Историческая этнология

В статье рассматриваются данные этнонимии и фольклора, сохранившиеся у современных сибирских и алтайских тюрков, которые позволяют говорить о достаточно активных этнических связях Алтайского и Западносибирского регионов. Великое переселение народов, создание тюркских государственных образований, затем империи Чингисхана и монгольская экспансия, а на последнем этапе – присоединение Западной Сибири к Московскому государству стали ключевыми этапами в процессе тюркизации Западной Сибири. Сохранившиеся на территории проживания сибирских татар этнонимы и топонимы, такие как йелан, сары, естек, таз и другие свидетельствуют о достаточно раннем проникновении в Западную Сибирь тюркского/кыпчакского этнического компонента. В фольклоре алтайцев, татар, башкир, ногайцев, казахов, узбеков, кыргызов присутствуют эпические сказания «Алып Манаш(с)», «Козы Корпеш и Баян-Сылу», «Марат-бий», «Ак Кубэк», которые являются общими для этих народов. В общетюркском фольклорном наследии отразились этнокультурные связи сибирско-алтайского ареала периода Средневековья. Автор обращает внимание на то, что, хотя в сибиреведческой литературе выработалась устойчивая традиция считать прародиной сибирских тюрков Алтай, откуда вышли и распространились далее на запад различные тюркские племена, данный вопрос далеко не однозначен. По мнению автора, процессы взаимодействия сибирских татар и алтайцев имели разновекторный характер на разных исторических этапах. Причем в период после завоевания Москвой Сибирского ханства происходит активное движение татарского населения Западной Сибири в восточном направлении, что нашло отражение в появлении на Алтае новых тюркских групп.

В статье исследуется участие татарско-башкирских и турецких военных специалистов в формировании национальной армии в Туркестанском регионе. Анализируется участие и роль татарских и турецких солдат, привлеченных для формирования национальных вооруженных сил в период существования Туркестанского автономного правительства, а позднее для образованных Народных советских республик со столицами в Бухаре и Хорезме. Показывается цель привлечения солдат, а именно к созданию военных школ и национальной армии. Отдельное внимание уделено отношению советского правительства к этим процессам и истории дипломатических отношений между Туркестанским автономным правительством и штабом партии «Иттихад и терракки» («Единство и прогресс»), созданной в Стамбуле для формирования национальной армии.

Автор раскрывает деятельность военных специалистов татарско-башкирского и турецкого происхождения, которая стала возможной благодаря усилиям прогрессивных джадидов. Показывается их участие в формировании национальной армии и создании национальных военных школ. Показывается, что все это происходило вопреки давлению и репрессий со стороны советской власти. Статья основывается на архивных документах и источниках.

Статья посвящена исследованию влияния кадровой политики советской власти в Центральной Азии на формирование национального состава Узбекской СССР. Автор на основе анализа архивных источников, статистических данных и фундаментальных работ приходит к выводу о том, что в процессе делимитации – территориально-административного деления, осуществлявшегося центральным правительством СССР в 1920–1930-е гг., не учитывались исторические, географические, социально-экономические характеристики коренных народов региона. Автор проанализировала демографическую динамику притока представителей некоренных этнических групп в Узбекскую ССР в ходе экономической модернизации республики и советского национально-государственного строительства. Работа дает представление о различающихся интерпретациях миграционных процессов в Узбекской ССР: дискурс советского союзного правительства формировался из оптики необходимости форсированной индустриализации региона, что требовало значительного насыщения местного рынка труда кадрами для промышленности. Интеграция Узбекской СССР в общесоюзное политическое пространство осуществлялась с опорой на идею о преодолении тяжелого имперского колониального наследия и «ликвидацию социального неравенства», в том числе и в Узбекской ССР.

В статье рассмотрено состояние и деятельность государственного учреждения для работы среди национального меньшинства Ленинграда – Татарского дома просвещения (домпросвета, ДПР) с башкирской секцией.

Национальные дома просвещения (ДПР) создавались в 1920 – нач. 1930-х гг. в крупных городах в соответствии с политикой коренизации для идеологической, политико- и культурно-просветительной работы среди представителей нерусских национальностей на родном языке с целью воспитания убежденного советского человека, ликвидации культурной отсталости, развития национальной культуры на общей социалистической основе. Несмотря на научную значимость темы, в настоящее время она остается малоизученной.

Татарский ДПР был образован в связи со значительным ростом числа временных рабочих – татар и башкир, занятых на многочисленных стройках Ленинграда и Ленинградской области. Домпросвет (Дом просвещения) вел большую политико-массовую работу стационарно, а также непосредственно на предприятиях и в учреждениях в виде докладов, лекций, бесед, вечеров вопросов и ответов, концертов, детских утренников, технической пропаганды. Особое внимание уделялось ликвидации неграмотности и малограмотности нового населения Ленинграда, работали курсы ликбеза, общеобразовательная вечерняя школа для взрослых. В Домпросвете работали разные кружки (более 10-ти), художественная самодеятельность. Это учреждение было базой для профессионального Татарского театра. В ДПР работали библиотека и читальня с литературой и прессой на татарском, башкирском и русском языках. В 1932 г. в Ленинграде был возобновлен татарский праздник Сабантуй.

Изменение в середине 1930-х гг. вектора советской национальной политики – от коренизации к унификации – привело к ликвидации всей системы государственных учреждений для национальных меньшинств. Татарский ДПР вместе с другими национальными домпросветами был ликвидирован по решению Ленинградского горкома ВКП(б) в октябре 1937 г. Традиция организованной светской культурной жизни ленинградских татар и башкир была прервана надолго.

Статья основана на архивных материалах, большинство из которых впервые вводится в научный оборот.

В статье описывается деятельность известного татарского просветителя Шакира Мухтарова по организации новометодных школ в Туркестане. Анализируются его выступления в мусульманской печати Туркестана и Центральной России, участие в развитии национальной печати и типографий. Отдельное внимание уделяется роли Ш. Мухтарова в прогрессивных политических процессах в Туркестанском крае. Делается вывод о том, что татарский ученый Ш. Мухтаров являлся одним из основателей новометодных школ в Туркестане. Он изучал работу новых методических школ, открытых в регионе, и занимался их освещением в газетах того времени. Приверженность Ш. Мухтарова национальному просвещению получила признание в турецко-мусульманской прессе. Ш. Мухтаров сыграл большую роль в издании газет «Тараккий», «Шухрат», «Осиё», когда жил в Коканде. Выяснилось, что проживавшие в этом городе просвещенные татары образовали политическое объединение «Молодая партия», которое способствовало распространению движения джадидизма. В статье раскрывается суть статей Ш. Мухтарова, основанных на прогрессивных идеях, опубликованных в журнале «Шуро», издававшемся в Оренбурге. Работа раскрывает обширную просветительскую деятельность Ш. Мухтарова в туркестанском джадидистском движении.

В статье подвергнуто рассмотрению такое специфическое явление современного российского общественного ландшафта, как православный активизм, а также подходы к его интерпретации в светском и церковном дискурсах, тенденции и опыт практической реализации в условиях конкретного территориально-административного локалитета. Делается вывод об очевидном отсутствии в Русской православной церкви общепринятого понимания данного феномена, что предопределяет его внутреннюю негомогенность и поливариативность в сфере практической реализации. Православный активизм в нашей стране обоснованно рассматривать как явление сравнительно молодое, прямо обусловленное общественно-политическими трансформациями и становлением гражданского общества. В широком смысле он нацелен на борьбу за религиозные интересы церкви. Изначально православный активизм приобрел остросоциальную направленность, которую в той или иной мере сохраняет вплоть до сегодняшнего дня. Вместе с тем актуализация данного явления наблюдается прежде всего в столичных городах – Москве и Санкт-Петербурге, обладающих динамичной культурной средой, представленностью федеральных органов власти, общественными, религиозными и политическими объединениями, а также средствами массовой информации. Прочие региональные центры пока не обладают набором подобных условий, а характер православного активизма в них обуславливается локальными традициями и правилами. Так, в Республике Татарстан он не просто идейно гомогенен, но и четко структурирован, носит конструктивный характер, что является следствием специфики общественно-политического и этнокультурного развития региона в последние десятилетия.