№ 1 (2025)

Настоящая работа посвящена рассмотрению интерпретации радиоуглеродных дат Сунгирской стоянки путем верификации паспорта образца по архивным данным и полевым отчетам, планиграфическому и стратиграфическому анализу мест отбора материала для датирования с последующим поиском ближайшего сохранившегося стратиграфического разреза для проекции образца на литологический слой. Данной методикой было изучено 40 радиоуглеродных дат стоянки и установлено, что лишь 12 из них отвечают всем критериям надежности. Также выявлено, что основной массив дат имеет разброс в рамках 4000 лет и согласуется со стратиграфией памятника. Это может указывать на постепенное накопление археологического материала на Сунгирской стоянке и, возможно, ее неоднократное посещение. Тем не менее настоятельно необходима новая серия дат, взятых непосредственно из костей с раскопок 1954–1985 гг. с надежной привязкой к литологическим слоям. Кроме того, отбор образцов требует проведения отдельной работы по выявлению “идеальных” экземпляров, включая работу с коллекцией кости, рога и бивня, проведение планиграфического и в особенности стратиграфического анализа местоположения каждого образца.

В статье представлены новые данные о погребальном ритуале энеолитического населения лесной полосы Восточной Европы, полученные в ходе анализа материалов одиночной грунтовой могилы Деревянное XI. В качестве сопроводительного инвентаря при ингумации усопшего (костные останки его не сохранились) был использован оригинальный набор янтарных украшений, имеющий сходство с изделиями, обнаруженными в жилищах сарнатского типа на стоянке Сарнате, датированных радиоуглеродным методом (юго-восточная часть побережья Балтийского моря, Латвия), что с учетом иных аналогий дает основание отнести рассматриваемое захоронение к концу IV тыс. до н.э. Впервые в погребальном обряде энеолитического населения региона удалось выявить использование очень мелких сколов с орудий, в том числе бывших в употреблении, и их заготовок, выполненных из привозного кремня и местного метатуфа. Обнаружение высокой концентрации мышьяка в могиле позволило установить микрорегион в бассейне Онежского озера, где длительное время проживал усопший.

Представлен обзор истории изучения кулайской культуры с момента находки бронзовых изделий на горе Кулайка Томской области. Одним из ведущих направлений в изучении кулайского общества остаются вопросы, связанные с самобытным бронзолитейным производством. Определены потенциальные источники меди и легирующих компонентов, наиболее близкие к составам кулайских бронз: Южный Урал, Северо-западный и Центральный Казахстан, северные отроги Кузнецкого Алатау, Салаирский кряж. Обосновано использование костей животных в качестве эффективного флюса и восстановителя при плавке металла и добавки их в глину для получения огнеупорной керамики. Аргументировано использование костяных мерных ложек-лопаточек для добавления дробленых костей в расплав. Сделан вывод о высокой степени организации производства металлических изделий кулайцами, которые при отсутствии собственной рудной базы выстроили оптимальную логистику поставок металла к местам своего проживания, сумели улучшить качество плавки из вторсырья.

Признаки на скелете, отражающие степень влияния окружающей среды на организм и его адаптацию к этим воздействиям, получили название маркеров стресса. Один из них – поротическое изменение верхней стенки орбиты (cribra orbitalia). Цель настоящей работы – сравнительная оценка частоты cribra orbitalia у представителей средневекового населения среднегорья Северного Кавказа и равнинной части Среднерусской возвышенности (преимущественно в группах аланской и салтово-маяцкой археологических культур). Обнаружено, что данная патология встречается в среднем в три раза чаще среди населения равнины, чем у жителей среднегорья, что может свидетельствовать о более интенсивной негативной средовой нагрузке. Увеличение нагрузки у равнинных групп могло быть связано как с климатогеографическими и биотическими параметрами среды, так и со стрессом, сопряженным с недавней миграцией аланского населения с предгорий на равнину. Палеогенетический анализ, проведенный для отдельных индивидов из горных и равнинных групп, выявил наличие ДНК возбудителя малярии Plasmodium vivax в образцах зубов двух индивидов из Маяцкого могильника (равнинная территория).

Статья, продолжающая серию публикаций по исследованию материалов, собранных в 2012–2014 гг. в Дарвазе (Таджикистан), посвящена одному из архитектурных объектов, раскопанных в позднесредневековых слоях Калаи Кухна (Карон). Представлено описание помещения, условно названного Красный зал, выявлены аналогии его планировки в этнографии Памира, проанализирован декор и функция помещения; представлены аргументы в пользу датировки помещения в рамках хронологических границ последнего периода обживания памятника – XIV – начало XVII в., а также аргументы, опровергающие интерпретацию помещения как астрологической комнаты, предложенную ранее таджикскими коллегами; рассмотрено бытование форм посуды, сходных с формой глиняной чаши, найденной в Красном зале.

В статье публикуются стеклянные сосуды, изготовленные на песчано-глиняном сердечнике, из раскопок В.В. Шкорпила 1911 г., хранящиеся в Государственном историческом музее. Из девяти находок восемь относятся к периоду архаики, к первой средиземноморской группе; самые ранние и них датируются концом VI – началом V в. до н.э., наиболее поздние относятся к горизонту середины/второй половины V в. до н.э. Один сосуд относится к эпохе эллинизма, предположительно, к середине (?) III – середине II в. до н.э. Публикуются также данные о захоронениях, из которых происходят стеклянные и имеющиеся в коллекции Государственного исторического музея керамические сосуды. Датировки сосудов, полученные на основе их типологических признаков (по системе М. Маклеллана), – как из Тузлинского некрополя, так и их аналогий из других датированных комплексов Северного Причерноморья – хорошо согласуются с датами содержащих их погребений, полученными на основании других категорий инвентаря, в первую очередь чернолаковых сосудов. Преобладание в коллекции некрополя амфорисков типа II.C.VII по М. Маклеллану, получивших наибольшее распространение во второй-третьей четвертях V в. до н.э., отражает общую тенденцию в динамике распространения сосудов на сердечнике как в Причерноморье, так и за его пределами, а также их исключительную популярность.

В статье рассматривается одно из событий перехода от атлантического периода голоцена к суббореальному, когда на фазе похолодания климата в интервале 4800–4500 лет назад произошло расселение одной из волн ранних земледельцев из континентальных районов Западного Приморья и Дунбэя на морское побережье залива Посьета. Оставленные ими памятники объединены в посьетскую группу в рамках зайсановской культурной традиции. На морском побережье, на однослойном памятнике Зайсановка-7, это население сформировало систему жизнеобеспечения смешанного типа, включавшую просяное земледелие и эксплуатацию разнообразных морских и наземных ресурсов. На памятнике прослежены самые ранние на Дальнем Востоке остатки грядок, аналогичных тем, что используются при грядковой системе земледелия в Восточной Азии. В статье анализируются археологические свидетельства, характеризующие систему земледелия и, соответственно, образ жизни ранних земледельцев в изучаемом регионе, а также социальную организацию сообщества и его социодемографические параметры.

""

В отечественной историографии до настоящего времени оставался не изученным период десятилетнего заключения археолога и скифолога Г.И. Боровки в Ухто-Печорском лагере, к которому он был приговорен в ходе следственного процесса по “Академическому делу” (1930–1931 гг.). Неопубликованные ранее материалы из архива Отдела специальных фондов Информационного центра МВД по Республике Коми в г. Сыктывкаре и фондов Ухтинского музейного комплекса позволили восстановить подробности жизни и трагической гибели ученого в заключении (1932–1942 гг.). Преодолев зимой тяжелейший путь по этапу от Ленинграда до пос. Чибью, по прибытии в лагерь Г.И. Боровка был зачислен в состав геологической службы лагеря. Под руководством ведущего геолога Ухтпечлага Н.Н. Тихоновича он смог освоить новую для него профессию, став авторитетным специалистом в области изучения макрофауны ухтинского девона. Насколько это было возможно, ученый продолжал и археологические исследования – благодаря сборам подъемного материала вдоль террас реки Ухты Г.И. Боровка открыл несколько мезолитических стоянок, которые включены в настоящее время в состав объектов археологического наследия Республики Коми. Опыт восстановления биографии представителей гуманитарной науки – заключенных лагерей ГУЛАГа – крайне важен для расширения источниковой базы и складывания научно-методической основы для дальнейших исследований, а также для формирования соответствующих коммеморативных практик.

''