Value Predictors of Current and Prospective Family Identity in Adolescents with Various Developmental Trajectories

Full Text

Семейная идентичность представляет собой результат осознания принадлежности к семейной группе, а также ассимиляции семейных ролей и связанных с ними образцов поведения [1], обеспечивая целостное понимание отношений, основанных на семейных ролях [2]. Этап наиболее интенсивного формирования семейной идентичности приходится на подростковый период [3], когда происходят активное становление идентичности в целом, развитие и соподчинение её различных компонентов, которые впоследствии продолжаются в юношеском возрасте и в период ранней взрослости [4]. В подростковом возрасте происходит становление не только актуальной идентичности, являющейся результатом личностного самоопределения, но и проспективной идентичности, связанной с активным формированием временно́й перспективы [5] и интегрирующей представления о своих «будущих Я». Взаимодействие актуальной и проспективной идентичности в подростковом возрасте определяет характер взросления подростков, играя ключевую роль в укреплении мотивации к присвоению социальных ролей взрослого человека [6], составляющему атрибутивную характеристику взросления [7]. При этом по мере личностного созревания происходит изменение соотношения компонентов актуальной и проспективной идентичности в пользу усиления последней [8]. В ряде исследований показано, что между становлением семейной идентичности и временно́й перспективой личности существуют тесные взаимосвязи [9].

Становление актуальной семейной идентичности происходит в контексте взаимоотношений в родительской семье, в которые включён подросток; её модальность и содержание определяются, в первую очередь, степенью функциональности семейных отношений, проявляющейся в качестве коммуникации между членами семьи [10–12], в том числе межпоколенного взаимодействия [9]. Проспективная семейная идентичность, в свою очередь, имеет значительно более сложную детерминацию и наряду с актуальной семейной ситуацией и образом родительской семьи [13] определяется также социальным опытом подростка [14] и широким спектром его личностных особенностей [15, 16]. Отдельно отмечаются ценностные предпосылки становления семейной идентичности [16–18].

Необходимо отметить, что актуальные семейные роли, составляющие содержание актуальной семейной идентичности, сопряжены с позицией «ребёнка» и содержат в себе потенциал противоречия с возрастными задачами развития подростков, в то время как проспективные семейные роли (супружеские и родительские), ассоциирующиеся с социальной ролью «взрослого», напротив, могут органично встраиваться в образ взрослости, определяющий характер взросления подростков [19]. Известно, что представления о семье в подростковом возрасте опосредованы психологическим возрастом [20]. Это даёт основания предполагать, что становление актуальной и проспективной идентичности взаимосвязано с траекториями взросления, реализуемыми подростками.

Траектории взросления — это аффективно окрашенные представления подростков о последовательности будущих событий и ролей в разных сферах жизни (в том числе в семейной), мотивирующие к освоению элементов роли взрослого человека и их последующей реализации в собственном поведении. Соотнесение двух ключевых показателей взросления — субъективно достигнутой взрослости и мотивации к взрослению — позволяет выделить четыре траектории взросления современных подростков: «уверенное взросление» (мотивированные к взрослению подростки с выраженной субъективной взрослостью), «инфантильное взросление» (немотивированные к взрослению подростки с низкими показателями субъективной взрослости), «постмодернистское взросление» (немотивированные к взрослению подростки с выраженной субъективной взрослостью) и «запаздывающее взросление» (не мотивированные к взрослению подростки с низкими показателями субъективной взрослости) [6].

Имеющиеся в литературе данные показывают, что содержание проспективной семейной идентичности в подростковом возрасте во многом диффузно и противоречиво [18], что определяет необходимость изучения проспективной семейной идентичности подростков с различными траекториями взросления в контексте предположения о том, что неопределённость содержания будущих семейных ролей может выступать фактором, затрудняющим освоение социальной роли взрослого человека. При этом данные о том, что представления о будущих семейных ролях в подростковом возрасте ценностно опосредованы [16–18], наряду со сведениями о ценностном опосредовании взросления [6], позволяют предположить, что взаимосвязи между семейной идентичностью и траекториями взросления могут различаться в зависимости от ценностных ориентаций подростка. Сказанное выше определило цель представленного в статье эмпирического исследования, которая заключалась в определении ценностных предикторов актуальной и проспективной семейной идентичности у подростков с различными траекториями взросления.

Материалы и методы

Для оценки актуальной и проспективной семейной идентичности использовалась методика «Кто Я? Двадцать предложений» М. Куна и Т. Макпартленда, с помощью которой на основе результатов контент-анализа фиксировались упоминание респондентами актуальных («сын», «дочь», «брат», «сестра», «внук», «внучка» и т.д.) и проспективных («будущий муж», «будущая жена», «будущий отец», «будущая мать» и т.д.) семейных ролей, а также их позиция в структуре самоописания (3 балла — в первой трети самоописания, 2 балла — во второй трети, 1 балл — в последней трети, 0 баллов — роль не упоминалась). Ценностные ориентации подростков определялись с помощью краткой версии Ценностного опросника Ш. Шварца. Траектории взросления выявлялись на основе результатов модифицированной методики изучения самооценки Т.В. Дембо и С.Я. Рубинштейн на основании критериев, апробированных в нашем предыдущем исследовании [6].

В исследовании участвовали 488 старших подростков в возрасте 13–18 лет (52,7% девушек, 47,3% юношей), учащиеся общеобразовательных школ, учреждений среднего и высшего профессионального образования Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Совокупная выборка была разделена на пять подгрупп, различающихся демонстрируемыми траекториями взросления при сходном половозрастном составе (табл. 1). Подгруппа подростков, взросление которых было определено как «запаздывающее», была исключена из дальнейшего анализа в силу малочисленности.

 

Таблица 1

Характеристика выборки

Подгруппы	Количество респондентов			Средний возраст
	Всего	В том числе юношей	В том числе девушек
Уверенное взросление	99	45	54	16,22
Инфантильное взросление	21	8	13	16,79
Постмодернистское взросление	16	6	10	16,52
Запаздывающее взросление	3	2	1	16,26
Неопределённое взросление	349	170	179	16,31

 

Статистическая обработка эмпирических результатов проводилась с помощью пакета прикладных статистических программ Statistica10.0 и включала расчёт описательных статистик, дисперсионный, корреляционный и регрессионный анализы.

Результаты

Согласно полученным результатам, актуальные семейные роли встречаются в самоописаниях 39,3% опрошенных подростков. При этом в подгруппе, демонстрирующей инфантильное взросление, частота упоминания этих ролей в среднем в полтора раза выше, чем в остальных (уверенное взросление — 34,3%, постмодернистское взросление — 43,7%, неопределённая траектория взросления — 39,2%), и составляет 52,3%. Будущие семейные роли (супружеские, родительские) подростки включали в самоописания значительно реже — в 4,3% случаев. Причём чаще других их упоминали подростки с уверенным взрослением (11,1%), реже — подростки с неопределённой траекторией взросления (1,4%), подростки с инфантильной и постмодернистской траекториями взросления занимают промежуточное положение (4,7% и 6,3% соответственно).

Было обнаружено, что ценностный профиль подростков, упоминавших в самоописании актуальные семейные роли, достоверно отличается от аналогичного профиля в группе сверстников, не включивших в их самоописание, по параметрам «доброта», «традиции» и «комформность», которые в их подгруппе продемонстрировали достоверно более высокие значения. Для подгрупп, выделенных по параметру «проспективные семейные роли в самоописании», аналогичное различие было зафиксировано только по параметру «доброта» (табл. 2).

 

Таблица 2

Ценностные профили подгрупп подростков, различающихся по показателям актуальной и проспективной семейной идентичности

Ценности	Актуальная семейная идентичность		F	Потенциальная семейная идентичность		F
	Да	Нет		Да	Нет
Власть	3,90 ± 2,27	4,16 ± 2,35	1,17	4,30 ± 0,82	4,05 ± 2,34	0,33
Достижения	5,58 ± 2,09	5,68 ± 2,06	0,53	6,00 ± 1,83	5,64 ± 2,08	0,55
Гедонизм	5,72 ± 2,13	5,88 ± 2,15	0,76	5,20 ± 1,87	5,83 ± 2,15	0,92
Стимулирование	5,86 ± 1,94	5,76 ± 2,17	0,54	5,50 ± 1,84	5,81 ± 2,08	0,46
Самостоятельность	6,32±1,90	6,38 ± 1,97	0,29	6,90 ± 1,73	6,34 ± 1,94	0,90
Универсализм	6,02 ± 1,96	5,82 ± 2,20	1,00	5,80 ± 1,75	5,90 ± 2,12	0,15
Доброта	6,21 ± 1,86	5,71 ± 2,17	2,61*	7,20 ± 1,55	5,88 ± 2,06	2,01*
Традиция	4,86 ± 2,28	4,49 ± 2,35	2,60*	5,30 ± 1,70	4,63 ± 2,34	0,91
Конформность	5,34 ± 2,15	4,98 ± 2,31	2,72*	6,20 ± 1,55	5,10 ± 2,26	1,53
Безопасность	6,10 ± 2,04	6,08 ± 2,10	0,08	6,40 ± 1,65	6,08 ± 2,08	0,48

Примечание: * – р≤0,05.

 

Согласно результатам регрессионного анализа (табл. 3), актуальная и проспективная семейная идентичность имеет общий ценностный предиктор — «доброта». Кроме того, отрицательный вклад в показатель актуальной семейной идентичности вносит ценностный предиктор «самостоятельность», а в показатель проспективной семейной идентичности — «гедонизм».

 

Таблица 3

Ценностные предикторы актуальной и проспективной семейной идентичности у подростков

Переменные	b*	SE b*	b	SE b	t	p
Зависимая переменная: актуальная семейная идентичность (R2 = 0,11)
Свободный член			0,35	0,09	3,95	0,00
Доброта	0,16	0,06	0,04	0,01	2,71	0,01
Самостоятельность	–0,11	0,06	–0,03	0,01	–1,99	0,05
Зависимая переменная: проспективная семейная идентичность (R2 = 0,09)
Свободный член			0,25	0,08	3,02	0,05
Доброта	0,14	0,06	0,01	0,00	2,37	0,02
Гедонизм	–0,09	0,06	–0,01	0,00	–1,61	0,11

 

Дисперсионный анализ показал, что ценность «доброта» является универсальным предиктором показателей актуальной и проспективной семейной идентичности подростков независимо от демонстрируемой ими траектории взросления (F = 0,41 при р = 0,74 и F = 0,34 при р = 0,70 соответственно; рис. 1). Вместе с тем на уровне тенденции можно отметить более выраженный вклад ценности доброты в показатели актуальной семейной идентичности у подростков с уверенным и постмодернистским взрослением, по сравнению с подростками с инфантильным взрослением, а также с неопределённой траекторией взросления.

 

Рис. 1. Средние значения ценностного показателя «Доброта» в подгруппах подростков, демонстрирующих различные траектории взросления

 

В отношении отрицательного вклада ценности «Самостоятельность» в показатели актуальной семейной идентичности можно отметить, что он наиболее очевиден в подгруппах подростков с постмодернистским и – в наибольшей степени — с инфантильным взрослением (F = 3,44 при р = 0,04; рис. 2). Для показателя «Гедонизм» выявлена статистическая тенденция (F = 3,01 при р = 0,08; рис. 3), согласно которой его наиболее заметный отрицательный вклад в показатели проспективной семейной идентичности наблюдается в подгруппах подростков с уверенным взрослением, а также с неопределённой траекторией взросления.

 

Рис. 2. Средние значения ценностного показателя «Самостоятельность» в подгруппах подростков, демонстрирующих различные траектории взросления

 

Рис. 3. Средние значения ценностного показателя «Гедонизм» в подгруппах подростков, демонстрирующих различные траектории взросления

 

Обсуждение результатов

Результаты исследования показали, что подростки достоверно чаще упоминают в самоописаниях актуальные семейные роли, чем проспективные, в связи с чем можно констатировать, что в структуре семейной идентичности подростков компоненты, связанные с актуальными семейными ролями, существенно преобладают над ролями, присвоение которых прогнозируется в будущем. Эти данные соответствуют представленным в литературе сведениям о том, что в самоописаниях подростков число актуальных самоописаний существенно превышает количество характеристик «будущего Я» [8] и уточняет их применительно к такому компоненту идентичности подростков, как семейная идентичность.

Было установлено, что актуальные семейные роли включают в самоописания около 40% подростков, что, по нашему мнению, указывает на их относительную незначимость в структуре рефлексируемых подростками собственных социальных ролей. При этом анализ данных с учётом характеристик взросления, демонстрируемых подростками, позволил установить, что актуальные семейные роли наиболее значимы для подростков, составивших подгруппу «инфантильное взросление», для которой характерно нежелание взрослеть на фоне низких показателей субъективной взрослости. Можно предполагать, что такие результаты обусловлены свойственной именно этим подросткам «детской» позицией в семейных отношениях [6], проявляющейся в принятии роли «ребёнка» («сына», «дочери», «внука», «внучки») в системе семейных отношений. Подростки, составившие остальные подгруппы, характеризуются более выраженными мотивацией к взрослению и/или субъективно достигнутой взрослостью, что, вероятно, приводит к снижению доли самоописаний в терминах актуальных семейных ролей как отражению эмансипационных тенденций, сопровождающих субъективное взросление.

Проспективные семейные роли упоминаются в самоописаниях подростков, т.е. примерно в 4% случаев в 10 раз реже, чем актуальные. Помимо отмеченного выше совпадения с общими тенденциями в преобладании в самоописаниях подростков актуальных ролей над проспективными, эти данные поддерживают представленные в литературе сведения о слабой выраженности проспективной семейной идентичности (в частности, родительской) в подростковом возрасте. Интересно, что достоверно чаще упоминание проспективных семейных ролей встречалось в самоописаниях подростков, демонстрирующих уверенное взросление, для которых характерны выраженная мотивация к взрослению и высокий уровень субъективно достигнутой взрослости, что указывает на ассоциированность проспективной семейной идентичности подростков с успешным освоением роли взрослого человека. Поскольку уверенное взросление положительно взаимосвязано с личностной зрелостью подростков [6], можно говорить, что наши результаты косвенно подтверждают представленные в литературе сведения о том, что проспективная семейная идентичность в большей мере свойственна подросткам с наиболее высокими, по сравнению со сверстниками, показателями личностной зрелости [8]. Отметим, что наиболее редко будущие семейные роли упоминались подростками с неопределённой траекторией взросления, что можно интепретировать как проявление своеобразного «моратория» (в терминах Дж. Марсиа) во взрослении.

Сравнительный анализ показал, что подростки, в самоописания которых были включены актуальные семейные роли, дали более высокие оценки ценностям доброты, традиций и конформности, чем их сверстники, составившие противоположную по этому признаку подгруппу. Таким образом, включение в самоописания актуальных семейных ролей связано, в первую очередь, с социоцентрическими ценностями, ориентированными на поддержание имеющегося порядка и заботу о других. Ценность доброты также оказалась дифференцирующей для подгрупп подростков, упомянувших и не упомянувших в самоописаниях проспективные семейные роли. В совокупности эти данные косвенно сопоставимы с изложенными в литературе результатами, согласно которым конструктивные представления о будущих семейных ролях не поддерживаются эгоистическими ценностями [16]. В целом семейная идентичность в подростковом возрасте — как актуальная, так и проспективная, судя по всему, поддерживается именно ценностями, имеющими социоцентрическую природу.

Сформулированное выше предположение о вкладе в показатели семейной идентичности подростков социоцентрических ценностей было подтверждено результатами регрессионного анализа, согласно которым универсальным положительным предиктором для показателей актуальной и проспективной семейной идентичности оказалась ценность доброты. Помимо этого, регрессионный анализ позволил обнаружить ценностные предикторы, различающиеся для актуальной и проспективной семейной идентичности: было показано, что отрицательный вклад в актуальную семейную идентичность вносит показатель самостоятельности, а в проспективную семейную идентичность — гедонизма. Эти результаты подтверждают сформулированные выше предположения о поддержке семейной идентичности подростков социоцентрическими ценностями и подчёркивают значимость для подростков, не включающих актуальные семейные роли в самоописание, ценности самостоятельности, а также низкую значимость ценности гедонизма для подростков со сформированной проспективной семейной идентичностью.

На основе результатов дисперсионного анализа можно констатировать, что вклад ценности доброты в показатели актуальной и проспективной семейной идентичности подростков универсален и не зависит от демонстрируемых ими траекторий взросления, хотя на уровне тенденции можно отметить его несколько бо́льшую выраженность у подростков с уверенным и постмодернистским взрослением, которых объединяет выраженная мотивация к взрослению. Отрицательный вклад в показатели актуальной семейной идентичности оказался в наибольшей степени характерным для подростков с постмодернистским взрослением и в наименьшей — с инфантильным взрослением, которые различаются по параметру субъективно достигнутой взрослости. Можно предполагать, что ценность «самостоятельность» негативно влияет на показатели актуальной семейной идентичности, в первую очередь, тех подростков, которые ощущают себя в достаточной степени взрослыми. Негативное влияние ценности гедонизма на показатели проспективной семейной идентичности, с учётом данных о том, что наиболее заметный отрицательный вклад в показатели проспективной семейной идентичности наблюдается в подгруппах подростков с уверенным взрослением, а также с неопределённой траекторией взросления, вероятно, связано с обеими характеристиками: и с субъективно достигнутой взрослостью, и с мотивацией к взрослению.

Результаты представленного исследования целесообразно учитывать в работе по психологическому сопровождению взросления подростков. В частности, создание условий для становления проспективной семейной идентичности, которое рассматривается в качестве одной из важнейших задач в контексте формирования готовности подростков к созданию собственной семьи и к родительству, целесообразно осуществлять в контексте поддержания и укрепления мотивации к освоению социальной роли взрослого человека, а также формирования ценностей, связанных с заботой о других людях. Актуальная семейная идентичность в этом контексте может рассматриваться как важнейшая предпосылка формирования проспективной идентичности в силу общности ценностного предиктора «доброта». Однако ориентированность подростков, включавших в самоописания актуальные семейные роли, на ценности сохранения может выступать фактором, затрудняющим освоение социальной роли взрослого. Вот почему особое внимание в системе сопровождения взросления целесообразно уделять работе по созданию условий для рефлексии подростками возможностей переноса значимых для них традиций родительской семьи в свою будущую семью.

Заключение

На основе результатов эмпирического исследования, посвящённого определению ценностных предикторов актуальной и проспективной семейной идентичности у подростков с различными траекториями взросления, можно сделать ряд выводов.

1. Подростки достоверно чаще включают в самоописания актуальные семейные роли, чем будущие супружеские или родительские роли, что указывает на преобладание актуальной семейной идентичности над проспективной.
2. Актуальная семейная идентичность наиболее выражена в подгруппе подростков, демонстрирующих инфантильное взросление, проспективная — у подростков с уверенным взрослением.
3. Универсальным положительным ценностным предиктором для показателей актуальной и проспективной семейной идентичности является показатель доброты. Помимо этого, для показателей актуальной и проспективной семейной идентичности выявлены различные отрицательные предикторы — самостоятельность и гедонизм соответственно; при этом наиболее заметное негативное влияние ценности самостоятельности на показатели актуальной семейной идентичности наблюдается в подгруппе подростков с постмодернистской траекторией взросления, наиболее заметное негативное влияние ценности гедонизма на показатели проспективной семейной идентичности — в подгруппе подростков с уверенным взрослением.

Перспективы исследования связаны с уточнением представлений о ценностном опосредовании становления проспективной семейной идентичности подростков с различными траекториями взросления, в частности, с изучением не только степени её выраженности, но также содержательных и модальностных характеристик.

About the authors

Larisa A. Tsvetkova

Russian Academy of Education

Author for correspondence.
Email: larac@mail.ru

DSc (Psychology), Professor, Member of the Russian Academy of Education, Vice President

Russian Federation

Anastasia V. Miklyaeva

Herzen University (Russian State Pedagogical University named after A. I. Herzen)

Email: a.miklyaeva@gmail.com

DSc (Psychology), Professor, General and Social Psychology Department

Russian Federation

Svetlana A. Bezgodova

Herzen University (Russian State Pedagogical University named after A. I. Herzen)

Email: s.a.bezgodova@gmail.com

PhD (Psychology), Associate Professor, Department of Occupation and IT in Education

Russian Federation

References

Supplementary files