнокомандующему Отдельным Кавказским корпусом, главноуправляющему гражданской частью в Грузии, Астраханской губернии и Кавказской области генералу Паскевичу относительно ходатайств кабардинских князей, переданных ему в 1827 г. в Грузии [АКАК 1878: 863-871].

В первом пункте они объясняли, что российское правительство не признает их в соответствии с теми титулами и сословиями, которые у них исторически сложились, и весь кабардинский народ «терпит угнетение» [АКАК 1878: 864].

На что генерал Емануель отвечал:

«Права князей Кабардинских, до введения Русского начальства в Кабарде, действительно состояли в неограниченной власти над простым народом, основанной на собственной их воле…» [АКАК 1878: 865].

Г.А. Емануель прямо признавал независимость кабардинских князей и, соответственно, Кабарды до ее покорения и пытался даже выступить в роли некоего защитника простого народа. Но необходимо учитывать, что, будучи убежденным монархистом, он поддерживал крепостное право в самой России, но был против угнетения, по его выражению, «черни» кабардинскими князьями исключительно в интересах ослабления их власти [АКАК 1878: 865]. При этом сам по себе факт освобождения подневольных, несомненно, положительный. Имперская политика того времени предполагала, что бессрочным правом владения зависимыми людьми в Российской империи могут обладать только русские дворяне. Областной совет Кавказской области 18 февраля 1828 г. принял положение, в котором определил для каждого «ясыря или холопа», находящегося «у туземца», определенный срок службы, после чего он подлежал освобождению [АКАК 1878: 933-935]. Отчетливо прослеживается цель предоставления свободы этой категории зависимых людей – перевод их в сословие казенных, чтобы они своей трудовой повинностью и налогами приносили пользу государству. Кроме того, это ослабляло влияние не русских дворян.

Важно указать следующее: Генерал Г.А. Емануель предлагал сохранить и приравнять к правам российского дворянства кабардинских князей и дворян (уорков) 1-й и 2-й степени при условии, что они поступят на российскую воинскую или гражданскую службу. Это способствовало бы сближению их с российскими законами и, что более важно, лишило бы полной власти над народом [АКАК 1878: 864].

Аналогичного мнения придерживался генерал Г.А. Емануель и в вопросе о сохранении у кабардинцев мусульманской религии. Он отмечал, что кабардинские князья в сговоре с местным духовенством имеют большое влияние на простой народ, и необходимо ослабить их власть [АКАК 1878: 865].

Приведение в подданство Российской империи некоторых народов Северного Кавказа в 1827-1828 гг. После начала военной колонизации Российской империей Центрального Кавказа нарушились сложившиеся взаимоотношения народов региона и положение его гегемона – Кабарды [Века совместной истории… 2017: 253].

В сложившейся ситуации относительно немногочисленные этносы стремились избавиться от даннической зависимости от кабардинских князей, но такое оказалось возможно только после окончательного покорения Кабарды. Российская администрация на Кавказе удовлетворила просьбы представителей некоторых этносов о принятии в подданство Российской империи [Муратова 2017: 9]. Тем более, что на начальном этапе от них требовалась только покорность Российскому Императору и они освобождались от выплат налогов. Это, в свою очередь, ослабляло потенциал кабардинского дворянства – силы, которая еще могла оказывать сопротивление военной колонизации края.

Г.А. Емануель, будучи приверженцем дипломатических средств, стремился к приведению в подданство России кавказских народов мирными методами. На его имя подали прошение и приняли присягу на верность императору Николаю I горские общества Кабарды: дигорское, балкарское, чегемское, безенгийское, хуламское, урусбиевское, а также тагаурцы, карабулаки, некоторая часть чеченцев и гумбетовцев [Голицын 2004: 229]. Российская администрация края переселяла предгорные селения кабардинцев, чтобы горские общества не попали вновь в определенную зависимость от кабардинских князей [АКАК 1878: 872]. Указом от 2 октября 1827 г. Император Николай I присвоил Г.А. Емануелю орден св. Александра Невского.

Политическая ситуация на Кавказе обострилась к лету 1828 г. Османская империя активно агитировала местные народы к неповиновению на захваченных Российской империей землях. Но, несмотря на это, по донесению Г.А. Емануеля, Кабарда сохранила спокойствие, как и другие народы, давшие присягу на верность Его Императорскому Величеству [Шамиль – ставленник… 1953: 4].

Лидеры Карачая, находившиеся в определенной зависимости от кабардинских князей до 1825 г. [АКАК 1878: 872], после покорения Кабарды присягнули Анапскому паше в 1826 г. [АКАК 1878: 875]. В конце декабря 1827 г. Г.А. Емануель докладывал рапортом генералу И.Ф. Паскевичу о своей переписке с «Анапским пашой насчет карачаевского народа», где предлагал «устроить в верху Кубани укрепления и несколько постов» для «прекращения вредных сообщений и связи закубанцев с горскими народами» [АКАК 1878: 875].

На это генерал И.Ф. Паскевич отвечал:

«Иное дело грозить мелким владетелям нескольких аулов, иное начальнику, поставленному от дружественной нам державы. Первые много если разграбить несколько дворов в одной станице, тогда как другой, часто получая от нас неудовольствия, способен возбудить к явному разрыву государство свое с нашим и как ни сильно Российское оружие, безвременный разрыв с Турциею при нынешней войне был бы гибелен для здешняго края» [АКАК 1878: 876].

Таким образом, генерала И.Ф. Паскевича останавливала именно боязнь преждевременного начала войны между Российской и Османской империями. В апреле 1828 г. Россия объявила войну Турции, и появилась возможность для осуществления давнего плана генерала Г.А. Емануеля – покорения Карачая и блокирования путей сообщения закубанских народов с сопредельными жителями. 20 октября (1 ноября по новому стилю), в 7 часов утра войска выдвинулись с двух направлений. В течение 12 часов шел бой, завершившийся к вечеру. Соотношение сил было не в пользу карачаевцев. К вечеру сопротивление было подавлено, а на следующий день войска выдвинулись к селению Карт-Джурт (наиболее важного из трех селений карачаевцев на то время). 22 октября (3 ноября) 1828 г. от лица всего карачаевского народа было подано прошение о принятии в подданство Российской империи [Голицын 2004: 243-244].

Эльбрусская военно-научная экспедиция 1829 г. В целях разведки местности генерал Г.А. Емануель решил провести военное обозрение в предгорьях Эльбруса. Еще в конце декабря 1828 г. он докладывал Начальнику Генерального штаба И.И. Дибичу о своем «намерении обозреть самые ближайшие окрестности Эльбруса, как и Кинжал Гору на Малке» и просил прислать «чиновников по сей части сведущих, как то минерологи и тому подобные» [РГВИА. ВУА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 1014. Л. 6].

Информация дошла до императора Николая I. В состав экспедиции были включены академик Российской Академии наук, физик А.Я. Купфер, адъюнкт Российской Академии наук Э.Х. Ленц, адъюнкт Дерптского университета К. Мейер, хранитель зоологического кабинета Академии Э. Менетрие. К ним был прикомандирован представитель Луганского литейного завода Г.Г. Вансович.

До нашего времени дошло несколько сведений от непосредственных участников событий. Одно из них – отчет академика Адольфа Яковлевича Купфера [Kupffer 1830; СПб. ФА РАН. Ф. 32. Оп. 1. Д. 63, 65, 66, 68].

В этом источнике указано, что целью экспедиции было исследование местности и сбор сведений о полезных ископаемых. Отдельно для ученых ставилась задача измерения высот, зоологические и ботанические изыскания:

«генерал хотел еще привлечь внимание Европы, обратившись к Академии, дабы пригласить ее употребить с пользой для наук оказию, впервые предоставлявшуюся и более в скором будущем невозможную» [Гориславский и др. 2007: 3–5].

Ценные сведения встречаются и в работе еще одного участника экспедиции – венгерского журналиста и путешественника Ж.-Ш. де Беша (Бессе) [Хаширов 2019: 288-417].

Вся переписка, связанная с подготовкой и проведением экспедиции к Эльбрусу, была собрана в отдельное «Дело № 85 о предполагаемой генералом от кавалерии Эмануелем экспедиции в 1829 г. для обозрения ближайших окрестностей горы Эльбруса и Кинжал горы, изобилующей свинцом, и назначение для сей экспедиции горных чиновников» [РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 1014].

Помимо исследования местности, было совершено успешное восхождение на гору Эльбрус. Планировалось измерение ее высоты, и Г.А. Емануель обещал денежное вознаграждение тому, кто первый взойдет на вершину. На восхождение отправилось несколько человек, включая ученых, но 10 (22) июля 1829 г. цели достиг только кабардинец Килар Хаширов [РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 1014. Л. 44 об.].

По возвращении экспедиции 21 июля (2 августа) 1829 г. Г.А. Емануель в рапорте № 174 от 22 июля (3 августа) сообщил Управляющему Главным Штабом генералу А.И. Чернышеву о результатах: были разведаны залежи угля, свинцовой руды, точильный сланец, мел, алебастр. Он приводил сведения и о восхождении на Эльбрус Килара Хаширова [РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Д. 1014. Л. 37–40].

В связи с напряженными политическими отношениями Российской империи с Великобританией и некоторыми другими странами эта экспедиция была воспринята в Европе скептически и не получила должной оценки [Hereford 1865: 5]. Но сведения из воспоминаний непосредственных ее участников достаточно точно подтверждают факт первовосхождения Килара Хаширова в 1829 г. [Хаширов 2019: 6-15].

Деятельность Г.А. Емануеля по покорению Западной Черкесии. Крупномасштабной военной операцией генерала Г.А. Емануеля стал поход в Западную Черкесию, организованный «как для приведения их в покорность, так и для наказания за разорение Незлобного» [Голицын 2004: 245–246]. Для этого были сформированы три колонны. Одна колонна истребила селение кабардинского владетеля Аджи-Гирея из сословной группы «хануко» – потомков крымских ханов, воспитанных и ассимилированных в черкесской среде. Вторая колонна направилась к истоку реки Уруп к селениям так называемых беглых кабардинцев князя Хамурзина (из рода Кайтукиных). Необходимо пояснить, что так называемые «беглые кабардинцы» – это кабардинцы, которые отказались принять подданство Российской империи, переселились за Кубань и продолжали вести борьбу за независимость. Заметив приближение войск, жители заблаговременно покинули селения. Третья колонна под командованием генерала Н.Н. Антропова выдвинулась к верховьям реки Чамлык к селениям беглых кабардинцев и беслееневцев (жители Бесленеевского княжества). При ней находился и генерал Г.А. Емануель. Ближайшее селение было оставлено его жителями, войсками было захвачено 250 голов рогатого скота.

Владельцы и старшины беслееневцев на правом берегу реки Хабы вышли навстречу войскам и приняли присягу на подданство Российской империи, в залог предоставили аманатов (почетные заложники). Также поступили и бесленеевцы, проживавшие на правом берегу Лабы.

Далее колонна царских войск перешла реку Ходзь и выдвинулась к истоку реки Готхешуко, к селениям бесленеевского князя Атейка Конокова. Там к ней присоединилась еще одна воинская часть, пришедшая также от Лабы вверх по реке Ходзь. Князь Атейк также был приведен к присяге. Затем 23 ноября обе колонны выдвинулись к истокам реки Псефир, где проживали абадзехи. Они согласились принять присягу на верноподданство, но отказались возвратить пленных, а также выдать аманатов. Генерал Г.А. Емануель приказал сжечь их селения.

Таким образом, убедив некоторых черкесских лидеров принять присягу на подданство Российской империи и истребив ряд селений, Г.А. Емануель завершил поход [Голицын 2004: 245–248].

Следует отметить, что с самого начала военных действий царских войск на Кавказе военные преступления, такие как уничтожение населенных пунктов и мародерство, называемое «барантой», только поощрялось офицерами:

«Думаю, что в три дня похода мы сожгли аулов семьдесят, впрочем, преимущественно небольших, так что совокупное их население едва ли превосходило тысяч пять душ. Для солдата это была потеха, особенно любопытная в том отношении, что, неохотно забирая пленных, если таковые и попадались, они со страстным увлечением ловили баранов, рогатый скот и даже кур. Этот захват покинутого горцами или отбитого у них имущества был приведен в систему. Куры могли становиться частного собственностью поймавших их; но быки и бараны делались общим достоянием отряда и шли в раздел между всеми участвовавшими в набеге» [Венюков 1880: 419].

Подобное мародерство, указанное выше, поощрялось некоторыми высшими офицерами с начала т. н. Кавказской войны [Гордин 2002: 28]. Казаки также захватывали скот и истребляли имущество черкесов [Щербина 1913: 827-828].

Генерал Г.А. Емануель вначале стремился добиваться результатов без применения военной силы. Если же методы переговоров не приносили результатов, он беспрекословно выполнял указания руководства и безжалостно истреблял черкесские селения и их жителей. В этом он видел исполнение своего воинского долга. Так, в 1828 г. он приказал войсковому атаману «препятствовать уборке хлеба в тех аулах, которые не дадут аманатов» [Щербина 1913: 250]. Наказной атаман Черноморского Войска генерал-майор А.Д. Бескровный просил санкции сжигать хлеб и истреблять тех, кто не выдает аманатов. Генерал Г.А. Емануель долго не давал такого приказа и только 21 июня дал согласие [Щербина 1913: 250].

Но уже в ноябре 1828 г. начальник Главного штаба И.И. Дибич писал, что император Николай I повелел:

«по всей линии с горцами обходились наши самым приязненным образом, отклонять все то, что могло бы их раздражать или оскорблять, снабжать на меновых дворах необходимою для них солью за умеренную цену и принимать товары их собственные в настоящей цене, одним словом, стараться всеми мерами приласкать их и привязать к нам узами дружбы и собственной их выгоды, в залог же верности их обещаний, по-прежнему, непременно брать от них аманатов. На сем основании не оставьте дать строжайшее секретное предписание по всей линии, а особливо начальнику Черноморских казаков» [ГАСК. Ф. 79. Оп. 1. Дело 730. Л. 1–2].

В 1829 г. завершилась Русско-турецкая война. В соответствии с Адрианопольским мирным договором (Ст. 4) между Российской и Османской империями к первой переходило восточное побережье Черного моря от устья Кубани до пристани Св. Николая (южнее Поти) [Торнау 2012: 5]. Но проблема состояла в том, что черкесы не считали себя и де-факто не являлись подданными Османской Турции, в связи с чем отказывались признавать передачу их страны Российской империи [Торнау 2012: 6]. Офицер царской армии Ф.Ф. Торнау, находившийся в Западной Черкесии в 1830-х гг., в своей работе отмечал, что черкесы никогда не повиновались турецкому султану [Торнау 2012: 6]. Он был для них неким духовным лидером, но не владетелем. Турки вели торговлю с черкесами в нескольких портах на побережье Западного Кавказа, но никогда не имели городов и селений в глубине этой территории. Недоумение горцев было искренним:

«Мы и наши предки были совершенно независимы, никогда не принадлежали султану, потому что его не слушали и ничего ему не платили, и никому другому не хотим принадлежать. Султан нами не владел и поэтому не мог нас уступить» [Торнау 2012: 5–6].

На основании Адрианопольского трактата царское правительство развернуло деятельность по установлению военно-административного правления в Западной Черкесии. Борьба черкесов за свою независимость объявлялась бандитизмом и жестко подавлялась военными методами.

Во время развернувшихся между сторонами военных действий, в январе 1830 г. шапсугский отряд (более 500 чел.) совершил нападение на Черноморскую линию (ряд укреплений по правому берегу реки Кубань от Черного моря до впадения в нее реки Лаба, построенных на прежних землях черкесов). Против шапсугов было сформировано два карательных отряда. Перейдя Кубань, они вступили в бой с отрядом шапсугов. По сведениям Н.Б. Голицына, их численность составляла около 10000 человек [Голицын 2004: 271]. Необходимо отметить, что почти все очевидцы и участники военных событий рассматриваемой эпохи, как правило, значительно завышали численность черкесских воинов. Делалось это офицерами для получения наград и поощрений. На самом деле черкесы действовали небольшими мобильными группами. После упорного боя шапсуги отступили. Царские войска захватили скот и сожгли несколько селений. Далее, преследуя противника, войска под командованием Г.А. Емануеля уничтожили еще несколько населенных пунктов. Голицын в своей работе отметил следующее:

«семейства их и скот угнаны в горы; истребление аулов, со всем им принадлежащим хлебом и сеном, было должным возмездием за хищничество. Но при этом случае генерал Эммануэль удостоверился, что из всех горских народов шапсуги суть самые отчаянные, самые воинственные, отличные наездники и имеют большую природную сметливость в военном деле» [Голицын 2004: 271].

В это же время Генерал И.Ф. Паскевич получил указание от Николая I использовать 14 и 20 пехотную дивизии, участвовавшие в Персидской и Турецкой войнах, для карательных действий против западных черкесов [Голицын 2004: 272]. В результате было сожжено множество селений беглых кабардинцев, абадзехов и шапсугов. Подчиняясь силе, часть их приняла подданство Российской империи.

Учитывая рост сопротивления черкесских лидеров, российское военное командование на Кавказе решило перейти к насильственному насаждению новой политико-административной системы. Генерал Ф.А. Бекович-Черкасский 17 сентября 1830 г. представил проект генералу И.Ф. Паскевичу. В нем главными средствами достижения цели предлагались карательные действия и экономическая блокада. Генерал И.Ф. Паскевич поддержал это предложение: «одна военная сила должна быть принята за первоначальное основание при укрощении племен кавказских и, в особенности, закубанцев» [Блиев 2004: 641].

Воодушевленный предыдущими победами генерал И.Ф. Паскевич организовал и возглавил очередную карательную экспедицию против шапсугов. Но шапсуги заранее сами сожгли свои селения, а семьи увели в горы. Победа получилась неубедительной.

В 1831 г., помимо борьбы Западной Черкесии за независимость, набирало популярность движение мюридов в Дагестане и Чечне под руководством Кази-Мулы. Карательные экспедиции генерала И.Ф. Паскевича в земли шапсугов и абадзехов подталкивали к усилению сопротивления жителей Западной Черкесии, Чечни и Дагестана. В конце июня 1831 г. в результате боя с отрядом Кази-Мулы генерал Г.А. Емануель получил ранение в грудь на вылет. От полного разгрома царские войска спасло подкрепление, прибывшее на выручку.

Из-за полученной раны генерал Г.А. Емануель 12 августа 1831 г. ушел в отставку.

Административно-хозяйственная деятельность Г.А. Емануеля

Начальник Кавказской области уделял значительное внимание и административно-хозяйственным вопросам. В соответствии с сохранившимися документами Общего управления Кавказской области и Кавказского областного правления, Г.А. Емануель стремился обеспечить безопасность российских поселян, проверял деятельность и состояние присутственных мест, несение службы гражданских чиновников, благоустройство городов и селений [Голицын 2004: 52-53]. Он поощрял развитие промышленности, торговли и сельского хозяйства. Ему также пришлось принимать чрезвычайные меры в борьбе с эпидемией холеры.

По распоряжению Г.А. Емануеля в Ставрополе приводились в порядок проезжая часть, тротуары и очищались дворы. Ответственно он отнесся и к состоянию почтовой дороги, пролегавшей через Ставрополь в Грузию. Состояние ее было плохим, но меньше, чем через год после его прибытия на Кавказ дорога была приведена в надлежащее состояние. Начальник Главного штаба И.И. Дибич, проезжая с указом об увольнении генерала Ермолова и назначении вместо него генерала Паскевича, велел передать Г.А. Емануелю благодарность за состояние дороги [ГАСК. Ф. 79. Оп. 1. Д. 375. Л. 2–3].

Г.А. Емануель ходатайствовал о формировании лейб-гвардии Кавказско-горского взвода (преобразован 30.04(12.05).1830 в полуэскадрон), и приказом от 1(13).05.1828 г. он был включен в состав Собственного Его Императорского Величества конвой. Цель этого действия состояла в сближении черкесов с Российской империей:

«должны быть преимущественно из тех, кои пользуются у единоплеменников особенным уважением, доказали преданность свою к русскому правительству и следовательно по возвращению из Петербурга могли бы действовать на умы единоплеменников своих в видах русского правительства» [УЦГА АС КБР. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 90. Т. 1. Л. 87].

Генерал Г.А. Емануель прилагал усилия к развитию лесоводства – рассадке молодых деревьев во вновь образующихся селениях и тех, где их было мало. В рапорте на имя генерала Паскевича от 14 мая 1827 г. № 4387 он докладывал, что благодаря опытной рассадке скорорастущих деревьев, а именно вербовых кольев, раиновых и шелюговых прутьев весной и семян осенью в нескольких населенных пунктах получен был положительный результат по приживаемости ростков [АКАК 1878: 929–930]. Уже в предписании графа Паскевича генералу от кавалерии Г.А. Емануелю от 30 ноября 1830 г. № 3680 указано, что ему следует издать распоряжение о посадке тополевых и других видов деревьев в станицах и селениях. Важность этого заключалась в том, что в то время приготовление пищи и отопление производились дровами или кизяком, в связи с чем значение деревьев было очень велико [АКАК 1878: 943].

Особое внимание Г.А. Емануель уделял развитию кавказских минеральных вод. В 1829 г. А.С. Пушкин посетил курорты и в тексте «Путешествия в Арзум» написал:

«Из Георгиевска я заехал на Горячие воды. Здесь нашел я большую перемену: В мое время ванны находились в лачужках наскоро построенных. Источники, большею частию в первобытном своем виде, били, дымились и стекали с гор по разным направлениям, оставляя по себе белые и красноватые следы. Мы черпали кипучую воду ковшиком из коры или дном разбитой бутылки. Нынче выстроены великолепные ванны и дома. Бульвар, обсаженный липками, проведен по склонению Машука. Везде чистенькие дорожки, зеленые лавочки, правильные цветники, мостики, павильоны. Ключи обделаны, выложены камнем; на стенах ванн прибиты предписания полиции; Везде порядок, чистота, красивость» [Пушкин 1937–1949: 447].

Среди других нововведений Г.А. Емануеля в Кавказской области можно также отметить основание сберегательных касс, под чьим попечительством находились больницы, дома сирот, а также некоторые тюремные учреждения. Были построены казенные аптеки по области [ГАСК. Ф. 79. Оп. 1. Д. 333.], что существенно помогло во время эпидемии холеры в 1830–1831 гг.

Важное значение генерал Г.А. Емануель отводил роли торговли купцов и крестьян с представителями местных народов. На ярмарках и рынках обменивались и продавались продовольствие и товары собственного производства, что сближало народы. Г.А. Емануель считал, что необходимо разрешить

«всякого состояния людям отпускать к ним товары, на собственное их употребление нужные, и вывозить из гор сюда их произведения без пошлины, потому что такая свобода торговли не может вредить нашей промышленности и потому, что у горцев нет ни фабрик, ни заводов и произведения их не имеют ценности, а товары, нужные им из России, суть потребность простого народа» [ГАСК. Ф. 79. Оп. 1. Д. 730. Л. 3].

Эта мера удерживала горцев от набегов и грабежей.

Следует также отметить, что благодаря ходатайству генерала Г.А. Емануеля крепость Констаниногорская и поселок Горячие Воды Указом от 29 апреля 1830 г. были переименованы в город Пятигорск. Новые постройки в Пятигорске, Кисловодске и Железноводске были спроектированы архитектором Иосифом (Джузеппе) Бернардацци, которому оказывал поддержку Г.А. Емануель.

В феврале 1829 г. по указанию Г.А. Емануеля была создана аманатская школа в Нальчике, «чтобы находящиеся от разных горских народов в залог покорности их аманаты занимались по мере письменным учением, как на турецком, равно и на русском языках» [УЦГА АС КБР. Ф. И-16. Оп. 1. Д. 4. Т. 2. Л. 234 об.]. Преподавателем школы был назначен Ш.Б. Ногмов, его помощником – писарь. Просуществовала школа недолго. После отъезда Ш.Б. Ногмова в г. Петербург весной 1830 г. она прекратила свою работу.

Заключение

Генерал Г.А. Емануель в должности командующего войсками на Кавказской линии, в Черномории и Астрахани, начальника Кавказской области (1826–1831 гг.) в деятельности по налаживанию отношений с народами Северного Кавказа применял как мирные – дипломатические, так и военно-карательные меры (истребление непокорных). При этом он отдавал предпочтение первому методу. Путем переговоров в состав Российской империи вошли несколько обществ и народностей. В результате покорения Карачая не было уничтожено ни одного дома. Но в отношении черкесов Западного Кавказа были применены карательные меры воздействия, которые не способствовали нормализации взаимоотношений Российской администрации на Кавказской линии с горцами. При этом Г.А. Емануель выделял боевые качества и смекалку противника.

Одним из важных результатов его деятельности является организация первой военно-научной экспедиции к Эльбрусу в 1829 г., для участия в которой были привлечены как ученые из Российской Академии наук, так и представители северокавказских народов. Генерал Емануель содействовал сближению народов Северного Кавказа с Российской империей, с чем связано было его ходатайство о формировании лейб-гвардии Кавказско-горского взвода. Административно-хозяйственные мероприятия, проводимые Г.А. Емануелем, такие, как благоустройство минеральных источников, организация ярмарок и торговых мест с привлечением к торговле представителей северокавказских народов, также способствовали развитию региона и вовлечению народов региона в интеграционные процессы Российской империи.

About the authors

Asker V. Khashirov

Author for correspondence.
Email: askerhashirov@yandex.ru
ORCID iD: 0000-0002-9789-7728

References

Supplementary files