Review of the collection of documents «Sheikh Mansour in the materials of the Kizlyar and Mozdok commandant archives: a collection of documents / identification, archeographic. pro-cessing, preface, introductory article, comment., indexes by S.B. Manyshev. – M.: Publishing house "Kuchkovo field": X-HISTORY, 2022. – 464 p.»

全文:

История русско-чеченских отношений полна драматических сюжетов. По-лемика вокруг комплекса проблем, связанных с «вхождением» («присоединени-ем»/«покорением») чеченцев и других народов Северного Кавказа в состав Рос-сийской, нередко выходит за рамки строгой научности и приобретает эмоцио-нальную окраску. Это лишний раз демонстрирует неизжитую актуальность ис-следований на данную тему. В то же время существует запрос на объективность и соблюдение академичности в новейших изысканиях по данной проблематике. В отечественной исторической науке были сформулированы ряд концеп-ций, которые подводили русско-чеченские отношения под тот или иной знаме-натель. Идею о «цивилизаторской миссии» Российской империи по отношению к национальным окраинам (включая Кавказ и Чечню, в частности) сменило вос-певание «народно-освободительной борьбы» горцев как предтечи Октября. С 1970-х гг. возобладала концепция «добровольного вхождения» чеченцев и дру-гих народов Кавказа в состав России, на смену которой пришла перелицованная в мрачные тона контридея о перманентности «400-летнего» чеченского сопро-тивления под знаменами ислама «барабанному просвещению», которое несла отважным горцам «крепостническая», «колониальная» «тюрьма народов». При этом стоит отметить, что по сравнению с объемом работ о «Кавказ-ской войне» или «войнах» XIX в., включая деятельность имама Шамиля, кратно меньше работ, посвященных XVIII в., в том числе движению под руководством Мансура. Объективной сложностью, объясняющей подобную диспропорцию, является степень доступности и возможность прочтения имеющегося в россий-ских архивах корпуса источников по данному периоду. Новая фундаментальная работа, составленная опытным специалистом по публикации источников по истории Кавказа С.Б. Манышевым, продолжает оте-чественную историографию данной проблемы и восполняет существенный про-бел в источниковой базе о движении Мансура [Шейх Мансур… 2022]. В качестве предисловия автор-составитель сборника предлагает вниманию читателей историографический опус «Шейх Мансур в зеркале свидетельств со-временников и исторических исследователей». Это концептуально важная ста-тья, фиксирующая состояние изученности проблематики, связанной с Мансуром на сегодняшний день. Из последних обобщающих работ по этой теме следует упомянуть статью ныне покойного и наиболее авторитетного специалиста по ис-тории движения Мансура Шарпуди Бачуевича Ахмадова [Ахмадов, 2008]. Од-нако если последний сосредоточил свое внимание на современной отечествен-ной историографии вопроса, то С.Б. Манышев свел большой по объему и смыс-ловым концепциям материал, который нашел продолжение в последующих публикациях автора [Манышев, 2023]. Хотелось бы обратить особое внимание на обзор трудов, авторами которых являются представители послереволюцион-ной кавказской эмиграции. С академической точки зрения эти работы выходят за рамки научных критериев. Ряд деятелей эмиграции поддержали Третий Рейх и агрессию против СССР, а их опусы являют пример апологетики Мансура и изобилуют антироссийской и антисоветской риторикой. Однако, именно эта предвзятость и интересна для современного исследователя, поскольку многие мифологемы и идейно заданные клише были воспроизведены в региональной позднесоветской и постсоветской отечественной историографии без должной критики. Следующая за предисловием статья «Империя, Чечня, Мансур» призвана, пусть и пунктирно, ввести читателя в курс русско-чеченских отношений, начало которых фиксируется исследователями в конце XVI в. и продемонстрировать то место, которое движение Мансура занимает в этом событийном ряде. Отметим, что количество сведений, фиксируемых в различных источниках, неуклонно возрастает по мере приближения к современности. Сведения о событиях XVI-XVII вв., собранные в свое время Е.Н. Кушевой, объективно несут на себе отпе-чаток отрывочности по причине хронологической удаленности [Кушева, 1997]. С 1730-х гг., когда устанавливаются стабильные торгово-экономические связи между русскими и горцами Чечни, сбор сведений приобретает систематическую основу. С момента постройкой русской крепости Кизляр в 1735 г. через комен-данта последней стал проходить основной объем информации по процессам в регионе, который фиксировался канцелярскими чинами. С.Б. Манышев выделя-ет наиболее важные из этих процессов: переселение чеченцев на плоскость и борьба их с владетелями равнин. Российская империя, принявшая большинство кавказских аристократов-владетелей под свою державную руку, неизбежно втя-гивалась в противостояния, которое кардинальным образом отличалось от ев-ропейского формата войн. В конце XVIII в. русская армия еще не изжила стра-тагемы «кордонных линий» и «решающего сражения», о чем в свое время дока-зательно писал современный историк В.В. Лапин [подробнее см.: Лапин, 2008]. Одним из важных вопросов в движении под руководством Мансура (как и в движении за газават и шариат под руководством трех имамов в XIX в.) является роль ислама. Делая тезисный обзор исламизации чеченских обществ С.Б. Ма-нышев, акцентирует внимание на синкретичности ислама у чеченцев в конце XVIII в. Из этого логически следует, что попытки включать Мансура и противо-стояние горцев России в этот период в череду исламского сопротивления («The Revolt of Islam») «колониальным империям» выглядит несколько натянутым [подробнее см.: Keddie, 1994]. Рецензия не повод для самопрезентации, но все-таки обращусь к нашей статье, где мы в свое время постарались показать специ-фику мусульманского социума на Кавказе и то влияние на общественные про-цессы, которое оказывала корпорация исламских ученых (кадиев и мулл), кото-рые условно разделились на сторонников Мансура и его оппонентов [подробнее см.: Овсянников, 2019]. Последней из предваряющих публикуемые документы частей является ар-хеографическое предисловие. Оно содержит весьма важную информацию, де-монстрирующую высокий уровень профессионализма автора-составителя. Начинается предисловие с ретроспективного обзора истории публикации доку-ментов о Мансуре и его движении. Описываются инициативы, начиная с ектери-нинских времен до современности. Далее автор освещает процесс формирова-ния фондов кизлярского и моздокского комендантов, историю кодификации и утери части материалов, в связи с перевозом документации и надлежащими условиями хранения. В итоге моздокский фонд попал в Тифлис. Позднее из-за угрозы близости кавказского фронта Первой мировой войны архивные материа-лы были эвакуированы на Северный Кавказ и рассредоточены по хранилищам Ставрополя, Екатеринодара и ст. Лабинской. Только в 1923 г. документы вновь были водворены в Тифлис, в нынешний Центральный исторический архив Гру-зии. Завершается предисловие сведениями по истории разбора этих фондов, по-требовавших огромных усилий и времени – полтора десятилетия (с начала 1880-х до 1896 гг.). Основной объем книги занимают 290 документов, из которых лишь 33 в той или иной мере (частично или полностью) публиковались ранее. Этот солид-ный корпус первоисточников был извлечен С.Б. Манышевым из фондов Цен-трального государственного архива Республики Дагестан (ЦГА РД) Ф. 379 «Кизлярский окружной начальник Терской области» и Центрального историче-ского архива Грузии Ф. 1007 «Управление моздокского коменданта». Собран-ные автором сведения представляют служебную переписку кизлярского и моз-докского комендантов с вышестоящими чинами (рапорты и отношения), корре-спонденцию кизлярского коменданта и кавказских князей-владетелей, а также сведения лояльных русской военной администрации на Кавказе лазутчиков, сконцентрированные вокруг личности чеченского предводителя Мансура. Пред-ставленные документы написаны на русском языке, причем часть из них переве-дены с арабского и тюрки. Документы составлены в хронологическом порядке и охватывают период с 9 марта 1785 по 5 июля 1791 гг.: с первых сведений о появлении в селении Ал-ды «лжеца и обманщика» Мансура по момент пленения Мансура при взятии Анапы. Наблюдается неравномерность в объеме информации по разным годам указанного периода. Так на 1785 г. выпадает наибольшее число документов (189 из 290), что обусловлено объективной близостью Кизляра и Моздока к эпицен-тру движения под руководством Мансура в плоскостной Чечне. Позднее, когда Мансур ушел со своими сторонниками в черкесские земли, то его персоналия фактически исчезла из переписки комендантов, однако автор-составитель умело дополнил сборник документами, соотносящимися с деятельностью Мансура косвенно. Однако эти материалы важны для понимания политической обстанов-ке в регионе в контексте русско-турецкой войны 1787-1791 гг. На 1791 же год выпадает лишь один (последний) документ о взятии в плен Мансура. Документы сопровождаются комментариями, которые содержат важные справочные сведения по топонимике, этнонимике, биографиям исторических персоналий, терминологии и пр. Подобный опыт комментирования успешно был апробирован автором-составителем при публикации иных архивных мате-риалов [Манышев, 2015; Манышев, 2017; Манышев, 2018; Манышев, 2020; Ма-нышев, 2021]. Объективность и взвешенность оценок, выверенный и современный поня-тийный аппарат автора для описания сложных общественных и военно-политических процессов в регионе (при этом свободный от излишних заимство-ваний зарубежной социолого-антропологической мысли) является сильной сто-роной труда С.Б. Манышева. Сборник содержит ценные и важные материалы и сведения, львиная доля из которых впервые вводится в научный оборот. Опубликованная работа лишний раз показывают, что эпоха присоединения Кавказа к Российской империи и лич-ности таких деятелей, как Ушурма-Мансур, требуют дальнейшего научного изыскания.

作者简介

Dmitry Ovsyannikov

St. Petersburg State University

Email: d.ovsiannikov@spbu.ru
ORCID iD: 0000-0003-1626-0678

参考

补充文件